14 февраля
8 февраля т. г. Московский городской суд признал полковника Владимира Квачкова и капитана милиции Александра Киселёва виновными в подготовке вооружённого мятежа, содействии в террористической деятельности и приговорил соответственно каждого к 13 и 11 годам лишения свободы в колонии строгого режима, ограничению свободы на 1 год. Киселёв признан ещё виновным в незаконном приобретении и хранении оружия в составе группы лиц.

Столь жестокий приговор, основанный на догадках и предположениях обвинения, при отсутствии реальных доказательств вызвал бурю возмущения среди общественности. Отпускают под подписку о невыезде расхитителей миллиардов из «Оборонсервиса», ответственного за расхищение миллиардов министра Сердюкова, охраняют работники службы охраны президента, а тут по надуманному обвинению 13 и 11 лет лишения свободы.

В этом уголовном деле на скамье подсудимых всего два пенсионера с большим пенсионным стажем. Киселёву 62 года, Квачкову – 64. Мировой практике не известны случаи, когда два человека готовили вооружённый мятеж по захвату власти. Тем более два не знакомых друг с другом пенсионера, живущих в разных городах. Один в Москве, другой в Питере.

Более по делу не привлекается никто. Нет больше организаторов, активных участников. Через СМИ народу пытаются внушить, что Квачков руководил группами своих сторонников в регионах России, в том числе группой Галкина в Самарской области, группой ветерана ВДВ Хабарова в Екатеринбурге. Но, ни Галкин, ни Хабаров не привлекаются к уголовной ответственности по настоящему делу. Они проходили совсем по другим уголовным делам. А основным свидетелем по делу в Екатеринбурге, как пишут СМИ, является душевнобольной гражданин. Т. е. правоохранительными органами, судом установлена непричастность Галкина и Хабарова к подготавливаемому Квачковым, по версии следствия, мятежу.

Привлекается лишь Киселёв, который не знаком с Квачковым, как и с Галкиным и Хабаровым. Но у него найдено оружие. Поэтому он, не смотря на отсутствие реальных доказательств участия в подготовке вооружённого мятежа, отсутствие доказательств общения с Квачковым должен быть, по мнению следствия, соучастником. Какое же восстание без оружия. И суд фактически пересказал эту версию обвинения. То, что у Киселёва нет соучастников в приобретении оружия, он нашёл его в одиночку, следствие игнорирует. Должна быть группа лиц и точка.

У Киселёва изъяты ещё две нерабочие полевые рации производства 60-х годов прошлого века весом по 25-27 кг каждая, предназначенные им для передачи школьному музею. По версии следствия рации могли использоваться для обеспечения радиосвязи. А чего удивляться, получив сигнал к восстанию, пенсионеры-мятежники быстро чинят эти рации, затем носят 25-килограммовые ящики за спиной по лесу и ведут переговоры с «центром», «юстас»-«алексу». Правда, вопросом, где найти инструкции по пользованию этими рациями и электробатареи, которые давно не выпускаются, следствие не задавалось.

В советское время был фильм «Старики-разбойники». Здесь мы видим многотомную эпопею «Старики-мятежники». И там и здесь два героя. Но «старики-мятежники» в отличие от «стариков-разбойников» даже не знакомы друг с другом. Жанр «Стариков-разбойников» - комедия, жанром «Стариков-мятежников» будет, на мой взгляд, трагикомедия. Комедия в плане предъявленного обвинения в подготовке вооружённого мятежа. Трагедия в плане необоснованного привлечения к уголовной ответственности двух пожилых людей.

Весьма показателен комментарий онлайн-журнала «Особая буква», www.specletter.com: «Представьте себе картину, которую обрисовал Мосгорсуд: экс-полковник ГРУ Владимир Квачков и его соратники пенсионного возраста захватывают воинские части, распропагандируют армию и на танках двигаются на Москву, знаменуя тем самым начало революции.

Известно, что отставного полковника подвергли психиатрической экспертизе. Но, судя по обстоятельствам дела, впору проверить, уж простите за резкость, душевное здоровье следователей, прокурорских работников и суда».

Но в деле Квчакова-Киселёва нет доказательств создания ни одной вооружённой группы. Даже из пенсионеров. С кем же тогда Квачков и Киселёв собирались захватывать воинские склады с вооружением у города Ковров 24 июля 2010 года, как утверждает следствие и затем суд. Уважаемые читатели, Вы что-либо слышали о вооружённых выступлениях вблизи Коврова Владимирской области в июле 2010 года? Всем этим, оказывается, мог заправлять Владимир Квачков. А то, что этого не происходило для следствия и суда значения не имеет. Вот так - само преступление отсутствует, а осужденные есть.

Вымысел мятежа подтверждает факт задержания полковника Квачкова 23.12.2010 года у себя на квартире. Да-да, задержан не в ковровских лесах с автоматом наперевес в июле 2010-го, а спустя почти полгода в своей квартире. А при задержании на квартире изъяли два травматических пистолета, да 4 ножа, из которых только один является холодным оружием, нож разведчика образца 1943 года. Следователи, суд ответьте: если мятеж планировался на самом деле, почему его задержали не в июле, а в конце декабря 2010 года? А изъятого оружия достаточно для мятежа?

Дата ареста Квачкова показательна. Верховный суд РФ 22.12.2010 года оставляет в силе оправдательный приговор в отношении него по сфальсифицированному «делу Чубайса». И через день его арестовывают. По «делу Чубайса» осудить не удалось, и было, думаю, инициировано новое уголовное дело. А по нему уже суд присяжных не полагался, правосудие чинили трое современных российских судьи. Поэтому не зря защита полагала: преследование Квачкова – месть Чубайса.

Немного хронологии. В. В. Квачков освобождён из-под стражи после вынесения оправдательного приговора по первому процессу суда присяжных по «делу Чубайса» 5.06.2008 года. После освобождения в отношении него проводился целый комплекс оперативно-следственных мероприятий с целью получения доказательств по «делу Чубайса» и контроля за его общественной деятельностью. Действия Квачкова полностью контролировались, в том числе все его встречи. Однако оперативные материалы о встречах Квачкова и Киселёва, их общении по телефону и т. п. отсутствуют. Ввиду отсутствия их общения в реальности. Как установлено, Киселёв не являлся и участником Народного ополчения имени Минина и Пожарского, которым руководил Квачков.

До ареста Киселёва А. С. 21.07.2010 года и Квачкова В. В. 24.12.2010 года никто из них не вызывался органами ФСБ для вынесения предупреждения, как лицо, в отношении которого получены сведения о совершенных ими действиях, создающих условия для совершения преступления. Хотя в случае выявления подобных действий органы ФСБ обязаны были вынести им предупреждения.

С момента ареста Киселёва прошло 30 месяцев. При использовании того же огромного арсенала оперативно-следственных возможностей среди окружения Киселёва и Квачкова с добавлением их агентурной внутрикамерной разработки, прослушиванием разговоров в камерах СИЗО никаких доказательств их совместного обсуждения вопросов подготовки мятежа, даже их знакомства не получено.

Однако для предоставления «доказательств» по делу потрудились некоторые лица из числа, как считает защита, провокаторов ФСБ. Они, обвешанные радиоаппаратурой, провоцировали Квачкова на разговоры о мятеже. И записи этих разговоров легли в основу приговора. Возникает закономерный вопрос: почему эти самые лица, предлагавшие Квачкову что-то взорвать, захватить не привлекаются к ответственности. Ведь их данные известны.

По делу проведены ряд гуманитарных экспертиз, которые выявили стандартный набор - призывы к вооружённому мятежу, разжиганию национальной вражды, антисемитизму. В их проведении участвовала эксперт Ирина Левинская, являющаяся постоянным членом Богословского факультета Кембриджского университета, что подтвердил профессор Богословского факультета Университета, он же профессор древнееврейского языка и иудаики Николас де Ланж. Великобритания – одна из основательниц и активных участниц стран НАТО. Её учреждения, коим является и Кембриджский университет, действуют в русле государственной политики. Но органы ФСБ РФ, проводившие следствие, используют заключения именно этого эксперта.
В ходе следствия, судебного рассмотрения допущено множество нарушений закона. К примеру, в последние два месяца судебного процесса заседания проходили 4-5 раз в неделю. Это колоссальная нагрузка для обвиняемых, людей пожилых. Их поднимали около 6 утра. Затем дорога в суд, заседание, которое длилось порой до 17-18 часов, и обратно в СИЗО. В результате они были лишёны возможности регулярного приёма пищи, прогулки.

Защита неоднократно заявляла о нарушениях, писала жалобы. Ведь подобное необходимо расценивать как жестокое обращение, истязание голодом, физическими лишениями, психологическим давлением с целью получения «удобных» для обвинения показаний. Это отрицательно сказывалось на их здоровье. У Киселёва развивается неизвестное заболевание, диагноз которого не установлен. У Квачкова из-за такого жестокого обращения произошёл гипертонический криз.

Как адвокат, защищавший Киселёва, практически с его задержания, мог бы продолжить перечисление «особенностей» данного дела. Полагаю, что оно носит заказной характер, вынесенный приговор незаконен и защита будет его обжаловать. Своё отношение к нему может высказать и каждый гражданин нашего Отечества.

Это могли бы сделать и лидеры оппозиционного движения. В судебные заседания в качестве свидетелей явились Станислав Терехов, Андрей Савельев, Константин Сивков. Остальные фактически отмолчались. Можно по разному относится к Владимиру Квачкову, не разделять его взгляды, действия. Но разве в этом дело. В ходе процесса попирались нормы права, морали. Сведение счётов с политическим оппонентом при помощи уголовного преследования по надуманным обвинениям не должно остаться незамеченным лидерами оппозиции, если они действительно таковыми являются.


Андрей Антонов, адвокат,
Ленинград-Петербург