Не все москвичи знают о том, что в их городе есть свой “пряничный домик” – интересный особняк “текстильного короля”, совладельца торгово-промышленного товарищества «Ярославская Большая мануфактура», купца Николая Васильевича Игумнова.
В конце XIX века Игумнов, решив удивить друзей и врагов, отстроил на Якиманке роскошный особняк, по слухам обошедшийся предпринимателю в миллион рублей. Совсем недавно мы решили посетить этот милый домик, когда были в Москве……

До постройки особняка на этом месте стоял небольшой деревянный дом купца Лукьянова, возведённый после наполеоновского пожара 1812 года. В 1851-м здание купила купчиха Вера Игумнова. В конце 1880-х годов её наследник, Николай Васильевич Игумнов, подал прошение о строительстве нового каменного здания – предприниматель нуждался в представительном доме в Москве, промышленном и торговом сердце России.
Для разработки проекта и постройки особняка был приглашён ярославский зодчий Николай Поздеев, занимавший в то время должность городского архитектора Ярославля.
Купец хотел подчеркнуть связь древней столицы и города своего бизнеса – Ярославля, поэтому денег не жалел: кирпич выписали из Голландии, изразцы изготовили на знаменитом кузнецовском фарфоровом заводе.

Для здания был выбран “псевдорусский” стиль, популярный в 1880е-1890е и черпавший вдохновение из образа русских деревянных теремов. Элементы декора брали из храмовой архитектуры ярославских церквей. “Терем” Игумнова изобилует множеством декоративных деталей в русском стиле: арки с “гирьками”, “дутые” колонны, керамические вставки, сочетание кирпича и камня, разнообразные шатры кровли. Интерьеры европейские, за исключением зала “a la rus” с парадной лестницей.

В 1893 году особняк был закончен и сразу же подвергся нападкам со стороны искусствоведов и архитекторов. Зодчего буквально смешали с грязью. Масла в огонь подлил и сам Игумнов, отказавшийся оплатить превысившие смету затраты.
Не вынесший травли Поздеев покончил жизнь самоубийством. По легенде он проклял своё творение, обрекая дом на пустоту и вечное отсутствие в нём уюта. Впоследствии так и вышло – дворец, стоивший жизни своему автору, пустовал долгие годы.

Трудно сказать, связано ли это с трагической судьбой архитектора, но особняк Игумнова всегда был окружен ореолом мрачных легенд. Позже купец подарил его своей молодой возлюбленной.
Бизнес купец вел в Ярославле, а в Москве бывал наездами, по обыкновению присылая вперед себя слугу. Как-то раз Игумнов захлопотался, приехал “без звонка” и застал даму сердца с каким-то корнетом. Как гласит людская молва, корнета купец выгнал, а судьба девушки осталась неизвестной. То ли убил в сердцах, то ли выслал куда, но возлюбленная пропала.
Прошел слух, что Игумнов замуровал ее где-то в доме, и поэтому продать опустевший особняк стало решительно невозможно. Так и простоял он здесь заколоченный до советской власти, которая отдала теремок под общежитие работниц Гознака. Жили они весело, вечерами пели матерные частушки, но как-то раз с визгом разбежались: им явилась какая-то женщина в белом. Говорят, то была та самая возлюбленная купца Игумнова.