Альбрехт Дюрер, Повар и его жена. Гравюра на меди.

В Центральной Европе в XVI веке мода развивается совсем в иных условиях, нежели в Италии, и, кроме того, в каждой стране - по-своему. Существует анекдот того времени о ренессансном художнике, который написал портрет итальянца в одежде, сшитой по итальянской моде, испанца - в платье, которое носили при габсбургском дворе, и немца, одетого по немецкой моде. Когда же он получил заказ написать портрет француза, то решил изобразить его нагим, т. к. боялся, что у него будет совсем другой костюм, который в скором времени выйдет из моды и портрет устареет. Поэтому он нарисовал его с куском материи и двумя парами ножниц. По всей вероятности, ножницы символизировали фасон платьев того времени, а т. к. в XVI веке всю Европу охватила мода «разрезных платьев», то, возможно, эти ножницы содержали намек именно на присущее тому периоду украшение костюма «разрезами». Для изготовления одежды тогда использовали два вида материи. Более жесткие ткани -для верхнего платья, которые придавали костюму основной фасон и силуэт, а шелковые ткани контрастного цвета — для нижнего, которое было видно через различные прорезы и разрезы верхней одежды. Первоначальные ренессансные разрезы на рукавах постепенно распространились на все платье, что особенно широко использовалось в мужской моде Германии и Швейцарии, которые в то время играли первенствующую роль в моде. Разрезы появились на всей поверхности верхней куртки, на штанах, плаще и даже — на перчатках и башмаках. В соответствующей литературе того времени это проникновение в моду двух поверхностей сравнивалось с орнаментом того периода, когда он также решался в двух плоскостях и достигал, например, в резьбе, подобных же эффектов. Разрезы придавали силуэту мужского костюма новую форму. Этот силуэт стал более объемным и грубым, основной частью костюма стала его верхняя часть - туловище. Этот новый контур мужской фигуры появился прежде всего за счет короткого плаща, который в Германии назывался шаубе (Schaube), в Чехии шуба (suba), и развился из итальянского тапперта (tappert). В Италии плащи подобного рода, называемые также джубба (giub-ba), появились в конце XIV века. Часто их шили из парчовых тканей, зачастую — подпоясывали. По сравнению с некрасивыми чешскими шубами, которые имели целевое назначение и использовались только для тепла, итальянские плащи были весьма элегантны.

В Чехии слово «шуба» появляется, главным образом, в инвентарных книгах гуситской эпохи и с тех пор не сходит со страниц чешских источников и чем дальше, тем чаще встречается. В конце XV и в XVI веке шуба шьется, как в Италии, из парчи, она сильно расклешена и подшита вместо меха дорогой тканью. Но уже во второй половине XVI века шуба в Чехии уже не модна, она предписывалась лишь тем, кто предстает перед судом (в 1547 г.), для королевских представителей, например, в Кутной Горе (1564), и носили её и судьи. Даже еще в 1615 году плащ — «наследник шубы» — был объявлен чешским сеймом официальной одеждой, без которой приближенные короля и другие граждане не смели появиться в Пражском Граде. Пришедший без плаща должен был быть задержан в воротах Града для уплаты штрафа размером в 10 грошей чешских. Короткая шуба открывает штаны, повсюду называемые плундры (шаравоны), распространенные больше всего между немецкими ландскнехтами и швейцарскими солдатами. В Чехии в XVI веке эти штаны носили повсеместно. И так как они были очень эксцентричны, их часто запрещали. Говорили о них и на чешском сейме 1556 года, что этот костюм очень смешон, неприлично короток, из-под которого выглядывают подштанники, называемые немцами «плундергусен». В документах той поры предписываются наказания для всех, кто будет их носить. Представители высших слоев населения должны были предстать за это перед земским судом, а нис-ших - должны были быть брошены в кутузку. Так, туда попал и Йира Цибулька, т. к. он украл несколько таких штанов у чешских общин (1577 г.).

Дорогой в целом костюм эпохи Реформации дополнялся самыми разнообразными беретами, которые очень часто украшались перьями. Они высоко ценились между дворянством. Мода на эти головные уборы весьма широко распространилась. В 1548 году из-за такого взятого взаймы берета с перьями судился Ян Младший из Вальдштейна с дворянской семьей из Бибрштейна. Чешский блюститель нравов Шимон Ломницкий из Будче весьма резко критиковал эту моду, называемую «иностранный наряд с перьями», и особенно - среди сословия ремесленников и подмастерьев.

В женском наряде господствуют те же тенденции, что и в мужской моде, однако здесь они приобретают иные гротескные стороны. Первоначально функционально разрезанный рукав женского платья превращается в какое-то искусственное образование в виде кегли и является самой броской частью одежды. Лиф богато украшен вышивкой, цепями, драгоценностями, очень часто — жестким золотым воротничком, как бы «ошейником», называемым «саксонский воротник», а также просвечивающим нижним бельем. Вероятно, лучше всех стиль женского платья того времени смог передать в своих картинах немецкий художник Лукас Кранах. Европейская мода того времени содержит в себе гораздо больше средневековых элементов, нежели итальянская. Они проявляются, прежде всего, в пестроте и эксцентричности деталей, стилизации платья и начинающейся его деформации, что затем в полной мере и пышным цветом расцветет в испанской моде. Прически, богато украшенные косами, также способствуют этой стилизации одежды. Мода на косы появляется в первой четверти века, особенно в Германии, где когда-то тоненькие косички готического периода теперь сменились толстыми и длинными косами. Готическое закутывание головы покрывалами сменилось тонкими сеточками, которые украшали прически дам высших слоев общества. В XVI веке в Чехии их изготовляли из золота, серебра и заменителей. Они относились к таким дорогим дополнениям одежды, что это могли себе позволить только состоятельные люди.

Блюстители нравов теперь до некоторой степени успокоились и с ужасом вспоминали моду остроносых башмаков, коротких и узких мужских костюмов, остроконечных капюшонов. Они были довольны тем, что женщины освободились от различных покрывал, увеличивавших головы, а также от дорогих мехов, что в целом костюм стал меньше. Главное их удовлетворяло искусное покрытие головы тонкой белой накидкой, в которых женщины выглядели как монахини, и не снимали их даже дома. Дома женщины снимали «ходячую юбку» - плащ, под которым носили платье, разделенное на юбку и лиф.

Альбрехт Дюрер, Знаменосец. Гравюра на меди. Этот костюм с коротким узким жилетом, с прорезными рукавами, прилегающими штанами, подпоясанными на бедрах, и закрытые сандали носили тогдашние франты.
 

. Альбрехт Дюрер, Три крестьянина. Гравюра на меди. У двух крестьян на голове типичный позднеготический тюрбан, у третьего-шляпа с полями, опущенными спереди. Все трое одеты в короткую, подпоясанную одежду и прилегающие штаны.
 

Альбрехт Дюрер, Крестьянин и крестьянка. Гравюра на меди. Мужчина одет в типичную сельскую одежду, женщина - в платье с расширенными рукавами.
 

. Альбрехт Дюрер, Волынщик. Гравюра на меди. Сельская одежда того времени: верхняя одежда с прорезными рукавами и разрезами по бокам, тюрбан, украшенный кистями, на поясе — подвешенный кошелек.
 

Альбрехт Дюрер, Любовное признание. Гравюра на меди. У женщины на голове чепчик с легким шарфом одета она в платье с глубоким вырезом и широкой юбкой.
 

. Альбрехт Дюрер, Пляшущие крестьяне. Гравюра на меди. Короткая верхняя одежда с передником и остроносые башмаки -так выглядела рабочая одежда крестьянки.
 

Альбрехт Дюрер, Крестьяне на ярмарке. Гравюра на меди. Крестьянская одежда: на женщине головной шарф закрывающий и плечи, на мужчине - короткая, подпоясанная куртка и высокие сапоги.
 

. Альбрехт Дюрер, Дама и ландскнехт. Гравюра на меди. На элегантной даме времен Дюрера -тюрбан с длинным пером и платье с декольте, прорезными рукавами и застегнутым лифом.

Альбрехт Дюрер, Дама и студент. Рисунок пером. Гамбургский зал искусства, Гамбург. У дамы сложная прическа с косами, платье с четырехугольным вырезом и шлейфом, туфли с сильно вытянутым носком. У мужчины на завитых волосах берет, он одет в присборенную рубашку, украшенную лентами, и обтягивающие штаны - это типичная позднеготическая одежда щеголя.

. Альбрехт Дюрер, Прогулка. Гравюра на меди. Немецкая мещанская одежда: на женщине чепчик с легким покрывалом, глубоко закрывающий лоб, прилегающее платье с большим вырезом у шеи и на спине, с прорезными рукавами и шлейфом, туфли с весьма острым носком; на мужчине берет. Украшенный пером, узкие штаны и плащ, скрепленный завязкой на правом плече.
 

Купец. Немецкая гравюра XV века. Короткий плащ, отороченный мехом, достигает колен; костюм дополнен штанами в обтяжку и беретом.
 

Купец. Немецкая гравюра XV века. Короткий плащ, отороченный мехом, достигает колен; костюм дополнен штанами в обтяжку и беретом.

Нюрнбергский купец. Немецкая гравюра 1576 года. В этой одежде купец путешествовал: в штанах, расширенных в коленях, в коротком плаще с капюшоном, напоминающим капюшон тореадора, и с меховой шапкой на голове.

Ганс Гольбейн Младший, Семья канцлера Томаса. Мора. Рисунок пером. Кабинет гравюр на меди, Базель. Типичная английская одежда первой четверти XVI века: женщины носят чепцы времен юдоров, платья с четырехугольным вырезом и широкими отвернутыми рукавами; на мужчинах "вреты, широкие плащи с воротниками и иногда -с расширенными рукавами.
 

Нюрнбергский торговец. Немецкая гравюра 1610 года. На мужчине, под жилеткой с глубоким вырезом, надета присборенная рубашка. Плащ ассиметрично наброшен на плечи, рукава, штаны, прикрывающие колена, и берет-с разрезами.

Ганс Гольбейн Младший, Молодая девушка. Гравюра на меди. Шляпа, богато украшенная перьями, и платье с большим декольте, с сильно присборенными рукавами и юбкой, собранной в складки, - все это модная одежда той эпохи. На поясе, приспущенном на бедра, с одной стороны привешена сумочка (aumoniere) и ножик, который носили как мужчины, так и женщины.


Петер Флётнер, Ландскнехт. Гравюра на дереве. Для «моды разрезов» XVI века типична эта одежда ландскнехта; к этому наряду полагался большой берет с перьями.


Ганс Бургкмайр, Солдат. Гравюра на меди. И военное одеяние на рукавах и штанинах было украшено прорезанными полосками материи.
 

. Ганс Бальдунг, прозванный Грин, Портрет юного герцога. Рисунок серебряной иглой из «Карлсруэского альбома». Берет украшен шелковой лентой и перьями, на плиссированной рубашке круглый стоячий воротничек.

Ганс Гольбейн Младший, Леди Рэтклиф. Рисунок мелом. Королевская библиотека, Виндзор. Типичная тюдоровская прическа с угловатым чепцом, который полностью закрывает волосы.

Через лиф была видна белая вставка нижней рубашки называемая «прению». Конечно, этих рубашек в чешских домашних хозяйствах того времени было крайне мало. Так, например, пражская мещанка Марта Гескова в наследство получила всего одну рубашку (1520 г.). Другая пражская пани в 1519 году похвалялась тремя рубашками. И только с половины XVI века рубашек стало больше, но всё еще их было немного. После богатого купца Неттера, умершего в 1575г., осталось только семь рубашек, хотя на складе у него было 300 локтей полотна. Так же и плавильщик олова Бенеш из Праги, хотя и владел семью книгами, но имел только одну рубашку. А у дворянина Зикмунда Фрейлиха из Фрейден-фельса, умершего в 1582 году, в его богатом наследстве оказалось только восемь рубашек, хотя он был владельцем четырех домов.

О более чем скромной пражской моде того времени до некоторой степени свидетельствуют сообщения и впечатления иностранцев. По их мнению, она была необычайно проста и даже больше того — бедна. Именно в этом смысле говорит о ней еще в XV веке Эней Сильвий. Так же эту моду описывает в XVI веке Жост Амман и итальянец Чезаре Вечелльо, являющийся автором первых записей об одежде. Он так характеризует чешскую женщину из народа конца XVI века: «Она одевается в суконную грубую одежду, которая кое-где украшена шелковой тесьмой. Сверху одевает короткий меховой плащ и платок. Нижняя одежда шерстяная с присборенной юбкой. Она не носит башмаков, а только обувь из дерева или сапоги. На голове у нее обычная грубая шерстяная шляпа, одетая поверх белого шарфа, которым замотана вся голова и открыто только лицо». Когда изображали чешскую женщину, то к этой шляпе добавляли еще большую пуговицу, которая может быть и была вымышленной, но именно она-так как была чем-то необычным — стала типичным признаком чешской моды в издаваемых в то время руководствах об одежде.