Глава 17

Последняя встреча

Девушка не смело стала спускаться вниз по лестнице, постоянно оглядываясь по сторонам и прислушиваясь. Но по всему замку было странно тихо и безлюдно. Еще вчера здесь кипела жизнь, голоса людей, стук молотков о наковальни, блеянье овец, вкусные запахи, исходящие со стороны кухни. Сейчас же не слышалось даже шороха, только угасающий огонь в камине, редко изредка, потрескивал догорающими поленьями. Уинфри ступала как можно тише, дабы на всякий случай если Сэгрид не покинул замок, не услышал ее. Проходя мимо камина, девушка остановилась, глядя на окровавленное тело Гейли. Она лежала в луже собственной крови, глубокие рваные раны на шее, страх застывший на лице. Уинфри тяжело вздохнула, прижимая руки ко рту.
– Уинфри! – раздался резкий крик, и за распахнутой дверью в зал влетел Сэгрид.

Девушка подняла на вошедшего глаза. Он снова был здесь.
«Гейли, меня ждет та же участь», – пронеслось в мозгу.
– Гейли, – выдохнул он, заметив лежащую в луже крови служанку.
Подойдя к безжизненному телу, Сэгрид опустился рядом на одно колено.
– О, милая Гейли, – прошептал он, проводя ладонью по еще теплой щеке девушки. – Лэм! – рыкнул Сэгрид сквозь стиснутые зубы, сжимая одну руку в кулак, а другой ложа на рукоять меча.
Он поднялся на ноги и, волчьими глазами осмотрев Уинфри, принюхался к запахам витавшими в воздухе.
– С тобой все в порядке? Он ничего тебе не сделал? – взволновано допытывался Сэгрид, приближаясь к возлюбленной.
– Не подходи! – отступая назад, воскликнула девушка.
Сэгрид застыл на месте как пригвожденный, не понимая, чем вызван страх на ее прекрасном лице.
– Милая, – бархатным голосом произнес он, делая несмелый шаг к возлюбленной, уменьшая давящее расстояние между ними.
Он был так близок к ней, он слышал ее прерывистое тяжелое дыхание, слышал, бешено бьющееся сердце в ее груди, чувствовал страх исходящий от нее. Она боялась, и боялась она его. Но почему? Что он сделал не так, что бы вызвать страх в ее душе только от одного его присутствия? Он спешил к ней, хотел убедиться, что Лэм не сделал ей ничего дурного, а здесь… вместо любви и горячих объятий – враждебность и страх.
– Стой! – прокричала девушка, выставляя перед собой зажатый в руке нож.
– Уинфри?
– Я не знаю, кто ты, – дрожащим голосом выдавила девушка, – но не смей ко мне приближаться.
– Милая, – протягивая руку к ней, с мольбой в голосе, произнес Сэгрид. – Это же я – твой Сэгрид.
– Нет, – отрицательно помотав головой, возразила Уинфри. – Я не знаю тебя. Но точно уверена, что ты не мой Сэгрид и тем более не человек.
– Уинфри, – с той же мольбой в голосе продолжал он, не сходя с места. – Помнишь, я говорил тебе, что у меня есть секрет?
– Ты чудовище. Это и есть твой секрет?
– Нет, я не чудовище. Но во мне звериная душа.
– Я думала, ты говорил это образно, а не в буквальном смысле.
– Я говорил не образно. Я, – запнулся Сэгрид, – я волк. Или как нас еще называют – оборотень.
– «Нас»?
– Да, нас осталось только двое – я и мой брат близнец, Лэм. Ну, – всматриваясь на ее живот, многозначно улыбнулся Сэгрид, – может скоро станет трое…
– Молю Бога, что бы это было не так, что бы он не унаследовал ТВОЕ проклятье! – воскликнула девушка, прижимая ладонь к животу.
– Проклятье? – как бы пробуя на вкус это слово, протянул Сэгрид.
Когда-то он сам считал этот дар проклятьем, но после многих лет тренировки и дрессировки, он не только приручил, но и научился контролировать зверя внутри себя. Лишь три дня в месяце он не мог удержать превращение. А сейчас он начал сомневаться в своих силах, Лэму удалось пробудить в нем зверя только при одном воспоминании о брате, не смотря на то, что в небе не было полной луны. О мысли, что Лэм сделал с бедной Гейли и, что мог бы сделать с его любимой, он приходил в ярость, а это выливалось в частичное превращение – удлинение кончиков ушей, клыки, желтые волчьи глаза, когти вместо ногтей. И сейчас глядя как на лице самого дорогого ему человека, вместо пламенной взаимной любви, он видел страх, ненависть… Сердце Сэгрида плакало кровавыми слезами. Злость на брата, и весь мир и от этого он представал перед возлюбленной в своей настоящей сущности – волка, или как назвала его Уинфри – чудовищем.
– Я не хочу, что бы меня или моего ребенка постигла такая участь, как и бедную Гейли, – всхлипнула девушка, покосившись на мертвую служанку.
– Это сделал Лэм. – оправдывался Сэгрид.
– Я не видела его, – парировала девушка, – но прекрасно видела, как ЭТО СДЕЛАЛ ТЫ.
– Я не убивал ее. Это сделал Лэм, – чуть повысив тон, произнес Сэгрид. – Ты нас спутала, мы одинаковые – мы близнецы.
– Пусть так, – согласилась Уинфри, – но ты только что сам сказал, что вы одинаковые! А значит, если он смог убить нипочем невинного человека, значит и от тебя можно ожидать все что угодно! – настаивала на своем девушка.
– Я бы никогда не обидел ее. Я никогда бы не смог ничего плохого сделать тебе.
– Я не верю, – всхлипывая, проронила Уинфри.
– Неужели я дал повод во мне усомниться? Я тебя чем-то обидел? Даже в облике волка я не тронул тебя.
«В образе волка, – пронеслось в мозгу. – В лесу, в Элгине, я встречалась с ним? Да он меня не тронул».
– Я… я не знаю… – опуская виновато взгляд, протянула девушка.
– Уинфри, – как можно нежнее произнес он ее имя, делая шаг к ней на встречу.
– Нет! – испугано воскликнула девушка, пятясь назад и обронив от страха нож, который со звонким звуком упал на каменный пол.
На нее смотрели те же животные глаза, что и у волка в лесу близ Элгина, тот же звериный взгляд, что и несколько минут назад торжествующе смотрели на нее, после того как он хладнокровно убил беззащитную Гейли.
– Я люблю тебя, – одними губами приговорил Сэгрид, останавливаясь и глядя в испуганное лицо любимой.
– Я… Я то же тебя люблю, – с грустью в голосе ответила девушка. – Поэтому я просто уйду. Я скажу папе, что ты не виноват, что я сама сбежала.
– Я убью тебя Лэм, – прорычал Сэгрид, глядя как Уинфри, маленькими шажками направилась к выходу.
– Или он тебя, – добавила девушка, услышав его слова.
– Без тебя мне все равно не жить…
– Не говори так.
Уинфри замерла у одной из колон, поддерживающих высокий потолок. Она любила Сэгрида но, видя, каков он на самом деле, Уинфри сомневалась, что ее не постигнет та же ужасная судьба, что и бедняжку Гейли. У нее не было уверенности, что в один из дней она может просто ему надоесть, или у него может оказаться «плохое» настроение.
– Уинфри! – ворвавшись вовнутрь замка, прокричал Баллард.
За ним вслед, главный зал наполнился ратниками, готовыми в любую минуту стать на защиту своего лэрда и его дочери.
– Прочь от нее! – подбегая к Уинфри, приказал лэрд, выставляя перед собой меч.
– Папа, – припадая к крепкой груди, проронила девушка.
– Дарет, – позвал Баллард, – уведи ее.
Через мгновение Уинфри оказалась в сильных руках Дарета.
– Не тронь ее! – прорычал Сэгрид, наступая на Дарета.
– А с тобой, – преградив дорогу клинком меча, произнес Баллард, – у меня буде очень душевный разговор…
– Нет, папа! – вырываясь из цепких рук Дарета, запротестовала девушка. – Не надо! – становясь между лезвием меча и грудью Сэгрида, умоляюще посмотрела в глаза отца.
– Я обязан ему жизнью, – начал лэрд, все так же держа у груди дочери меч, – но отдавать долг твоей жизнью, – он отрицательно покачал головой, – я не собираюсь.
– Тогда верни ему долг – оставив в живых, – предложила Уинфри, чувствуя на своем затылке горячее дыхание Сэгрида.
– Нет, – возразил Сэгрид, – мне без тебя все равно не жить, так лучше смерть.
– Да, – вставил свою монету Дарет, – прикончите его, сэр Баллард.
Тяжелая угнетающая тишина повисла в воздухе, и лишь тяжелое прерывистое дыхание Сэгрида нарушало эту тишину. Баллард взглянул в заплаканные глаза дочери, в которых была мольба, даровать жизнь тому, кому он обязан своей жизнью. В глазах Сэгрида же читалось лишь мольба лишить его этой жизни.
– Долг, – прервал Баллард, столь давящую тишину. – Я возвращаю тебе свой долг, Сэгрид МакВулф из клана Серых волков. Моя жизнь – за твою жизнь, – закончил лэрд, опуская меч.
– Спасибо, папа, – одними губами поблагодарила девушка отца, и быстрым шагом направилась к выходу.
– Уинфри! – окликнул ее Сэгрид.
Но девушка не услышала его, или не хотела услышать. Он сделал шаг в ее направление, но был снова остановлен, мечем Балларда, преградившим ему путь.
– Не давай мне повода нарушить данное мной слово, – угрожающе процедил лэрд.
– Я люблю ее, – в оправдание произнес Сэгрид, глядя на Балларда волчьими глазами.
– Зато она НЕ любит тебя, – парировал лэрд. – Держись от нее, да и от моих земель как можно дальше, – посоветовал ему Баллард, медленно отходя назад.
– Жизнь за жизнь, – только и ответил ему Сэгрид, оставаясь стоять на своем месте.
– Бедная Гейли, – язвительно бросил Дарет, оставшись с Сэгридом сам на сам. – Ты все-таки прикончил это бедное дитя.
– Ты прекрасно знаешь, что я этого не делал.
– Знаю, – скалясь, ответил он, – но этого не знает Уинфри. Прощай, волчонок, – бросил Дарет, исчезая за закрытой дверью.