признаюсь честно, рад я, что опять
Среди друзей в гостеприимном доме.
Могу обнять, поздравить, пожелать
И зреть тебя в довольстве и истоме.

Здесь встретил я друзей твоих, они
Пришлись мне по душе, того не скрою,
А значит мы с тобою не одни
Такие сделаны красавицей Землёю.

Здесь маленькая родина твоя,
«Приют спокойствия, трудов и вдохновенья»,
Так Пушкин написал тебе, а я
Добавил чуть, с его лишь позволенья.

Здоровье я не задеваю, знай,
Пока не трогает, ты не тревожь напрасно,
Вдруг кто-то спросит? Смело отвечай,
Давай поборемся, - и сразу станет ясно.

А сколько лет тебе на самом деле,
Сумеет только женщина сказать,
С которой кров и пищу делишь,
А так же пополам – кровать.

Сегодня грех не выпить нам, друзья:
За день рождения! За прожитые годы!
Чтоб время двигалось чуть-чуть скользя,
И не пускало в дом плохой погоды!

Привет, дорогая подруга моя!
Ты что-то не пишешь мне писем.
Другой бы назвал это свинством – но я
От низменных чувств не зависим.

Я всё извиняю, ничуть не сужу,
Мне злобу копить неохота.
Я все-таки несколько сверху гляжу
На всей твоей жизни болото.

Я часто грущу о прекрасной поре –
О детских годах без печали.
Ты помнишь – тогда, в нашем старом дворе
Нам мамы дружить запрещали.

Но что нам запрет? Заповедной тропой
Я вновь устремлялся к подружке.
Мы шлепали вместе по лужам с тобой
И ели из общей кормушки.

Шли годы. На поиски Зла и Добра
Порывом влеком благородным,
Примкнул я, навек улетев со двора,
К подобным себе, но свободным.

Я знаю, что скоро у вас Рождество,
Готовится стол небывалый.
Ты всем передай: дескать, я на него
Уже не успею, пожалуй.

Мерцают мне звезды сквозь сумрак и мглу,
Зовут меня дали иные.
Я буду грустить, если в праздник к столу
Свиные сойдут отбивные...

Пора мне в дорогу. Сейчас разбегусь –
И взмою в седой небосклон я!
Пиши, если сможешь.
Твой преданный Гусь.
Прощай, дорогая Хавронья!