Режиссер, актер, общественный деятель, с чьим именем связано почти полвека отечественной и мировой культуры.

На фильмах Никиты Михалкова воспитано несколько поколений зрителей. Именно воспитано, потому что его кинематографические работы, затрагивая наиболее острые проблемы и болевые точки современности, всегда вызывают споры и дискуссии, заставляют мыслить, побуждают к действию. Разве это не самый плодотворный способ воспитания?

Адресованные в первую очередь интеллигенции, фильмы Михалкова всегда воспринимаются как глоток свежего воздуха, они не вписываются в равнодушно-спокойное течение «общекультурной» жизни, ломают устоявшиеся в интеллигентской среде штампы и стереотипы.

Кино Михалкова – и документальное тоже – всегда о России. Его думы и заботы – всегда о России. А еще его кино потрясающе красиво. Острый глаз художника видит и – главное! – показывает другим, как прекрасен этот сотворенный Богом мир, как красив и гармоничен, в частности, мир русской цивилизации со всей ее историей и культурой. И благодаря Михалкову-режиссеру, благодаря Михалкову-художнику эту красоту и гармонию видят и – уверены – правильно воспринимают даже те люди, которые России не знают, даже те, которые к России порой враждебны.

Но фильмы, интервью, выступления – вся профессиональная и общественная деятельность Никиты Сергеевича – это наиболее заметная, видимая часть его трудов. Хотелось бы вспомнить еще об одной важной инициативе Михалкова, о которой больше знают специалисты-историки, – об изданиях «Студии “ТриТэ”»: сборниках «Российский архив» и других книгах. Начав выходить в 1990-х годах, когда, казалось бы, пошел необратимый процесс всеобщего одичания, эти сборники, возвращая историческую память, представляя достойные для подражания образцы далекого и недавнего прошлого, давали надежду на предстоящее крепкое и нравственно осмысленное жизнеустройство. Да и сам факт выхода подобных книг укреплял дух и спасал от отчаяния.

Любить Россию и быть вне православной веры, быть не со Христом – нельзя. Потому что Россия – всегда со Христом. И только верующий человек может во всей полноте почувствовать, воспринять Россию, адекватно передать это свое ощущение другим – так, например, как чувствует, понимает и говорит о ней Никита Михалков.

От всей души поздравляем Никиту Сергеевича с юбилеем, желаем ему непоколебимой духовной стойкости, твердости в воплощении задуманного, в отстаивании русского взгляда на мир, бодрости духа и крепости тела. Многая и благая лета!

***

В этот юбилейный день предлагаем нашим читателям высказывания Н.С. Михалкова на разные темы, близкие каждому, из его книги «Публичное одиночество».

Автор

 

По моему глубокому убеждению, есть только один критерий оценки автором своего произведения: стыдно тебе за сделанное или не стыдно? А стыдно может быть только тогда, когда снимаешь фильм для того, чтобы кому-то понравиться, когда импульс, толчок к делу не в тебе самом, не в твоей душе, сердце и совести. Если же ты искренен, если веришь в то, что делаешь, если отвечаешь за свои слова, за свой фильм и готов их отстаивать на любом строжайшем критическом зрительском суде, то стыдно тебе не будет даже за свои ошибки, ибо это ошибки человека, гражданина, художника, искренне верившего в то, что он делает.

 

Безверие

Я убежден, что все то ужасное, что случилось с нашей страной и русскими людьми в прошлом, ХХ веке, на сто процентов связано с безверием. Можно ссылаться на красный и белый терроры, голод, разруху, индустриализацию, коллективизацию, репрессии; но все то, что мы получили, связано, прежде всего, с безверием.

*

Зачем все спрашивают у Бога: «Почему, Господи, мне так плохо?!» И ни­кто не спросит: «Почему мне, подлецу, так хорошо?»

Зачем все спрашивают у Бога: «Почему, Господи, мне так плохо?!» И ни­кто не спросит: «Почему мне, подлецу, так хорошо?» Недаром старец сказал: «Не требуй справедливости у Бога, ибо, если бы Бог был справедлив, он давно бы тебя наказал».

«Бесогон»

Интервьюер: Вы завели свой блог в Интернете. Зачем?

Я вынужден был это сделать, потому что появилось около двадцати бло­гов и сайтов под моим именем, где писались глупости несусветные, мер­зости и хамство, к чему я не имею никакого отношения. Но для людей не­сведущих – это был я. Причем, если вы обратили внимание, я не просто где-то пишу, я выхо­жу на экран и говорю: «Хотите меня слушать – слушайте здесь. Это я. Все остальное – фальшивка». А название «Бесогон» – это в честь моего небесного покровителя святого великомученика Никиты.

С Божией помощью

На Афоне в монастыре был настоятель, он был капитаном во время вой­ны. На Курской дуге он был обожжен, лежал раненым и умирал, и он видел над собой Покров Божией Матери. И дал обет: «Если выживу – уйду в мо­нахи». Покров Божией Матери на Курской дуге видели очень многие.

*

Не хочу мистифицировать, но я убежден, что количество унижений, оскорблений, боль и ужас достигли пика. То, что сумел наш человек под­няться над этим, это и Божия воля, и русский дух.

Вера

Интервьюер: Вы всегда были верующим человеком?

Да, хотя я очень боялся за отца, когда ходил в храм. Но это воспитание матери, духовный мир которой был связан с православием. Мои дети пели в церковном хоре. Младшая пятилетняя дочь на вопрос, что самое важное в жизни, отвечает: «Терпение», а что самое трудное: «Богу молиться». Это действительно труд – большой, требующий огромных усилий.

*

 

    

 

Розановская фраза: «Человек без веры мне неинтересен» – когда-то пораз­ила меня своей резкостью, а потом я понял, что в ней есть такая правда! Потому что человек так или иначе пытается восполнить отсутствие веры знанием. А знание без веры только умножает скорбь внутри человека.

*

Как только вы начинаете пытаться понять веру, то тут же перестаете верить. Почему, как мне кажется, Всевышний перестал являть чудеса, как это было в IX–XI веках? Потому что ему стали говорить: «Ты покажи, тогда я поверю».

Власть

Власть – это тяжелейший крест. И давать ее можно только тем людям, для кого это действительно крест, а не мечта

Власть – это тяжелейший крест. И давать ее можно только тем людям, для кого это действительно крест, а не мечта. Я очень боюсь тех, для кого власть – мечта. Боюсь смертельно и очень не хочу, чтобы эти люди власть получали. Знаете, есть такая замечательная короткая молитва. Владыка Сергий сказал: «Господи, сделай так, чтобы моя воля не перешибила Твоей».

*

Неопределенность для России с ее масштабами, просторами, часовыми поясами – это самое страшное и опасное, причем не только для самой России… Я считаю, что безвластие для России и последствия безвластия в России намного более жестокие и кровавые, чем последствия любой (пусть меня осудят), любой, пусть даже самой худшей власти.

Воспитание

Моя мама всегда говорила: «Воспитывать надо, пока поперек лежит, вдоль лег – уже поздно!» Поэтому надо водить детишек в церковь, в воскресную школу, читать им русские сказки. Тогда, подрастая, они будут ощущать себя частью ве­ликой Родины, ее истории и культуры.

Враги

Врагов у меня нет. Враг – это тот, по отношению к кому испытываешь чувство той же силы, адекватного накала. В моей жизни такие люди отсутствуют. Я ни­кому не навредил, никого не снял с работы, ничего ни у кого не отнял и не украл. Если кто-то считает себя моим врагом – это его проблемы и его опусто­шение.

Главное в жизни

Самое главное понятие в жизни: «Значит, так надо»… Это потрясающая фраза, сказанная моей матерью

Самое главное понятие в жизни: «Значит, так надо»… Это потрясающая фраза, сказанная моей матерью. Она сказала три великих вещи. Первая: «Значит, так надо». Вторая: «Если тебе что-то катится в руки, катится очень легко и стоит только руки протянуть, чтобы это получить, – подумай, сколько человек из десяти это сделали бы, не задумываясь. Если больше пяти – откажись». И третье: «Бери чуть меньше, чем то, на что ты, как тебе кажется, имеешь право». И в этом – рождение твоей независимости, когда никто не сможет снисходительно похлопать тебя по щеке и сказать: «Да ладно, чего там, мы же все понимаем…»

Грех и стыд

Мой двоюродный дед Дмитрий Петрович Кончаловский в своей заме­чательной книге «Пути России» написал следующую фразу: «В государстве, где утеряно понятие стыда и греха, порядок может поддерживаться только полицейским режимом и насилием». Понимаете, человек, в котором живут понятия греха и стыда, не станет красть деньги. И не потому, что ему по-человечески боязно, а потому, что ему по-настоящему страшно – нарушить одну из Божиих заповедей.

 

    

 

XXI век

Скорость получения информации сегодня настолько велика, что человеческий мозг, мне так кажется, пока что на это всё не рассчитан. Поэтому человек начинает жалеть время на то, чтобы услышать другого человека. А это начало конца…

Достижения

Интервьюер: Какие из ваших достижений Вы считаете самыми значимыми?

Мне кажется, что самое большое мое достижение за последние годы, – это что меня не сломали те, кто очень хотел сломать. А ведь как только не изгаля­лись и сейчас изгаляются… Главное, что ты понимаешь: ты поступаешь так, потому что не мо­жешь поступить по-другому. Главное мое достижение, что Бог дал мне удержаться от гнева, злобы, мстительности и дал мне возможность продолжать делать свое дело. И на­деюсь, что остались люди, которые хотят видеть мои картины.

*

Я привык, что многие принимают мое поведение как снобизм, надмен­ность. Я всегда ощущаю на себе чужую зависть. «Хвалу и клевету приемли равнодушно и не оспоривай глупца!» Александр Сергеевич Пушкин всё сказал, мне нечего добавить.

Запад и Россия

Цивилизованный Запад так называемая за­гадочная русская душа вовсе не интересует. Запад интересуют гигантские богатства, сокрытые в российской земле, леса, запасы питьевой воды. Короче, всё то, чего в мире становится всё меньше. Спокойствие и мир на территории России их интересуют разве только потому, что Россия – это ядерная держава, и если, не дай Бог, здесь что-нибудь начнется, то не по­здоровится никому.

Либеральная идея

Либеральная идея для России на сегодняшний день – гибель. Вот этот немножко поправил, теперь пусть другой немножко поруково­дит – эти штуки проходят в маленьких странах. Они не могут существо­вать в стране таких масштабов. Или каждый регион будет в результате делиться, как в прежние времена, на отдельные княжества, которые будут существовать своей жизнью. Это развал страны, развал России, гибель мира.

Культурный иммунитет

Очень важно, чтобы в первую очередь дети наши, которым сегодня че­рез Интернет и современное телевидение открыт весь мир, имели в себе внутренний, устойчивый культурный иммунитет: Пушкин, сказки, былины; вера, стремление следовать запове­дям, знание родных культурных основ и традиций. Я имею в виду не академические знания, а знания модальные и экзи­стенциальные: вот это – можно, а это должно, а то грешно.

Интеллигенция

Я не считаю, что интеллигенция должна обслуживать власть. Она долж­на служить своему Отечеству. Но пребывать в вечной оппозиции к власти просто потому, что это власть, очень глупо, по-моему. Более того, это чи­стое безбожие.

Раздербанивание страны изнутри – чем, в сущности, и является вечное интеллигентское противостояние власти – дурно заканчивается. Тогда по­являются Грозный или Сталин. И силой сохраняют то, чего мы не удержа­ли, потому что не хватило благоразумия, доброй воли…

Критика

Вся эта критика – это удел неудачников. Сам ничего не могу, дай хоть обгажу другого, известного какого-нибудь человека – глядишь, и прослав­люсь.

*

 

    

 

Публичное осуждение вызывает именно то, что наиболее опасно для бе­совщины. То есть медленное, спокойное, поступательное движение нацио­нального самосознания народов, населяющих нашу державу. Это вызывает раздражение и панический ужас.

Любовь

Любовь – это всё. Это жизнь… это вера. Достоевский сказал гениально: если я узнаю, что истина вне Христа, я предпочту остаться с Христом, нежели с истиной. И он же сказал: красота спасет мир. В этих двух фразах, где нет слова «любовь», в общем-то, основой ответа является понятие «любовь».

Народ

Народ может какое-то время ошибаться, какое-то время его можно об­метывать, но все равно рано или поздно он точно понимает: врут ему или нет.

Новомученики

Мы знаем историю наших древних святых, но не знаем историю новомучеников, которые жили практически в наше время и которым Бог дал возможность удержаться в этом кровавом водовороте и встать вровень с нашими древними святыми. А мы не знаем, как они сумели устоять и не предать своей веры, как они своей силой и энергией смогли удержать других вокруг себя…

Обиды

Обиды мешают жить. Я не хочу на это тратиться… Если тебя хотят обидеть, то не стоит давать наслаждения тому, кто хочет тебя обидеть. А если не хотят, то можно простить. Режиссер вообще не должен быть обидчив. Ты не можешь стать в оппозицию и не снимать потому, что тебя обидели. Это смешно. Режиссура – жестокая профессия. Если обижаться, то из-за постоянных неполадок всё время будешь в конфронтации с кем-то…

Отечество

Я никогда и ни за что не хотел бы покинуть мое Отечество. Это моя Родина, это моя энергия, моя память и мои корни…

Ошибки

Что касается моих ошибок? Я уповаю на то, что Бог прощает ошибки…

Для меня освободиться от того, что меня гнетет, возможно только через исповедь и причастие. Тогда ты чувствуешь, что ты не один, а человек ве­рующий не может быть один, даже если он в одиночестве… А если ты освободился от тяжести греха через исповедь и причастие, значит, у тебя есть силы жить дальше.

Политика

Интервьюер: Можно ли совмещать занятия политикой с верой в Бога?

Только тот, кто верит в Бога, должен заниматься политикой. Иначе что ж за ужас-то будет?

 

    

 

Правда

Правда, любая правда (жестокая в особенности) без любви есть ложь.

Православие

Православие для русского народа – это и грамотность, и нравственность, и духовность, и основа отношений между людьми. Православие – система координат, столь важная и нужная для человека и общества. Именно Православие давало и дает людям ощущение равноправия, потому что все чувствуют себя равными перед нелицеприятным Богом.

Предательство

Интервьюер: Что страшнее предательства?

Страшнее этого может быть только отсутствие Бога в человеке и отсут­ствие потребности в Боге. Одиночество – это отсутствие потребности в Боге.

Президент

Я думаю, основное качество лидера страны – точное понимание дыха­ния этого огромного пространства… Ощущение масштаба страны…

Раскаяние

Человек, которому не в чем каяться, счастлив, потому что он идиот

Человек, которому не в чем каяться, счастлив, потому что он идиот. Я не могу испытать это потрясающее ощущение, когда не в чем каяться. У меня есть в чем каяться и есть в чем исповедоваться. И это мучит.

Режиссер

Режиссер – чело­век, отвечающий за всё. Государство доверяет нам деньги, народ – свои надежды и желание увидеть настоящее искусство. И подводить никого мы не вправе.

 

    

 

Россия

Я убежден, Россия – это крест, где вертикаль – власть, а горизонталь – экономика и культура. И тогда возникает та самая гармония – когда то, что хочешь, совпадает с тем, что можешь.

*

Россия – это данность. Она была, есть и будет, что бы кто ни делал… Нужно обладать поистине уникальным отсутствием исторического чутья и слуха, чтобы не понимать: в России никакие реформы невозможны, если они не вписываются в кор­невую систему народного исторического миросозерцания.

Русский

Русский… Это не национальность. Это состояние души.

*

Русскому человеку мало предложить деньги, ему надо иметь идею, иначе он потеряет силу, рабочую и жизненную.

Святой человек

Святой – это тот, кто всегда и каждому делает лучше, чем себе. Всегда и каждому. Так просто – и так невыполнимо

Я недавно прочел, что означает «святой человек». Меня это потрясло. Святой – это тот, кто всегда и каждому делает лучше, чем себе. Всегда и каждому. Так просто – и так невыполнимо.

Успех

Сомнение, неудовлетворение от того, что что-либо недоделано, является все-таки основой для движения… Думаю, что человек, который чувствует себя успешным, уже находится на пути к проигрышу, потому что достаточно ограничен.

Я

Интервьюер: Допустим, вам предстоит попасть в совершенно иную цивилизационную среду. И для того, чтобы сохранить способность к са­моидентификации, разрешено взять с собой пять предметов. Что бы вы взяли?

Евангелие.

Высушенный на Троицу березовый веничек.

Иконку, мамой подаренную, освященную на мощах Серафима Саровского.

Наверное, фильм Барнета «Окраина», «Андрея Рублева» Тарковского.

Семейные фотографии.

Да. Это всё.

*

Я не хочу быть понятным, я хочу быть понятым.