Название: Ты этого не заслуживаешь, Дин.
Рейтинг: детский, разве что пара грубых, но цензурных слов.
Пейринг: Дин/Кас, преслэш.
Отказ: не мое, все Крипкино.
Жанр:флафф?
Таймлайн четвертого сезона, но я не сверялась с каноном.

Дин Винчестер сидел в номере мотеля и с тоской пялился в окно. Мерзопакостное - единственное слово, каким бы он мог описать свое нынешнее настроение.
Ведь в канун Рождества даже самый распоследний голодранец старается украсить свою нору украденной на соседней улице гирляндой да приговорить бутылку дешевого пойла в компании таких же бедолаг, а он, Дин, сидит тут один-одинешенек.
Сэм куда-то свалил, пробормотав что-то невразумительное. Дин ни на секунду не поверил корявым объяснениям брата,но вслух ничего не сказал. Все равно уже ничего не изменить, только и остается сделать хорошую мину при плохой игре. Дин пытался не думать о том, чем может сейчас заниматься Сэм и с кем он, но на душе было еще паршивее, чем год назад, когда впереди маячил Ад. Тогда у него был хотя бы брат, а что осталось теперь?
Словно в ответ на невысказанный вопрос у него за спиной раздался шорох. Дин точно знал, кого увидит, обернувшись - и внезапно почувствовал странную радость. Разозлившись на себя за не вовремя нахлынувшую сентиментальность, он скорчил недовольную гримасу и повернулся к нежданному гостю.
Кастиэль сидел на стуле, спокойно сложив руки на коленях. Он пристально взглянул на Дина, и тому почудились грусть и тревога в обычно непроницаемом взгляде ангела.
- Не тревожься за Сэма,- тихо начал Кас. - Он на самом деле осматривает место происшествия. Ему еще работы часа на полтора, а потом он вернется.
- А с чего мне за него переживать? - привычно хорохорился Дин, почувствовав облегчение - вот уж действительно камень с души свалился. - Он у нас уже большой мальчик, не обязан торчать тут со мной как на привязи. Пусть поразвлекается - может, перестанет быть таким занудой.
Кастиэль снова посмотрел на Дина - и, черт побери, в его взгляде явно читалась насмешка. Дин даже смешался на секунду. Этот ангел как-то слишком быстро учился человеческому. Способный сукин сын.
- Ты сюда по делу или просто мимо пролетал? - Дину почему-то очень важно было услышать ответ.
Кас ответил не сразу, словно подбирая подходящие слова.
- Сегодня большой праздник. Святой и светлый. В такой вечер людям не должно быть одиноко. Тебе не должно быть одиноко, Дин. Ты этого не заслужил.
Дин хотел было возмутиться, что нянька ему не нужна, да и на праздник этот гребанный ему плевать, но слова почему-то застряли в горле. Да, он мог бы пойти куда-нибудь неподалеку и надраться до зеленых чертей, а потом подцепить какую-нибудь дешевку (ведь нормальные девчонки не проводят Рождественскую ночь в дешевых забегаловках). Только вот счастья ему это не прибавило бы. Того тихого счастья, которое он теперь всегда испытывал в присутствии ангела, хотя не признался бы в этом ни за что.
- Слушай, Кас, а ты его видел? - заинтересовался вдруг Дин. Ну надо же было о чем-то говорить.
- Иешуа? Довелось как-то. Уж больно много о нем болтали у нас наверху.
- Ну и как он тебе?
- Ничего особенного, обычный еврейский парень - чернявенький, носатенький. Ваши художники сильно ему льстят. Да и вообще, мне тогда только 15 веков было, я больше об учебе думал, он меня не интересовал особо.
- А ты, оказывается, ботаник! Вы бы с Сэмом точно спелись, заучки несчастные,- Дин помолчал немного и продолжил с нахальной ухмылкой. - Говоришь, парни тебя тогда не интересовали. А сейчас?
Смех - смехом, но на самом деле он с замиранием сердца ждал ответа.
Но Кас промолчал, лишь отвел глаза. И это почему-то безмерно обрадовало Дина, словно ему сделали долгожданный подарок.
Рождество в этом году будет просто замечательным.

POV Кастиэля.

Он так поспешно исчез из Импалы вовсе не потому, что устал от откровений Дина или не верил его словам. Конечно, все эти разглагольствования о счастливом избавлении от несносного братца и семейных проблем правдивыми были только отчасти, и от них за версту несло бравадой. Но в своем стремлении поддержать Кастиэля в не слишком удачно начавшихся поисках Дин был совершенно искренен, за что тот был ему благодарен. Вот если бы лишь благодарностью и признательностью его чувства и ограничивались...
Брошенные архангелом зерна сомнений упали в подготовленную почву и дали обильные всходы. Если его воскрешение - дело рук Светоносного, это могло бы объяснить крамольные мысли и желания, столь неподобающие ангельскому чину, что обуревали его последнее время. Кастиэль гнал их от себя, но они возвращались вновь и вновь, грозя обрушиться на него неуправляемой лавиной. С каждым днем сдерживаться становилось все труднее и труднее. Он и так уже позволил себе слабость, притворившись, будто забыл о персональном пространстве. Теперь он даже радовался тому, что сделанный им защитный символ на ребрах Винчестеров, заодно лишил его самого возможности ежесекундно ощущать присутствие Дина даже на расстоянии.
Однажды он уже слишком близко подошел к краю, открыто выкрикнув Дину в лицо, что все его жертвы - ради него одного. Еще немного - и признание сорвалось бы с языка. Хорошо, что парень ни о чем не догадался, списав все на обычную злость.
Кастиэль задумался, пытаясь дать определение тем чувствам, которые открыл в себе после воскрешения. Что же на самом деле он испытывает к Дину?
Похоть? Нет, это мерзкое осклизлое слово не имеет никакого отношения к его истинным переживаниям. Да, он грезил о том моменте, когда ему будет дозволено коснуться этих губ; ему хотелось почувствовать жар желанного тела под своими руками; ощутить дрожь удовлетворения и увидеть, как дымка послеоргазменной усталости туманит взгляд Дина. И все же главное было не в этом. Кастиэль был готов терпеть все муки неудовлетворенной страсти ради простой возможности находиться рядом с этим человеком.
Он знал его недостатки и слабости, но от этого еще больше уважал за несокрушимую силу духа. Кастиэль отлично понимал, что язвительность и нахальство, которые Дин упорно демонстрировал окружающим, были всего лишь попыткой скрыть глубокие душевные раны. Ангел испытывал нежность к тому, кто якобы терпеть не мог всяческие "сопливые" разговоры, на самом деле страдая от нехватки любви. Той самой, которую Кастиэль мечтал принести ему в дар.
Вот теперь все стало на свои места. Сомнения испарились, словно роса под лучами жаркого солнца. Незыблемой основой существования его Вселенной была одна-единственная истина: Бог есть Любовь.
Даровать способность любить было под силу лишь его Отцу. Значит, он жив, и Кастиэль обязательно отыщет его, чего бы это ему не стоило.
Чтобы бросить затем весь мир к ногам любимого.