А.Шевченко. Обличение для исправления.

Среда, 14 Октября 2009 г. 00:40 + в цитатник

liveinternet.ru/users/celo/...112157521/

Слава Богу, что мы можем учиться из Слова Божия. Апостол Павел перечисляет, для чего оно полезно. Из этого перечня я хочу акцентировать наше внимание на двух выражениях: «для обличения»и «для исправления».
Библия говорит, что «есть пути, которые кажутся человеку прямыми; но конец их - путь к смерти» (Прит. 14:12). Никто себе зла не желает, так как «никто никогда не имел ненависти к своей плоти» (Еф. 5:29). Каждый хочет построить жизнь так, чтобы довольствоваться жизнью. В каждой ситуации перед множеством выбора, мы всегда выбираем то, что на наш взгляд самое лучшее.
И всё же мы много чего не знаем и потому можем ошибаться, но у нас есть большое преимущество в том, что Слово Божие может нас исправлять. Однако прежде, чем Слово Божие сможет осуществить во мне свои исправительные функции, я должен получить обличение в том, в чем я неправ, и признать свою неправоту. Только при наличии этих условий, обличение совершит надо мною свое благотворное дело.
Ангел сказал Марии, что Иисус, Который должен был в то время родиться от нее, «спасет людей Своих от грехов их» (Матф. 1:21). Он хочет и может спасти меня от моих грехов, но при условии, что я нуждаюсь в спасении.

Полтора года мы жили в Лос-Анжэлес, и я вспоминаю то время, когда было принято ставить на пляжах будки, в которых дежурили спасатели. Это были крепкие и сильные пловцы, задача которых была спасать тонущих, и характерно то, что эти спасатели никогда не бросаются спасать утопающего, пока тот сам еще пытается спастись. Не раз даже люди возмущаются бездействием спасателя при виде утопающего, который, выбиваясь из сил, кричит о помощи. Но спасатель ждет. Как только утопающий успокаивается и идет под воду, спасатель во мгновение времени оказывается возле него и вытаскивает его на берег.
В ответ на возмущение спасатель отвечает, что ничем не может утопающему помочь, пока тот еще расчитывает на свои силы. Если в такое время утопающего спасать, он утопит и себя, и спасателя.

То же самое мы наблюдаем и в духовной области. До тех пор, пока человек не признает, что он не прав, вы его никогда не исправите. И Сам Бог не сможет изменить нашей греховной природы, пока мы не признаем свою нужду в Спасителе. Вот почему Писание говорит, что «не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него» (Иоан. 3:17).
Учитывая нашу склонность ко греху, Бог имел все основания судить нас. Но не в этом была цель Божия. Он хочет, чтобы мир спасен был чрез Него. Поэтому основная миссии Иисуса Христа, Духа Святого и Церкви — не судить мир, но обличать его. Сказано, что Дух Святой, «придя, обличит мир о грехе..,» (Иоан. 16:8).
Поэтому, если мы видим брата согрешающего, мы не можем судить его, более того, мы даже и не способны судить. Но если кто видит брата согрешающего, то Слово Божие говорит, что нужно его обличить. Сам согрешающий почему-то не видит своего духовного состояния, поэтому он нуждается в обличении. Но если я, вместо того, чтобы сказать брату о его грехе, рассказываю об этом другим, то я виновен.
Какая же разница между обличением и осуждением? Если я сказал человеку о грехе и он покаялся, то сказано, что я приобрел брата, то есть спас его. Таким образом, у нас такая же миссия, как у Христа — мы должны обличать. Апостол Павел говорит: «...и не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте» (Еф. 5:11). Иными словами, мы не можем ограничиваться только первым повелением, — не участвовать, но сказано: «и обличайте».
Раньше мне казалось: зачем обличать, разве грешники сами не понимают, что они делают? Но увы, далеко не всегда грешники понимают, что они грешники. Поэтому Писание говорит, что мы должны обличать.
Слова «обличать» и «осуждать» коренным образом отличаются по смыслу. Обличать — означает вскрыть недостатки человека, помочь ему увидеть, в чем он неправ. Осуждать же — значит выносить приговор. Если двое ссорящихся не могут доказать, кто из них прав, они идут в суд, где судья определяет, кто из них виновен, и выносит меру наказания. Иными словами, суд — это вынесение приговора. Поэтому, как я, глядя на поведение человека, могу выносить ему приговор, не зная его сердца и мотивов, почему он сделал то или другое? Например, если я скажу о каком-то человеке: «Он — еретик», то этим я субъективно заключаю, что я не должен с ним общаться. Но таков ли этот человек на самом деле? В Писании мы читаем: «Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем?» (1 Кор. 2:4). Более того, апостол Павел говорит: «Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе... судия же мне Господь» (1 Кор. 4:3-4). Иными словами, Павел признает, что Бог знает о нем больше, чем он сам, и потому Он разрешает Богу сказать последнее слово. Эту же мысль повторяет Иоанн, говоря, что «что Бог больше сердца нашего и знает все» (1 Иоан. 3:20).
Поэтому есть только две личности, которые могут судить: это я сам, притом, только о себе (хотя тоже не до конца), и Бог. Дальше мой суд не может простираться, так как я не способен видеть сердце человека.

Женщина, которая омывала ноги Иисуса в доме фарисея, навлекла на себя недовольство хозяина дома, который сказал, что она грешница (Лук. 7:39]. А ведь человек, пригласивший Иисуса, был богобоязненный. Но он допустил осуждающую мысль далее об Иисусе Христе: «Если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему...». Естественно, Иисус знал, кем является эта женщина. Иисус также знал, какая мысль промелькнула в сознании фарисея, и ответил ему соответственно.
Природа человека такова, что ему хочется рассказывать о других негативное, «Слова наушника — как лакомства, и они входят во внутренность чрева» (Прит. 18:9).
Что же касается Иисуса, то Он «не имел нужды, чтобы кто засвидетельствовал о человеке, ибо Сам знал, что в человеке» (Иоан. 2:25). Он легко мог указать пальцем на любого и рассказать все его тайные дела, но Он никогда этого не делал. И когда Симон осудил эту женщину, Христос не сказал ему: «А ты сам какой, Симон?». Христос избрал другой путь, более э ффективный.
Да. Иисус обличал и говорил строго, но делал это с любовью. Давайте поймем одну простую истину, что «все мы много согрешаем» (Иак, 3:2). Когда я цитирую этот стих, я замечаю, что иногда у праведников он вызывает негодование. Некоторые даже подходят ко мне и говорят: «Как это мы согрешаем?» Но Слово Божие говорит именно так. И здесь мы должны заметить разницу между праведником и грешником. Разница в том, что праведник встает после падения, а грешник остается в падении. Следует признать, что падают все: каждый на своем уровне, но не все встают. Встаютлюди честные, которые не боятся признать себя грешниками. Под обличением Святого "Духа они соглашаются, что Бог прав, а они нуждаются в прощении.

Откроем Пс. 31 и посмотрим, как вели себя праведники, когда они согрешали. Давид говорит: «Блажен, кому отпущены беззакония, и чьи грехи покрыты! Блажен человек, которому Господь не вменит греха...» (Пс. 31:1-2). Если бы на этом Давид остановился, то современные люди могли бы подумать: «О, какие счастливчики! Грешат, а Бог им не вменяет греха». Но Давид продолжает: «...в чьем духе нет лукавства!».
Когда я искренно реагирую на обличение Господне, я не лукав, так как признаю обличение. Открывается дверь блаженства, и Господь может отпустить мои грехи. Но Давид продолжает: «Когда я молчал, обветшали кости мои от вседневного стенания моего, ибо день и ночь тяготела надо мною рука Твоя; свежесть моя исчезла, как в летнюю засуху» (стихи 3-4).
Душа мучается, желая высказаться, а я упрямо молчу. Что это за процесс, что это за борьба? — Душа просит исповедания. Ей нужно признаться, согласиться. Как Бог, так и Давид знает это, но Давид молчит. Это как игра в прятки. Но дальше произошел прорыв: «Но я открыл Тебе грех мой и не скрыл беззакония моего; я сказал: исповедаю Господу преступления мои, и Ты снял с меня вину греха моего» (стих 5).

А теперь обратим внимание на 140 псалом. Это также псалом Давида. «Господи! к Тебе взываю;поспеши ко мне, внемли голосу моления моего, когда взываю к Тебе. Да направится молитве моя, как фимиам, пред лице Твое, воздаяние рук моих – как жертва вечерняя. Положи, Господи, охрану устам моим, и огради двери уст моих; не дай уклониться сердцу моему к словам лукавым для извинения дел греховных вместе с людьми, делающими беззаконие, и да не вкушу я от сластей их. Пусть наказывает меня праведник: это милость; пусть обличает меня: это лучший елей, который не повредит голове моей».
Сколько смирения выражено в этих словах! С каким трепетом он просит, как бы не доверяя себе, чтобы Господь оградил двери уст его, и чтобы не получилось так, что он не сможет говорить от избытка своего сердца. Когда-то Христос говорил фарисеям: «... как вы можете говорить доброе, будучи злы?» (Матф. 12:34). Дальше Давид просит, чтобы ему не уклониться к словам лукавым для извинения дел греховных.

Сколько раз я замечал в себе какое-то угнетение, словно кто-то говорит: «Ты сделал грех, ты поступил неправильно». И бывает так, что даже в молитве нет глубокого исповедания. Например, мы можем молиться примерно так: «Господи, Ты всё знаешь и видел меня. Может быть, я в чем-то согрешил, может, сказал что-нибудь неправильно...». Что это за молитва? Однажды я прекратил такую молитву и, мысленно обратившись к себе, сказал: «Ты вообще думаешь о том, что говоришь? Так ты можешь молиться только о ком-нибудь другом, но не о себе. Ты же явно лицемеришь, если не можешь сказать; "Господи, я согрешил". Ведь Бог всё знает, так почему же ты не говоришь Ему то, что хочет высказать твое сердце?» Из молитвы Давида мы видим, что он особенно боялся, чтобы не уклониться ему к словам лукавым для извинения дел греховных.
Когда люди шли к Иоанну на Иордан креститься, они, во-первых, исповедовали грехи свои. Что такое исповедь? Это прежде всего признание своей неправоты, когда человек соглашается с обличением Святого Духа, с обличением ближнего, с обличением Писания.

Помню, лет 8 тому назад я был в России и ехал в автобусе после собрания. Со мной было много друзей, которые разговаривали, шутили, смеялись. Протиснувшись к одной из групп, я вставил что-то смешное в их разговор. Когда я приехал домой и лег спать, я не мог уснуть. Не знаю, знакомы ли вы с таким состоянием или нет, но у меня такое бывает. Мне казалось, что какое-то инородное тело проникло в меня. После долгих поисков я нашел, что причиной тому была фраза, как бы случайно оброненная в автобусе. Были те люди святее или грешнее меня, не знаю, но они продолжали шутить и смеяться, как ни в чем не бывало. Мне же даже столь короткое необдуманное вмешательство в их разговор причинило столько неприятностей.
Я встал, оделся, вышел на улицу и ходил около часа. Наконец я сказал: «Господи, все мы одинаковые. Почему именно ко мне у Тебя такие претензии?» В конце же этой молитвы я сказал: Ну если ты, Господи, находишь такой поступок неправильным и пытаешься сказать об этом моему сердцу, тогда прости меня. Впредь я буду стараться того не повторять». Сказав это я почувствовал свободу, понял, что Бог благоволит к тому, что я уважаю этот внутренний голос.
Друзья, вот на таких, казалось бы, мелочах троится наша жизнь.
Если мы грубы, черствы подавляем всякое внутреннее обличение, мы никогда не поймем что говорит нам Дух Святой. Иногда люди как бы с каким-то вызовом спрашивают: «Как это Дух Святой говорит? Неужели Он прямо так тебе и говорит? А мне почему-то Он ничего не говорит». Да, мы бываем черствы, потому и не слышим Его голоса.

Обличать нужно знать как. Прежде всего следует уяснить, что человек, которого я хочу обличить, действительно согрешает. Но мы иногда так «стоим за правду», что готовы сразу же человека наказать. Для этого мы тут же привлекаем других к его делу и начинаем искать свидетелей. Но Писание говорит, что первый шаг обличения должен быть сделан между им и тобой одним, потому что Бог заинтересован не осудить человека, а спасти его. В Иоан. 5:22 сказано: «Ибо Отец и не судит никого, но весь судотдал Сыну».Если бы Он судил, то, учитывая Его всеведение, мы были бы лишены всякой надежды на оправдание. Но мы иногда так любим справедливость только в отношении других. К себе же мы ожидаеммилости и снисхождения.
Ниневия была столицей языческой Ассирии. Пророки предвещали о том, что в недалеком будущем Ассирия покорит Израиль. Еще до того, как сбылись эти пророчества, ассирийцы время от времени совершали набеги на Израильские поселения. И вот, в такое время пророк Иона получает от Бога указание идти в Ниневию и проповедовать этим язычникам, что если они не покаются, то через 40 дней Ниневия будет разрушена.
Ионе очень не нравилась эта миссия, и он, вместо того, чтобы идти в Ниневию, решил уплыть в Фарсис. А вдруг эти язычники покаются и Бог помилует их? Гораздо приятнее было бы ему прибежать к царю Израильскому и сказать: «Потерпите 40 дней и Бог уничтожит Ниневию». Но Бог видел там множество людей, которых нужно было спасти.

3-я глава книги пророка Ионы заканчивается совсем не тем исходом, которого хотел Иона. Мы читаем: «И увидел Бог дела их, что они обратились от злого пути своего, и пожалел Бог о бедствии, о котором сказал, что наведет на них, и не навел». На небе было торжество и радость, что люди покаялись от проповеди Ионы, а сам Иона «сильно огорчился этим и был раздражен» (Ион. 4:1).
Далее мы читаем, как он молился; «О, Господи! не это ли говорил я, когда еще был в стране моей? Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты Бог благий и милосердный, долготерпеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии. И ныне, Господи, возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить» (4:2-3).
Какое странное поведение пророка Божьего! Вот что значит «любить правду», не имея милости Божией.

В 2000 году нам посчастливилось побывать в Израиле. Из всех мероприятий этой поездки мне запомнился день, когда мы поехали в музей жертв европейского еврейства. Кто был там, знает, что этот музей разделяется на две части.
Есть детская часть музея, так как примерно полтора миллиона детей до 16 лет были уничтожены гитлеровцами. В той части музея царит полумрак. Внутренняя часть его по форме напоминает граненый алмаз и обставлена большими зеркалами. В середине поставлены свечи, свет от которых преломляется в зеркалах таким образом, что кажется, ты находишься среди бесконечного множества огней, как в космосе. Каждое это отражение представляет собой отдельную душу. Играет виолончель, и произносятся имена погибших детей. Наша группа состояла примерно из 50 человек. Люди были просто потрясены увиденным.
Затем мы подошли к памятнику Яношу Корчику, польскому еврею. Это хорошо известный детский писатель. Его хорошо знали и в Германии, почти в каждой немецкой семье были его книги. Когда Гитлер оккупировал Польшу, он издал указ, чтобы этого человека не уничтожали. В то время он уже был пожилым человеком и работал в детском саду. Когда немецкие солдаты начали арестовывать еврейских детей, чтобы эвакуировать их в концлагеря, они выдали Корчику документ, освобождающий его от заключения. Но он сказал:
—А что с детьми?
—Мы ничего не можем сделать, таков приказ.
На это он ответил:
—Если мир настолько сошел с ума, что открыто уничтожает ни в чем неповинных детей, то я не вижу смысла жить в таком мире.
И вместе с детьми он пошел в бараки, чтобы разделить их судьбу. Там их держали два месяца. Каждое утро этот человек с ними молился и заправлял с ними постели. Они рисовали плакаты, взывали к совести, к добру, к милости. Они были порядочными и беспрекословными во всем, что им говорили, расчитывая хоть на какое-то милосердие, но через два месяца их всех повели в газовые камеры. Корчик порвал имеющуюся у него бумагу, гарантировавшую ему жизнь, и пошел в камеру вместе с детьми. На памятнике, установленном в Израиле, он стоит, обнимая обреченных на гибель детей, в глазах которых запечатлен испуг и страдание.
Я был настолько потрясен всем увиденным, что невольно проговорил: «Бог, как хорошо, что Ты есть!». Как хорошо, что это безобразие не пройдет даром! Как хорошо, что всякое нечестие будет наказано! Действительно, нам свойственно любить справедливость. Мы аппелируем к воздаянию, когда видим беззаконие.

Недавно мне попала в руки книга, которую я рекомендовал бы прочитать всем. Ее название: «Они позаботились о себе». В ней рассказывается о людях еврейской национальности, которые в концлагерях покаялись и приняли Иисуса Христа. Некоторых я знаю лично, как например, Инну Исааковну, которая сейчас проживает в Израиле.
Во время одной из евангелизаций, планировавшейся в Германии, ей предложили сказать свидетельство о том, как она обратилась к Господу. Впоследствии, она рассказывала, что сильно боролась, поехать на эту евангелизацию или нет, ведь после окончания войны она поклялась, что никогда не ступит на землю Германии. Во время войны три раза она замерзала, так как именно такой смертью немцы хотели уничтожить группу евреев, среди которых она находилась. Она выжила только потому, что на нее падали мертвые люди, которые хоть немного согревали ее.
Наконец она всё же согласилась приехать и выступить на стадионе, подготовленном для евангелизации. В своей книге она описывает, что когда она рассказывала, в каком лагере она была, и упоминала имена людей, которые над ними издевались, то с мест поднялось около 10 человек — пожилые, старые немцы — и стали приближаться к платформе. На некотором расстоянии они пали ниц и лежали на земле. Другие кричали и бесновались, третьи плакали. Это были люди из состава охраны концлагеря, в котором она находилась. Когда им дали возможность говорить, они лично исповедали, что после окончания войны и до настоящего времени их постоянно мучили бесы, которые являлись им в образе тех жертв, которых они уничтожали, не давая им покоя ни днем, ни ночью. Многие из них покончили с собой. Теперь эти, оставшиеся, умоляли ее простить их. Они валялись у ее ног и говорили: «Если можешь, отпусти нам наши грехи!». И как ни удивительно, Бог способен простить даже таковых, если они каются.
Всё это я говорю к тому, чтобы подчеркнуть, что Бог готов проявлять милость. И Писание говорит, что мы также должны заботиться о пользе ближнего. У нас есть пороки, но сказано, что Дух Святой «подкрепляет нас в немощах наших» (Рим. 8:26). Немощь — это определенный порок, слабость в чем-то, недостоинство. И когда во мне есть определенная немощь, то Дух Святой не осуждает меня, но подкрепляет, видя то, с чем я не могу справиться. Меня он подкрепляет, а перед Богом ходатайствует за меня «воздыханиями неизреченными». Это большой пример для нас.

Еще есть один аспект осуждения, которым грешат многие — это разговоры против помазанников Господних, когда мы поднимаем перст и говорим о них оскорбительное. Мы даже представить себе не можем, насколько это большой грех. Слово Божие говорит: «Вот шесть, что ненавидит Господь, даже семь, что мерзость душе Его: глаза гордые, язык лживый и руки, проливающие кровь невинную, сердце, кующее злые замыслы, ноги, быстро бегущие к злодейству, лжесвидетель, наговаривающий ложь и сеющий раздор между братьями» (Прит. 6:16-19).
Среди этого ужасного перечня, упоминаются наговаривающие ложь и сеющие раздор между братьями.
В другом месте сказано: «Не ходи переносчиком в народе твоем и не восставай на жизнь ближнего твоего. Я Господь. Не враждуй на брата твоего в сердце твоем; обличи ближнего твоего, и не понесешь за него греха. Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего как самого себя. Я Господь.» (Лев 19:16-19). А в 49-м псалме мы читаем: «Грешнику же говорит Бог: что ты проповедуешь уставы Мои и берешь завет Мой в уста твои, а сам ненавидишь наставление Мое и слова Мои бросаешь за себя? Когда видишь вора, сходишься с ним, и с прелюбодеями сообщаешься; уста твои открываешь на злословие, и язык твой сплетает коварство; сидишь и говоришь на брата твоего, на сына матери твоей клевещешь; ты это делал, и Я молчал; но ты подумал, что Я такой же, как ты. Изобличу тебя и представлю пред глаза твои [грехи твои]. Уразумейте это, забывающие Бога дабы Я не восхитил, — и не будет избавляющего».

В подтверждение сказанному, обратим внимание еще на одно событие, представленное в Библии: однажды Давид пришел в стан Саула, и тот «спит в шатре, и копье его воткнуто в землю у изголовья его; Авенир же и народ лежат вокруг него. Авесса сказал Давиду: предал Бог ныне врага твоего в руки твои; итак позволь, я пригвождю его копьем к земле одним ударом и не повторю удара. Но Давид сказал Авессе: не убивай его; ибо кто, подняв руку на помазанника Господня, останется ненаказанным? И сказал Давид: жив Господь! пусть поразит его Господь, или придет день его, и он умрет, или пойдет на войну и погибнет; меня же да не попустит Господь поднять руку мою на помазанника Господня» (1 Цар. 26:7-10).
А если посмотреть, кем поистине был Саул, то его очень трудно назвать помазанником. В те дни Саул уже бесновался, злой дух приходил к нему, он был одержимый. И между тем Давид не хотел даже сказать о нем что-нибудь плохое, хотя фактически имел официальное право столкнуть его с престола и занять его место, будучи помазанным на царство. Годами он ждал того дня, когда, наконец, он станет царем. У него было немало таких моментов, когда он мог физически устранить Саула. Но он боялся поднять руку на помазанника Господня, так как Саул также был помазан на царство. Давид считал, что если Бог признал его верным, то Он Сам возведет его на престол.

Но вот Саул погиб в одной из битв, и мы читаем следующее: «...на третий день приходит человек из стана Саулова; одежда на нем разодрана и прах на голове его. Придя к Давиду, он пал на землю и поклонился. И сказал ему Давид: откуда ты пришел ? И сказал тот: я убежал из стана Израильского. И сказал ему Давид: что произошло ? расскажи мне. И тот сказал: народ побежал со сражения, и множество из народа пало и умерло, и умерли и Саул и сын его Ионафан. И сказал Давил отроку, рассказывавшему ему: как ты знаешь, что Саул и сын его Ионафан умерли? И сказал отрок, рассказывавший ему: я случайно пришел на гору Гелвуйскую, и вот, Саул пал на свое копье, колесницы же и всадники настигали его. Тогда он оглянулся назад и, увидев меня, позвал меня. И я сказал: вот я. Он сказал мне: кто ты? И я сказал ему: я - Амаликитянин. Тогда он сказал мне: подойди ко мне и убей меня, ибо тоска смертная объяла меня, душа моя все еще во мне. И я подошел к нему и убил его, ибо знал, что он не будет жив после своего падения; и взял я венец, бывший на голове его, и запястье, бывшее не руке его, и принес их к господину моему сюда. Тогда схватил Давид одежды свои и разодрал их, также и все люди, бывшие с ним, и рыдали и плакали, и постились до вечера о Сауле и о сыне его Ионафане, и о народе Господнем и о доме Израилевом, что пали они от меча. И сказал Давид отроку, рассказывавшему ему; откуда ты? И сказал он: я - сын пришельца Амаликитянина. Тогда Давид сказал ему; как не побоялся ты поднять руку, чтобы убить помазанника Господня? И призвал Давид одного из отроков и сказал ему: подойди, убей его. И тот убил его, и он умер. И сказал к нему Давид; кровь твоя на голове твоей, ибо твои уста свидетельствовали на тебя, когда ты говорил: я убил помазанника Господня. И оплакал Давид Саула и сына его Ионафана...» (2Цар. 1-19).

Это был день, когда Давид мог бы с радостью заявить: «Наконец-то Бог вступился за меня и убрал с моего пути эту преграду! Наконец-то мой враг поражен! Пойдите по улицам и провозгласите, что Давид воцарился». Но Давид говорит совсем противоположное: "Не рассказывайте в Гефе, не возвещайте на улицах Аскалона, чтобы не радовались дочери филистимлян, чтобы не торжествовали дочери необрезанных» (2Цар. 1:20).

Мне кажется, что здесь мы начинаем понемногу понимать, почему Давид был мужем по сердцу Божьему. Что-то было в нем такое, что он не радовался несчастью даже своего врага. Он как бы говорил: «Это не радостная весть, ведь это наш народ, наши люди! Не давайте врагам радоваться их несчастью. Сегодня вместе с Давидом мы можем добавить: «Не читайте этих клеветнических газет, не участвуйте в мерзких делах клеветников, не радуйтесь и тогда, когда вскрывается даже правда, но грязная правда. Вместо этого ходатайствуйте, молитесь, и не давайте врагу повода злорадствовать.
Друзья дорогие, можно было бы много читать и говорить на тему осуждения и обличения. Но будем помнить, что дьявол — клеветник. Когда кто-нибудь приходит к нам, чтобы исповедоваться или признаться в каком-то грехе, которого он не может победить, то он не приходит для того, чтобы мы обнародовали его слабости или добили его, но для того, чтобы за него помолились.

Апостол Иаков пишет: «Признавайтесь друг пред другом в проступках и молитесь друг за друга, чтобы исцелиться» (Иак. 5:16).В жизни каждого из нас есть такие моменты, когда хочется с кем-то поговорить и попросить молитвенной поддержки! И как тяжело, когда не находишь того, кто не предаст тебя, но будет молиться и плакать о тебе, представляя твою нужду пред Господом. Как мало сегодня таких людей!
Но всё же я верю, что мы всё-таки любим друг друга и будем помогать друг другу пока мы на пути в небо. Если надо, будем обличать, но с любовью. Так поступал Христос, и к этому Он призвал и нас. Аминь.

Журнал "Вифания"