Предыдущая часть

1963, последняя неделя марта

 Женя

Я прошёл мимо большого дома, пересёк улицу и прямо перед собой увидел боковую стену политехникума, окрашенную в красивый светло-зелёный цвет. Внизу трёхэтажного здания вывеска: "Столовая"
Я уже видел это здание во время прошлого приезда в Читу, но сейчас никак не мог найти главный вход. Наобум свернул на улицу Полины Осипенко и неожиданно увидел перед собой главный вход.
Красивое всё-таки здание! Построено недавно, у входа высокие колонны.
Вскоре  я был внутри здания. Но как же мне найти Женю? В политехникуме учится полторы тысячи студентов. 
Я спросил об этом у гардеробщицы.
- В какой он группе? - ответила она вопросом на мой вопрос. 
Я пожал плечами:
- Не знаю.
- Зайдите в приёмную, там вам скажут, вторая дверь налево.
Я иду по широкому, светлому коридору. Перед моими глазами появляется табличка: "Приёмная". Смело открываю дверь и вхожу. (Надо ведь что-нибудь делать!).
Без долгой канители мне сообщают, что Маркин Евгений в девяносто второй группе и советуют посмотреть в расписании, в каком он сейчас кабинете занимается. Взбираюсь быстро на второй этаж и смотрю расписание: "Так, 92-я группа. Какой у них сейчас урок... Ага, Женя в 318-м кабинете. А где же 318-й кабинет?"
В коридоре ходят студенты: мальчишки, девчонки. И педагоги.
- Скажите, пожалуйста, где 318-й кабинет, - спрашиваю я у одного пожилого преподавателя.
- На самом верху, налево.
- Спасибо.
Я прохожу через длинный коридор, взбираюсь на третий этаж, ищу 318-й кабинет и наконец нахожу его.
Долго стоял я у окна возле кабинета. Улыбался, предчувствуя нашу встречу.

Оглушительно зазвенел вдруг электрозвонок. Открылась дверь, из неё выходят студенты. Где же Женя? С улыбкой жду. Рассматриваю внимательно каждого выходящего. Да вот он, Женя, идёт ко мне и улыбается. 
Внешностью он нисколько не изменился. Подходит ко мне и берет за руку. Я даже обижаюсь: будто он нисколько не обрадовался моему приходу.
Но вот мы с ним проходим по коридору, болтаем, смеёмся, как будто виделись два дня назад, а сейчас снова встретились.
- Ну как живёшь?
- Да ничего жизнь! - я рассказываю о себе, о цели своей поездки и спрашиваю:
- Ты получил письмо?
- Получил... А как ты меня нашёл?
- А я сразу в приёмную, в какой группе, спрашиваю, Маркин.
Мы смеёмся... И встречаем Славку Лазарева Я здороваюсь с ним и все втроём идём гулять. Бродим по Чите.
- Купи "Казбек", - говорит мне Женя, когда мы подходим к лотку с папиросами.
- Дайте пачку "Казбека", - говорю я. 
- Угощайтесь, - подхожу я к ребятам, неся пачку.
Они берут и мы все трое закуриваем.
- Ты чего куришь? - весело смеюсь я Женьке.
- Ну а что, нельзя? Курение - не преступление. - И оба смеёмся.
Потом мы направляемся в столовую. Сидя за столиком и глотая щи, опять весело смеёмся.
- Вы что, - спрашиваю я. - в Чите сейчас живёте?
- Нет, по-прежнему каждый день со Славкой ездим в Домну, а утром обратно.
- Когда поезд идёт?
- В 2.40 или 5.20.Мы обычно ездим на 2.40.
- Так вы опоздаете, - сказал я, посмотрев на часы.
- Ничего. Отсюда пятнадцать минут до вокзала.
Мы выходим из столовой. Я дохожу с ребятами до угла и иду домой, а они на вокзал.
- Так когда к вам зайти?- кричу я вслед.
- На большой перемене приходи в техникум. Без десяти двенадцать у нас звонок.
- Когда, завтра?
- Завтра же воскресенье!
И вдруг вспомнив что-то, Женя подходит ко мне, а вслед за ним и Слава.
- Слушай, Боря, - говорит он мне, - а ты, может, съездишь в Домну?
- Но меня, наверное, не отпустит мой учитель. Ты бы знал, как перед отъездом моя мама наговорила ему столько, что чуть ли ни на шаг от себя не отпускал бы меня.
- Да ты приезжай всё равно!
- Не знаю... Ладно, наверное, приеду.
Они обрадовались и стали подробно объяснять мне, в какую сторону идти от станции, куда поворачивать, по какой улице посёлка пройти и т.д, и т.п. Начертили даже план.
Наконец, мы расстались и я пошёл домой.
Не без труда нашёл свой подъезд, но как бы там ни было, минут через десять я открыл дверь квартиры, ставшую на время моим домом.
 

Сергей

Валерий Михайлович повёл меня в комнату, где я еще не был.
Обычная, небольшая комната с двумя кроватями, столом у окна и книгами...
За столом сидел паренёк выше среднего роста. У него было открытое лицо с заострившимися чертами, внимательные глаза и настороженный взгляд.
- Познакомься, - сказал мне мой учитель. - мой брат Сергей. Вы с ним почти ровесники.
Некоторое время Сергей молча сидел, как бы над чем-то раздумывая, потом неуклюже встал и подав мне руку, представился:
- Сергей.
- Борис, - ответил я.
- Надеюсь, вы будете друзьями, - сказал Валерий Михайлович и ушёл.
Сергей продолжал заниматься своим делом: что-то писал или читал и на меня даже не глядел.
Я сел за стол и стал читать газету, развёрнутую на столе, как клеёнка. Или, вернее, стал делать вид, что читаю, сам искоса поглядывал на Сергея..
В углу комнаты был радиолюбительский беспорядок: ящики с лампами, сопротивлениями, конденсаторами, паяльник. Как я потом узнал, Сергей - опытный радиолюбитель; получил разрешение на постройку радиостанции и строит её, занимается в радиоклубе.
Об этом я узнал уже после, а сейчас я сидел напротив него и не знал, что мне делать. Стал читать журнал "Радио". Отрасль, конечно, интересная. но написан этот журнал уже для опытных радистов, а я в этом деле мало разбирался и поэтому мне было неинтересно читать.
И неловко было сидеть в этом молчании. А он как будто не обращал на меня внимания и по-прежнему занимался своим делом.
Через минуту, когда мне надоело молчать, я спросил Сергея:
- У тебя есть что-нибудь почитать, кроме "Радио"?
Усмехнувшись и улыбнувшись, он забрал у меня журнал "Радио" и с ноткой удивления сказал:
- Есть.
- Я в этом мало разбираюсь, - объяснил я ему, показывая рукой на журнал.
Он порылся на полке и вытащил стопку журналов "Юность".
- Надолго теперь тебе хватит, - улыбнулся он.
Я стал разбирать журналы. Сергей тем временем достал пачку "Беломорканала" и стал перекладывать папиросы из коробки в портсигар. Затем закурил. Пуская дым, подошёл к окну и открыл его.
Я нисколько не удивился, что Сергей курит, а только задумался. Думал о том, что, пожалуй, зря мне запрещают курить родители и друзья. И, какой смех! Главной причиной они ставили мне мой возраст. Но разве не ясно, что указание на возраст, это самое неубедительное доказательство, которое можно придумать. И потом, такой уж я маленький? Нет, это только для своих родителей я буду всегда маленьким. А я через несколько месяцев паспорт получу и Сергей старше меня на год всего. И его родители не запретят ему.
Да и не делаются люди хуже от того, что курят. Прекрасные люди живут на свете. И пусть они курящие - никто не упрекнёт их в этом. А я самостоятельный человек, по крайней мере, духовно. И до каких только пор мои родители будут считать меня малолетним?
Я думал над всем этим, когда в комнату вошёл Валерий Михайлович.
- Идите обедать, - позвал он нас.
Сергей ушёл, а я остался сидеть.
- А ты что не идешь, Борис?
- Я сыт.
- Ну, это никуда не годится!
- Честное слово, я сыт, я в столовую ходил.
- Зачем же ты в столовую ходишь, у нас неужели хуже, чем в столовой?
Я промычал в ответ что-то невразумительное. Он ушёл, категорически запретив мне ходить в столовую.
"Чудак" - смеялся я в душе и радовался, что меня окружают в этом доме такие заботливые, хорошие люди. Такая радость и такое хорошее тёплое чувство заполнило мою душу.

(Продолжение следует)