Приветствующие меня вздымают руки. Приветствующие меня зло смеются моему нелепому внешнему виду. Да да.. Смешно. Конечно смешно. Толпа людей смеется неизвестно чему. Ведь меня нет. Мне тоже стало бы смешно, но меня нет. Меня не существует. А люди в комнате просто смеются. Скоро за ними приедут машины, и существа в белых халатах заберут людей в дом счастья. Но я об этом не узнаю, потому что меня нет. Меня нет, и я, в тоже время, везде. Я стены, пол, потолок. Трава за окном. Дохлые мухи в плафоне. Существа в белых халатах. Грязь под ногтями. Весь мир это я, а я это весь мир. Сложно понять, да? Я нелеп... И люди смеются надо мной. Падают на пол, корчатся от смеха. Существа в халатах тоже смеются. И мухи в плафоне... Смеются... А потом, все обнялись... Мухи, люди, существа, стены. И были все братьями и сестрами. И были все мной... И я был всем... Мы едины, едины, едины, единыединыединыединвединведины.... И было счастье. И родился новый мир. Новый Мы.
Пройти по жаре человеком в черном пальто, пугая прохожих и птиц, или вот этой вороной кричать на детей и собак с высоты забора из погнутых прутьев железных, или дряхлой старухой смотреть мутным глазом на небо напротив, в преддверии рая. Ведь все что происходит со мной лишь повторение, и даже к тебе прикасаюсь щекой, как кто-то кому-то уже прикасался.
Что бы разглядеть его лучше, вспорол от бедра до плеча и от запястья до сгиба локтя. Да да. Внутренний пророк, капризный и переменчивый, служащий мерой всякой истинности. Не внешний далекий бог, не социальные институции и мораль тварей роя. Но, здесь. Живой. Горячий. Под кожей.
Активизация компенсаторных механизмов. Исчезает болевая чувствительность, расширяются зрачки, исчезают роговичный, сухожильные и кожные рефлексы. Дыхание проявляется в виде коротких максимальных вдохов и быстрых полных выдохов с большой амплитудой и частотой 2-6 вдохов в минуту.Терминальный отёк лёгких. Гипоксия, Увеличение проницаемости стенок альвеол. Ослабление кровообращения и микроциркуляторные расстройства. Возрастает эффективность сердечных сокращений, повышается артериальное давление, прекращается эктопическая активность. Кратковременно восстанавливается сознание.
Через некоторое время пульс уже слабый, с частотой 20 — 40 сокращений в минуту, снижается артериальное давление. В дыхании участвуют мышцы шеи и туловища — голова запрокидывается, рот широко открыт. Дыхание продолжается ещё 1-2 минут после прекращения кровообращения. Клетки тела переходят в режим автомного жизнеобеспечения.
Сегодня утром ко мне в комнату вошла мама. Посмотрев на меня, сказала, что так я могу все потерять. Я в любом случае все потеряю. Возможность выиграть не предусмотрена.
От мыслей в голове по всему телу пробегает дрожь. Илиэто от холода. Я простужен. Или это из-за цветения деревьев. Мои мысли искажаются в нескольких точках сгиба моего сознания. При переносе из живых образов в вербальные. Затем, при записывании.Этих точек можно актуализировать и больше, но важно то, что, перечитывая выползающий из-под пальцев текст, я не узнаю в нем себя. И всё же это я. И то что я делаю неоспоримая часть меня. Просто, я принадлежу к тому племени, что думает при помощи бумаги. И у этого много причин. Пусть желание обрести более устойчивою форму будет одной из них. Пусть смех нас обьеденит.
Что общего между деревом, машиной, птицей и человеком? Правильно, все они существуют. И тела их наряду с другими телами заполняют Вероятносуществующий Мир. Дерево, машина, птица, человек – всё это совокупное, совокупляющееся само с собой существование, и всё это едино в своем бытие. Но помимо этого единого бытия есть нечто другое. Есть существование меня. И иногда мне бывает одиноко в этой патоке всего остального. Среди деревьев, машин, птиц и людей. Тогда я актуализирую из этой массы себе собеседников, друзей и домашних животных.
А однажды я заметил тебя. И долго потом не мог понять, что меня в тебе так поразило. Твое существование в корне отличалось от существования всего того с чем я сталкивался раньше. Оно было не просто похоже на моё, но будто бы являлось его частью. Деревья, машины, птицы и люди смеялись, говоря что я влюбился.
А самое смешное, то что я действительно не могу без тебя заснуть. И может это обычное расстройство растительного тела. Но, кажется, простого прикосновения твоих рук было бы достаточно чтобы меня успокоить.
Когда я говорю, что не существует автономной реальности логико-математических объектов, ты соглашаешься так охотно, будто я говорю нечто совершенно само собой разумеющееся. Будто я говорю что птицы крылаты а трава зеленая. "Да, это так. Это же очевидно. Математику придумали люди." И смотришь на меня своими большими глазами. А как же мы? Ведь и мы себя сами придумали. И если самотождественная сущность математики просто результат последовательных решений, которые принимались в конкретных исторических ситуациях, и только задним числом стали выделяться как необходимые и единственно возможные, то и мы с тобой лишь результат. Принятых когда-то. Мной. И тобой. Помнишь? В тот осенний вечер. Или вечер зимы. Сколько было таких вечеров? После которых всё могло бы повернуться совершенно иначе. И повернись всё иначе не вспоминали бы мы сегодня того мальчика, спросившего не нужна ли тебе собака. Вся история была бы актуализированна иным образом. По-другому. Но ведь не была?
Да. Не существует никакой автономной реальности логико-математических объектов. Существует реальность, которую мы сами создаем. Зависимая от нас Реальность.
Возможно различное интерпретирование вероятно существующего вокруг внешнего мира. Числа, гармонии звука, марсианские биоматематические ящерицы. Есть системы настолько проработанные, что способны объяснять другие системы. Так например формальная, диалектическая и содержательная логики обоюдно включают друг-друга в структуру собственных построений. Кто до меня работал с этими системами как с единицами собственных построений? Читай я хоть немного книг, я непременно бы нашел.
Степень привязанности системы к вероятно существующему внешнему миру может измеряется «эффективностью» существ использующих эти системы. Эффективность? Пусть эффективностью будет «устойчивость» и «воспроизводство» существ, которые в свою очередь так же являются системами. В таком случае сущетво-я не очень эффективно. И, следовательно, актуализируемая мной система слабо привязана к внешнему миру. Вероятно существующему.
А солнце игриво лаская кого-то другого, не достигает лучами лохматой моей головы и влажной земли под ногами таких же как я бредущих к изголовью кровати больного. Не дойдя растекающихся, наполняющих питательным соком ячейки конструкций из камня, стекла, железа, бетона. Оживляющих своим неспокойным движеньем центр города-улья. Так трагично, приятно чувствовать себя идиотом. Идиотом во всей полноте смысла этого слова . И я, весь такой лоснящийся, перерожденный безвольно текщий подобно мертвой медузе в потоке. Который не понимаю нисколько.
Трансцендентальное сознание вычленяет из реальности схему жизни и реализует её в виде деятельности. Реализация схемы формы жизни, которая есть воспроизводимая деятельность всегда имеет некий произвол конкретной личности, осуществляемой вопреки сложившимся обстоятельствам и претендующей на преодоление этих обстоятельств. Таким образом мы пропускаем реальность сквозь себя.
А через мгновение зима закончилась. Рассыпалась. Талой воды брызгами. А утром двое не выдержали и воспламенели. Разбрызгав людей по брюху вагона подземки, разворошили весь улей. Полдня из конца в конец добираться. И всюду - «да как, да воспломенели? » - жужжанье. А над землей солнце конца третьего месяца, и мы, как и полгода назад. Вместе.
Равнодушно смотрю как поедает голубя кошка. Так же и во мне одна система поедает другую. Кэнсё. Вегетативная организация разрушается под давлением эго. Из хруста и чавканья рождается эйфория. Протонебытие.