Начало романа-дневника

Предыдущая часть

1965,
конец мая

Не помню, лирическое, или наоборот мутное настроение толкнуло меня кирнуть, но в училище поздно вечером я пришёл изрядно (не очень, но всё-таки) кирным. Бабка Лиза орала на меня, но это уже её привычка. Очень тщеславная старуха. Работает в училище с самого его основания. Все студенты с ней на "ты" и она любит погутарить с ними. Задаётся: "Через мои руки все музыканты прошли! Как придут сюда, так и говорят: "Баба Лиза, ты помнишь нас..."
В угловом, самом большом классе сидела Люда и слушала пластинки: завтра у неё экзамен по музлитературе.  Взяла проигрыватель из нашего кабинета звукозаписи и решила всю ночь слушать музыку. Запомнить нужно было около сотни тем.
Повязку она уже сняла. Возле глаза осталось лишь тёмное пятнышко. Я решил не идти в общежитие и тоже остаться ночевать. Я завалился спать возле стола, упал на скреплённые в ряд стулья. Попросил её потушить свет. В темноте под столом я видел только немигающий, гипнотический красный глаз проигрывателя, видел еле различимые очертания Людиной фигуры, слушающей Реквием Моцарта.

Всю ночь, упрямо заглушая желание спать, звучала заупокойная месса великого Моцарта. Изредка поднимая веки, я видел всё тот же красный глаз, и под его неумолимым оком снова, словно сами собой, закрывались отяжелевшие веки. Мощные, трагические и страстные хоры, стройное, выразительное чередование мужских и женских голосов сливались в расплавленном полусонном мозгу.  В голове они закручивались вихрем кошмарных  видений. Всё это хоть и было  страшно, но происходило где-то  далеко от меня. Далеко, вероятно, потому, что я очень хотел спать.

(О, как я завидую этому парнишке за то, что он мог спать и видеть сны под Моцарта и при свете ламп - не в темноте же Люда разбирала мой убористый почерк - Б.К., сентябрь 2016).

В середине ночи ей стало холодно и она попросила у меня пиджак

Еле пошевелив спросонья языком, пробормотал:
- Возьми...
И отдал ей пиджак.
Потом она говорила, что взяв его, не имела никакой задней мысли. И только потом, обнаружив в кармане мою записную книжку, она жадно впилась  в неё...

...Проснулся я в тишине, когда уже рассвело. Было полседьмого утра.  Люда, в накинутом на плечах пиджаке, склонила голову на стол и спала. На столе остывал раскрытый проигрыватель с огромной пластинкой на диске - "Реквием" Моцарта. 
В семь часов, протерев сонные глаза, мы пошли домой, в общежитие. Всё было обычным... И вдруг изменилось, когда она, помолчав немного, призналась, что прочитала мою записную книжку,  И одно место в ней так её возмутило, что она хотела с размаху запустить в мою голову чернильницу.  А я спал.

Притворился равнодушным:
- Мне всё равно, сейчас меня уже ничто не может удивить.
- Да? Вот ты как заговорил теперь?

"Это в тебе наносное..."

Что же она увидела в записной книжке? Там у меня много чего написано, и не помню всего. Если она читала о моих страстях и устремлениях к ней, то это не очень уж страшно. В конце концов, как у женщины, это у неё не может вызвать таких бурных чувств, которые её толкнули бы на то, чтобы бросить в меня чернильницей... (Чернильница! - Смешно!). После долгого раздумья и с нежеланием  она показала  мне это место в моей книжке. И я ужаснулся  и устыдился перед ней. Да, действительно, за это бы стоило не только чернильницей...  Это были те самые строчки, в которых я сообщил, что у меня возникла паразитическая мысль ("не зря же я в пыли извалялся").
Уже в коридоре общежития она мне сказала:
- Нет, это неправда, это не твоё. Мне кажется, всё это в тебе наносное. 
- Ты так думаешь? - успел сказать я, заходя в свою комнату.

Цветкову я дал прочесть эти записи в книжке. Читая те строчки, которые  возмутили Люду, он одобрительно засмеялся:
- Ах ты паразит!
Таким смехом смеётся учитель, глядя на своего ученика и приговаривая: "Ах ты, щенок, меня превзошёл". 

(Запись чернилами: "Опять "достраиваю" действительность. - Б.К., 77).

Прочитав всё, Цветков сказал:
- А что? Она должна была об этом догадываться. Ведь в конце концов ты молодой человек, она - молодая девушка. Мне  кажется, она не уйдёт от тебя.

(Запись карандашом: "Ты слишком прозорлив, Цветков").

"Кто я?" 

Следующая его мысль:
- Чтобы стать чистым и понять всю красоту ИДЕАЛА, нужно пройти через всю грязь. Тем сильней ты будешь чувствовать красоту и больше дорожить ею.  Я вначале хотел повести тебя по другому пути. Но уже тогда я увидел, что ты не пойдёшь по нему. Значит надо ускорить процесс "через грязь".
Да, я с ним согласен. Больше того, если бы мне задали вопрос на эту тему, я ответил бы на него точно в таких же выражениях, как Цветков.

Вечером шёл на симфонический концерт Иркутского оркестра.
Тёплый летний вечер. Иду по площади Ленина, мимо "Юности" (кинотеатр, которого сейчас нет. - Б.К., сентябрь 2016). 
Слышу:

"В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина поднимает паруса"

Волнует меня эта песня, эта музыка. А ведь я не романтик...
А на концерте - 4-я симфония Чайковского "Зимние грёзы". Волнующая 1-я часть с многократным повторением рокового мотива.

2-я часть навела на раздумья. Музыка словно куда-то отодвинулась и как бы  издали сопровождала ход мыслей. Какой-то новый ход музыки порождает иной поворот мыслей, вызывая множество ассоциаций.



Как же понять? Как объяснить? Что во мне наносное? Что моё и что не моё? Как различить их? Может быть, то, что наиболее устойчиво и менее изменчиво  во мне и есть моё? А что устойчивей - мысли или чувства? Мысли рождаются, изменяются. Чувства тоже изменяются. А характер? Кажется, это наиболее постоянная вещь. Но кто я? Какие у меня чувства, те, из которых складывается характер?  Люблю я музыку, люблю прекрасное. Стремление к прекрасному... Стоп! Что это - чувства или мысль? И где начинается второе и кончается первое? И наоборот? Да, человек - единое целое.
Я гляжу на плавные движения скрипачей. И невольно возникает странная и простая параллель. Движение смычка - обычное физическое движение, но оно может вызывать прекрасную музыку, а может просто скрип.  И если половой акт сравнить с движением смычка, то невольно думается:  он может быть заключительным аккордом в прекрасной музыке человеческой любви, а может быть некрасивым скрипом. Всё зависит от духовной оболочки. В зависимости от неё звучит разная музыка. Искусство и любовь. Это почти одно и то же. А искусство любви?

Всё кончено?

29 мая. Видимо она всё же сделала твёрдый вывод: не захотела  со мной разговаривать.

(Продолжение следует)