вспоминаем фильм Ширли-мырли, 1995


# — А правильно! В конце концов, секс – это такое же естественное отправление организма, как и... и...
— Хватит! Естественное – это когда каждый день. А не раз в месяц, да и то по большому одолжению.

# — Алло, это "Аргументы и факты"? Я вам тут фактов подброшу: Пискунов арестовал знаменитого музыканта Шнипельсона! Алло, газета гомосексуалистов? Этот п...... Пискунов посадил самого Шнипельсона. Газета пчеловодов? Вы там трутнями сидите, а Пискунов упёк Шнипельсона в тюрьму!

# — В кругах, которым я близок, мама, слово "козел" считается обидным.

# — Вижу тебя красавица... в инвалидном кресле... с переломами средней и большой тяжести...

# — Внувнувнупрачка президента Линкольна.


# — Вот тут-то ты, Васенька, ручки ко мне и протянул. А я смотрю – волосики черненькие, глазки каренькие, ростик 175 сантиметров, и решила: хоть одного воспитаю. Человеком сделаю.
— Ручки, значит, протянул? Да-а, не повезло мне. Родился бы совсем безруким, – сейчас знаменитым пианистом был бы.
— А чем бы ты играл, им что ли?

# — Вы Христа распяли!
— Сами породили – сами и распяли. Это наши сугубо еврейские разборки.

# — Капусточка, мама, дело конечно хорошее, но в доме надо держать и мясные закуски.

# — Козюльский, вы не на Привозе! Здесь вам не Одесса, здесь вам the United States of-таки Америка!

# — На фига мне эти Канары... Я белье замочила.

# — На эти деньги все граждане нашей страны смогут три года отдыхать на Канарах. Переговоры с кенарами уже ведутся.

# — Один плюс один плюс один – сколько будет?
— Три.
— А должно быть два!



# — Помню, как сейчас: Варя помирает, Иван Израилевич в соседней комнате, придавленный роялем, а вы лежите, сиську просите!

# — Правда, Кэрол?
— Я Джоан!
— Ну я и говорю Джоан! Это у меня произношение такое.

# — Прости меня, Васенька, дуру грешную!


# — Снова обыск? Сейчас я понятого позову.
— Не надо понятого. Мы просто посидеть пришли. В засаде.

# — Тетя мама, скажи мне, как на духу, как русский человек русскому человеку. Фактически я что, Изя Шнипельсон?
— Прости меня, Изенька, дуру грешную! Прости, Израиль Иванович!
— Простить, мама, – значит понять. А понять, что я – Изя Шнипельсон, я не в состоянии. Пробки перегорают!

# — У, как развезло-то на старые дрожжи!

# — Уже освободился, братишка?
— Я тебе не братишка! Я тебе – жена. Бывшая!

# — Это ограбление!
— Чего ты несёшь, какое ограбление?
— Пардон. Это погром.