http://www.crimea.ru/item_info_big.htm?id=1665

Моряки спасли город, затопив корабли


Затопление русских кораблей после падения Севастополя. Французская гравюра, 1855 г.


Затопление русских кораблей

Драматическое решение

После Альминского сражения утром 9 сентября начальник штаба флота вице-адмирал Корнилов собрал Военный совет флота. На совете он предложил незамедлительно атаковать неприятельский флот, стоявший у мыса Лукулл. По его мнению, в случае успеха можно было уничтожить вражеские корабли, а в случае неудачи — сцепиться на абордаж, взорвать себя и часть флота союзников. В героической гибели он видел спасение Севастополя.

Шансов на победу у Черноморского флота в морском сражении не было. Если союзники располагали 21 линейным кораблем (в том числе восемью винтовыми) и 33 пароходами, то у русских было 14 линейных кораблей, которые без попутного ветра даже не могли выйти из бухты.

Понимая начальника штаба, большинство командиров кораблей предлагали другой план. Преградить путь неприятелю и спасти город можно было, затопив корабли поперек бухты. Узнав оба мнения, Меншиков согласился с Военным советом. Корнилов, который был категорически против такой жертвы, подчинился приказу главнокомандующего армией.

Кстати, о подобном выходе думали еще в августе 1854 года. Тогда провели эксперимент — пустой купеческий бриг пустили плыть по бухте под выстрелами береговых орудий. И все были неприятно удивлены, когда судно благополучно село на мель на противоположной стороне, получив лишь незначительные повреждения. А в фортах от учащенных выстрелов появились трещины.

Корабли — на дно, моряки — на бастионы

Корабли топили ночью, стреляя в них из пушек. Моряки плакали, глядя, как они скрываются под водой. 11 сентября 1854 года в воду погрузились семь судов — пять линейных кораблей и два фрегата (линейные корабли «Силистрия», «Уриил», «Селафаил», «Три Святителя» и «Варна», фрегаты «Сизополь» и «Флора»). Между Константиновской и Александровской батареями остались торчать только верхушки мачт.

Но вскоре осенние штормы стали разрушать необычное заграждение. Поэтому 5 ноября на месте разломившегося корабля «Силистрия» затопили 84-пушечный «Гавриил», 14 декабря — корвет «Пилад», а в ночь на 13 февраля 1855 года появилась вторая линия между Михайловской и Николаевской батареями. Тогда пошли на дно линейные корабли «Двенадцать Апостолов», «Святослав», «Ростислав», фрегаты «Кагул» и «Мессемврия», через три дня — фрегат «Мидия».

Боевой ценности они уже не представляли — орудия давно были сняты и отправлены на батареи, а сами корабли использовались в качестве временных плавучих госпиталей. Орудия с судов свозились пароходами на берег, откуда до батарей 200-пудовые пушки переносились буквально на руках, потому что лошади порой не могли сдвинуть такой груз. Именно благодаря тяжелым морским орудиям, снятым с кораблей, Севастополь успешно отражал бомбардировки и штурмы противника. Из расформированных экипажей кораблей в состав сухопутного гарнизона влилось более 10 тысяч моряков, сыгравших огромную роль в обороне города.

В ночь с 27 на 28 августа 1855 года во время перехода на Северную сторону были затоплены остатки ЧФ: 7 линейных кораблей, фрегат, корвет и 5 бригов. Таким образом, за исключением фрегата «Коварна», транспорта «Березань» и еще нескольких более мелких судов, погибших от огня союзной артиллерии, в течение осады все остальные суда (всего 91) затопили сами моряки-черноморцы.

Английский адмирал рвал волосы

Известие о затоплении судов поперек рейда поразило союзников. Английский адмирал с досады рвал на себе волосы, а командующий французским флотом позже писал, что если бы русские не заградили вход в бухту, союзный флот после первого же боя проник бы туда.

Подводная «стена» срывала планы союзников. И в конце октября 1854 года на корабле «Принц» из Англии в Балаклаву прибыло секретное оборудование для подрыва подводной части заграждения. Однако мины и водолазное снаряжение погибли вместе с доставившим их судном в бурю 2 ноября 1854 года.