Настроение сейчас - сама сибе не верю, но рамонтическоеЛедяной Цветок.
Пейринг: Сефирот\Мэй.
Жанр: гет, ОС, драма, миди.
Ветер трепал волосы. Ласково, нежно. Словно хотел сказать: «Вот ты и вернулась домой!». Усмешка исказила губы. Что? У неё никогда не было дома. Не было в прошлом, нет в настоящем и не будет в будущем….
*******
Сефирот с тоской читал новопоступившие приказы. Президент требовал наступления на несокрушимые оплоты вутайского сопротивления: Храм и Императорский Дворец.
- Да они там что, совсем с ума сошли?! – вспылил Генезис, изучавший второй экземпляр приказа. – Ладно ещё Императорский Дворец, но Храм!.. Да мы там всю армию положим, если сунемся без разведки. А разведка раз за разом накрывается медным тазом! Ни один разведчик ещё оттуда не вернулся!
Рапсодос прямо-таки кипел от ярости.
- Успокойся. – Тихо осадил рыжего Анджил. – Приказ сначала дочитай, потом возмущайся…
Сефирот с Генезисом сначала переглянулись, а потом синхронно уткнулись в последние листы.
«Агент Тао прибудет к вам в течение суток с момента поступления приказа. Данный агент располагает всей информацией об окрестностях Храма и Императорского Дворца. Полномочия агента не распространяются на командование непосредственными боевыми действиями и ограничены составлением оптимальных планов атак на вышеуказанные объекты…».
- ТУРК. Зуб даю, что ТУРК. – Фыркнул рыжий. – Кроме Солджера, только ТУРК может вернуться из настолько гиблого места.
Подобный факт не радовал. Солджеры и ТУРКИ друг друга недолюбливали. И то, придётся терпеть на своей территории одного из чёрноформенных, не прибавляло друзьям оптимизма. Думали все трое примерно одно и то же: «Ну, Президент! Ну, подложил свинью!».
******
За дверью раздались голоса. Нет, конечно, спорщики говорили тихо, но солджерский слух – он и в Айсикле солджерский слух….
- Я не могу пропустить вас к генералу! –мальчишка-часовой серьёзен и напряжён (ещё бы – стоять в карауле у генеральского штаба).
- У меня важная информация для генерала Сефирота. – Второй голос холоден и спокоен. Человек, несомненно, знает себе цену.
- По законам военного времени я не могу пропустить вас к генералу, пока идёт совещание штаба.
- По законам военного времени вы обязаны доложить генералу о поступлении информации с первым приоритетом срочности. И уже генералу решать: выслушать меня сейчас или после окончания совещания.
Часовой сник. Потом неуверенно спросил:
- Как о вас сообщить?
- Доложите генералу о прибытии агента Тао.
Солджеры обменялись удивлёнными взглядами. И нескольких-то часов с момента прибытия приказа не прошло! Какой шустрый!
В комнату осторожно вошёл часовой.
- Генерал, к вам…
- Пусть войдёт! – Сефирот не стал даже дослушивать. Чего время-то зря терять? И так известно, кого нелёгкая принесла.
Солдат покинул помещение.
- Вы можете войти. – Передал он агенту Тао.
Солджеры напряглись. Сейчас им придётся встретить почти что врага. Друзья готовились к виду чёрной формы и к презрительному взгляду какого-нибудь ТУРКА. Но вот к увиденному оказались не готовы. Вместо нахального мальчишки в комнату вошла девушка. Армейские ботинки, камуфляжные штаны, чёрная водолазка; взгляд не презрительный, а холодный, спокойный и немного ехидный.
- Разрешите доложить, генерал. Агент Тао прибыла. – Бодро отрапортовала девушка.
- Вольно. – Махнул рукой сильвер. – Оставьте свои расшаркивания для тыловых убежищ. У нас здесь война.
Генезис усмехнулся: лихо Сефирот осадил девчонку! Анджил, заметив усмешку рыжего, неодобрительно покачал головой: чего злорадствовать-то? Девочка всего-навсего соблюдает субординацию…
Тао настроение солджеров уловила и слегка нахмурилась. Ей было неприятно встретиться сразу же с такой враждебностью.
- Генерал, я не буду нарушать установленную субординацию…
Сефирот спорить не стал. Если девочка так хочет – пусть говорит, как ей нравится. Главное – чтобы выполняла свою работу.
- Можно всё-таки поинтересоваться твоим полным именем?
- Мэй Лин Тао, генерал…
***
Работу-то свою Мэй выполняла, а вот некоторые черты её характера окружающих напрягали. Холодная вежливость, ледяное спокойствие, некоторая доля ехидства.
За те несколько месяцев, что Лин Тао провела в лагере, никому не удалось узнать её не со служебной стороны.
Умная, инициативная, прекрасно знающая своё дело…Но кроме полевого штаба и тренировочного полигона девушка нигде не появлялась. Нет, и в разведку она ходила, и в боях наравне со всеми участвовала, а вот, где и как она проводит личное время, оставалось загадкой.
Правда, однажды, когда стояли в маленьком городке, Мэй пришла в местную таверну. Ребята как раз отмечали удачный бой. Через какое-то время одному из Солджеров пришла в голову «умная» мысль подкатить к симпатичной советнице…
По-хорошему уже изрядно подвыпивший парень не понял и стал настаивать. В определённый момент Лин Тао не выдержала и приложила нахала кулаком в челюсть.
Удар отправила Солджера в полёт по траектории. Оставшиеся обалдели. Вот вам и хрупкая девушка!
После этого случая Мэй стали называть Ледяным Цветком. И это ей подходило. Красивая и желанная, но холодная и недоступная.
***
Восемь месяцев спустя.
- Президент требует личного отчёта. – Сефирот оторвался от бумаг.
- Кто летит?
- Я и Мэй.
Рыжий удивлённо поднял бровь.
- А она-то почему?
Сильвер пожал плечами.
- А я откуда знаю?
На следующее утро.
Генерал торопливо завтракал, ожидая Лин Тао у вертолётной площадки. О завтраке позаботился Генезис. Не проснувшийся до конца Солджер в один прекрасный момент поднял голову от подноса с едой и от увиденного проснулся окончательно. Да так и замер, не донеся ложку до рта.
- Ты чего? – забеспокоился Рапсодос.
Сефирот только молча взглядом за плечо друга указал. Мол, смотри сам. Тот оглянулся и тоже ошалел.
К вертолётной площадке приближалась Ледяной Цветок в чёрной ТУРКовской форме. Встречные Солджеры окатывали девушку презрительными, ненавидящими взглядами. А ей было всё равно. Она не замечала.
Шла неспешно, очень гордая,
Выводя за шагом шаг…
- ТУРК. – Зашипел Генезис. – Я так и знал, что она чужак!
- Она своя. – Тихо, веско и неоспоримо осадил его Сефирот.
- Что?! – негодующий возглас.
- После того, как она сражалась наравне со всеми, после того, как она наравне со всеми ходила в разведку, после всего, что она сделала для нашей победы, - она своя! Это не обсуждается, Солджер Первого класса Рапсодос. – Генерал впервые применил свои полномочия по отношению к другу.
Рыжий остался беззвучно хватать воздух. Слов не нашлось.
Мэй подошла к сильверу, отдала честь. Тот отставил завтрак.
- Пора.
***
За всю дорогу до Мидгарда они не сказали друг другу ни слова. Лин Тао читала свой отчёт, а Сефирот размышлял о том, что как же мало он знает о девушке, сидящей напротив. Почему она скрыла, что служит в ТУРКах? Не хотела негативного отношения? Наверное… О своём происхождение Ледяной Цветок тоже не распространялась, но это было и так понятно. Вутайка. Чёрноглазая, чёрноволосая, смугловатая, с характерным разрезом глаз.
Девушка-загадка.
***
От поездки у генерала остался неприятный осадок. И дело было даже не в том, что Президент требовал завершение войны до конца года.
Сильверу не удалось ничего узнать о Мэй Лин Тао.
Особенно запомнился разговор с Тсенгом.
- Не ищи её прошлого. – Посоветовал вутаец. – Это не приведёт ни к чему хорошему.
- Почему?
- Мэй преданна Корпорации, но эта преданность обеспечена уничтожением того, что было до её вступления в ТУРКи.
…Девушка без прошлого…
***
Месяц спустя.
То, что Ледяной Цветок несколько дней в разведке перепахивала едва ли не носом территорию вокруг Храма, выдавали только покрасневшие от бессонницы глаза да несколько свежих ссадин.
- К штурму Императорского Дворца всё готово. – Доложил Анджил.
- Хорошо. – Кивнул Сефирот. – Значит, скоро всё закончится.
- Нет. – Вмешалась Мэй Лин. – Сначала нужно штурмовать Храм. Это последнее убежище. Императорская семья уйдёт туда, если сначала будет атакован Дворец. Необходимо сперва лишить их последнего пути к отступлению. Тогда, возможно, не потребуется и атака на Запретный город.
Генерал задумался. В словах девушки была изрядная доля логики.
- Изложите свой план.
Вутайка расстелила ещё одну карту.
- Это местность вокруг Малого Святилища. В нём хранятся редкая материя и регалии правящей семьи.
- То есть ты предлагаешь атаку с целью подорвать их боевой дух. – Усмехнулся Генезис.
- Да. Но не совсем атаку. Скорее, диверсантскую вылазку. Чем дольше не будет известно о пропаже символов власти, тем лучше. В Святилище должна идти группа не более трёх человек.
- Сколько воинов его охраняют? – спросил сильвер.
- Обычно трое.
Несколько минут раздумий.
- Пойдут двое. Я и Мэй.
Возмущение друзей Лучший из лучших проигнорировал.
***
Они выдвинулись рано утром, опираясь в своих расчетах на слова советницы о том, что Стражи Святилища усиливают свою бдительность именно с наступлением сумерек.
На месте были к вечеру. И сразу атаковали. Два Стража бросились в бой. Третий остался у алтаря. Сефирот расправился с атаковавшими. Мэй рванула к бездействующему.
Удар как взмах кошачьей лапы. С лица Стража слетела маска. Третьим была девушка.
- Лин Вэй Бьен! – Ледяной Цветок яростно оскалилась. Она еле сдерживалась.
- Мэй Лин Тао… - тихо прошептала вторая. – Почему? Почему? Мы же были названными сёстрами…
- Были! – клокочущая яростная ненависть. – Но ты первая отреклась от меня! – Немного помолчав. – Уходи! Уходи, пока я не передумала. И передай остальным, что Воинов Храма, встретившихся на моём пути, я больше щадить не буду. Ты – последняя.
Храмовница исчезла, как будто её ветром сдуло.
В лагерь возвращались в глубоком молчании.
***
После инцидента в Малом Святилище девушка стала избегать Сефирота. Солджер сначала пытался понять почему, а потом махнул рукой. Разгадывать вутайку – сломать голову. Несколько дней спустя сильвер выскользнул из лагеря с целью побродить где-нибудь в одиночестве и подумать.
Мысли раз за разом возвращались к Лин Тао. Поэтому прозвучавший за спиной голос застал врасплох.
- Она прячет своё прошлое, потому что оно причиняет ей боль. Генерал обернулся. На ветке дерева сидела девушка. «Лин Вэй Бьен» - вспомнилось её имя.
- Ты о Мэй?
- Да.
- Расскажи мне о её прошлом. – Просьба из уст Солджера звучала странно.
Страж искренне удивилась.
- Ты ничего не знаешь о ней?
- Ничего, только из твоих слов я сделал вывод, что Ледяной Цветок была воином Храма.
Собеседница вздохнула.
- Не просто Воином Храма, а Воином Белой Лилии.
- Кто это? – перебил Сефирот.
- Элита Храма. Вернейшие из верных. Лучшие. Более сильные. Они клянутся хранить непорочность. Любить или одного или никого. Даже попытка осквернения Воинов Белой Лилии карается смертью. Но приговор выносит не Храм, а судьба.
- И Мэй?..
- Она воспитывалась в Храме с рождения. Подброшенный ребёнок. Рано начала тренировки и к двенадцати годам прошла все три ступени посвящения. Через два месяца после этого принесла клятву служения Белой Лилии. – Стражница замолчала.
- Так почему же сейчас она сражается против вас.
- Среди знати давно зрело недовольство тем, что в Храме обучаются дети из неблагородных семей. А Лин Тао к тому же была лучшей. Её однажды вызвали на Тайный Совет. Это подразделение Кланового Совета, в который раньше входили представители всех 12 кланов, а сейчас только 11. Клан Белой Лилии уничтожили несколько лет назад…
Никто не знает, что произошло, но Мэй вернулась избитая и вся в крови. Правда, аристократов, вызывавших её в столицу, вообще хоронили в закрытых гробах.
Она не объясняла причин, не оправдывалась, просто признала, что убила.
Храм осудил её. Наложили клеймо преступницы на лоб и выдали Клановому Совету. Их решение: 200 ударов плетью и медленная смерть. Суд скрыли ото всех. Как и исполнение приговора. Её увезли куда-то на развалины. Кажется, к разрушенному замку уничтоженного клана. Там её оставили умирать… Но она выжила…
Лин Вэй замолчала. На поляне установилась гнетущая тишина. Сефирот размышлял. Он был потрясён. Интересно, в Корпорации хоть кто-нибудь знает о прошлом Ледяного Цветка? Изгнанница… Элита… Убийца…
- Почему ты отреклась от неё? – Генерал не мог понять, как можно отвернуться от друга, пусть даже он оступился где-то, совершил что-то неблаговидное.
- Глупая была. Испугалась. Подумала, что если даже Учитель не заступается за Мэй, то значит, она действительно виновата. А сейчас понимаю, что предала её… - горечь.
- Кто это, Учитель?
- Глава Храма. Он обучал Лин Тао.
- Почему же он тогда не заступился за нёё.
- Когда идёт Суд Храма, ни один мастер не может влиять на судьбу своих учеников во избежание предвзятости. Не осудить ни строже, ни мягче чем положено.
И снова тишина. Сильвер развернулся, чтобы уйти.
- Спасибо. – Бросил он через плечо.
***
Вернуться в лагерь. Найти агента Тао.
- Нам нужно поговорить.
- Я слушаю.
- Почему ты убила тех, кто вызвал тебя на Тайный Совет?
Мэй побледнела. Впервые она испугалась. И испугалась сильно. Панический страх в чёрных глазах, лихорадочные пятна на щеках.
Ответа Сефирот так и не дождался. Ледяной Цветок пулей вылетела из комнаты.
***
Убежать, спрятаться, углубиться в джунгли и там дать волю слезам. Плакать, как не плакала уже много лет.
Шаги за спиной и на плечо легла тёплая рука.
- Зачем? Зачем ты сорвал с меня маску? – прошептала девушка.
- Прости…
Не поворачиваясь, через плечо:
- Ты хочешь знать, почему я убила? Хорошо, я отвечу. Это была самооборона. Я защищалась. Они… они… - голос сорвался. - Пытались изнасиловать меня… Я сначала думала, что это просто блеф, но когда двое стали держать меня, а третий начал срывать одежду, я поняла, что они не шутили… Потом я ничего не помню, помутнение, потеря памяти. Очнулась посреди трёх окровавленных трупов. В своём рассудке, хвала богам… И зачем-то пошла в Храм. А меня выдали…
Сильвер не успел даже среагировать, когда Мэй резко развернулась и спрятала лица на его груди. На обнажённую кожу брызнули слёзы.
- Но как это возможно? Они ведь должны были знать о каре за осквернение Воинов Белой Лилии. – Солджер ничего не понимал.
- Им было всё равно. Лишь бы уничтожить меня. Осквернённые сходят с ума и в безумии своём начинают творить зло. Таких убивают воины Храма. В знак милости.
Сефирот на мгновение замер, осознавая услышанное. Бедная девочка… Как же ей досталось! Обняв Ледяной Цветок, он прошептал:
- Я никому не позволю тебя обидеть. Ты нравишься мне…
Да. Догадывался о своих чувствах Солджер давно, но ясно понял только сейчас, когда увидел слёзы на глазах такой сильной с виду девушки. Мэй подняла голову.
- Что? – не веря своему слуху, переспросила она.
- Я люблю тебя. – Снять перчатку, вытереть слёзы с лица. Обнять ласково и нежно. Несмело поцеловать.
Лин Тао вздрогнула, замерла, но ответила.
Солджер отстранился.
- Мэй, а разве… - начал он, но договорить ему не дали.
- Ш-ш-ш. – Вутайка приложила палец к губам юноши. – Неужели ты ничего не понял? Разве позволила бы я тебе увидеть мои слёзы и, тем более, поцеловать, если бы ты был мне безразличен? Я люблю тебя уже давно. Но я – ТУРК. Мне запрещены привязанности. И поэтому я молчала…
Замолчала, отведя глаза. Потом встрепенулась, легонько, несмело, кончиками пальцев провела по щеке любимого. Испуганно отдёрнула руку.
Сефирот перехватил узкую ладонь, поцеловал тонкие пальцы.
- Любимая… Лада моя, лада.
***
Для всех остальных Мэй осталась прежней. С ним одним была другой.
Самое сложное – скрыть от окружающих свои отношения. На людях – прежняя холодность и вежливость. Еле уловимый обмен взглядами, незаметное прикосновение рук, сорванные в спешке поцелуи…
Два месяца тайной любви.
***
Их снова вызывали в Мидгард. И снова вдвоём. Сильвер радовался: в большом городе легче ускользнуть от посторонних глаз. Особенно, если отпуску дано три дня.
Доклад Президенту сдавали вместе. Потом пришлось разделиться. Солджера вызвали в лабораторию, а Ледяной Цветок отправилась с отчётом к Верудо.
После посещения научного крыла Сефирот понял, что сегодня он уже никуда не пойдёт, только в душ и спать.
Вымывшись и вернувшись, генерал застал в комнате Лин Тао, одетую белый махровый халатик.
Стоило войти, как девушка обернулась и с улыбкой приблизилась. Они целовались нежно и страстно одновременно, наслаждаясь каждым моментом. Сефирот подхватил любимую на руки. Бережно, как хрустальную статуэтку, донёс до кровати, опустил. Осыпая поцелуями лицо, развязал поясок на её халате.
Остренькие плечи, выступающие косточки ключиц, ниже, ниже. И страстно, и раскованно, и нежно.
Ледяной Цветок путала ему волосы, шептала что-то на родном языке.
Ночь… Любовь… Нежность… Страсть…
На озарённый потолок
Ложились тени,
Скрещенье рук, скрещенье ног,
Судьбы скрещенье…
…И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно…
***
Утром Сефирот проснулся первым. Нежно откинул волосы любимой и застыл. Лин Тао спала на животе, укрытая одеялом только до пояса. Неверный утренний свет выхватил из полумрака все шрамы на спине девушки.
Мэй была такой милой и трогательной во сне, похожая на ребёнка. Подложенная под щеку ладонь, забавно приоткрытый во сне ротик, нежная кожа и… побледневшие, но всё ещё заметные полосы рубцов. Шея, спина, плечи, - всё исполосовано.
Острое чувство жалости захлестнуло Солджера. Словами не передать, как же ему хотелось уничтожить и тех, кто выносил ей приговор, и тех, кто приводил его в исполнение. Как, как можно обрекать на такое девушку?!
Сильвер прикоснулся губами к одному шраму, потом к другому, к третьему, словно бы хотел перецеловать их все.
Ледяной Цветок проснулась, попыталась отстраниться. Напряглась вся, всем видом говоря «Не надо!».
Сефирот крепко-крепко обнял её.
- Никому тебя не отдам! Лада моя, ладушка… Коханная моя…
***
Им удалось затеряться в большом городе, ускользнув даже от вездесущих ТУРКов.
Естественно, что с романтической прогулкой солджеровская униформа не сочеталась. Вместо чёрной кожи – белоснежно-белые рубашка и брюки, вместо высоких сапог – лёгкие туфли. Заглянув в тусклое зеркало, генерал остался доволен результатом. Но Мэй выглядела ещё лучше. Свой костюм она сменила на белую блузку с вышивкой в вутайском стиле и тёмно-зелёные брюки. Довершали наряд лёгкие сандалии и тоненький поясок. Волосы распущены. Красавица… Ангел…
Они долго гуляли по городу, пока не наткнулись на фотомастерскую.
- Сфотографируемся на память? – спросил юноша.
- С удовольствием. – Согласный кивок.
Солджер присел на резную скамеечку. Вутайка опустилась рядом и положила голову на плечо ему…
Ах, девчушка,
Моя ладушка –
Скрипки сломанной смычок.
Ты садись со мною рядышком
И головку - на бочок…
…Погляди в глаза людей.
Хочешь снимемся у деревца
В память верности моей?..
Старый фотограф долго смотрел им вслед. Какая красивая пара! Девушка словно цветок по весне, а её спутник как лунный клинок.
***
Подготовка к атаке на Храм шла месяц. Мэй по двое-трое суток пропадала в разведке. Возвращалась и в штабе загорались жаркие споры. Генезис настаивал на немедленных действиях, Сефирот оппонировал, Анджил пытался их примирить, Лин Тао ехидно усмехалась и в мужские разборки не лезла.
Наконец, после очередного смотра генерал остался доволен подготовкой армии и назначил день выступления.
- Но почему послезавтра? – недоумевал Рапсодос.
- Потому что люди должны набраться сил перед боем. – Ответил Хьюли…
Исчезнуть из лагеря, конечно, не получилось. Ледяной Цветок сама пришла к Сефироту в ночь перед атакой.
- Мэй, зачем?
- Я просто хочу побыть с тобой. Так мне не сняться кошмары…
И рядом спать –
Не значит переспать…
***
Бой начался на рассвете. Они сражались рядом, чтобы в случае чего прикрыть, принять удар на себя.
Сражение слилось неразличимую смертоносную карусель. Генерал уже не помнил, как всё началось.
Тягостную пелену помрачения разорвал крик Анджила «Сефирот, сзади!» и события промелькнули как при ускоренной съёмке: разворот на 180 градусов, летящий навстречу старик-Храмовник с мечом, рванувшая наперерез Мэй. Удар. И девушка начинает медленно оседать, даже не попытавшись зажать рану в груди.
Успел подхватить. Она упала в заботливо подставленные руки. Зашептала окровавленными губами:
- Прости… Я… буду… - закашлялась кровью. – ждать… тебя… там…
Судорожный вздох и сердце Ледяного Цветка остановилось.
Солджер окаменел, не смея поверить в произошедшее.
- НЕТ! МЭЙ! – взвился в небеса отчаянно-обречённый крик.
- Мы прекратим сопротивление. – Сказал глава Храма (а это был именно он). – Самоубийственно сражаться с тем, кто мстит за потерю близкого человека.
- Верно. – Злой и сумрачный ответ. – Я буду очень жестоко мстить за её смерть, если вы не сдадитесь.
- Отдай нам тело Лин Тао для похорон.
- Нет. – Категоричный отказ.
Генерал покидал поле боя, зная, что справятся и без него. Они уносил в лагерь свою любимую, свою единственную любовь.
***
После битвы за Храм Генезис хотел было поговорить с Сефиротом, но Анджил остановил его.
- Не надо. Пусть побудет один. Он ведь Ледяную нашу из боя мёртвой на руках принёс…
Не послушался рыжий – вошёл в комнату.
Генерал сидел спиной к двери, сгорбившись и обхватив плечи руками.
- Сеф…
- Уйди… - Голос глухой, надтреснутый, безжизненный. – По-хорошему прошу – уйди…
А в глазах – горе. Тяжёлое такое горе – бесслёзное, мужское, сдержанное. То ли не умел серебряный плакать, то ли выплакал уже все слёзы…
Я рванусь на восток и на запад,
Буду взглядом подругу искать.
Но останутся пальца царапать,
Но останутся губы кричать.
И Мэй перед ним как живая. Улыбается. Будто спит. Только руки на груди сложены и кровавое пятно на рубашке.
Послушаться. Выйти. Закрыть дверь.
- Дааа, не был бы Сеф беловолосым от рождения, сейчас бы враз поседел.
Хьюли тут же отвесил другу подзатыльник. Молчи, мол, пустозвон. Нашёл, когда зубоскалить.
***
На следующее утро, улетая в Мидгард, генерал увёз с собой и тело Лин Тао. Сказал, что хоронить девушку на вутайской земле не позволит.
- А ведь он действительно любил её… - Тихо проговорил Анджил.
- А она? – позволил себе усомниться Генезис. – ТУРК ведь…
Недовольный и сердитый взгляд: чего довязался до девчонки?
- Если бы не любила – собой бы закрывать не стала…
- И как же мы проглядели?
Горькая усмешка.
- Она была ТУРКом. Они две жизни живут. Одну – когда задание выполняют, другую – в редкие минуты отдыха…
***
- Война в Вутае закончилась! – принесла радостную новость Циссни.
- Ну, нас-то это не касается. – Фыркнул Рино. – Наших там не было…
- Нет, касается. – Прозвучал с порога голос Тсенга. – Мэй погибла.
Отдел накрыла гробовая тишина. Лин Тао хоть и держалась в стороне, была своей.
- Как? – вопрос один на всех.
- В атаке на Храм. Закрыв собой генерала Сефирота…
***
Как Солджер ни лгал, что похоронена девушка на вутайской земле, его вычислили…
Сначала слухи о том, что сильвер почти каждый день пропадает где-то в свободное время, поползли среди Солджеровских подразделений. Затем они усилились. После того как стало известно, что даже друзья Лучшего из лучших не знают, куда он уходит.
В конце концов, не выдержав неопределённости данной ситуации, ТУРКи по собственной инициативе организовали наблюдение. Результаты были ошеломляющими.
Сефирот регулярно ходил на окраину Мидгарда. На маленькое кладбище вутайских переселенцев. К скромному надгробию с небольшой фотографией черноволосой красавицы…
…Тсенг и сам побывал на могиле Мэй. Удивился снимку в овальной рамке. Не воин, а обычная девчонка смотрела на него с фотографии не самого лучшего качества…
А потом было письмо из Храма. Которое передала ему девушка со знаком Храмового вестника на рукаве…
***
Лин Вэй задумчиво смотрела вслед уходящему ТУРКу. Она слишком хорошо понимала, что за страшная весть принесена ею вместе с посланием…
Вутайка вспомнила, что было, когда обнаружились те документы…
***
- Учитель, посмотрите, что я нашла в архиве.
Девушка протянула мастеру несколько старых пергаментных листов.
Первый лист. 800 лет назад.
«Последний год эры Дракона.
Я чувствую, что смерть моя близка. Но я должна записать посетившее меня видение, ибо оно касается судьбы моих потомков.
Сыновья моего рода будут верно служить Вутаю. Дочерей же у нас родиться немного. Но именно девочкам суждено получать наибольшую силу.
Это станет причиной чёрной зависти, ненависти и злобы. И однажды прозвучит ложное, подстроенное предсказание о том, что 200 лет подряд в моём роду не родиться дочерей совсем, а та, что появиться на свет по истечении этого срока, погубит и клан, и Вутай.
Но это будет ложное предсказание, и я молюсь всем богам, чтобы тот из моих потомков, которому судьба предназначит стать её отцом, не допустил ошибки…
Ибо только в том случае сбудется ложное пророчество, если поверят в него.
Девочка та повторит мою судьбу, получив мою боль и мою силу. Дважды преданная, она умрёт на руках человека, которого будет любить всем сердцем.
Ян Фэй Тан, Воин Белой Лилии, Мать-Основательница клана Белой Лилии»
Второй лист. 222 года назад.
«Страшный день настал для нашего клана. Старшая жрица сегодня изрекла пророчество. 200 лет в нашем клане не будет девочек. Та же, что придёт в мир после этого, принесёт гибель и клану, и стране.
Я не могу этого допустить. Мой потомок, что станет её отцом, запомни: родиться у тебя сын – воспитай его как воина; родиться же дочь – убей её!»
- Лин Вэй, - побелевшими губами прошептал старик. – Скажи мне, когда должен был истечь срок проклятья?
- 22 года назад, учитель.
- Значит, 22 года назад в клане Белой Лилии родилась девочка…
***
Тсенг устало смотрел на лежащие перед ним бумаги. Разрозненные факты сложились в одну логическую цепочку. И найденная правда причиняла ему боль.
Он начал искать эту правду после гибели отца от рук наёмников противоборствующего клана. Когда же пришлось бежать самому, то все документы были уничтожены. Кроме одного…
«Сегодня старое предсказание сбылось. Моя жена родила дочь. 200 лет в нашем клане не было девочек. Я не позволю этому отродью уничтожить клан и Вутай. Я отдал приказ убить её!».
Тсенг смутно помнил тот роковой год. Угрюмость отца, страх матери, шёпот слуг, что не стоило молодой госпоже беременеть в это время. Но в память крепко врезались слёзы матери, оплакивающей второго ребёнка. Она, наверняка, знала о решении отца. Официально же было объявлено, что второй сын главы клана родился мёртвым…Мать угасла спустя год.
…Солгал отец, скрыл правду. А девочка выжила. Те, кому было поручено убить её, отнесли малышку в Храм.
Первое предательство – поступок отца. Ошибка, которой так боялась Мать-Основательница…
Сила Ян Фэй – посвящение Мэй в Воины Белой Лилии.
Боль Ян Фэй – то, что Мэй чудом избежала изнасилования.
Второе предательство – суд Храма и суд Кланового Совета. Смалодушничали храмовники – выдали девчонку аристократам. А те, понятно, не собирались её щадить.
Преданная во второй раз она возненавидела Вутай. Пришла в Корпорацию. В ТУРКи…
Восемь, восемь лет они работали вместе и он даже ничего не заподозрил.
Пропустил, проглядел, не заметил, не понял. Всё, что ему осталось теперь – это маленькая могилка на переселенческом кладбище и воспоминания…
***
Всё началось с вызова Верудо.
Слухи о том, что в подразделении может появиться новенькая, ходили уже давно, поэтому приказу пронаблюдать за тренировками Тсенг не удивился.
Она была очень молода. Хотя ошибкой бы было судить о вутайской девушке по её возрасту. Рано взрослеют и быстро набирают силу дочери его народа…
По мере наблюдения росло подозрение, что новенькая не так проста, как кажется. Удар, которым она завершила тренировочный поединок, подтвердил самые худшие опасения.
- Что скажешь?
- Она может быть Воином Храма.
Лицо учителя закаменело.
- Проследи за ней.
***
Нетрудно было догадаться, что Мэй живёт на нижних уровнях.
Выдавала девушку одежда. Куртка и брюки – мешковатые, изношенные, явно с чужого плеча. Ботинки – тяжёлые, мужские.
Лин Тао шла по трущобам спокойно, уверенно. Свернула в какой-то проулок и замерла. Два парня приставали к девочке, почти ребёнку. Лет 11-12 не больше…
- Подонки… - Тихое яростное шипение. – Отпустите её!
Молодчики обернулись и загоготали.
- О, вторая! Теперь повеселимся!
Вутайка молнией сорвалась с места. Завязалась драка.
Тсенг, наблюдавший за всем этим, всё больше и больше уверялся в своих подозрениях. Только Воин Храма может одним лёгким, едва заметным движением раздробить противнику кости. И всё бы ничего, если бы для завершения Лин Тао не выбирала удары в пах. Силы она не жалела, парни отлетали на порядочное расстояние. О сохранении мужского достоинства даже речи не шло. Мэй намеренно, с холодным расчетом калечила незадачливых насильников. А на подобное девушка способна только в одном случае…
Закончив, подошла к испуганной девочке.
- Ты цела? – в голосе участие, забота и беспокойство.
-Да…
- Есть куда идти?
- Нет. Я сбежала от отчима… Он… тоже… тоже… - малышка сбилась и заплакала.
Вутайка ласково погладила её по волосам.
- Прости. Значит, пойдёшь со мной. Там тебя не обидят. Клянусь!
Но сильнее слов убеждали интонации голоса, выражение лица, тепло глаз. Лин Тао увела спасённую с собой.
***
Путь вутайки завершился около полуразрушенных бараков. На свободном пространстве у крыльца сидели несколько взрослых и детей.
- Вот принимайте новенькую. От отчима сбежала.
- Мэй, ты обещала приёмы показать! – подлетели к девушке двое пацанят.
- Обещала – покажу. Переоденусь только. – И скрылась за дверью.
- Ох, горе-горюшко, - покачала головой одна из женщин. – Ты, махонькая, с Лин-то нашей как пересеклась?
- Она спасла меня… - тихо ответила девочка.
- От отчима? – влез кто-то из ребят постарше.
- Нет. Парни на улице пристали…
- Да…В этом вся Мэй. Тех, кто слабее, всегда защищает. А уж если какой-то подонок руки распустит, то она его так измордует, что не каждый мужчина бы смог…Насильников ненавидит прямо…
- И откуда в девочке такая ненависть?! – запричитали женщины.
- Вестимо откуда. – Подал голос чинивший обувь старик. – Саму, видимо, или снасильничал кто, или попытался…
- Дедо, так она же сильная… - удивлённо захлопали глазами мальчишки помладше.
- Это сейчас…Кто знает, может, она сильной после того и стала…
- Так молоденькая же совсем! – новая волна причитаний.
Старик в сердцах сплюнул.
- Да есть такие изверги, что и ребёнка не пощадят.
Разговоры стихли, стоило Мэй выйти на крыльцо. Босиком, вместо куртки – спортивный топик.
- Ну что, шингарята, готовы?
Учитель из неё получился бы хороший. Мальчишек она по пыли катала строго, но добродушно и беззлобно.
- Всё, отбой. – Скомандовала девушка через час. – Хватит с вас на сегодня.
Смахнула длинную чёлку, вытирая пот со лба. А на лбу – клеймо, которое Тсенг как вутаец не узнать не мог. Клеймо Храмовой преступницы!
Всмотреться до рези в глазах. Если есть клеймо, то должны быть и знаки посвящения.
Вот они! Три чёрных линии… Она все ступени прошла?! А это что? Четвёртая полоса, еле заметная, серебреная… Воин Белой Лилии?!
«Да кто же ты такая, Мэй Лин Тао? – ужаснулся ТУРК. – Что же должно произойти, чтобы Вернейшие из верных предавали Храм?» Ответ-то был, да вот верить в него не хотелось…
- Кто ж тебе, девонька, так спину-то располосовал? – не выдержал старик.
Девушка враз потемнела лицом.
- Да не поладила кое с кем…
А спину-то ей, действительно, знатно изуродовали. Извилистые следы рубцов начинались на шее, охватывали плечи, плели свой страшный узор по спине вплоть до поясницы…
Ему придётся поговорить с Мэй лично, чтобы понять хоть что-нибудь…
***
Верудо предположения Тсенга не понравились. Но личный разговор он разрешил…
Они встретились недалеко от бараков, в которых жила Мэй.
- Нам нужно поговорить. – Остановил девушку ТУРК.
- Я слушаю.
- Почему Воин Белой Лилии предлагает свои услуги Корпорации?
Лин Тао усмехнулась.
- Вычислил, значит. Но я бывший воин.
- За что тебя изгнали?
- За убийство своих. – Голос спокойный, не резкий, не оправдывающийся.
- За что ты убила?
- Тебя это не касается! – Раздражение, ярость. Отвернулась.
- За попытку изнасилования?
Развернулась Мэй так резко, что чёрная коса едва не хлестнула вутайца по лицу.
- Ах ты ж…! – от бессильной ярости не сразу даже нашлись нужные слова. – …ТУРК.
Сказала – как ругательство выплюнула. Как самое нелицеприятное оскорбление.
- ТУРК. – спокойное согласие. – Но и ведь и ты собираешься стать одной из нас.
- Мне некуда больше идти. И… и для меня это единственная возможность отомстить.
- Сколько тебе тогда было лет?
- Тринадцать.
Да, нашлись же подонки. Кто-то очень сильно хотел избавиться от девочки.
- А сейчас?
- Четырнадцать.
Ответила и усмехается. Мол, посмотрю я на твоё хладнокровие сейчас.
А Тсенг, действительно, был, мягко говоря, удивлён. Выглядела Мэй Лин значительно старше. Хотя, неудивительно, учитывая, что ей пришлось пережить.
***
В Департаменте она считалась одной из лучших. Спокойная, хладнокровная, ответственная. Хорошо работала в команде, но ещё лучше действовала в одиночку.
С коллегами держалась ровно и спокойно. К себе никого близко не подпускала. Но и конфликтов не провоцировала.
Рино как-то рассказал, что на первых порах он отвесил Мэй весьма недвусмысленный комплимент. Девушка ничего не ответила, но посмотрела на рыжего ТУРКа таким взглядом, что тот навсегда зарёкся говорить ей что-либо подобное. «Если бы взглядом можно было испепелять, то она от меня даже пепла бы не оставила…» - таков был вердикт главного ТУРКовского разгильдяя.
О личной жизни даже сама Лин Тао мысли не допускала. «Кому я нужна буду такая меченая?» - усмехалась она. Но от того, что написано на роду, не уйдёшь. Своенравная тётка-судьба красной нитью связала девушку с Сефиротом…
…А всё досье Мэй – это несколько скупых строк. «Вутайка. Сирота. Предпочтение отдаёт рукопашному бою. Спокойна. Ответственна. Корпорации преданна…».
Возраст, естественно, скрыли, приписав два года. По официальным бумагам ей было 24 на момент смерти…
***
Два года спустя.
Любимая, ты спишь в земле. Но как нужна мне ты!
Поговорю с тобою, посижу я.
Давно ли ты носила мне цветы?
Теперь к тебе с цветами прихожу я.
Забыть ли дни любви, горенья и труда?
Теперь ко мне навстречу ты не выйдешь.
Лишь нежность видел я в твоих глазах.
Теперь ты даже слёз моих не видишь.
- Здраствуй, Мэй. Два года прошло. У меня редко получается приходить к тебе. Но когда бы я ни пришёл, на твоей могиле всегда цветы. Я не знаю, кто их приносит, но мне хотелось бы отблагодарить этого человека. Кто-то ещё помнит о тебе.
А я снова уезжаю. В Нибельхейм. Надеюсь, поездка не займёт много времени. Я привезу тебе оттуда цветов. Говорят, горные цветы очень красивы…
***
- Не жди его, сестра. Он не вернётся. Тот, кого ты любила, погиб…
Позволь обрести покой своей душе…
***
Пять лет спустя.
Долгожданная смерть. Долгожданный покой. Он думал, что будет тьма. Но – свет. И печальный женский голос.
- Как же рано ты пришёл…
Его встречала черноволосая девушка в белом одеянии.
Не узнал. Точнее, узнал, но не сразу.
- Мэй?.. Ты… ты ждала меня?..
Она улыбнулась.
- Да. Я же поклялась ждать столько, сколько потребуется. Даже если прождать придётся вечность.
Упасть на колени, уронив меч.
- Я устал. Если бы ты знала, как я хотел умереть и прекратить всё это безумие…
- Всё хорошо. – Её объятия – тёплые и нежные – смыли боль. – Теперь всё будет хорошо.
Поцелуй. Сладкий и пьянящий до слёз. И он плакал. Впервые за много лет. Плакал, искупая свою вину и выплёскивая свою боль…
***
А в мире живых шёл дождь
