Леонид Енгибаров- клоун-мим, актер, писатель, создатель нового амплуа в цирке: «грустный клоун».
Кинорежиссер Сергей Параджанов назвал Леонида Енгибарова «единственным незаменимым Актером» после того, как тот сыграл Христа в фильме «Тени забытых предков». Были и другие роли в кино, но главной любовью его жизни была все-таки цирковая арена. «Цирк — самое честное искусство, — говорил Енгибаров, — стойку на одной руке по телефонному звонку из райкома не сделаешь».
«…По ночам у вас будут болеть плечи от бесконечных тренировок, распухать кисти рук и наливаться кровью глаза… Все это, конечно, тяжело, и все-таки это рано или поздно забывается. Вот только одно никогда не забывается — это когда ты стоишь на двух руках, медленно отрываешь одну руку от пола и понимаешь, что у тебя на ладони лежит земной шар»...

Испокон веков клоун заполнял паузы между выступлениями артистов. Таков был неписаный закон цирка. В 60-е годы XX века, впервые в истории цирка, этот закон был нарушен — артисты заполняли паузы между репризами клоуна. Клоуном этим был Леонид Енгибаров.

Он родился 15 марта 1935 года в Москве. С детства влюбленный в кино и литературу, неутомимый выдумщик и фантазер, Леня вынужден был пробивать свою дорогу в жизнь кулаками. Сначала в дворовых драках, где ему доставалось за «характерную» внешность, а потом и на боксерском ринге, где он провел несколько лет, накачивая мускулы и воспитывая характер. Но, уйдя из бокса в цирковое училище, Енгибаров не прекратил сражаться — вся его жизнь была боем за свое творчество.

В училище Енгибаров, не колеблясь, выбрал жанр пантомимы: «В цирк приходят смотреть представление, а не слушать его». Он не нуждался в словах. Язык тела, жестов, мимики, сложнейших акробатических трюков, говорил убедительнее любых фраз. «Разве пантомима — молчаливое искусство? Разве вы не слышите, как стонут руки Марселя Марсо, пытаясь разогнуть железные прутья бесчисленных клеток? Мир пантомимы полон звуков и красок, он гремит и грохочет, смеется и апплодирует, шумит вокзалами и поет с эстрады и тихо шепчет слова любви…».

Но это не была традиционная пантомима. Впервые клоун заставлял зрителя грустить. Грустный клоун? Клоун, после реприз которого наворачиваются слезы? Парадокс, но зрители Москвы, Еревана, Одессы, Праги и сотен других городов мечтали о лишнем билетике, чтобы посмотреть, как тихо и безысходно уходит герой Енгибарова с манежа, как он мирно спит посреди арены и как по-детски переживает, когда разбиваются тарелки или лопается красный воздушный шарик. «Поэт арены», «трагик цирка», «клоун с осенью в сердце» — все это сказано о нем.

В этом придуманном им жанре он так и остался единственным — до сих пор. Леонид Енгибаров — глубочайший актер, открывавший шлюзы воображения зрителя, заставлявший думать, переживать. В центре его реприз всегда была личность — нечто совершенно новое для советского зрителя, привыкшего к размалеванным клоунам в рыжих париках. Его неизменно провожали овациями. И вполне закономерен его успех на международной арене — в 1964 году Енгибаров получил первую премию на Международном конкурсе клоунов в Праге — Кубок имени Э. Басса. Юрий Владимирович Никулин вспоминал: «Он потрясающе владел паузой, создавая образ чуть грустного человека, и каждая его реприза не просто веселила, забавляла зрителя, нет, она еще несла и философский смысл. Енгибаров, не произнося ни слова, говорил со зрителями о любви и ненависти, об уважении к человеку, о трогательном сердце клоуна, об одиночестве и суете. И все это он делал четко, мягко, необычно».

Кино, литература, театр — Енгибаров был талантлив во всем. Те, кто не видел его на манеже, ни за что не сказали бы, что это — клоун. Это был очень серьезный, малоразговорчивый человек, больше похожий на инженера или математика. Но на манеже он полностью преображался, превращаясь в своего героя — озорного мальчишку по имени Леня. Современный — один из главных эпитетов Енгибарова. Современный во всем — начиная с творческих приемов и заканчивая внешним видом. Модная полосатая футболка, шелковый платок на шее, узкие стильные брюки, никаких париков, почти никакого грима, — таков был образ Лени, стоящего на одной руке под мелодию Армстронга и играющего в хоккей собственной шляпой. И еще одна черта — минимум реквизита. С одним чемоданом простейших предметов он отрабатывал феерическую двухчасовую программу.

Его восхищала женская красота. Многочисленные поклонницы ездили к нему со всех концов Советского Союза. Почти ежедневно он вручал коллеге список: кого надо встретить или проводить. Женщины были для него источником вдохновения, он сочинял для них и исполнял перед ними свои номера, новеллы. Это, скорее, было средством самовыражения, ему нужно было хоть на мгновение, но любить прекрасное и делать красивые жесты. Мог, например, купить дорогую шубу в ереванском универмаге, подарить понравившейся продавщице и, сказав только одно: «Леонид Енгибаров!», эффектно раскланяться и уйти. Дарил охапки роз официанткам, продавщицам и вообще красивым женщинам. Его поступками двигало не донжуанство, но романтика: «У каждой женщины должен быть свой принц!» Однако умевший любить и покорять женщин как никто другой, Леонид Енгибаров всю жизнь был невероятно одинок и погружен в свой собственный, им созданный мир. Единственной женщиной, с которой он никогда не расставался, была его мать — Антонина Андриановна.

Из-за ершистости, нежелания подчиняться, идти на компромисс, не складывались отношения и с руководством. Однажды армянский цирк впервые решили отправить на гастроли в скандинавские страны. Из Москвы к артистам приехал управляющий Союзгосцирка. Посмотрев программу, собрал всех, сказал немало добрых слов. Отметил особую роль Енгибарова и в конце попросил его: «Это скандинавские страны, для них вы — русский цирк. Леня, сделай какую-нибудь репризу в русском народном стиле». Ответ Енгибарова был как удар ножом: «Да пошел ты…» Управляющий, конечно, обиделся, и в результате вместо армян на гастроли поехал цирк Олега Попова. Таков был Енгибаров — никогда ничего не делал на заказ, не принимал вмешательства. И не мог промолчать.

В 1970 году, после многочисленных конфликтов с начальством, Енгибаров покинул Союзгосцирк и создал эстрадный театр пантомимы — смелая затея по тем временам!

В 1971 году Енгибаров все же был удостоен звания народного артиста Армении, в очень молодом для этого возрасте. И это было хоть и частичное, но признание его таланта, маленькая победа большой личности над системой, победа, ставшая последней.

«…Не понимаю, ничего не понимаю, не понимаю ваших законов, вашей морали, вашей любви, взрослые! Не знаю, как я буду жить. В вашем мире я жить не смог, а в своем —я совсем один».

Енгибаров был великим артистом, а артист — это ребенок, которому нужно нравиться, быть лучшим и быть любимым. Он говорил о себе: «Я умру, если никто не скажет: «Люблю».

А еще часто повторял в шутку: «Если я гений, то, как Пушкин, умру в 37 лет…»

Гениальный мим, неповторимый мастер клоунады Леонид Енгибаров умер от разрыва сердца в 37 лет, 25 июля 1972 года…


«…Ну а он, как будто в воду канув,
Вдруг при свете, нагло, в две руки
Крал тоску из внутренних карманов
Наших душ, одетых в пиджаки…
…Этот вор, с коленей срезав путы,
По ночам не угонял коней.
Умер шут, он воровал минуты,
Грустные минуты у людей...» (В. Высоцкий)