В театре её карьера хоть как-то продвигалась… А в кино всё было без перемен – главные роли не давали, ограничивая богатейшие возможности актрисы эпизодами. Долгие годы прошли без крупных ролей – всё эпизоды, эпизоды… Но и в небольших своих ролях Полищук так ярко блистала и оживляла собой кадр, что не заметить её было просто нельзя!

И зрители заметили. А высокопоставленные чиновники «от искусства» уж тем более – приметили её давно, и вынесли вердикт: не снимать! Главные роли не давать! Слишком хороша! «У Полищук – лицо несоветской женщины». Её яркость и красота, а тем более сходство с Софи Лорен, совсем не подходят советскому кинематографу.

А тут ещё конфликт на «Мосфильме», когда она напрямую, по-сибирски «врезала» кому-то из руководства «правду-матку» про тамошние порядки и, конечно же, сразу попала в «черные списки»… Угодничество – вообще не в характере сибиряков (подтверждаю это как коренная сибирячка из Кемерова), и потому Любови, конечно, приходилось трудновато без «определённых» навыков.

Но даже самую крохотную роль талантливая актриса преображала в блистательный образ, подтверждая древнюю мудрость театральных подмостков, что «маленьких ролей не бывает, бывают маленькие актеры». И зрители хорошо запомнили её небольшие, но яркие работы: сначала в «12 стульях» Марка Захарова, потом в «Интердевочке» Тодоровского, где она сыграла «ночную бабочку» Зинку Мелейко, а затем в комедийных ролях у режиссера Анатолия Эйрамджана (фильмы «Моя морячка», «Бабник», «Новый Одеон», «Импотент»).

Именно эти роли, как и роль в фильме Меньшова «Ширли-мырли», поспособствовали взлёту успеха актрисы в начале 90-х годов. Ну, а уж феерическую маму главной героини в «Моей прекрасной няне» не видел и не оценил только уж совсем ленивый. Всего актриса снялась в 77 картинах, последней из которых была комедия «Испанский вояж Степаныча».

По странному стечению обстоятельств, профессиональное восхождение народной любимицы совпало с началом её коварной болезни – тайным и тщательно скрываемым от всех недугом, в котором она не хотела признаваться даже самой себе. Вот с тех самых, ставших злополучными для неё «Двенадцати стульев», где она с Андреем Мироновым исполняет «Танец страсти», и где в конце танца Миронов – Остап, как и было задумано по сценарию, «с грохотом» роняет красавицу Полищук на пол, и начался отсчёт её болезни.

На целые годы растянулись потом и лечение время от времени обостряющейся болезни, и борьба за нормальную, полноценную жизнь. К тому же, настоящий, истинный диагноз был поставлен поздно – когда болезнь уже набрала обороты… Но Любовь Григорьевна отчаянно боролась.

Она не могла жить без сцены, без съёмочной площадки, без общения с друзьями-актёрами. Изо всех сил, превозмогая боль, она играла, скрывая своё состояние, надеясь, что переборет, выстоит, тем более, что она ведь практически не болела до 35 лет! Нет, она выздоровеет, обязательно выздоровеет!

Ведь у неё только-только наладилась жизнь, только-только пошла настоящая работа и признание! Когда с первым мужем жизнь не задалась, Любовь, не раздумывая долго, развелась с ним. Сын Алёша был тогда ещё совсем маленьким. Как давались матери-одиночке переезды, гастроли вместе с ребёнком – знала только она сама.

И вот через много лет явился, наконец, долгожданный ОН – и спаситель, и любимый, и надёжный друг, и опора – тот, кого ждёт в своей жизни каждая женщина. Увидев «нашу, советскую Софи Лорен» в спектакле «Эзоп», художник-анималист Сергей Цигаль понял сразу: «это ОНА!» и после целой «программы завоевания и осады», стал её вторым мужем.

Вскоре на свет появился и плод любви – дочка Мариэтта. А маме сразу же вслед за «кесаревым» удалили аппендицит. Ещё толком не оправившись после родов и операции, Любовь вышла на сцену и вытворяла в спектакле просто чудеса акробатического искусства – от шпагата до отплясывания канканов.

«…У меня вылетели прямо на сцене в спектакле «Соломенная шляпка» два диска позвоночника, – вспоминала актриса, – потому что вся нагрузка на спину пошла, на животе мышцы не работали». Целый месяц потом ей пришлось лежать в больнице. Так и пошло – то больницы и лечение, то счастливая семейная жизнь и работа наизнос. Но ни главная опора в жизни – муж, ни обретённый и такой долгожданный семейный очаг, ни радость семьи – дети, не спасли от прогрессирующей болезни.

Последние пять лет Любови Полищук проходили уже под непрерывным наблюдением врачей. Её лечили и отечественные, и зарубежные светила. Из последних сил она старалась держаться, но однажды упала в обморок прямо на съёмочной площадке...

Близким она уже признавалась, что устала болеть, страдать и мучиться, но всё равно не падала духом и до последнего дня надеялась на лучшее. Она не давала себя жалеть, не капризничала и даже была до последнего красива… Возможно, это давала ей её внутренняя, душевная красота.