Глава 8. Размышления о случившемся

Человек должен быть собранным, целеустремленным, чистым, честным, открытым, то есть без двойного дна, работоспособным, упорным без упрямства, послушным, предсказуемым, в общем – цельным. В последнее время также не возбраняется быть душевным, почти что дозволено и душу иметь, но относиться к этому следует с иронией, юморком, как к простительной слабости. Человек не должен  иметь сомнений. Он должен верить, целиком доверяться тем, кто с нескончаемой мудростью и дальновидностью им руководит. Всегда. Везде. Сомнения, особенно в сочетании с самомнением, могут привести к раздвоению личности, а  это уже болезнь, и человека придется полечить, успокоить, признав душевнобольным. В этом случае наш атеизм вполне одобряет понятие «больной души». Вот ведь материалистический фокус! У выздоровевшего души нет, она исчезает. Бездушным, как должно, остаётся человек!!

У меня заныла душа. Ноет и ноет, болит! Откуда-то  «знаю» я, что душа в мужском теле «ОНА», а в женском теле «ОН».  Хотя, без тела становится бесполой сущностью. Ну болит душа и болит. Не зуб же! Не сердце и не печёнка даже! Так – нечто… Спросил я душу, отчего она болит. Говорит мне душа, что тесно ей стало, услышал и другие голоса-подголоски:

-Тесно нам, очень тесно, помоги нам разместиться в тебе, упорядочиться…

Задумался. Смутно, расплывчато стало вспоминаться нечто, о чём лучше бы не вспоминать, забыть. Забыть себя? Это вряд ли!

Несколько дней и ночей слушал я эти голоса, заглушал их подручными средствами.

Понял я с огорчением – с этим  не справиться. Судьба! Место, значит, надо искать, где с ними «потолковать».  Надо разобраться в себе. Решил пойти для этого в Шишкин лес. И слышу вопль протеста:

-Только не туда!

Тут же понял, что туда нельзя, не выдержу, свихнусь. Подумал, что лучше уж ехать на пруд в Узкое или в Тропарево. Заворчали, но не запретили. Прикинул, что детей там много, плач, визг, крики, толкотня – не сосредоточиться. Значит, ехать надо в Быково, на дачу родителей. Там скверно… мрачные ненавидящие взгляды папеньки, ворчание или истерики маменьки, которая временами, к счастью, объявляет окружающим бойкот и молчит днями, только включает на всю мощь радио или телевизор… Там какую-нибудь обязательную понудиловку делать заставят, работу неприятную и неосмысленную, плодов не обещающую. А еще там – постоянно пьяненький младший братец, с двадцати лет ожидающий смерти любимых престарелых родителей, представляющий себя владельцем «имения», квартиры и машины, а также многих тысяч на сберкнижке и все для себя, любимого, «голубя сизого», по выражению отца. Хороший был мальчишка в детстве. Испортили неумеренной все дозволяющей любовью! Потом там еще – детки его не слишком шумные, но все же…Там - жена его, затюканная свекровью, неодобряемая за что-то свекром, мечущаяся между работой и подработкой, уставшая от пьянства мужа, преждевременно теряющая красоту. Там моя немногословная озабоченно-сосредоточенная жена, думающая о сыне, «мужающем» в Армии. А еще там – глухая неприязнь родственников – соседей по дому, униженных богатством нас, верхних. Правда, есть среди них «луч света» - двоюродный брат, мой ровесник, Саня, тоже правда, моим папенькой затюканный. Он заядлый рыбак, и если бутылочкой винца его сманить на водоемчик какой-нибудь недалекий, он углубится в возню с удочками, наживкой, в ожидание поклевок…Место найдет тихое, малолюдное, где можно будет сосредоточиться. Слушаю себя, чувствую – одобряют:

- Да здравствует великий и мудрый Борух- Матфи!

Спрашиваю:

- Что ещё за Борух? Что за еврейские штучки?!

Загалдели! Базар… Предстивьте себе в маленькой коморке говорящую женщину? А две? А три? А если еще больше? Каждая галдит о своем, одна другую перебивает. Я спросил, сколько их, но ответили, что сплелись, перепутались, не сосчитать, но больше шести и меньше двенадцати.

Поехал в Быково, как собирался, сел на берегу заливчика реки над обрывчиком у кладбища в Колонце и стал разбираться в себе. Серьёзно это делать не получалось, только дешёвое хохмачество и помогало хоть что-то понять…

Итак, что мы имеем: поехал я в субботу утром в лес за вениками для бани, а домой вернулся только в воскресение ближе к вечеру. Ни к кому в дом для ночлега не заходил, еды с собой брал очень мало, но вернулся домой сытым и комарами не покусанным. Это все странно, но объяснение можно найти вполне реалистичное.  В лесу я встретил особенного человека, обладающего мощным интеллектом и способностями к гипнозу. А  человек этот был с ассистентом  не менее талантливым, а недалеко была группа их сподвижников. Может быть они в лесу репетировали, отрабатывали номер, а тут я им попался. Меня ввели в «транс», хотя раньше неоднократно гипнотизеры от меня отступались, «не гипнабельный» говорили. Но быть может, в этот раз удалось. Заставили они меня рассказать о себе, начиная с детства, что было забыто - извлекли из подсознания. Только зачем им это? Интереса я ни для кого представлять не могу: не богат, ни к каким серьезным секретам доступа не имел, а если бы даже и имел – по бестолковому своему образовательному уровню, технической малограмотности – ну, не сумел бы ничего понять, запомнить. Себе то я могу в своей полнейшей безграмотности признаться. Самый страшный секрет мне известный – это то, что почти все мы в нашей стране работаем изумительно скверно, лениво, словно из-под палки и врем, врем… Планы и отчеты липовые, пьянство и разврат, да еще поворовываем…

В общем –  людям, допустим, в навозной куче, разгребая, удалось найти «жемчужное» зерно... Либо они удовлетворены, следовательно, оставят меня в покое, либо «они» не получили сразу того, что ищут, значит можно ждать звонка или письма или встречи у работы-ли, около дома-ли. Вывод – следует ждать. Если нужен, то ожидание не должно быть долгим.  Они должны понимать, что работа для меня новая, многолюдие вокруг, масса впечатлений разных – сотрут из меня то, что было «впечатляющего», я стану всё более упрям, работать со мной может стать гораздо труднее.

А может быть со мной действительно случилось что-то сверхъестественное, «потустороннее»? Никогда со мной ничего похожего на «видения» не случалось. Больше того, ни с одним  человеком, с которым я за полвека почти я встречался, разговаривал – ничего подобного не происходило, ни в какой форме. Если бы, скажем, эта была некая «тёмная сила», то она должна была обещать мне какое-то вознаграждение и дать аванс! Аванса, понимаешь, нет, обещанием награды считать смутное видение последних дней жизни в нищите, бродяжничестве и смерть в лесу, под придавившей и продкнувшей грудь веткой ели – что-то на награду это не тянет…Лучше не думать об этом до осени. К осени всё станет понятно, что то произойдёт или не произойдёт, а время меня подлечит… А что да голосов, то тоже ничего страшного! «Внутренний голос» - термин чуть ли не обиходный в нашем мире. Ведь и раньше бывало, что кто-то изнутри мне говорил: «Нельзя!» Ну, теперь голосов этих несколько. Что же тут очень то уж особенного? Старею, это мои голоса-мысли, намерения нереализованные… Это ещё не основание паниковать и бояться психушки. А вот пить не надо!

Подумав об этом, я допил из горлышка остававшуюся в бутылке  от пол-порции жидкость, пожал молча руку увлечённому поплавками брату, прощаясь, и пошёл к станции на Москву, не прощаясь с близкими «дачниками». Тут мне голоса и говорят наперебой:

-Мыслишки твои как у Буратино.

-Ты подумай-посоображай ещё сегодня, уж сделай милость!

-Не откладывай на осень. Всё надо решать гораздо скорее.

-Не пей совсем, а через три недели вернись к этому вопросу.

-Мы помолчим пока, потерпим.

И всё. Молчок. Прекратились «разговорчики в строю».

Серия сообщений "В начале было Слово":
Часть 1 - Глава 2 Пробуждение
Часть 2 - Глава 4. На поиски "креста"
...
Часть 9 - Мистическая автобиографическая повесть "Евангелие - атеисту". Глава 1. Начало
Часть 10 - Мистическая автобиографическая повесть. Глава 7. Возвращение. Символ.
Часть 11 - Размышления о случившемся
Часть 12 - Прошёл год...
Часть 13 - X Глава. Молитва.
...
Часть 31 - Крушение империи. Командировка в Киргизию
Часть 32 - Конец империи
Часть 33 - СССР. Служба в Армии.Учебка