Твое дыхание, Августина, накатывает волнами отлива,
по ночам ты уходишь в море,
ты моллюск, в одеяле свернутый,
и олива
на неведомом морском берегу.
Я бегу
по песку,
по камням,
по растениям твоих пальцев.
Августина, это самый грандиозный дар — касаться
тебя спящей
и слушать дыхание, как слушают море в раковине.
Августина, ты история огромных вод,
в которых я подобен жалкому архипелагу.
Твое дыхание, Августина, это пастушья флейта Пана,
беззаботная радость над зеленым пастбищем,
музыкальный бог травы, восседающий
на своей самой плодородной поляне.
Я давно уже не живу,
я танцую под эту музыку,
где вечернее па завершается поцелуем
и брошенной на пол блузкой.
Твое дыхание, Августина,
я пытаюсь дать ему собственное название,
даже днем, чтобы слышать его, я тебе названиваю.
Августина,
ты созвучна стене и истине,
и это действительно так -
твой белый цемент век пропускает свет,
ты снова забыла выключить свет у себя в голове, малышка,
и я не могу уснуть.
Я слушаю, как ты дышишь.

Аль Квотион