Часть первая

Часть вторая

Часть третья

Часть  четвертая

Часть пятая

Часть шестая

Часть седьмая

Часть восьмая

Часть девятая

Часть десятая

Часть одиннадцатая

Часть двенадцатая

1947-й

Вышли в число передовых

Служба и быт тесно переплелись друг с другом. Как патриот уголовного розыска, Полонский выразил недоумение: почему единственный ордер на костюм отдали товарищу Ефимову, а не работнику уголовного розыска?

Один из малосознательных коммунистов заслужил попрек за то, что вместо общественных мероприятий, от которых он уклонился со ссылкой на свою болезнь, занимался  обеспечением топлива для своей квартиры.

Ну и сволота! Зима, говорит, на носу, с пильщиком договорился, что поможет напилить чурок. А тут, как назло, собрание назначили на этот день. Ну и пропустил. А кто? Вы,  что ли, меня и моих детей обогреете в сорокаградусный мороз? И ведь полгода после этого случая прошло, а сейчас только вспомнили. И тычут пальцем при всех, на сознательность напирают, режут по живым нервам, заставляют признаваться и каяться.

Тов. Изотов в прениях по докладу веско сказал:

- Партийная работа у нас является основной организующей силой всей служебной работы!

Не получится хорошо выполнить служебный долг без обеспечения    руководящей и организующей роли коммунистов. Вот вам пример. Беспартийный следователь Елсуков  был осужден за  пьянство и злоупотребление служебным положением. Разве дошел бы он до такой жизни, если бы партийная организация всех  воспитывала? За год дважды проводились проверки следственной работы, выявлялся большой процент прекращаемости следственных дел. Многие ответили за «затяжку следственных дел».

Серьезный анализ работы Отдела сделал на собрании его начальник полковник Долгов. Он с гордостью сообщил, что Дорожный Отдел милиции Забайкальской железной дороги вышел по всем показателям в число передовых дорог среди Дальнего Востока. Но в то же время парторганизация ослабила свою работу в сложный период реорганизации и передачи Дорожного отдела из МВД в МГБ в первый послевоенный год. Из-за этого целых два месяца не проводилось партийных собраний, тогда как  одно-два собрание ежемесячно должно быть проведено.

Подозревался  в измене Родины

В заключение выступил известный в Забайкалье и на Дальнем Востоке милицейский начальник тов. Жовнер:

- За состояние кадров должны отвечать товарищи Долгов, Фройштадт, Орешкин, Перевозчиков и товарищ Артемкин…  Как можно было допустить такое, что командир отделения на станции Шилка Воловик был в плену у немцев, и немцы предлагали ему быть следователем в гестапо? С его слов, он сбежал из плена. Но это ничем не подтверждается. Воловик был отдан под суд, но в силу того, что следствием не была подтверждена измена Родине, его не судили. И вот этот Воловик долгое время преспокойно  работал в органах милиции. Своим приказом я его уволил.

Жовнер привел еще ряд негативных примеров. Рассказал о милиционере линейного отделения на станции Чита-Ι, который наносил побои пассажирам, а однажды до того охамел, что вытолкнул на ходу поезда из вагона мать с ребенком, оскорбил некоего секретаря комсомольской организации за то, что тот сел не в свой вагон.

- В Борзе оперуполномоченный занимался спекуляцией и воровством. Бывший начальник Зиловского отделения (вот он, присутствует тут) заставлял своих подчиненных косить ему сено, то есть злоупотреблял служебным положением. Начальник оперпункта на станции Чита-2 Гусятниченко пьяным явился в Доротдел, будучи вызван по какому-то делу. Но никто этого не заметил и не наказал за это. Следователь Дорожного Отдела Кондрашин пять дней пьянствовал и не выходил на работу, после чего явился с повинной к прокурору дороги.

Жовнер впился недобрым взглядом в зал и после напряженной паузы произнес:

- И партбюро, и товарищ Дроздов, как секретарь парторганизации, должны отвечать за состояние служебной дисциплины.

Перечислив весь компромат, предоставленный ему в огромном количестве, Жовнер оговорился, опасаясь обвинений в очернении славной советской милиции:

- Я не хочу сказать, что все работники плохие. 18 работников Дорожного Отдела я отметил своим приказом, объявив им благодарность за проявление инициативы по борьбе с уголовной преступностью.

За 1946-й год к к правительственным наградам было представлено 35 человек. Из них к медали «За боевые заслуги» - 6, «За победу над Германией» - 18, «За победу над Японией» - 9. Два сотрудника Отдела награждены орденами.

Из протокола этого собрания выяснилось, что за десять лет так никто и не смог организовать достойный выпуск стенгазеты, которая по-прежнему «не отражает действительной жизни коллектива, а заметки пишутся по принципу: как бы кого не обидеть. Стенная печать плетется в хвосте событий».

Лучше обстоит дело с подпиской на партийно-советскую печать. Только три человека (их назвали пофамильно) уклонились от подписки. Остальные выписали 29 экземпляров областной газеты «Забайкальский рабочий», 5 экземпляров центрального органа партии «Правда», 3 экземпляра «Известий». Газету Забайкальской дороги «Отпор» выписали 5 экземпляров, «Пионерскую правду» - 1, «Культура и жизнь» - 2, «Комсомольская правда» - 1, «Гудок» -1, «Молодой большевик» - 1. Журналы: «Спутник агитатроа» - 5, «Партийная жизнь» - 4, «Работница» -1.  (Всего 58 экз.).

Загадочные совпадения

Несколько позже мне удалось «откопать» в архивах еще ряд документов и установить некоторые подробности из биографий ведущих сотрудников Отдела. Например, секретарем партбюро был младший лейтенант милиции Дроздов Владимир Васильевич, а его замом Изотов Иван Филиппович. Из характеристики на Дроздова выяснилось, что он 1897-го года рождения, уроженец г. Урюпинска Сталинградской области, член ВКП(б) с 1944 года.

Я жил в Урюпинске в раннем детстве, в 1951-56-м годах. Там служил мой отец – член КПСС с 1944 года. Здесь герой рассказа  Шолохова «Судьба человека» нашел своего Ванюшку после войны. Сцена встречи с сыном из одноименного фильма трогает до слез. В Урюпинске течет река Хопер – приток Дона. Я там однажды чуть не захлебнулся в набежавшей волне. Вытащил из воды старший брат.  

Недалеко от этих мест и родина знаменитого автора «Тихого Дона» - казачья станица Вешенская,  куда однажды поехала моя мама, чтобы купить дешевого гуся  на местном колхозном  рынке.

В 1963-м году, после окончания восьмилетней школы, я поступил в Читинское музыкальное училище, которое занимает часть здания нынешнего Забайкальского управления внутренних дел на транспорте. Мне тогда объяснили, как  не перепутать вход в училище: «еще  через пять метров попадешь в  арку – там милиция».

Управление транспортной милиции (бывший Дорожный Отдел милиции) располагается фактически в том же старинном дореволюционном здании на ул. Калинина, которой  снова возвращено старинное  название – Амурская. (Правда, рядом, уже в начале ХХI века, вырос новый современный корпус, построенный управлением Заб.ж.д. - прим. автора).

…Мой товарищ по комнате в общежитии музучилища занимался на тромбоне в комнатушке с решетками на окне.  Раньше там находилась комната предварительного заключения (КПЗ),  отданная позднее училищу. Студенты быстренько переименовали аббревиатуру, вернее, ее расшифровку на «Карпов приказал заниматься». Старичок Карпов в период моей учебы был заведующим отделением духовых инструментов.

Ну, кто бы мог подумать, что через тридцать лет, сменив  за это время множество  рабочих  мест, я вновь окажусь в том же здании и займу в нем кабинет пресс-секретаря управления внутренних дел на транспорте.

30 лет назад я жил в мире музыкально-поэтических и политических грез, навеянных хрущевской оттепелью, стихами Евгения Евтушенко, разоблачением культа Сталина, программой построения коммунизма – светлого будущего всего человечества, принятой на 22-м съезде партии .

Когда закончился 1965-й год, я написал стихотворное воспоминание о каждом месяце прожитого года:

Первого числа – мой день рождения.

Вспоминаю: мне семнадцать лет.

А февраль принес любви смятенье –

Поцелуя первого привет.

Я тогда увлекался поэзией, историей, литературой. Наравне с Бетховеном, Чайковским и Рахманиновым любил городской и цыганский романс и песни дворов.

В училище стал активистом культурно-массового сектора профкома и распространял билеты на концерты Московского и Хабаровского симфонического оркестров. Искренне верил в идеалы коммунизма, мной восхищалась преподавательница истории за то, что покупал на свои деньги (стоили они, конечно, сущие  копейки) тонкие  брошюрки политиздата и раскладывал их на столе в комитете комсомола. Вступал в политические споры со студентами, которые были старше меня  на 5-10 лет, а таких было в те годы немало. Они говорили о тяжелой жизни в колхозах и критиковали реформу Хрущева, который придумал  совнархозы. А я защищал советский образ жизни.

Хрущева в октябре 64-го сняли и для просвещения народа стали проводить лекции о «волюнтаризме» недавнего руководителя партии и правительства. Началась брежневская эпоха…

Случайно ли мне поручили узнать правду о  нашей стране   с 1938-го по 1947-й год? Не знаю…  

Я с облегчением перевернул последний листок документа за 1947-й год. И…

Первого числа – мой день рожденья!!!