Читать далее

Это история настоящего, долгого, страстного романа, который происходил вовсе не в Париже в конце XIX века, а в головах и сердцах двух гениальных художников. Эдуар Мане и Берта Моризо не могли быть вместе, связанные обязательствами, моральными принципами и личными убеждениями. И создали в конце концов собственное художественное измерение, в котором обрели свободу и возможность часами напролет объясняться друг другу в любви и шептать нежности. Свою параллельную живописную вселенную.
В биографии Эдуара Мане столько загадок и недосказанностей, что запутанная история с холмом Трокадеро — еще не самая эффектная и пикантная. Но именно с этой истории нужно начинать, когда речь заходит о Берте Моризо.
С легкой руки биографа Мане Анри Перрюшо по сети, глянцевым журналам и даже по внушительным изданиям гуляет мистическая и романтическая легенда о том, что Мане еще до знакомства с Бертой увидел ее картину «Вид Парижа с холма Трокадеро» в Салоне. Мане был настолько впечатлен картиной, что написал свою — с того же места: стоя на холме и глядя на Марсово поле. Мане, к слову, достаточно часто обращался к полотнам других живописцев, переосмысляя их идеи и композиции. Но проделывал это с безусловными шедеврами и гениями: Гойей, Рафаэлем, Джорджоне, Тицианом. А тут вдруг начинающая и никому еще не известная художница!
Легенда прекрасна — она очень точно проиллюстрировала бы родство душ и талантов, подтвердила бы, что эти два художника еще до знакомства жили в одной художественной плоскости и дышали одним живописным воздухом, предчувствуя и приближая судьбоносную встречу… Если бы не одна досадная неточность: картина «Всемирная выставка в Париже 1867 года» Мане была написана на 5 лет раньше, чем картина Берты Моризо «Вид Парижа с холма Трокадеро».
Читать далее

«Эдуард Мане - отец современного искусства» (2009)

Британский искусствовед Вальдемар Янушчак рассказывает о жизни художника 19 века Эдуара Мане. Его называют отцом Импрессионизма, хотя он упорно отказывался выставляться вместе с импрессионистами и старался не быть эстетически похожим на Моне, Ренуара и других. В то время как импрессионисты превозносили его, Мане смотрел на них сверху вниз, предпочитая продолжать творить в своем собственном стиле. Скандальные картины, которые принесли ему славу - «Олимпия» и «Завтрак на траве» стали также самыми «запретными» произведениями французского искусства 19 века. Это история о том, как Мане изгнали из официального Парижском салоне, после чего он основал Салон Отверженных - ключевое культурное событие эпохи.

«Большой канал. Венеция (Голубая Венеция)», 1875г

Холст, масло. Размер:59 x 71 см. Музей Шербурна, штат Вермонт, США

Эта картина была восторженно встречена критиками. Джозеф Пеладон писал: "Необычайно маленькое полотно представляет уголок Большого канала Венеции. Вода и небо - цвета индиго, белые швартовые столбы перевиты синими полосами. Эта симфония, где голубой - главный цвет не кажется нелепым и нереальным. Я видел венецианские полдни точно такого же цвета; но Мане преувеличил впечатление почти до фантастического уровня. За этими усилиями несчастного человека, который был влюблен в прозрачные тона, узнаешь его поиски света, его исключительный идеализм...
Здания на заднем плане картины написаны нереально, кажутся взятыми из воображаемого Средиземноморья. Мане совершил поездку в Венецию осенью 1875 г. со своей женой и художником Джеймсом Тиссо.
Этот всемирно известный город-музей, таинственный и незабываемый, со струящимися улицами-каналами, главной из которой является Большой канал, вызывал во все века восторг у поэтов, музыкантов, художников от Байрона до Фосколо, от Каналетто до Кановы и Вагнера.
Большой канал - то прозрачный и спокойный, то вздымающийся пеной, то угрюмый, в зависимости от колорита неба и от сезона - художник запомнил как живой, играющий солнцем неповторимый облик очаровательной Венеции.

Читать далее

Эдуард Мане (Édouard Manet; 1832-1883).
"В Зимнем саду", 1879 г. Холст, масло, 115х150 см.
Государственные музеи Берлина, Берлин, Германия

Читать далее

ИСТОЧНИК

Викторина Луиза Мёран прожила долгих 83 года. В старой, неряшливой, спившейся женщине, коротающей свои дни в провинциальном городке Коломбе, что недалеко от Парижа, трудно было распознать прекрасную девушку с каштановыми волосами, которая смотрит на нас с картин великого французского импрессиониста Эдуарда Мане.
Эдуард Мане родился в 1832 году — он был старше Викторины на 12 лет. Живописец познакомился с хорошенькой девушкой с каштановыми волосами, когда ему исполнилось 30 лет. У него были жена и 10-летний сын.
Викторина тогда считалась девицей из приличной семьи: ее дядя был скульптором, а отец — гравером. Сама она хорошо играла на гитаре и пела. На жизнь зарабатывала уроками музыки. Кроме того, она очень неплохо рисовала.

Новые образы
С 1861-го по 1863 год Викторина подрабатывала позированием художнику-академисту Тома Кутюру. Одно время Кутюр был учителем Мане. Но вскоре Эдуард взбунтовался: он тесно чувствовал себя в рамках академической живописной традиции. И стал искать нечто новое. Юная красотка с точеной фигурой пробудила в будущем импрессионисте какие-то новые впечатления: облик Мёран родил в его сознании яркие, доселе не появлявшиеся ни на чьих полотнах образы.
Но, конечно, художнику в голову не могло прийти, что именно изображения юной Мёран произведут настоящий переворот в живописи.
Тем временем во французском живописном сообществе назревал настоящий скандал. Жюри ежегодного Парижского живописного салона в 1863 году отвергло более 2 тысяч полотен разных художников — в том числе Мане. Дело в том, что мэтры-знатоки живописи не хотели признать, что, кроме классической, академической традиции, в живописи назревает нечто новое.
Те, чьи работы «уважаемое» жюри отвергло, организовали в том же году так называемый Салон отверженных. В нем приняли участие те, кого «не пустили» на выставку: Мане, Моне, Сислей, Ренуар, Базиль и даже Курбе, который к тому времени слыл известным художником.
Гвоздем альтернативной выставки стал «Завтрак на траве» Эдуарда Мане. На этой всем известной сегодня картине (она выставлена в парижском музее Орсе) изображены двое полностью одетых мужчин -в пиджаках и при галстуках, а рядом с ними на подстилке сидит абсолютно обнаженная женщина, которая смотрит на зрителя с безмятежным и уверенным выражением. Конечно, ни для кого не были секретом развлечения некоторых распутных парижан. Но чтобы заявить об этом так прямо…

Моделью для женщины в «Завтраке на траве» была Викторина Мёран.

Читать далее