Начало романа здесь

Предыдущая часть

1963,
октябрь-декабрь

Меня коробило от этих высказываний... 
Когда мне удавалось в отсутствие старика послушать симфоническую классику, в голове возникали живые картины-воспоминания, которые я потом записывал в свою записную книжечку. Я видел себя героем какой-то кинокартины и писал о себе в третьем лице:
"... При звуках этой музыки он вспомнил гарнизон; небольшой, казавшийся иногда пустынным, но такой знакомый и родной,  словно воспоминания детства...  Вспомнил майский вечер и явственно ощутил тонкий, едва уловимый запах цветущей черёмухи. Увидел себя, стоящего у распахнутого окна второго этажа, сквозь которое видно синее небо с загорающимися звёздами..."

"Он увидел себя на снежной утоптанной дороге. Полная, ярко освещённая луна, на небе удивительной чистоты. Призрачный лунный свет отливает тусклым блеском на снегу. Справа, поодаль от него, клуб. Слева - дом той, которую он любил. Неподвижно застыв возле дома, он смотрит в окна с надеждой и грустной усмешкой. Сам себе он кажется влюблённым поэтом. В сердце расплывается чувство нежной тоски с оттенком горького  смеха и светлой печали, какая всегда слышится в стихах Гейне".

"Он повалился на постель и застонал от переполнявших его чувств. О-о-о! Я умираю от этой музыки. Какая сила! Какое могучее движение! 
...По радио передавали финал  2-го концерта Рахманинова".

И вдруг в эти чудные звуки врывается грубый окрик Марии Григорьевны:
- Борча!- (она меня так зовёт), - выключай, хватит слушать всякую там музыку, - кричит она из другой комнаты.
Я делаю совсем тихо и припадаю ухом к приёмнику.
Вот так и слушал, даже несмотря на ругань хозяйки или вваливающегося в комнату пьяного Михайлыча.  Добро, что пьяный - он ничего не соображал. 
- Я послушаю приёмник? - спрашивал я его.
Он только махал рукой. Валяй, мол, слушай, а сам заваливался в свою комнатушку и падал на кровать. Я сидел в тесном изгибе между изголовьем его кровати и комодом со стареньким приёмником "Урал". Я слушал сам, и мне очень хотелось, чтобы и Михайлыч понял сильную и искреннейшую музыку 6-й симфонии Чайковского. И надеялся, что до него дойдёт Красота с большой буквы.

Но конечно, здесь и трезвому человеку с ограниченными интересами не понять, не то, что пьяному. И напрасно я восклицал, сидя возле кровати, где лежал хмельной Михайлыч: "Какая музыка! Человек страдает, но борьбе отдаёт все силы!"

Хотел послушать клевету Пекина

Короче, на этой квартире жить мне не было никаких условий: ни для занятий, ни для отдыха.
Мария Григорьевна - женщина лет 50-ти, вдова, невежественная и необразованная, гадает по картам, хотя говорит, что не верит им. Мне по линиям на руке "угадала" мой характер: "доброе сердце, вспыльчив, но быстро отходишь".
Отчасти это верно, хотя сказать всё это мог просто наблюдательный человек. 
Муж её умер лет десять назад. Отчего она верит в гадание и другие суеверия? Может, оттого, что цыганка правильно предсказала смерть её мужа. Она не уверена - сильно колеблется - в вопросе, есть ли бог или нет. Когда я сказал, что нет бога, она испугалась:
- Но не говори так Откуда мы знаем, есть он или нет его, возьмёт и накажет тебя. 
При гостях она выдаёт меня за родственника, двоюродного брата Светланы. Угощает так настойчиво, что невозможно отказаться. Но это при гостях. А когда я случайно застаю их за обедом, я отказываюсь садиться за стол, так как знаю, что это из вежливости, а сами довольны будут, если откажусь. За несколько месяцев я научился отличать искренность от фальши.
Что мне ещё было неприятно, - это то, что и Светлана, и хозяйка разбрасывались моими вещами. Это я расценивал, как неуважение ко мне. То из кармана моего пиджака, всегда висевшего на спинке стула, исчезала расчёска (проделка Светланы). И я находил её небрежно валявшейся на комоде перед зеркалом. Однажды потерял старые брюки, которые мне зачем-то положили в чемодан родители. Оказалось, что хозяйка убрала их в чулан. Да ещё много всяких мелочей, которые уже не помню.
Скандал назревал. И он разразился. Произошёл он опять-таки из-за приёмника в одну из ночей, когда Михайлыч не ночевал дома, а меня потянуло к приёмнику послушать последние известия,  клевету Пекина и, конечно, музыку. (В этот период истории СССР маоистский Китай резко критиковал Москву за "советский ревизионизм" и доклад Хрущёва на ХХ съезде КПСС, разоблачающий массовые репрессии и культ личности Сталина - Б.К., февраль 2016).
Светлана встала с постели, накинув халатик, прошла через комнату и кухню в каморку Михайлыча, подошла к приёмнику, резко выключила его и выдернула из розетки переключатель напряжения. Я пошёл спать, разделся и лёг в свою постель. Через стенку проходной комнаты  лежит Светлана. В темноте через раскрытую дверь её комнаты начался мирный - поначалу - диалог между нами.  Я сказал, что под её медоточивыми фразами о том, что мне спать надо, скрывается просто-напросто забота об экономии электричества. Её тоже прорвало:
- Да-да, жалею! На всех на вас что ли напасёшься!
Затем пошли самые возмутительные оскорбления с её стороны. Я разозлился по-серьёзному и ответил ей так, что она чуть не вскочила с постели и не вцепилась в меня. Весёленькая была бы картинка! Мария Григорьевна прервала скандал:
- Хватит вам! Оба вы не как люди!
Утром, когда я шёл в училище, у меня было мрачное настроение. И песня грустная в голове звучала: "Ивушка зелёная, над рекой склоненная..."

А потом настроение переменилось. Ивушка успокоила моё сердце, и я сочинил стишок:

Что мне эти сучьи передряги!
От ничтожества хожу не свой - 
Из-за двадцати двухлетней скряги,
Оказавшейся такой свиньёй!

И после этого в такт шагов зазвучала в душе песня "Я люблю тебя, жизнь".

В общем, решил искать другую квартиру. На этой оставаться я уже не хотел.  Начал поиски с Чкаловской улицы, во многом застроенной частными домиками.
- Нет, молодой человек, мы не сдаём квартиру.
- Мальчик, мы уже сдали. Если бы пришёл пораньше...
- Вы студент? Нет, не сдаём.
Такие ответы мне сыпались. Одна сердобольная старушка обо всём расспрашивала меня,  но квартиру сдать не обещала. А всё жалела:
- Вот видишь, студент, а квартиру не дадуть.
В другой раз она мне встретилась на улице и спросив, нашёл ли я квартиру, посоветовала:
- Ты поздно ночью не ходи, люди все злые, опасно ночью ходить.
Я был наполнен добрыми чувствами и верой, несмотря ни на что, и поэтому мне было неприятно слушать эту старуху. Не сказав ни слова, я пошагал дальше. 
Ещё ходил на улицу Пушкина и на Анохина, но также безрезультатно.
Несколько дней мы хранили полное молчание со Светланой. С Марией Григорьевной отношения были натянутые. Позже со Светланой бывали мелкие стычки на бытовые темы, но с хозяйкой вроде бы восстановились нормальные отношения. Когда никого не было дома, я тайком продолжал слушать приёмник. 
Без регулярной информации, я всё же  отстал от жизни. Почувствовал это, когда зашёл в училищную библиотеку и перечитал все газеты за последние два месяца.
(Всё-таки Бог или Судьба негласно вели меня в газетную журналистику, о чём я тогда, естественно, даже подозревать не мог. - Б.К., февраль 2016).
За это время запускались спутники типа "Космос", строились новые ГЭС и заводы, образовывались независимые государства, развивались отношения с другими странами, а я ничего этого не знал, был не в курсе дел в мире и стране. Происходили значительные события, а я их не обдумал, прошёл мимо них, вернее, они прошли мимо меня, моего сознания. Дома отец приносил 3-5 разных газет и я их вечером всегда перечитывал. И насколько увереннее себя чувствуешь, и живёшь интереснее, когда знаешь, какие события происходят в мире.

У меня сменился учитель

К концу первого полугодия у меня сменился  учитель по специальности. Теперь это не Павликовская, а Бахаева Виктория Леонидовна. Женщина лет 35, высокая, с добрыми глазами. Ничего плохого я не могу сказать о ней, проучившись несколько месяцев. А хорошего - очень много! Замечательная пианистка и педагог. У неё прежде всего  - слова о музыке. Хорошая игра приходит через чувства. А как этого достигнуть пальцами? При помощи образного сравнения, которое она мне даёт, я яснее понимаю, что мне надо сделать. И исключительно на уроке (а не дома, как требовала от меня Павликовская), я добиваюсь всего, что надо. Ну, например, лёгкости в гайдновской сонате, беглости пальцев при свободной кисти руки в этюде. На уроке она сосредоточивает моё внимание на стоящих передо мной задачах.
Во внеурочное время, следуя её методике, я достиг бы многого. Но как мало я брал из того, что мне раньше давали! Никаких занятий у меня толком не было. Не шло и не шло. Разные причины мне мешали. Отвлекало всё - и кино, и всякие события, думы и размышления.
А с Бахаевой всё стало получаться.

В музыкальном училище

Несколько недель идут занятия в училище. Уже пообжился, узнал многих поближе. Подружился с Юрой Копыльским. Он меня на четыре месяца старше - в сентябре ему уже исполнилось 16. Он живёт в Черновских копях - район Читы, находящийся за несколько километров от города. На занятия ему приходится ездить поездом.
Юра - среднего роста, крепкий, темнорусый. Мне понравилась в нём его прямота и честность, которая иногда граничит с напускной грубостью и непристойностью. Он резко воспринимает в других людях мелкое, эгоистическое, трусливое.

(Продолжение следует)