Начало романа-дневника

Предыдущая часть

1965,
апрель

Я об этом её не очень расспрашиваю, ей не хочется  говорить о её  отношениях с родителями  и я не настаиваю.
Занявшись с Людой, я забыл о своём обещании Рублёву и не пришёл к нему.  
Мы шли, о чём-то разговаривали, кажется о природе и обо всём интересном, что попадалось нам навстречу. На Лазо подходящий к остановке автобус чуть было не сбил меня. Люда испуганно ухватила меня за рукав, и я успел отпрыгнуть в сторону. Это произошло очень быстро и привычно (подобное уже случалось со мной). Сам я не успел испугаться, но Людин испуг за меня был мне приятен.
Избежав внезапной катастрофы, я был настроен разглагольствовать о том,  что вот так живёшь, а какая-нибудь случайность, не предвиденная тобой, может свести на нет все твои планы и даже всю жизнь. 
Я взглянул на неё. На её лице  всё ещё отражалось волнение от происшедшего.
- Но конечно, - бодро произнёс я, - строить свою жизнь на случайностях нельзя. Ведь случайность - это то, что может возникнуть независимо от всех твоих, даже самых тонких расчётов. 
Я предложил ей пойти в кино, в кинотеатр "Спутник" - это рядом с общежитием.. Люда согласилась.
И здесь я, по-видимому, совершил ошибку...

Накануне я долго думал о том, что же такое любовь. Пытался найти  самую точную формулировку любви. И вывел такое определение: "Любовь - это стремление. Стремление быть рядом с любимым человеком, стремление видеть свою любовь, дышать и радоваться вместе с ней. Это стремление к гармоничному физическому и духовному общению двух полов."
А как же любовь дедушки к бабушке? Трудно говорить об этом. Ведь я стариком не был, а о какой-то особой стариковской любви никто не говорит. Предположил, что главное у стариков - тихая и вечная привязанность друг к другу, всё, что должно  быть в любви,  у них давно прошло. Растут взрослые дети и забота о них греет их душу.
Вспомнились врезавшие в память где-то прочитанные слова: "Прекрасное преходяще, вечен порыв к нему". И с любовью происходит то же самое.
Сейчас я говорю об ошибке, которую совершил под наплывом мыслей и чувств, показав Люде определение любви, записанное у меня в записной книжке.
Она сразу изменилась в лице и стала напряжённо думать. И потом громко и с нотками возмущения  произнесла:
- Неужели жизнь можно свести к формулам?
- А  что такое формула? Ты представляешь её как что-то  застывшее раз и навсегда, консервативное? Со временем формулы будут всё более сложные, отражающие развитие и изменение нашего сознания. Всё, что мы делаем, управляется нашим мозгом. В будущем станет всё более возможным математическое выражение свойств сознания, ведь сознание - продукт материального мира.
Люда ничего не могла возразить на поток моих мыслей, многие из которых я почерпнул, запоем читая в журнале "Наука и жизнь" книгу академика Амосова "Мысли и сердце."
(Это первая книга Н.М.Амосова - академика, талантливого кардиохирурга. И она впервые была опубликована в 1965-1966 г.г. в журнале  "Наука и жизнь"  - Б.К., июль 2016).

http://royallib.com/book/amosov_nikolay/misli_i_serdtse.html
Все эти мысли очень волновали мой мозг и сердце.
Я сказал что-то ещё подобное. Она внезапно повернулась и сказала:
- Знаешь, я в кино с тобой не пойду.
И быстрым шагом направилась прочь. 

Разбор ошибок 

Я догнал её и пошёл рядом:
- Но почему?
Мы продолжали быстро идти, и она резко бросала мне слова:
- У нас в школе был такой дурак, как ты, -  (она уже не стеснялась в выражениях). - Его фамилия - Щепкин. Однажды мы собрались в школе и стали читать стихи. Один из нас прочёл стих. Не помню, о чём там было - что-то про луну, про звёзды - мне понравилось. А Щепкин стал тут же объяснять, что такое звёзды, из чего они состоят - и весь вечер испортил.
- Ну, надо знать, - сказал я , - где что говорить. Напрасно ты меня сравниваешь, я бы так не сделал...
А сам напряжённо размышлял: "Неужели я действительно мог допустить такую ошибку? Такие страшные глупости делать - мне это никак не простительно. Я просто испортил ей лирическое настроение занимавшими меня мыслями". 
Нет, никогда я такую бы глупость, как Щепкин, не сделал.бы. Мне ведь не 13 лет. Наверное, зря полез я со своей формулой любви. Не доросла она ещё до того, чтобы понять это... Зря...
Для человека, находящегося в романтических мечтах, ближе идеализация трудностей жизни, чем трезво-материалистический взгляд  на вещи. И школа в этом тоже виновата. Внушали нам:  "Все пути открыты".  Открыты, но на каждом шагу шипы, а не розы...
Но в чём моя ошибка? В том, что не к месту сказал (это было бы страшно глупо) или что говорил вещи, до которых ещё не доросло её сознание? (Это тоже глупо, но уже более простительно). Как бы там ни было, но для дальнейших выводов из своего опыта мне надо свои ошибки обязательно знать.
А пока надо обязательно сменить тему. Сказать что-нибудь противоположное и отвлекающее её от сложных, угнетающих её умозаключений, от которых она сама хотела освободиться. 
- Ну что ты сердишься? Такой хороший день, взгляни, какое солнце. Совсем весна, а ты сердишься...
Она молчала. Но тень улыбки прошла по её губам. Мы зашли в общежитие ("Спутник" за два шага от него). Она устроилась  у девчонок в 22-й комнате - через две комнаты по коридору от моей комнаты. Ключ девчонки куда-то затеряли, её комната была закрыта. Люда стучала в запертую дверь, но не смогла достучаться.
Я открыл свою комнату. Она была пуста. 
- Люда, - я заглянул в коридор и позвал её  в свою комнату. 
Она зашла, после чего я раскрыл окошко в своей комнате, встал на кровать, влез на подоконник и... исчез за окном. Она испуганно подбежала к окну.. Она не знала, что возле нашего окна проходит пожарная лестница. 
Увидев меня, оживилась, засмеялась, загорелась, как этот весенний день. 
- Иди сюда, давай руку, - кричал я ей.
С моей помощью она очутилась на подоконнике. Смеялась, но не хотела влазить на лестницу. А я шутил, взбирался вверх, вниз, хотел спрыгнуть на землю.
- Ой, не надо, высоко, - испугалась она за меня.
И вот я снова спрыгнул с подоконника на пол комнаты.
И здесь... совершил самую главную ошибку.
Не нужно было сейчас возвращаться к прежней теме. Но во мне разумную логику пересилило  неуёмное желание  узнать и понять.
Ведь знал точно, что нельзя так делать. Нужно знать своё место и время! Ещё Ленин говорил: "Нужно учитывать момент и быть смелым  в решениях..."
Короче говоря, я снова спросил её (какой резкий переход!):
- Так скажи всё-таки: что общего между мной и Щепкиным? Когда я сделал то, что сделал он?
Она повернулась и быстрым шагом направилась к двери. 
(Мой комментарий  под строкой, датированный 77-м годом: "Раззудила, разобидела пацана - и в сторону..." - Б.К., июль 2016).

Возле двери повернулась:
- Я с тобой в кино не пойду!

18-20 апреля

На другой день я увидел её. Она шла впереди, метрах в 30 от меня. Я прибавил шаг. пробираясь сквозь уличную людскую толпу, боясь потерять из виду. Когда до неё оставалось метров пять, она резко обернулась и улыбка от неожиданности и растерянности осветила её лицо.
- Как ты узнала, что я сзади иду?
- Я почувствовала твой взгляд, - радостно сообщила она, - ощутила, будто сзади кто-то знакомый идёт.  Только я думала, это далеко где-то и издали смотрит на меня, а ты, оказывается, совсем рядом шёл.
Поговорили о телепатии. Говорили так, словно вчера и не ссорились. Пришли в училище и занимались ансамблем. Часам к четырём она ушла к себе домой, а у меня ещё были занятия в училище.
На следующий день, 19-го, я не видел её, а вечером, 20-го, сидел один в пустом классе и думал о ней. Я удивлялся сам себе: меня очень тянуло к ней, вспоминалось её лицо и улыбка. 
Но можно ли ей доверить все свои мысли? Насколько глубоко моё чувство? Может быть это уже привычка - столько дней быть постоянно рядом с ней? Все эти мысли рождали из-под пера такие строчки:

Это ль не великое искусство - 
Быть с любовью чист наедине?
Потому что не расчёт, а чувства
Здесь владеют. Мозг твой в пелене.

Ты не знаешь, можно ль рассказать ей
Всё, что в жизни передумал ты,
Встретишь ли ты от неё участье,
Иль туман холодной пустоты?..

Тянет на дно

И следующий день был такой же. В училище было пусто, чувствовалось приближение праздничного майского вечера. А мне было скверно, очень скверно. Совсем ничего не хотелось делать. Учебный год приближался к концу. Всё было очень плохо. И Люды не было.

(Продолжение:  "В сегодняшний день" - "Два в одном" (39)