Августина, я перенес лед и пламя,
я пережил всех своих вдов и каждую свою невесту,
Августина, у меня за пазухой ветрянка, ломка и два инфаркта,
Августина, понимаешь, я вымучился, пытаясь найти то место,
которое никогда не будет обозначено ни на одной карте.
Я ищу то место,
или скорее я ищу то время, где ты ладонями
обрываешь зеленые листья и еще не знаешь,
что вся жизнь — заблуждение,
Августина, где ты — из многих
точно такая же маленькая, но живая.
Августина, дело в том, что я весь принадлежу твоему прошлому,
которое не то чтобы было плохим, просто ты выросла.
И теперь не березовое небо льется в руки из горлышка,
а из зрелых лет — необдуманных упреков выстрелы.
Ты выросла, ты вырвалась из дачного домика собственной юности,
возможно, немного скучаешь, но назад не вернуться.
Августина, я за теми дверьми, я жду тебя к чаю,
знаешь, здесь еще лето, комары и пахнет настурцией.
Августина, я разглядываю карты, разбиваю руки,
вымещая злость на ни в чем не повинных стенах.
Августина, по сути, сейчас моя жизнь — реконструкция
того «вчера», невозможного и совершенного.
Августина, наверное, я так и останусь частью
воскресного мира твоего ушедшего детства.
Но все-таки знаешь…
Я так по тебе скучаю.
Вспоминай иногда.
Иногда — заходи погреться.

Аль Квотион