Адмирал Николай Оттович фон Эссен
19 марта — День моряка-подводника. История праздника
19 марта 1906 года Указом императора Николая II были созданы подводные силы Балтийского моря с базированием первого соединения подводных лодок в военно-морской базе Либава. С 1996 года, в соответствии с приказом главнокомандующего Военно-Морским Флотом, этот день считается официальной датой рождения подводных сил российского флота и празднуется как День моряка-подводника.
Идея подводного плавания неоднократно обсуждалась в правительственных и военных кругах России на протяжении XVII-ХIX веков. Различные изобретатели предлагали свои проекты, некоторые из них были воплощены. Первая русская боевая подводная лодка «Дельфин» была построена в 1904 г. на Балтийском заводе в Петербурге по проекту выдающегося ученого-кораблестроителя И. Г. Бубнова в соавторстве с капитаном 1-го ранга М. Н. Беклемишевым и инженер-механиком И. С. Горюновым.
В 1912 г. Балтийский судостроительный завод заложил первую дизельную подводную лодку типа «Барс». Она оказалась одной из наиболее совершенных подводных лодок своего времени.
Вступление в строй подводных лодок этого типа в 1915—1917 гг. значительно усилило боевые возможности Балтийского флота.
В начале 1-й мировой войны подводные силы Балтийского флота состояли из бригады подводных лодок (восемь кораблей) и учебного отряда подводного плавания (три корабля), в состав которых входили в основном устаревшие лодки.
В 1915—1916 гг. в состав Балтийского флота вступили семь подводных лодок типа «Барс» («Барс», «Вепрь», «Волк», «Львица», «Пантера», «Рысь» и «Тигр») и пять — типа АГ (АГ-11, АГ-12, АГ-14, АГ-15, АГ-16), купленных в Америке и собранных в России. Кроме того, союзная Англия направила в Балтийское море десять (две погибли при переходе) подводных лодок типов Е и С (Е-1, Е-8, Е-9, Е-18, Е-19, С-26, С-27, С-32) вместе с плавбазой «Амстердам».
Вскоре бригада была переформирована в дивизию подводных лодок. К началу 1917 г. в ее состав входили семь дивизионов по 4−5 кораблей в каждом, не считая английских подводных лодок. Первые три дивизиона были полностью укомплектованы подводными лодками типа «Барс», четвертый — подводными лодками типа АГ. Всего дивизия насчитывала в своем составе около 40 подводных лодок, а также плавбазу «Тосна».
Таким образом, впервые как род сил ВМФ подводные лодки заявили о себе в период 1-й мировой войны. К ее окончанию русские подводные силы имели вполне сложившуюся организацию и тактику боевого использования. Для уничтожения германских и турецких кораблей и транспортов русские подводные лодки активно применяли торпедное оружие и несколько реже — артиллерию.
Самыми многочисленными подводными лодками в ВМФ были лодки типа М — «Малютка» VI и VI-бис серий, — которые строились под руководством конструкторов А. Н. Асафьева и П. И Сердюка. Они начали строиться с 1934 г. На смену им в 1940 г. пришли подводные лодки типа М («малая» XII и XV серий). Последние лодки XV серии вступили в строй в 1944 г.
Особого внимания заслуживает наша прославленная подводная лодка типа К («крейсерская»). Разработка ее проекта закончилась к 1935 г. Главным конструктором и строителем этой лодки был М. А. Рудницкий — руководитель отдела подводного плавания в Научно-исследовательском институте военного кораблестроения (НИИВК ВМС РККА).
Подводная лодка, созданная Рудницким, по своим тактико-техническим характеристикам была прообразом наших будущих океанских лодок, построенных после войны. На этом подводном корабле было внедрено много технических новинок.
Всего к началу Великой Отечественной войны ВМФ располагал 212 подводными лодками. Их высокие конструктивные данные, отличная морская выучка и стойкость экипажей сделали наши подводные лодки в годы войны грозной боевой силой.
Об отечественных атомных подводных лодках сейчас можно прочитать все или почти все. Даже, например, о таком их экзотическом оружии, как таинственный одноместный вертолет Ка-56, выстреливаемый на поверхность вместе с пилотом-диверсантом из торпедного аппарата. Гораздо менее популярной является тема о скромных судах обеспечения грозных «атомарин». А ведь такие суда составляли плавучий тыл могучего советского атомного подводного флота, остатками которого довольствуется ныне ВМФ России.
Развертывание этого тыла, начавшееся на рубеже 50−60-х годов прошлого века, происходило в первую очередь в соответствии с концепцией «рассредоточенного базирования» ВМФ СССР. Эта концепция проистекала из взглядов тогдашнего советского военного руководства на глобальный ракетно-ядерный конфликт, победа в котором считалась вполне достижимой. Предполагалось, что наличие плавучего маневренного тыла позволит «в угрожаемый период» заблаговременно рассредоточить силы флота по пригодным для стоянки кораблей бухтам без развитой береговой инфраструктуры во избежание их поражения ядерным оружием противника в постоянных военно-морских базах.
Созданный в короткое время плавучий тыл атомного подводного флота СССР включал: плавучие базы атомных подводных лодок; плавучие технические базы для перезарядки ядерных реакторов; плавучие мастерские для ремонта атомных подводных лодок; плавучие ракетно-технические базы для хранения, обслуживания и погрузки на подводные лодки ракетно-ядерного оружия; рейдовые плавпогрузчики для погрузки на подводные лодки баллистических ракет с ядерными боеголовками; наливные транспорты (технические танкеры) для перевозки жидких радиоактивных отходов.
Первой плавучей базой атомных подводных лодок стало несамоходное судно проекта 1821, способное обеспечить базирование двух атомных подводных лодок, мелкий ремонт их корпуса и механизмов, а также выдачу всех видов снабжения, кроме боезапаса. Головная плавбаза этого проекта вступила в 1962 году (всего их сдали флоту 7 единиц), а в 1963 году ВМФ получил гораздо более совершенную самоходную плавбазу (дизель-электроход) проекта 1886 (по классификации, принятой в НАТО, — типа «Угра»; построено 9 судов). Плавбаза проекта 1886 также обслуживала две атомные подводные лодки, причем на ней предусматривалось хранение боезапаса (44 торпеды калибра 533 и 400 мм) и прием на борт корабельного вертолета Ка-25. Эти суда имели и собственное вооружение — четыре спаренные 57-мм артиллерийские установки, позволявшие отстреливаться от самолетов и легких кораблей противника. Плавбазы типа «Угра» вместе со своими подопечными субмаринами активно осваивали просторы Мирового океана.
Практически одновременно с «Уграми» состав флота пополнили несамоходные плавучие технические базы проекта 326 (2; еще 6 построили по модернизированному проекту 326М), с помощью которых осуществлялась перезарядка ядерных реакторов подводных лодок. В 1984—1988 годах николаевские корабелы сдали ВМФ три огромные (полным водоизмещением 13,9 тысячи тонн) дизель-электрические самоходные плавучие технические базы 2 ранга проекта 2020 (натовская кличка — «Малина»). Это, если можно так выразиться, были своеобразные реакторные цеха на плаву.
Плавучие мастерские (проекты 725А, 2 единицы, по классификации НАТО — «Днепр») также представляли собой достаточно крупные (5900 тонн) дизельные самоходные суда постройки 1964 года, обеспечивавшие ремонт (в том числе аварийный) оборудования атомных подводных лодок — правда, только незагрязненного радионуклидами. Производственная мощность такого судна составляла 250 тысяч нормо-часов в год, а количество рабочего ремонтного персонала на его борту достигало 376 человек.
Самоходные плавучие ракетно-технические базы проекта 323 (в НАТО их назвали «Лама») — это транспортные теплоходы, на которых осуществлялись хранение и обслуживание крылатых и баллистических ракет (12−18 на одно судно) с последующей их выдачей на атомные подводные лодки. Всего начиная с 1962 года ВМФ принял от промышленности 7 таких судов в нескольких проектных модификациях. Шансов выжить при столкновении с боевыми кораблями или авиацией противника в открытом море у них практически не было никаких, однако «на всякий случай» «Ламы» вооружили зенитными автоматическими пушками калибра 25 и 57 мм.
Когда на вооружение атомных ракетных подводных лодок стратегического назначения ВМФ СССР начали поступать тяжелые межконтинентальные баллистические ракеты, возникла необходимость в более современных транспортах-ракетовозах. Ими стали построенные заводом «Красное Сормово» 3 дизельных транспорта вооружения проекта 1791 (серия построена в 1972—1981 годах), принимавшие на борт 12−13 таких ракет. Апофеозом в развитии данного класса судов обеспечения является единственный в своем роде дизель-электрический транспорт-ракетовоз «Александр Брыкин» проекта 11570 полным водоизмещением 16 тысяч тонн, специально построенный в 1986 году для перезарядки межконтинентальными баллистическими ракетами (16 штук) и торпедами гигантских подводных атомоходов-ракетоносцев типа «Акула» (проект 941).
Гораздо меньшими по размерам были самоходные рейдовые плавпогрузчики баллистических ракет — их водоизмещение составляло порядка 1500 тонн. В отличие от транспортов-ракетовозов они обеспечивали не хранение и обслуживание, а лишь доставку на атомные подводные лодки ракет с береговых складов.
Что касается технических танкеров, то они служили для приема с атомных подводных лодок, транспортировки и слива в береговые спецхранилища активных вод. Такие наливные суда строились как несамоходные (проект 1783), так и самоходные (проекты 1783А и 11510, известные в НАТО соответственно как «Вала» и «Белянка»).
Службу на этих судах никак нельзя было назвать легкой. Обращение с ядерным оружием, сложными механизмами атомных подводных лодок и радиоактивными отходами (на технических танкерах) требовало высокой квалификации и предельного напряжения. И те, кто служил на плавбазах и транспортах обеспечения, по праву могут считать День подводника и своим праздником.
