Беседа архим. Иоанна (Крестьянкина) с верующими

                  

                                                                

Как вы думаете, так ли уж несправедливо гоним автор строк:

Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.

(М.Ю. Лермонтов)

Всегда ли мы правы, когда самоуверенно читаем своим ближним мораль? Кстати, о самом Михаиле Лермонтове, этом по праву великом поэте, увы, придется сказать, что не берег он своих ближних собственным словом. Как итог: печальная для Лермонтова дуэль с Мартыновым была в определенном смысле спровоцирована им самим.

Старец Паисий Святогорец говорил: «Без конца оправдывая себя и считая, что другие его не понимают, что все вокруг несправедливы, а он – невинный страдалец и несчастная жертва, человек становится невменяемым, перестает управлять собой». И это действительно так. Если посмотреть, что происходит в душе этого человека, то с полной уверенностью можно сказать – хотя автор и не провидец, – что там скачут в беспорядке раздраженные чувства и помыслы: «этот поступил со мной совершенно бессовестно», «а этот меня не оценил», «а вот этот вообще человек бестолковый, навредил мне, пусть же за это мучается». Возмущается, словно пена морская, такая душа о чужих делах, судит практически всех подряд, изматывает себя, с трудом выходя из мысленных драм как после изнурительного боя с чудовищем. Если же посмотреть на внешние отношения такого человека с ближними, то там постоянные конфликты, недопонимания, неумение ужиться и сработаться, а как следствие – жизненные неудачи, вплоть до безработицы, пристрастия к алкоголю и нищета.

В общении людей друг с другом встречаются типовые ошибки, которые по сути разрушают общение. Такое бывает, в частности, когда мы уверены в собственном превосходстве и выступаем в роли учителей.

Подобные люди ничего так не любят, как раздавать всем советы, и, быстро поставив диагноз, тут же спешат предложить свой рецепт. Они живут наблюдениями за окружающими и едва заметят что-то вызывающее у них возмущение, как с видом всезнаек выплескивают то, что у них в данный момент на уме. Желание исправлять и подсказывать другим – это их жизненный зуд, никогда им не дающий покоя.

Не чувствуя ответственности за слова, они спешат раздавать советы и, настырно влезая в чужие судьбы, командуют, словно гениальные стратеги и путеводители. Как правило, такие люди самоуверенны, легко отметают советы, обращенные лично к ним, а в случае неудачи своих прогнозов или вмешательств тут же обвиняют другого, но себя – никогда.

Итак, больше всего ошибаются те, кто слишком привык советовать. Святитель Игнатий (Брянчанинов) о таких говорил: «Тщеславие и самомнение любят учить и наставлять. Они не заботятся о достоинстве своего совета! Они не помышляют, что могут нанести ближнему неисцельную язву нелепым советом». Вот почему очень часто, когда мы раздаем направо-налево рекомендации, когда произносим упреки, они словно уходят в пустоту, не достигают своей цели, а подчас настраивают против нас того, к кому мы обратились.

Не каждый имеет дар чувствовать душу другого. Но без этой чуткости невозможно помочь душе человека. Недостаточно увидеть чужие оплошности – на это способны все. Важно так дать совет, словно ближний дает его себе сам.

Заметим, душа практически любого человека весьма чувствительна к посторонним вмешательствам и не приемлет тона обличения, даже просто назидания, поскольку это сразу резко противопоставляет людей, поставляя одного, то есть обличителя, выше, а другого, то есть обличаемого, ниже. В возникшей ситуации конфликта, обиды или явной несправедливости ближнего лучше всего в задушевной беседе коснуться проблемы по касательной, не изобличая упреком в лоб, а дружелюбно рассматривая возможные варианты действий, как бы для вразумления самого себя. И то это возможно только тогда, когда есть общая почва для разговора; если же между вами заведомо пролегает пропасть, пытаться ее преодолеть, если вы не обрели еще крылья духовности, – значит наверняка упасть в эту пропасть и разбиться.

Древний патерик повествует, как однажды авва Аммон посетил место некоторых иноков. В то время один из братьев подвергся сильному искушению: его посещала женщина. Это стало известно прочим инокам, которые сильно смутились и, собравшись на совещание, решили изгнать соблазнившегося брата. С собой они пригласили пойти и авву Аммона, чтобы вместе осмотреть хижину инока. Согрешивший брат узнал об этом заранее и скрыл женщину под большим деревянным сосудом, перевернув его кверху дном. Войдя в хижину, авва Аммон тут же все понял, сел на деревянный сосуд и приказал обыскать хижину. Иноки никого не нашли, и авва Аммон сказал им: «Бог да простит вам согрешение ваше». Затем он помолился и велел всем выйти, сам же пошел последним. Покидая келью, он взял милостиво за руку обвиненного инока и с любовью сказал: «Брат! Внимай себе». Так одним ласковым, теплым словом старец исправил того, которого безнадежно хотели исправить обличением прямолинейным и без любви.

 

Исповедь. Фото: В. Нестеренко / Православие.Ru

Удивительное наставление дает нам преподобный Серафим Саровский: «С ближними надо обходиться ласково, не делая даже и вида оскорбления. Когда мы отвращаемся от человека или оскорбляем его, тогда на наше сердце как бы камень ложится. Дух смущенного или унывающего человека надобно стараться ободрить словами любви. Видя брата делающего грех, покрой его, как советует святой Исаак Сирин: “Простри ризу твою над согрешающим и покрой его”».

 

Вот как поступали в таких ситуациях сами святые.Преподобный Иов Почаевский однажды ночью, проходя через монастырское гумно, застал человека, крадущего пшеницу. Вор, испугавшись, пал к ногам святого, умоляя его никому не говорить об этом, чтобы не потерять уважения своих соседей. Но старец был настолько незлобив, что не только не укорил вора ни одним словом, но даже сам помог ему поднять мешок с краденым зерном. Наставив при этом смиренными словами не делать впредь ничего подобного, напомнив заповеди Божии и предстоящий нелицеприятный Суд, на котором во всем предстоит дать отчет Господу, старец отпустил вора.

Для христианина это крайне важно – в общении с ближними не выпячивать и выискивать их грехи, а, напротив, замечать в них лучшее, светлое, доброе. Что же касается исправления чужих ошибок, то если и браться за это, делать это с добротой и любовью. Преподобный Марк Подвижник по этому поводу верно сказал: «Лучше с благоговением молиться о ближнем, нежели обличать его во всяком согрешении».

Святой праведный Иоанн Кронштадтский предлагает нам такой совет: «Люби всякого человека, несмотря на его грехопадения. Грехи грехами, а основа-то в человеке одна – образ Божий. Иногда слабости людей очевидны, когда, например, они бывают злобны, горды, завистливы, скупы, жадны. Но помни, что и ты не без зла, а может быть, в тебе его даже больше, чем в других. По крайней мере в отношении грехов все люди равны: “Все, – сказано, – согрешили и лишены славы Божией” (Рим. 3: 23); все повинны перед Богом и все нуждаемся в Его милосердии. Поэтому надо терпеть друг друга и взаимно прощать, чтобы и Отец наш Небесный простил нам согрешения наши (см.: Мф. 6: 14). Смотри, как много любит нас Бог, как много Он сделал для нас и продолжает делать, как Он наказывает слегка, а милует щедро и благостно! Если хочешь исправить кого-нибудь от недостатков, не думай исправить его одними своими средствами. Сами мы больше портим, чем помогаем, например своей гордостью и раздражительностью. Но возложи свою печаль на Господа (см.: Пс. 54: 23) и от всего сердца молись Ему, чтобы Он Сам просветил ум и сердце человека. Если Он увидит, что твоя молитва проникнута любовью, то непременно исполнит твою просьбу, и ты вскоре увидишь перемену в том, за кого молишься. “Эта перемена десницы Вышнего” (Пс. 76: 11)».

Что же можно предложить еще относительно попыток вразумлять других? Прежде всего, оценивать конкретный поступок, а не совершившую его личность. Особенно же остерегаться называть допущенную ближним оплошность правилом его жизни. Судите сами: одно дело, если кто-то вам скажет: «Ты никогда ничего не сделаешь как следует!», «Да ты ни к чему не способен!», «Сразу видно, что ты бестолковый» и т.п., другое дело, когда кто-то вам скажет: «Обычно у тебя лучше получается», «Сегодня ты не совсем правильно поступил», «По-моему, ты способен на лучшее» и т.п. То есть надо оставлять вразумляемому надежду на спасение, а не загонять его в угол.

Действительно, существенной ошибкой бывает то, когда, пытаясь вразумить кого-либо, мы начинаем выпячивать его отрицательные черты, подчас перед другими подчеркиваем его недостатки. Соответственная реакция – отторжение наших слов. Досаждая другим и публично унижая, желая, видимо, помочь в обретении смирения, мы чудовищным образом провоцируем в человеке проявление гордости. А вот у преподобного Ефрема Сирина встречается совет иного характера: «Оказывай честь брату перед знакомыми его, и будешь почтен перед Господом». Предложить совет можно только при доброжелательности, не противопоставляя себя другому, а становясь с ним на одну почву: «Я сам намного хуже тебя, в данной же ситуации, как ты думаешь, может быть, я попробовал бы поступить вот так?»

 

Давайте подумаем, от кого нам самим легче перенести упрек: от человека доброжелательного, говорящего ласково и с любовью, или от нетерпеливого, говорящего вспыльчиво и презрительно?

 

Так как же мы сами должны обращаться к другим, чтобы они восприняли наше слово?

Есть замечательное жизненное правило: начни с себя, и у тебя сложатся отношения с ближними. Перестань по своему суду исправлять других, и ты найдешь с ними взаимопонимание. Победи в самом себе то, что не нравится в окружающих, и с тебя будут брать пример ближние.

Преподобный Исаак Сирин предлагает даже такой совет: «Когда встретишься с ближним своим, принуждай себя оказывать ему честь выше меры его… Хвали его даже за то, чего он не имеет… Этим и подобным этому привлечешь его к добру, заставишь его стыдиться тем приветствием, каким приветствовал ты его, и посеешь в нем семена добродетели… Берегись кого-либо и в чем-либо порицать или обличать, потому что есть у нас нелицеприятный Судия на небесах. Если же хочешь обратить кого к истине, то скорби о нем и со слезами и с любовию скажи ему слово или два, а не воспаляйся на него гневом, и да не увидит в тебе признака вражды». Никогда наши слова или наставления не будут восприняты человеком, если мы заранее не расположим его к принятию слова добрым отношением. Даже к самолюбию другого человека надо относиться со снисхождением. Не тыкать человека носом в его недостатки, а аккуратно исправлять их, опираясь на то хорошее, что в нем еще есть.

И все-таки значит ли это, что лучше только молчать? Бывает, мы загоняем свое недовольство внутрь, не высказав нужного замечания, хмуро копим обиду, а потом, сорвавшись, выплескиваем в лицо. «Гораздо лучше обличить, нежели сердиться тайно» (Сир. 20: 1), – сказано еще в Ветхом Завете. В Евангелии же читаем: «Если же согрешит против тебя брат твой, выговори ему» (Лк. 17: 3), – значит, выговаривать ближнему о его проступке все-таки нужно, «и если покается, прости ему» (Лк. 17: 3). Но здесь же, во-первых, предполагается полное искоренение в самом себе злобы и раздражительности: «если семь раз в день согрешит против тебя, и семь раз в день обратится, и скажет: “каюсь”, – прости ему» (Лк. 17: 4), так что выговаривание брату должно иметь целью не восстановление справедливости самой по себе, но обращение ко спасению души брата, когда ты сам готов простить ему, лишь бы он обратился. Во-вторых, наши слова не должны становиться соблазном для ближнего. Произнесенный не к месту или не во время упрек лишь ввергнет другого человека в искушение. «Невозможно не придти соблазнам; но горе тому, через кого они приходят» (Лк. 17: 1).

Увы, реалии жизни не всегда отвечают нашим надеждам и планам. Желая донести какую-то истину до человека, допустим, слово о вере, порой мы терпим крах. Иногда наше слово не могут принять, так как оно произнесено весьма неумело, без приложения к реальной жизни человека. Но к великому сожалению, мы также часто встречаем в обществе неприкрытый цинизм. И о носителе подобного морального качества можно сказать словами Пушкина из стихотворения «Демон»:

Он звал прекрасное мечтою;
Он вдохновенье презирал;
Не верил он любви, свободе;
На жизнь насмешливо глядел –
И ничего во всей природе
Благословить он не хотел.

С человеком, который смеется тебе в лицо, вряд ли возможен искренний разговор. Как донести святое тому, для кого нет в принципе ничего святого? Говорить с циником о вере и обо всем самом святом представляется вряд ли возможным. «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мф. 7: 6). Иной раз лучше промолчать о том, что со временем объяснит цинику сама жизнь.

Итак, важно учиться чувствовать, кому, что, при каких условиях и каким образом можно сказать. Жизнь предлагает нам возможность обрести этот опыт. А терпеливое и тактичное отношение к другим людям подскажет, как поступить правильно, если конечно нами движут любовь и доброе отношение к нашим ближним.