Ты ненавидишь этот свет — фонарный, уличный, бездомный,
когда в душе покоя нет, да и души самой немного.
Малыш!
Я пью твою печаль,
я ем ее, она бездонна,
но электрическая ночь всех городов — маяк для Бога.
Бог — демиург и драматург, а значит драма неизбежна,
а значит встретимся еще и будем снова пировать.
Я обниму твои колени.
Малыш, в печали — та же нежность,
в печали — те же дорогие, лирические вечера.
Малыш, малыш, ты пахнешь горем,
ты словно лиственность рябины
вдруг выгибаешься под ветром
всем телом, всей тоской в глазах.
Я обниму твои колени…
Малыш, ты ночь наполовину,
но в этой тьме есть столько света,
какого нет в других ночах.
Над нами мгла.
Малыш, я рядом
и всем чутьем к тебе протянут,
я сам дрожу когда губами снимаю дрожь с твоей руки.
Я обниму твои колени.
Я зацелую твои раны.
Малыш, огонь горит повсюду,
все фонари — есть маяки.
Малыш, не бойся злого ветра,
смотри, нас двое во вселенной
теперь не бойся злого ветра,
не угасай, не засыпай.
Я обниму твои колени,
Я обниму твои колени…
Теперь не бойся злого ветра,
моя прекрасная листва.

Аль Квотион