Эдуард Асадов.Стихи и поэмы

Суббота, 21 Мая 2011 г. 21:40 + в цитатник

Судьбы и сердца

М., "Правда", 1990 г., 100 тыс.экз.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Творите биографии свои

Двадцатый век

Созвездие Гончих Псов

"Ах, как мы нередко странны бываем!.."

Учитесь!

Россия начиналась не с меча!

Диспут

Дорожите счастьем, дорожите!

В лесном краю

Падает снег

Помните!

Что такое счастье

Домовой

"Когда мне говорят о красоте..."

Доброта

Нежные слова

Когда порой влюбляется поэт...

Как мне тебе понравиться?

Проверяйте любовь

Ах, как все относительно в мире этом!

Родине

Верю гению самому

"Я могу тебя очень ждать,.."

Моему старому другу Борису Шпицбургу

Воспоминания

Листопад

Пятая строка

Зимняя сказка

Остров романтики

Нечестный бой

Ответ читателям

Кольца и руки

Шаганэ

Вечер в Ереване

Ледяная баллада

Трусиха

Лесная река

Два аиста

Баллада о ненависти и любви

Письмо с фронта

Мне уже не шестнадцать, мама!

Вечер в больнице

Клеветники

Бессонница

Друг без друга у нас получается все...

Хмельной пожар

Ее любовь

Поют цыгане

Старая цыганка

Цвета чувств

Когда друзья становятся начальством

Худшая измена

Сновидения

Неприметные герои

Чудачка

Заколдованный круг

Долголетие

Старый "Газик"

Одна

Как же я в детстве любил поезда

24 декабря

"Наша жизнь - как фонарика узкий свет..."

Души и вещи

Ленинграду

Роза друга

День Победы в Севастополе

Весенняя песня

О том, чего терять нельзя

Белые розы

Жены фараонов

Маринки

"Нужные люди"

Ночная песня

В звездный час

Разговор с другом

"Свободная любовь"

Разные свойства

Воспитать человека

Древнее свидание

Нытики и зануды

В кафе

Свидание с детством

"Прогрессивный" роман

Хорошие люди

Неравенство

Верная Ева

Эдельвейс

Именем совести

Литературным недругам моим

Всегда в бою

О смысле жизни

Обидная любовь

Разговор с небожителями

Не могу понять

Таежный родник

На рассвете

Пусть меня волшебником назначат

Все равно я приду

Озорные строки

Баллада о друге

Люди слова

Про будущую старость

Лесная сказка

"Доброе царство"

Вторая любовь

"Эх, жить бы мне долго-долго!"

Дайте спокойствие человеку!

Начало

Электрокардиограмма

В тайге

Любовь и трусость

"Ты далеко сегодня от меня..."

Весна в лесу

"Люблю я собаку за верный нрав..."

"Все как будто сделал славно я..."

Одно письмо

Оттепель

Два маршрута

О скверном м святом

Девушка и лесовик

Царица-гусеница

Клейкие руки

Моя любовь

Тревоги

На крыле

Судьбы и сердца

Виновники

Я встретил тебя в апреле

Нн горюй

Любовь, измена и колдун

Не надо цепляться за день вчерашний

"Забыв покой, дела и развлечепья..."

Я провожу тебя

Я мелкой злости в жизни не испытывал

Высота

Разрыв

Когда мне встречается в людях дурное...

"Каков человек по душе, по уму?.."

Самое прочное не земле

Аптека счастья

Высокий долг

Белые и черные халаты

Ошибка

Кристиану Бернарду

Улетают птицы

Сны - обман, и верить снам не надо...

Раздумье

"От скромности не подымая глаз..."

"Солдатики спят и лошадки..."

Прямой разговор

Стихи о чести

Серебряная свадьба

Улетают птицы

Горькие слова

Осмысление

Они студентами были

Подруги

Три друга

Гостья

Они студентами были...

Сказка о студенте и старике

Стихи о маленькой зеленщице

"Сатана"

Студенты

Песнь о бессловесных друзьях

Дикие гуси

Джумбо

Пеликан

"Эфемера Вульгарис"

Медвежонок

Комары

Бурундучок

Орел

Зарянка

"Рыбье счастье"

Бенгальский тигр

Дачники

Баллада о буланом пенсионере

Вечное заключение

Яшка

Стихи о рыжей дворняге

Поэмы

Поэма о первой нежности

Шурка

Галина

ТВОРИТЕ БИОГРАФИИ СВОИ

Ах, как мы мало время бережем!

Нет, это я не к старшим обращаюсь.

Они уж научились. Впрочем, каюсь, -

Кой-кто поздненько вспомнили о нем.

И лишь порой у юности в груди

Кипит ключом беспечное веселье,

Ведь времени так много впереди

На жизнь, на труд и даже на безделье.

Какой коварный розовый туман,

Мираж неограниченности времени.

Мираж растает, выплывет обман,

И как же больно клюнет он по темени!

Пускай вам двадцать, или даже тридцать,

И впереди вся жизнь, как беляй свет,

Но сколько и для вас прекрасных лет

Мелькнуло за спиной и больше нет,

И больше никогда не возвратится.

Еще вчера, буквально же вчера,

Вы мяч гоняли где-нибудь на даче,

А вот сейчас судьбу решать пора

И надо пробиваться в мастера,

В всяком деле только в мастера,

Такое время, что нельзя иначе.

А кто-то рядом наплевал на дело,

Ловя одни лишь радости бессонные,

Тряся с отцов на вещи закордонные.

Но человек без дела - только тело,

К тому же не всегда одушевленное.

Болтать способен каждый человек,

И жить бездумно каждый может тоже.

А время мчит, свой ускоряя бег,

И спрашивает: - Кто ты в жизни, кто же?

Уж коль расти, то с юности расти,

Ведь не годами, а делами зреешь,

И все, что не успел до тридцати,

Потом, всего скорее не успеешь.

И пусть к вам в сорок или пятьдесят

Еще придет прекрасное порою,

Но все-таки все главное, большое,

Лишь в дерзновенной юности творят.

Пусть будут весны, будут соловьи,

Любите милых горячо и свято,

Но все же в труд идите как в бои.

Творите биографии свои,

Не упускайте времени, ребята!

ДВАДЦАТЫЙ ВЕК

Ревет в турбинах мощь былинных рек,

Ракеты, кванты, электромышленье...

Вокруг меня гудит двадцатый век,

В груди моей стучит его биенье.

И если я понадоблюсь потом

Кому-то вдруг на миг или навеки,

Меня ищите не в каком ином,

А пусть в нелегком, пусть в пороховом,

Но именно в моем двадцатом веке.

Ведь он, мой век, и радио открыл,

И в космос взмыл быстрее ураганов,

Кино придумал, атом расщепил

И засветил глаза телеэкранов.

Он видел и свободу и лишенья,

Свалил фашизм в пожаре грозовом

И верю я, что все-таки о нем

Потомки наши вспомнят с уваженьем.

За этот век, за то, чтоб день его

Все ярче и добрее разгорался,

Я не жалел на свете ничего

И даже перед смертью не сгибался!

И, горячо шагая по планете,

Я полон дружбы к веку моему.

Ведь как-никак назначено ему,

Вот именно, и больше никому,

Второе завершить тысячелетье.

Имеет в жизни каждый человек

И адрес свой, и временнЫе даты.

Даны судьбою мне координаты:

"СССР. Москва. Двадцатый век".

И мне иного адреса не надо.

Не знаю, как и много ль я свершил?

Но если я хоть что-то заслужил,

То вот чего б я пожелал в награду:

Я честно жил всегда на белом свете,

Так разреши, судьба, мне дошагать

До новогодней смены двух столетий,

Да что столетий - двух тысячелетий,

И тот рассвет торжественный обнять!

Я представляю, как вес это будет:

Салют в пять солнц, как огненный венец,

Пять миллионов грохнувших орудий

И пять мильярдов вспыхнувших сердец!

Судьба моя, пускай долроги круты,

Не обрывай досрочно этот путь.

Позволь мне ветра звездного глотнуть

И чрез границу руку протянуть

Из века в век хотя бы на минуту!

И в тишине услышать самому

Грядущей эры поступь на рассвете,

И стиснуть руку дружески ему -

Веселому потомку моему,

Что будет жить в ином тысячелетье.

А если все же мне не суждено

Шагнуть на эту сказочную кромку,

Ну чтож, я песней постучусь в окно.

Пусть эти строки будут все равно

Моим рукопожатием потомку!

СОЗВЕЗДИЕ ГОНЧИХ ПСОВ

Мимо созвездия Девы,

Созвездий Льва и Весов

Несется по темному небу

Созвездие Гончих Псов.

Клубится, шурша по следу их,

Космическая пурга.

Комету ль они преследуют?

Иль гонят во тьме врага?

Я видел их тени тугие

Сквозь дымку мальчишьих снов,

И были они как живые,

К тому же слова какие:

"Созвездие Гончих Псов"!

Детство прошло, умчалось,

Растаяло без следа,

А песня в душе осталась,

И, кажется, навсегда.

Несется собачья стая

Мильоны веков вперед.

И я, как в детстве, гадаю:

Куда они? Кто их ждет?

Какая их гонит тайна

Средь стужи и тишины?

А вдруг они там отчаянно

Ищут во тьме хозяина,

С которым разлучены?

Он добрый, веселый, звездный,

Но с очень дальних времен

Где-то во мгле морозной

Чудищами пленен.

В безбрежье миров и столетий,

Где не был ни звук, ни взгляд,

Он к черной гигантской планете

Магнитным кольцом прижат.

Там странные измерения:

Сто верст - только малый шаг,

Столетье - одно мгновение,

А озеро - жидкий мрак...

Чудища, плавая в реках,

И после, сушась на скале,

Звездного человека

Держат в пещерной мгле.

Столапые электриды -

В каждой лапище - мозг,

Внушают ему, чтоб выдал

Он все, что когда-то видел,

А главное - тайну звезд!

Как они загораются,

Стужу гоня с планет?

Чем они остужаются?

Как погасить их свет?

Так, молча и некрасиво,

Жуя студенистую тьму,

Волю свою терпеливо

Они внушают ему.

А он не дает ответа.

И только упрямое: SOS!

С черной, как мрак, планеты

Шлет светлому миру звезд!

Зов по вселенной несется,

И все, что хоть где-то живет,

Говорит: - Високосный год. -

Или: - Год активного солнца.

И только в бездонном мраке,

Где нет ни ночей, ни дней,

Огненные собаки

Мчатся еще быстрей!

Все ярче глаза сверкают,

Струной напряглись хребты,

И жаркие искры роняют

Пламенные хвосты.

Вселенная бьет клубами

Космической пыли в грудь,

И тонко звенит под когтями

Серебряный Млечный Путь...

Но сквозь века и пространства

Домчат они и найдут

Планету Черного Царства

И чудищ перегрызут.

Лапы - на плечи хозяину,

И звездный вздохнет человек.

Вот она, главная тайна,

Основа всего мирозданья:

В любви при любом испытанье

И преданности навек!

Невзгодам конец! Победа!

Гремите, звезд бубенцы.

Пусть волны тепла и света

Помчатся во все концы!

И вправо помчат и влево,

Неся серебристый гам.

И радостно вскрикнет Дева,

Поверить боясь вестям!

Рукою за сердце схватится,

Щекою прильнет к Тельцу,

И звездные слезы покатятся

По вспыхнувшему лицу!

Фантазия? Пусть! Я знаю!

И все-таки с детских лет

Я верю в упрямую стаю,

Что мчится за другом вслед!

Спадает с души все бренное,

Истории бьют часы,

Звенит серебром вселенная,

Летят по вселенной псы...

Горят причудливо краски,

И, как ни мудра голова,

Вы все-таки верьте сказке.

Сказка всегда права!

* * *

Ах, как мы нередко странны бываем!

Ну просто не ведаем, что творим:

Ясность подчас ни за что считаем,

А путаность чуть ли не свято чтим.

Вот живет человек, как игрок без правил,

Взгляды меняя, как пиджаки.

То этой дорогой стопы направил,

То эту дорогу уже оставил,

И все получается. Все с руки.

С усмешкой поигрывая словами,

Глядит многозначаще вам в глаза.

Сегодня он с вами, а завтра с нами.

Сегодня он - "против", а завтра - "за"...

И странно: знакомые не клеймят

Такие шатания и болтания.

Напротив, находятся оправдания.

- Сложность характера, - говорят.

Вот и выходит, что все идет:

Оденется пестро - оригинален,

Ругает политику - смелый парень!

Похвалит политику - патриот!

Противоречив? Ну и что ж такого -

Молодо-зелено! Ерунда!

А брякнет скандальное где-то слово -

Мы рядом же! Выправим. Не беда!

И вот все с ним носятся, все стараются,

А он еще радостнее шумит.

Ему эта "сложность" ужасно нравится.

Вот так и живет он: грешит и кается,

Кается снова и вновь грешит!

И ладно б так только в живых общениях,

Но сколько бывает и в наши дни

В науке, пьесах, стихотворениях

Пустой и надуманной трескотни.

Когда преподносят вам вместо симфонии

Какой-то грохочущий камнепад,

Вы удивляетесь: - Где же симфония?

Это же дикая какофония!

- Нет, сложная музыка, - говорят.

А если вы книгу стихов возьмете,

Где слов сумбурный водоворот,

Где рифмы вопят на надрывной ноте,

То вы лишь затылок рукой потрете:

- О чем онн? Шут их не разберет!..

Стихи словно ребус. Стихи-загадки.

Все пестро, а мыслей-то никаких!

Не надо терзать себя. Все в порядке.

Это "новаторство", "сложный стих".

А тот, кто себя знатоком считает,

Чтоб вдруг не сказали, что он глупец,

Хоть ничего-то не понимает,

Но с важным лицом головой кивает

И шепчет: - Вот здорово! Молодец!

"Сложное творчество", "смелый гений",

"Сложный характер"! И так во всем!

Не часто ли мы по душевной лени

И сами на эти крючки клюем!

Ведь если типичнейшего нуля

За что-то яркое принимают,

Не слишком ли это напоминает

Сказку про голого короля?!

И почему простота в общенье

И в смелых суждениях прямота -

Самое сложное из мышлений,

Самое светлое из общений

Порою не ценятся ни черта?!

И сколько же жалкая ординарность

Будет прятаться с юных лет

За фразами "сложность", "оригинальность"

И ненавидеть принципиальность,

Как злые сычи ненавидят свет?!

Нельзя, чтоб в петушьем наряде серость

Шумела, задириста и пуста.

Не в этом, товарищи, наша зрелость,

Пусть царствуют ум, красота и смелость,

А значит - ясность и простота!

УЧИТЕСЬ!

Учитесь мечтать, учитесь дружить,

Учитесь милых своих любить

И жить горячо и смело.

Воспитывать душу и силу чувств

Не только труднейшее из искусств,

Но сверхважнейшее дело!

- Позвольте, - воскликнет иной простак,-

Воспитывать чувства? Но как же так?

Ведь в столбик они не множатся!

Главное в жизни без лишних слов -

Это найти и добыть любовь,

А счастье само приложится!

Спорщики, спорщики! Что гадать,

Реку врем„н не вернете вспять,

Чтоб заново жить беспечно.

Так для чего ж повторять другим

Всех наших горьких ошибок дым,

Жизнь-то ведь быстротечна.

Нельзя не учась водить самолет,

Но разве же проще любви полет,

Где можно стократ разбиться?

Веру, тепло и сердечность встреч

Разве легко на земле сберечь?

Как же тут не учиться?!

Учитесь, товарищи, уступать,

Учитесь по совести поступать

И где бы ни пить - не упиться.

Не просто быть честным всегда и везде,

И чтобы быть верным в любой беде,

Трижды не грех учиться!

С готовой, красивой душой навек

Отнюдь не рождается человек,

Ничто ведь само не строится,

Уверен, что скромником и бойцом,

Отзывчивым, умницей, храбрецом -

Учатся и становятся!

Но как это сделать? Легко сказать!

Как сделать? А душу тренировать

На искренность, на заботы.

Как в спорте, как в музыке, как в труде

Тренаж нужен людям везде-везде,

Вот так и берут высоты.

Высоты всяческой красоты,

Любви и действительной доброты,

И нечего тут стыдиться!

Ведь ради того, чтоб не зря весь век

Носили мы звание Человек -

Стоит, друзья, учиться!

РОССИЯ НАЧИНАЛАСЬ НЕ С МЕЧА!

Россия начиналась не с меча,

Она с косы и плуга начиналась.

Не потому, что кровь не горяча,

А потому, что русского плеча

Ни разу в жизни злоба не касалась...

И стрелами звеневшие бои

Лишь прерывали труд ее всегдашний.

Недаром конь могучего Ильи

Оседлан был хозяином на пашне.

В руках, веселых только от труда,

По добродушью иногда не сразу

Возмездие вздымалось. Это да.

Но жажды крови не было ни разу.

А коли верх одерживали орды,

Прости, Россия, беды сыновей.

Когда бы не усобицы князей,

То как же ордам дали бы по мордам!

Но только подлость радовалась зря.

С богатырем недолговечны шутки:

Да, можно обмануть богатыря,

Но победить-вот это уже дудки!

Ведь это было так же бы смешно,

Как, скажем, биться с солнцем и луною,

Тому порукой - озеро Чудское,

Река Непрядва и Бородино.

И если тьмы тевтонцев иль Батыя

Нашли конец на родине моей,

То нынешняя гордая Россия

Стократ еще прекрасней и сильней!

И в схватке с самой лютою войною

Она и ад сумела превозмочь.

Тому порукой - города-герои

В огнях салюта в праздничную ночь!

И вечно тем сильна моя страна,

Что никого нигде не унижала.

Ведь доброта сильнее, чем война,

Как бескорыстье действеннее жала.

Встает заря, светла и горяча.

И будет так вовеки нерушимо.

Россия начиналась не с меча,

И потому она непобедима!

ДИСПУТ

На клубной трибуне в закатном огне,

Собрав пареньков и девчат,

Приезжий инструктор о будущем дне

Читал по шпаргалке доклад.

Из цифр и цитат он словесный букет

Дарил им, как дарят сирень.

И так получалось, что нынешний день

Всего лишь подножье, лишь слабая тень

Грядущих сияющих лет.

Часа полтора говорил он о том,

Что вьюги невзгод и лишений

В любую минуту мы смело пройдем,

Ведь все мы, товарищи, нынче живем

Во имя иных поколений.

Он смолк. Деловито портфель застегнул,

Достал папиросы и спички.

И тотчас же, сквозь неуверенный шум,

Хлопки раздались но привычке.

Сейчас он к машине и... разом во мглу...

Доклад и стандартен, и ясен.

Но тут вдруг протиснулся парень к столу

И брякнул: - А я не согласен!

В спецовке, механик, иль, может, кузнец.

- Неправильно это, - сказал, - и конец!

В семнадцатом деды в грязи и пыли,

В дырявых шинелях под пулями шли.

Окопы, баланда, промокший табак.

Да хлеще, чем пули, разящий сыпняк,

А дома разруха. Хоть плачь, хоть кричи.

Ни хлеба в избе, ни полена в печи.

Они б не кормили окопную вошь,

Но где же ты мыла с одеждой возьмешь!

И жены, не ради диеты, в ночи

Рубили ботву на пустые харчи.

Но стужа и хлеб пополам с лебедой

Людей надломить не могли,

Ведь жили те люди красивой мечтой,

Без соли и спичек, одной мечтой

О светлом грядущем земли!

В тридцатом - Турксиб, Комсомольск и Кузбасс,

Магнитка - великий завод.

Шли новые смены, хоть, скажем, подчас

Невзгод доводилось хлебнуть им не раз,

А все же не прежних невзгод!

А если бы прежних, тогда бы беда;

Ботва... на заплатах - заплаты...

А если бы прежних, за что же тогда

В семнадцатом гибли солдаты?!

Страна поднималась, мужала, росла,

Все шире походка, все тверже дела,

И пусть доставалось порою сынам,

А все же не так и не то, что отцам.

В войне, где дробился фашистский кулак,

Солдат не косил уже в ротах сыпняк,

Снаряды косили, а тиф не косил,

И рваных шинелей боец не носил.

Но трудностям разным, годами подчас,

Почти что поэмы слагали у нас.

Едва ль не романтика: мерзлый барак,

Лопата в мороз или старый тюфяк.

Была ли она на Магнитке? Была.

Но только не в том, не в сутулости спин,

Не ради романтики тачка ползла

И нудно визжала ручная пила,

А просто стране не хватало машин.

Романтика ж в душах ребячьих жила.

Мечтала красиво и в битвы звала,

Давала с братвой уголек на-гора

И пела ночами в степи у костра.

Нет, мы не боимся ни горьких невзгод,

Ни трудных дорог, ни опасных работ.

Но, честное слово, ведь в том и секрет,

Чтоб меньше невзгод на дорогах побед!

Лопату в отставку. Бульдозер сейчас!

Комбайн, телевизора сказочный глаз.

Да что телевизор, - пробив небосвод,

За спутником спутник уходит в полет!

Мы стали богаче, сильнее стократ,

А песни, посмотришь, все те же звучат:

"Невзгоды пробьем и лишенья пройдем..."

Да мы уже в новую эру живем!

Да мы уже в силах сложнейшее сметь,

А горьких невзгод не иметь, не терпеть!

Туда ж, где палатки, костер и зима,

Теперь не проблема доставить дома.

Доставить как почту, как добрую весть.

И драться с чинушами в центре и здесь.

Да вот хоть бы этот наш клуб заводской,

Давно уж пора нам другой, не такой.

А где он? "Невзгоды"? Неправильно, врешь!

Начальство закупорит уши

И выйдет: мужайся, терпи, молодежь.

Во славу иного чинуши.

Мы бед не боимся, не робкий народ!

Но всюду ль оправданы беды?

Не слишком ли часто за ширмой "невзгод"

Скрываются дармоеды?!

Упорство, способное мир удивить,

Уже доказали не раз мы.

Так надо ль теперь города городить

На голом энтузиазме?

И мы не подножье для завтрашних лет!

Вздымая грядущего дом,

Мы тоже хотим и квартиры, и свет,

Цветы, и театры, и добрый обед,

И нынче хотим, не потом!

И вовсе не надо в статьях и речах

Ни пышных, ни жертвенных фраз.

И деды для нас - не торжественный прах,

Не камни ступеней на трудных путях,

А крылья, взметнувшие нас!

Шумели до полночи. Споры ребят

Звучали светло и азартно.

Вот так был окончен стандартный доклад,

И кончен отнюдь не стандартно...

ДОРОЖИТЕ СЧАСТЬЕМ, ДОРОЖИТЕ!

Дорожите счастьем, дорожите!

Замечайте, радуйтесь, берите

Радуги, рассветы, звезды глаз -

Это все для вас, для вас, для вас.

Услыхали трепетное слово -

Радуйтесь. Не требуйте второго.

Не гоните время. Ни к чему.

Радуйтесь вот этому, ему!

Сколько песне суждено продлиться?

Все ли в мире может повториться?

Лист в ручье, снегирь, над кручей вяз...

Разве будет это тыщу раз!

На бульваре освещают вечер

Тополей пылающие свечи.

Радуйтесь, не портите ничем

Ни надежды, ни любви, ни встречи!

Лупит гром из поднебесной пушки.

Дождик, дождь! На лужицах веснушки!

Крутит, пляшет, бьет по мостовой

Крупный дождь, в орех величиной!

Если это чудо пропустить,

Как тогда уж и на свете жить?!

Все, что мимо сердца пролетело,

Ни за что потом не возвратить!

Хворь и ссоры временно отставьте,

Вы их все для старости оставьте

Постарайтесь, чтобы хоть сейчас

Эта "прелесть" миновала вас.

Пусть бормочут скептики до смерти.

Вы им, желчным скептикам, не верьте -

Радости ни дома, ни в пути

Злым глазам, хоть лопнуть, - не найти!

А для очень, очень добрых глаз

Нет ни склок, ни зависти, ни муки.

Радость к вам сама протянет руки,

Если сердце светлое у вас.

Красоту увидеть в некрасивом,

Разглядеть в ручьях разливы рек!

Кто умеет в буднях быть счастливым,

Тот и впрямь счастливый человек!

И поют дороги и мосты,

Краски леса и ветра событий,

Звезды, птицы, реки и цветы:

Дорожите счастьем, дорожите!

В ЛЕСНОМ КРАЮ

Грозою до блеска промыты чащи,

А снизу, из-под зеленых ресниц,

Лужи наивно глаза таращат

На пролетающих в небе птиц.

Гром, словно в огненную лису,

Грохнул с утра в горизонт багряный,

И тот, рассыпавшись, как стеклянный,

Брызгами ягод горит в лесу.

Ежась от свежего ветерка,

Чуть посинев, крепыши маслята,

Взявшись за руки, как ребята,

Топают, греясь, вокруг пенька!

Маленький жук золотою каплей

Висит и качается на цветке,

А в речке на длинной своей ноге

Ива нахохлилась, будто цапля,

И дремлет, лесной ворожбой объята...

А мимо, покачиваясь в волнах,

Пунцовый воздушный корабль заката

Плывет на распущенных парусах...

Сосны беседуют не спеша.

И верю я тверже, чем верят дети,

Что есть у леса своя душа,

Самая добрая на планете!

Самая добрая потому,

Что, право, едва ли не все земное,

Вечно живущее под луною

Обязано жизнью своей ему!

И будь я владыкой над всей планетой,

Я с детства бы весь человечий род

Никак бы не меньше, чем целый год,

Крестил бы лесной красотою этой!

Пусть сразу бы не было сметено

Все то, что издревле нам жить мешало,

Но злобы и подлости все равно

Намного бы меньше на свете стало!

Никто уж потом не предаст мечту

И веру в светлое не забудет,

Ведь тот, кто вобрал в себя красоту,

Плохим человеком уже не будет!

ПАДАЕТ СНЕГ

Падает снег, падает снег -

Тысячи белых ежат...

А по дороге идет человек,

И губы его дрожат.

Мороз под шагами хрустит, как соль,

Лицо человека - обида и боль,

В зрачках два черных тревожных флажка

Выбросила тоска.

Измена? Мечты ли разбитой звон?

Друг ли с подлой душой?

Знает об этом только он

Да кто-то еще другой.

Случись катастрофа, пожар, беда -

Звонки тишину встревожат.

У нас милиция есть всегда

И "скорая помощь" тоже.

А если просто: падает снег

И тормоза не визжат,

А если просто идет человек

И губы его дрожат?

А если в глазах у него тоска -

Два горьких черных флажка?

Какие звонки и сигналы есть,

Чтоб подали людям весть?!

И разве тут может в расчет идти

Какой-то там этикет,

Удобно иль нет к нему подойти,

Знаком ты с ним или нет?

Падает снег, падает снег,

По стеклам шуршит узорным.

А сквозь метель идет человек,

И снег ему кажется черным...

И если встретишь его в пути,

Пусть вздрогнет в душе звонок,

Рванись к нему сквозь людской поток.

Останови! Подойди!

ПОМНИТЕ!

День Победы. И в огнях салюта

Будто гром: - Запомните навек,

Что в сраженьях каждую минуту,

Да, буквально каждую минуту

Погибало десять человек!

Как понять и как осмыслить это:

Десять крепких, бодрых, молодых,

Полных веры, радости и света

И живых, отчаянно живых!

У любого где-то дом иль хата,

Где-то сад, река, знакомый смех,

Мать, жена... А если неженатый,

То девчонка - лучшая из всех.

На восьми фронтах моей отчизны

Уносил войны водоворот

Каждую минуту десять жизней,

Значит, каждый час уже шестьсот!..

И вот так четыре горьких года,

День за днем - невероятный счет!

Ради нашей чести и свободы

Все сумел и одолел народ.

Мир пришел как дождь, как чудеса,

Яркой синью душу опаля...

В вешний вечер, в птичьи голоса,

Облаков вздымая паруса,

Как корабль плывет моя Земля.

И сейчас мне обратиться хочется

К каждому, кто молод и горяч,

Кто б ты ни был: летчик или врач.

Педагог, студент или сверловщица...

Да, прекрасно думать о судьбе

Очень яркой, честной и красивой.

Но всегда ли мы к самим себе

Подлинно строги и справедливы?

Ведь, кружась меж планов и идей,

Мы нередко, честно говоря,

Тратим время попросту зазря

На десятки всяких мелочей.

На тряпье, на пустенькие книжки,

На раздоры, где не прав никто,

На танцульки, выпивки, страстишки,

Господи, да мало ли на что!

И неплохо б каждому из нас,

А ведь есть душа, наверно, в каждом,

Вспомнить вдруг о чем-то очень важном,

Самом нужном, может быть, сейчас.

И, сметя все мелкое, пустое,

Скинув скуку, черствость или лень,

Вспомнить вдруг о том, какой ценою

Куплен был наш каждый мирный день!

И, судьбу замешивая круто,

Чтоб любить, сражаться и мечтать,

Чем была оплачена минута,

Каждая-прекаждая минута,

Смеем ли мы это забывать?!

И, шагая за высокой новью,

Помните о том, что всякий час

Вечно смотрят с верой и любовью

Вслед вам те, кто жил во имя вас!

ЧТО ТАКОЕ СЧАСТЬЕ

Что же такое счастье?

Одни говорят: "Это страсти:

Карты, вино, увлечения -

Все острые ощущения".

Другие верят, что счастье -

В окладе большом и власти,

В глазах секретарш плененных

И трепете подчиненных.

Третьи считают, что счастье -

Это большое участье:

Забота, тепло, внимание

И общность переживания.

По мненью четвертых, это -

С милой сидеть до рассвета,

Однажды в любви признаться

И больше не расставаться.

Еще есть такое мнение,

Что счастье-это горение:

Поиск, мечта, работа

И дерзкие крылья взлета!

А счастье, по-моему, просто

Бывает разного роста:

От кочки и до Казбека,

В зависимости от человека.

ДОМОВОЙ

Былому конец! Электронный век!

Век плазмы и атомных вездеходов!

Давно, нефтяных устрашась разводов,

Русалки уплыли из шумных рек.

Зачем теперь мифы и чудеса?!

Кругом телевизоры, пылесосы.

И вот домовые, лишившись спроса,

По слухам, ушли из домов в леса.

А город строился, обновлялся:

Все печи - долой и старье - долой!

И вот наконец у трубы остался

Последний в городе домовой.

Средь старых ящиков и картонок,

Кудлатый, с бородкою на плече,

Сидел он, кроха, на кирпиче

И плакал тихонечко, как котенок.

Потом прощально провел черту,

Медленно встал и полез на крышу.

Уселся верхом на коньке, повыше,

И с грустью уставился в темноту.

Вздохнул обиженно и сердито

И тут увидел мое окно,

Которое было освещено,

А форточка настежь была открыта.

Пускай всего ему не суметь,

Но в кое-каких он силен науках.

И в форточку комнатную влететь

Ему это - плевая, в общем, штука!

И вот, умостясь на моем столе,

Спросил он, сквозь космы тараща глазки:

- Ты веришь, поэт, в чудеса и сказки?

- Еще бы! На то я и на земле!

- Ну то-то, спасибо хоть есть поэты.

А то ведь и слова не услыхать.

Грохочут моторы, ревут ракеты,

Того и гляди, что от техники этой

И сам, как машина, начнешь рычать!

Не жизнь, а бездомная ерунда:

Ни поволшебничать, ни приютиться,

С горя даже нельзя удавиться,

Мы же - бессмертные. Вот беда!

- Простите, - сказал я, - чем так вот маяться,

Нельзя ли на отдых? Ведь вы уж дед!

- Э, милый! Кто с этим сейчас считается?!

У нас на пенсию полагается

Не раньше, чем после трех тысяч лет.

Где вечно сидел домовой? В тепле.

А тут вот изволь наниматься лешим,

Чтоб выть, словно филин, в пустом дупле

Да ведьм непотребностью всякой тешить.

То мокни всю ночь на сучке в грозу,

То прыгай в мороз под еловой шапкой.

- И, крякнув, он бурой мохнатой лапкой

Сурово смахнул со щеки слезу.

- Ведь я бы сгодился еще... Гляди.

А жить хоть за шкафом могу, хоть в валенке.

- И был он такой огорченно-маленький,

Что просто душа занялась в груди.

- Да, да! - закричал я. - Я вас прошу!

И будьте хранителем ярких красок.

Да я же без вас ни волшебных сказок,

Ни песен душевных не напишу!

Он важно сказал, просияв: - Идет! -

Затем, бородою взмахнув, как шарфом,

Взлетел и исчез, растворясь, за шкафом,

И все! И теперь у меня живет!

* * *

Когда мне говорят о красоте

Восторженно, а иногда влюбленно,

Я почему-то, слушая, невольно

Сейчас же вспоминаю о тебе.

Когда порой, мне имя называя,

О женственности чьей-то говорят,

Я снова почему-то вспоминаю

Твой мягкий жест, и голос твой, и взгляд.

Твои везде мне видятся черты,

Твои повсюду слышатся слова,

Где б ни был я - со мною только ты,

И, тем гордясь, ты чуточку права.

И все же, сердцем похвалы любя,

Старайся жить, заносчивой не став:

Ведь слыша где-то про сварливый нрав -

Я тоже вспоминаю про тебя...

ДОБРОТА

Если друг твой в словесном споре

Мог обиду тебе нанести,

Это горько, но это не горе,

Ты потом ему все же прости.

В жизни всякое может случиться.

И, коль дружба у вас крепка,

Из-за глупого пустяка

Ты не дай ей зазря разбиться.

Если ты с любимою в ссоре,

А тоска по ней горяча,

Это тоже еще не горе,

Не спеши, не руби сплеча.

Пусть не ты явился причиной

Той размолвки и резких слов,

Встань над ссорою, будь мужчиной!

Это все же твоя любовь!

В жизни всякое может случиться.

И коль ваша любовь крепка,

Из-за глупого пустяка

Ты не должен ей дать разбиться.

И, чтоб после себя не корить

В том, что сделал кому-то больно,

Лучше добрым на свете быть,

Злого в мире и так довольно.

Но в одном лишь не отступай:

На разрыв иди, на разлуку,

Только подлости не прощай

И предательства не прощай

Никому: ни любимой, ни другу!

НЕЖНЫЕ СЛОВА

То ли мы сердцами остываем,

То ль забита прозой голова,

Только мы все реже вспоминаем

Светлые и нежные слова.

Словно в эру плазмы и нейтронов,

В гордый век космических высот

Нежные слова, как граммофоны,

Отжили и списаны в расход.

Только мы здесь, видимо, слукавили

Или что-то около того:

Вот слова же бранные оставили,

Сберегли ведь все до одного!

Впрочем, сколько человек ни бегает

Средь житейских бурь и суеты,

Только сердце все равно потребует

Рано или поздно красоты.

Не зазря ж оно ему дается!

Как ты ни толкай его во мглу,

А оно возьмет и повернется

Вновь, как компас, к ласке и теплу.

Говорят, любовь немногословна:

Пострадай, подумай, раскуси...

Это все, по-моему, условно,

Мы же люди, мы не караси!

И не очень это справедливо -

Верить в молчаливую любовь.

Разве молчуны всегда правдивы?

Лгут ведь часто и без лишних слов!

Чувства могут при словах отсутствовать.

Может быть и все наоборот.

Ну а если говорить и чувствовать?

Разве плохо говорить и чувствовать?

Разве сердце этого не ждет?

Что для нас лимон без аромата?

Витамин, не более того.

Что такое небо без заката?

Что без песен птица? Ничего!

Пусть слова сверкают золотинками,

И не год, не два, а целый век!

Человек не может жить инстинктами,

Человек - на то и человек!

И уж коль действительно хотите,

Чтоб звенела счастьем голова,

Ничего-то в сердце не таите,

Говорите, люди, говорите

Самые хорошие слова!

КОГДА ПОРОЙ ВЛЮБЛЯЕТСЯ ПОЭТ...

Когда порой влюбляется поэт,

Он в рамки общих мерок не вмещается,

Не потому, что он избранник, нет,

А потому, что в золото и свет

Душа его тогда переплавляется!

Кто были те, кто волновал поэта?

Как пролетали ночи их и дни?

Не в этом суть, да и не важно это.

Все дело в том, что вызвали они!

Пускай горды, хитры или жеманны,

Он не был зря, сладчайший этот плен.

Вот две души, две женщины, две Анны,

Две красоты - Оленина и Керн.

Одна строга и холодно-небрежна.

Отказ в руке. И судьбы разошлись.

Но он страдал, и строки родились:

"Я вас любил безмолвно, безнадежно".

Была другая легкой, как лоза,

И жажда, и хмельное утоленье!

Он счастлив был. И вспыхнула гроза

Любви: "Я помню чудное мгновенье"!

Две Анны. Два отбушевавших лета.

Что нам сейчас их святость иль грехи?!

И все-таки спасибо им за это

Святое вдохновение поэта,

За пламя, воплощенное в стихи!

На всей планете и во все века

Поэты тосковали и любили.

И сколько раз прекрасная рука

И ветер счастья даже вполглотка

Их к песенным вершинам возносили!

А если песни были не о них,

А о мечтах или родном приволье,

То все равно в них каждый звук и стих

Дышали этим счастьем или болью.

Ведь если вдруг бесстрастна голова,

Где взять поэту буревые силы?

И как найти звенящие слова,

Коль спит душа и сердце отлюбило?!

И к черту разговоры про грехи.

Тут речь о вспышках праздничного света.

Да здравствуют влюбленные поэты!

Да здравствуют прекрасные стихи!

КАК МНЕ ТЕБЕ ПОНРАВИТЬСЯ?

Как мне тебе поправиться?

Стать мрачным и непонятным?

А может быть, вдруг прославиться

Поступком невероятным?

Или вдруг стать мятежным,

Порывистым и упрямым?

А может быть, нежным-нежным

И ласковым самым-самым...

А то вдруг лукаво-мглистым,

Сплетающим ловко сети?

Иль простодушно-чистым,

Доверчивым, словно дети?

Иль стать искушенным в жизни,

Солидным и мудрым очень,

Так, словно бы между прочим

Роняющим афоризмы?

Разгневать тебя мне, что ли,

Поссорясь с тобой всерьез?

Иль рассмешить до колнк,

До радостно-глупых слез?

Богатым прийти иль бедным,

С подарками или без?

Словом ли вдруг хвалебным

Поднять тебя до небес?

Что делать? Куда направиться:

К другу или врагу?

Откуда решенье явится?

Как мне тебе понравиться,

Понять уже не могу!

А ты даже будто рада

Терзать меня, как юнца.

Но только любовь не надо

Испытывать без конца.

Запомни мое пророчество:

Когда-нибудь, как во сне,

Страдая от одиночества,

Ты снова придешь ко мне.

И, бросивши спесь красавицы,

Скажешь: - Встречай, чудак!

Я с сердцем не а силах справиться.

Ну, как мне тебе понравится? -

А я улыбнусь: - Никак.

ПРОВЕРЯЙТЕ ЛЮБОВЬ

С давних пор ради той, что дороже мира,

Ради взгляда, что в сердце зажег весну,

Шли мужчины на плаху и на войну,

На дуэли и рыцарские турниры.

И, с единственным именем на устах,

Став бесстрашно порой против тьмы и света,

Бились честно и яростно на мечах,

На дубинах, на шпагах и пистолетах.

И пускай те сражения устарели.

К черту кровь! Но, добро отделив от зла,

Скажем прямо: проверка любви на деле

Как-никак, а у предков тогда была!

Поединок - не водочная гульба!

Из-за маленьких чувств рисковать но будешь.

Если женщину впрямь горячо не любишь -

Никогда не подставишь под пулю лба!

Не пора ли и нам, отрицая кровь

И отвергнув жестокость, умно и гибко,

Все же как-то всерьез проверять любовь,

Ибо слишком уж дороги тут ошибки.

Неужели же вправду, сказать смешно,

Могут сердце порой покорить заране

Чей-то редкий подарок, театр, кино

Или ужин, заказанный в ресторане?!

Пусть готовых рецептов на свете нет.

Ничего в торопливости не решайте.

Проверяйте любовь на тепло и свет,

На правдивость придирчиво проверяйте.

Проверяйте на смелость и доброту,

Проверяйте на время на расстоянья,

На любые житейские испытанья,

На сердечность, на верность и прямоту.

Пусть не выдержат, может быть, крутизны

Легкомыслие, трусость и пустота.

Для любви испытания не страшны,

Как для золота серная кислота.

И плевать, если кто-то нахмурит бровь.

Ничего голословно не принимайте.

Ведь не зря же нам жизнь повторяет вновь:

- Проверяйте любовь, проверяйте любовь,

Непременно, товарищи, проверяйте!

АХ, КАК ВСЕ ОТНОСИТЕЛЬНО В МИРЕ ЭТОМ!

Ах, как все относительно в мире этом!

Вот студент огорченно глядит в окно,

На душе у студента темным-темно:

"Запорол" на экзаменах два предмета...

Ну а кто-то сказал бы ему сейчас:

- Эх, чудила, вот мне бы твои печали?

Я "хвосты" ликвидировал сотни раз,

Вот столкнись ты с предательством милых глаз -

Ты б от двоек сегодня вздыхал едва ли!

Только третий какой-нибудь человек

Улыбнулся бы: - Молодость... Люди, люди!..

Мне бы ваши печали! Любовь навек...

Все проходит на свете. Растает снег,

И весна на душе еще снова будет!

Ну а если все радости за спиной,

Если возраст подует тоскливой стужей

И сидишь ты беспомощный и седой -

Ничего-то уже не бывает хуже!

А в палате больной, посмотрев вокруг,

Усмехнулся бы горестно: - Ну сказали!

Возраст, возраст... Простите, мой милый друг.

Мне бы все ваши тяготы и печали!

Вот стоять, опираясь на костыли,

Иль валяться годами (уж вы поверьте),

От веселья и радостей всех вдали,

Это хуже, наверное, даже смерти!

Только те, кого в мире уж больше нет,

Если б дали им слово сейчас, сказали:

- От каких вы там стонете ваших бед?

Вы же дышите, видите белый свет,

Нам бы все ваши горести и печали!

Есть один только вечный пустой предел...

Вы ж привыкли и попросту позабыли,

Что, какой ни достался бы вам удел,

Если каждый ценил бы все то, что имел,

Как бы вы превосходно на свете жили!

РОДИНЕ

(Лирический монолог)

Как жаль- јне. что гордые наши слова

"Держава", "Родина" и "Отчизна"

Порою затерты, звенят едва

В простом словаре повседневной жизни.

Я этой болтливостью не грешил.

Шагая по жизни путем солдата,

Я просто с рожденья тебя любил

Застенчиво, тихо и очень свято.

Какой ты была для меня всегда?

Наверное, в разное время разной.

Да, именно разною, как когда,

Но вечно моей и всегда прекрасной!

В каких-нибудь пять босоногих лет

Мир - это улочка, мяч футбольный,

Сабля, да синий змей треугольный,

Да голубь, вспарывающий рассвет.

И если б тогда у меня примерно

Спросили: какой представляю я

Родину? Я бы сказал, наверно:

- Она такая, как мама моя!

А после я видел тебя иною,

В свисте метельных уральских дней,

Тоненькой, строгой, с большой косою -

Первой учительницей моей.

Жизнь открывалась почти как -

в сказке, Где с каждой минутой иная ширь,

Когда я шел за твоей указкой

Все выше и дальше в громадный мир!

Случись, рассержу я тебя порою -

Ты, пожурив, улыбнешься вдруг

И скажешь, мой чуб потрепав рукою:

- Ну ладно. Давай выправляйся, друг!

А помнишь встречу в краю таежном,

Когда, заблудившись, почти без сил,

Я сел на старый сухой валежник

И обреченно глаза прикрыл?

Сочувственно кедры вокруг шумели,

Стрекозы судачили с мошкарой:

- Отстал от ребячьей грибной артели...

Жалко... Совсем еще молодой!

И тут, будто с суриковской картины,

Светясь от собственной красоты,

Шагнула ты, чуть отведя кусты,

С корзинкою, алою от малины.

Взглянула и все уже поняла:

- Ты городской?.. Ну дак что ж, бывает...

У нас и свои-то, глядишь, плутают,

Пойдем-ка!-И руку мне подала.

И, сев на разъезде в гремящий поезд,

Хмельной от хлеба и молока,

Я долго видел издалека

Тебя, стоящей в заре по пояс...

Кто ты, пришедшая мне помочь?

Мне и теперь разобраться сложно:

Была ты и впрямь лесникова дочь

Или "хозяйка" лесов таежных?

А впрочем, в каком бы я ни был краю

И как бы ни ждл и сейчас, и прежде,

Я всюду, я сразу тебя узнаю -

Голос твой, руки, улыбку твою,

В какой ни явилась бы ты одежде!

Помню тебя и совсем иной.

В дымное время, в лихие грозы,

Когда завыли над головой

Чужие черные бомбовозы!

О, как же был горестен и суров

Твой образ, высоким гневом объятый,

Когда ты смотрела на нас с плакатов

С винтовкой и флагом в дыму боев!

И, встав против самого злого зла,

Я шел, ощущая двойную силу:

Отвагу, которую ты дала,

И веру, которую ты вселила.

А помнишь, как встретились мы с тобой,

Солдатской матерью, чуть усталой,

Холодным вечером подо Мгой,

Где в поле солому ты скирдовала.

Смуглая, в желтой сухой пыли,

Ты, распрямившись, на миг застыла,

Затем поклонилась до самой земли

И тихо наш поезд перекрестила...

О, сколько же, сколько ты мне потом

Встречалась в селах и городищах -

Вдовой, угощавшей ржаным ломтем,

Крестьянкой, застывшей над пепелищем...

Я голос твой слышал средь всех тревог,

В затишье и в самом разгаре боя.

И что бы я вынес? И что бы смог?

Когда бы не ты за моей спиною!

А в час, когда, вскинут столбом огня,

Упал я на грани весны и лета,

Ты сразу пришла. Ты нашла меня.

Даже в бреду я почуял это...

И тут, у гибели на краю,

Ты тихо шинелью меня укрыла

И на колени к себе положила

Голову раненую мою.

Давно это было или вчера?

Как звали тебя: Антонида? Алла?

Имени нету. Оно пропало.

Помню лишь - плакала медсестра.

Серия сообщений "Поэзия":
Часть 1 - Эдуард Асадов.Стихи и поэмы
Часть 2 - Борис Пастернак /1890-1960/ вехи жизни
Часть 3 - ВЕСЕННИЙ ЦВЕТОК. СТИХИ. МОСКВА, ТИП. Т-ВА И. Д. СЫТИНА, 1899