* * *

он прижимает лакмусовую бумажку к своему сердцу,

и она становиться синей

от щелочной

среды.

* * * (сломы)

ты дочь моя?

запрыгала блоха по небу туч..

изюм!

как черный перец кваземода под мостом..

* * *

это было Зима.

и ожиревшее солнце

казалось рухнет на землю

уже этого хватит сполна

чтоб сойти с ума

и влюбиться.

* * *

словно с засонья варенный

мыслями раскидав улицу

собрался

вышел

и шагом замученным

побрел в направлении к пабу.

улица заложена,

как нос простуженного…

* * *

Срез надломленного самолюбия

брезжит струею жидкой похоти

…

лики праведных и возлюбленных

* * *

на столе кусок плоти,

в нем ручка.

снова те мысли от которых воротит,

точка.

* * * (Ахматова)

ты так меня позвала, что я не смог подойти.

эти весенние взгляды твои

* * *

ты как река вышла из дому,

затопив собой все вокруг:

лица соседей смотрящих искоса

с ближайшей стройки доносившийся стук

* * *

а что мы делаем? как говорил блестающий задом Бендер:

стреляем в друг друга днк,

рожаем детей...

* * * (Бродский)

смерть это месть времени и пространства

мат точка, исчезнувшая с системы координат

или, возможно, иллюзия братства

с тем, кто такому братству, в общем, не рад.

* * * 

все что между нами было твои, мои фантазии. общее в этих фантазиях то, что между нами есть.

* * *

ты так перебираешь пальцами струны

как должно быть перебирали трупы

на поле сражения после войны

* * *

И вот!

камень, дорога, кирпичный фасад ,вы

глядят глупыми.

* * *

декабрь морозит в небе разрывом

* * *

а куда вы

окуджава

* * *

она любит его ушами

сидит и слушает как он чавкает

* * *

чего только нет в моей пустой голове.

* * * (Ахм)

не приходи в мою торжественную муть

* * * (Есн)

толь как солнце в июне опаляет мозги алкоголь

* * *

и при каждой неудачной рифме кружиться

голова и моя муза корчиться

лучше б писал прозу

пригласил бы вместо музы

форнита

но пишущей машинки не будет

и нету,

а в компьютере форнит не живет.

я бы

не жил.

* * *

и небо, – голубой свитер грубой вязки

* * *

и как коровы пережевываем

сочные зеленые транквилизаторы

* * *

вот так суки я буду держать ваш карман шире

лузгать туда семечки и кидать бутылки

ваши фантазии, что плещуться на донышке остатками алкоголя.

* * *

собака выгуливала бабушку

* * *

прохожий вечерней походкой скользил

по тротуару, вдоль бичующих зданий.

* * *

иная

пеленая

* * *

Случайные обстоятельства вечно мешали раскрыться моим недостаткам

* * *

фантазия подчеркиает явь

* * *

тошнит

финт

* * *

состояние повышенного спокойствия

* * *

излом

зло

* * *

и я перестану мыслить

Да я хотел бы мир весь уничтожить,

Но я могу лишь спичку поломать,

Бесследно жить, бесследно умирать,

И неизбежно трупы множить.

Я не могу жечь жизнь по сорок ватт –

Так расточительно и скупо.

Рожденный в муках старой скуки

Встречайте – новый Герострат.

Вперед! – ломать, Вперед! – и рушить, Вперед! –

Крошить по чреву серых лет,

Быть вестником грядущих бед

И не раскается ни перед

Кем. Чем заплатить за это право?

За этот анархистский бред?

Каким отравленным быть ядом,

Каким оружием мне быть

Заколотом и за-клейменным?

Неважно, все приму, зане

Кто им не пользуется – мертвый

Досрочно сгнивший на Земле.

Скучный вечер, вечер скучный, что сказать?

И неделя скучно, долго меряет свой тихий шаг,

И сосулька всю неделю медленно сползает с крыш,

За окном все звуки съели рыбы, тишь да тишь.

Расплескавшаяся мягкость в воздухе висит пыльцой,

Человек лежит под пледом, держит пульт под головой.

В мятой комнате все смутно, как  в забытом утром сне,

Только телевизор ровно извлекает звук вовне.

Ты нарядилась нарядно,
словно рождественский слон,
на каблуках и в яркой помаде.
Ты идешь угощать своим присутствием чужой дом
и манерами сыпать изрядно…
-Как удивительно ты хороша!
-Как милы твои губки и носик!
-Да, какой выразительный нос!
-Ой, не нос!
-Нет, не нос!
-Это хобот?
-Ну а уши?! Они лопухи!
Возвышаются, лиловые, из под волос.
-Руки, плечи, губы, торс
отдают какой то синевой...
-Послушай, милочка, куда же ты пришла?
Здесь праздник, рождество, халва...
А ты своим пасквильным видом
решила уличить во мне раба?!
приличий, денег, багажа!
-Дитя, у вас в мозгах капуста!
недоеденных где то гламурных статей!
Кутайте тело в шубу и шустро
бегите, бегите отсюда быстрей!
-И вот не надо! Не смотрите так на нас
Словно голодная тигрица в этакой засаде!
Вы вряд ли хищница… Certes!
Вы просто слон в помаде!

Сertes - фр. Конечно

Время года – печаль,

Наливая из вымытых кружек

Вино, улыбнешься и скажешь «прощай»

Городам и деревьям, и лужам…

Утонуть в серебре

С головой, В мокром холоде судорожно греться

Сон и явь, выставляя за грань

Потных окон и серого снега.

Ленный, вкус табака

Втянешь из губ в носоглотку,

Зарываясь в дымов облака,

Словно в грунт затонувшая лодка.

Тихо, чтоб не разбудить

Липкий туман, окутавший землю,

Часто ходишь к кому-то гостить

С тортиком или с печеньем.

                                                     Мне снилась смерть любимого созданья...

                                                                                                       А. Блок

мне снилось, что ты умерла,

и сегодня встретив тебя,

понял, что больше люблю я

тебя, когда ты мертва.

и в ожиданьи твоего конца

с тобой по жизни стал шагать я в ногу.

на меня, не надевайте маску подлеца!

я ведь любил ее, любил ее одну, но все же

я мучился все тридцать лет...

она в два дня скончалась от холеры...

как дивен был тот зимний вечер,

когда в могилу опускал я будущий скелет.

не обвиняй, не обвиняй меня ни в чем

я без тебя не выдержал и пол недели…

мы были счастливы вдвоем

и как осенняя листва вдвоем же вниз слетели...

ты счастлива была созданием спектакля,

который мы с тобой играли на двоих

я счастлив был сознаньем, что спектакль – драма,

в котором не останется никто в живых.

Наше сознание, и соответственно поведение определяется  множеством факторов:  психологическим состоянием в момент принятия рений, предшествующим субъективным опытом, ситуацией, в которой мы оказались, социальными институтами, идеологией…  всего не перечислить.

Условно можно разделить эти факторы на

внутренние                            и                              внешние

В первые будут входить: субъективный опыт, особенности организации нервной системы, психологическое состояние, наследственность....

Во вторые – социальные институты, идеология, отчасти гуморальная система…

Внутренними и внешними они могут быть для чего-либо, а именно для нашего «Я», но что такое наше Я? Т.е. фактически нужно ответить на вопрос: чем его ограничить?

 Я считаю, что от «Я» должно быть отброшено то, от чего можно частично дистанцироваться в принятии решений.

Например, такой казалось бы внутренний фактор как гуморальная окажется внешним т.к. в момент принятия решения мы можем скорректировать свое поведение относительно него.

Поэтому, мне кажется, следует принять за наше «Я»  нашу нервную систему,  и в дальнейшем каждый раз, упоминая  «Я», я буду иметь в виду именно это его значение (также оно будет выделено жирным шрифтом).

Я считаю, что истинно свободный человек должен понимать зависимость сознания от выше перечисленных факторов.

Поэтому свобода – это осознание детерминизма собственного сознания.

Свободный человек сначала осознает детерминированность сознания, а потом уже решает что с этим делать.

Конечно, это только часть сущности свободы и чтобы глубже понять ее следует разбить это понятие на два составных

свобода от            и             свобода для

Следует сразу заметить, что свободу для и свободу от я считаю возможной только для нашего Я.

Так что же означает быть свободным от?

Свобода от – рефлексивное осознание внешних факторов, детерминизирующих сознание.

В первую очередь это означает, что детерминизирующие факторы должны быть известны (естественно только часть) и второе – по поводу их существования должна произойти рефлексия т.е. анализ собственного поведения в соответствии с этими факторами, признание их системного влияния на себя, возможно выяснение частичного отношения к ним.

Теперь можно перейти к следующей части понятия свободы – свободы для.

Сартр – философ-экзистенциалист считал, что у человека нет собственной сущности, и что он обретает ее в течение жизни, совершая те или иные поступки посредством свободы.

Конечно, свободу он понимал по-другому, но нам важно именно это понятие неопределенной сущности для отдельного человека необходимое для определения свободы для.

И так, свобода для – это выбор собственной сущности на основе рефлексии над внешними факторами, детерминизирующие сознание (т.е. на основе «свободы от»).

Здесь человек, рефлексируя  над известным ему набором определяющих его сознание внешних факторов, четко   определяет свое отношение к ним, выбирая модели поведения и обретая собственную сущность.

Следует однако отметить что оба процесса,  свобода от и свобода для, полностью детерминизированы набором внешних и внутренних факторов.

Теперь следует поговорить об увеличении свободы. Как можно стать свободнее?

Поскольку внутренние факторы нам не доступны, по причине возможности свободы только для нашего Я, то остаются внешние факторы, про которые может быть получена более объективная информация.

И так, стать более свободным  значит увеличить число известных внешних осознанных  факторов, детерминизирующих сознание, или объективные знания о них с непременной рефлексией над этим.

Получается, чем объективнее знание о внешних детерминизирующих факторах, тем более выверено (причем как рационально, так и интуитивно) наше Я сможет определять собственную сущность, что и может рассматриваться как увеличение свободы.

По сути, речь идет о перераспределении влияния между внешними и внутренними  факторами в пользу последних.

Теперь можно дать окончательное определение свободы.

Свобода – выбор собственной сущности, основанный на знаниях о внешних факторах, детерминизирующих сознание.

“Однажды ночью какой-то ангел или серафим взял меня на свои крылья, чтобы отнести меня в евангельский рай к “Творцу”, и я почувствовал себя летящим в небесах, над землею. По мере того, как я поднимался, я слышал несущийся с земли по направлению ко мне протяжный и печальный шум, подобный монотонной песне потоков, раздающейся с гор в тиши вершин. Но на этот раз я различаю человеческие голоса; это были рыдания, смешанные с просьбами о помиловании, стоны, прерываемые славословиями, это были отчаянные мольбы, воздыхания умирающей груди, вырывавшиеся вместе с хвалой; и все это смешивалось в один могучий голос, в такую раздирающую симфонию, что мое сердце переполнилось жалостью. Небо показалось мне потемневшим, и я не видел уже более ни солнца, ни радости вселенной. Я обратился к тому, кто меня сопровождал.– Разве ты не слышишь? – сказал я ему. Ангел посмотрел на меня со спокойным и ясным лицом: – Это,– сказал он,– молитвы людей, которые с земли несутся к Богу. И, когда он говорил это, его белое крыло сверкало на солнце; но оно показалось мне черным и полным ужаса.– Я истек бы слезами, если бы был этим Богом,– воскликнул я, и действительно почувствовал, что плачу, как дитя. Я выпустил руку ангела и упал на землю, полагая, что у меня остается еще слишком много гуманности, чтобы я мог жить в небе” (M. Guyau. Esquisse d'une morale sana obligation, ni sanction. 5-me йd, Paris, 1900, p. 12). [“Esquisse d'une morake sans obligation...” – Сочинение М. Гюйо “Очерк морали без обязательства и без санкции” (1885). – Примеч. Изд.]

Настроение сейчас - превосходное

Лежать в ванной и есть огурец, что может быть прекрасней?;)))

Смотрю на физиономию города:

Угрюмый урод

Усмешкою жжет.

А Вы, заметили за поворотом

Темных юбок короткий полог?

За туфли хватала Гагарина площадь.

Мешала взлететь,

Тянула вниз,

Свобода иллюзией в даль уходила,

И с крыши сползал бесшумно карниз.

Как из горящего здания

бросился день из города… 

не может больше освещать вывеску "Coco cola".

Кричали:

- "Калека!"

- "Вон его!"

-  "Лучше неоновые огни!" 

А он бежал, несчастный, спотыкаясь о фонари.

А там, Где свод упирался в атлантов,

Откуда летел жужжащий фотонов рой,

Родился луч,

Осветил фактом

Тлеющую в лужах пасту газет.

И город, сраженных горою фраз

Смотрел, подняв взгляд с стенного плаката,

Как небо палитрой заспанных глаз

Впивается в алые губы заката.

Схожу с ума от бесчисленных попыток истолковать "Beethoven's C***", В голове самым бестолковым образом прыгают мысли: Time is money, Alligator is time, Alligator is ?

Видели новую рекламу Фольксваген?!

Вот она, гремучая смесь элитарной и массовой культуры...))

Прослушав "Fleur - Теплые Коты", вдруг понял, что Маяковский имеет ввиду под образом  "Старика с черными сухими кошками". Бывает же...

Я, бестрашный,
ненависть к дневным лучам понес в веках;
с душой натянутой, как нервы провода,
Я -
царь ламп!