Погода наладилась - солнце засветило во всю дурь, но стало прохладнее. И опять мы созвонились с Сергеем на предмет пройти по Селигеру на его катере, но теперь по произвольному маршруту с промежуточной остановкой на берегу. Выбор пути и места остановки я оставил капитану.

Сергей предложил, обходя большой остров Хачин, подняться до Заплавья и потом, пройдя Копанку, зайти в озеро Белое внутри Хачина. Там сделать привал на берегу и вернуться к гостинице с проходом мимо острова Городомля (на картах он Солнечный). По времени должны уложиться в два часа. Вот так, как на карте. Я согласился.

И тут мне пришла мысль попробовать взять с собой Лиса - он выглядел обиженным, когда мы возврашались в номер после прошлых заплывов. И времени у нас теперь побольше - два часа вместо одного. Так что я смогу вернуть его в номер, если не получится погрузить его в катер без риска потопления оного.

Сам удивляюсь теперь, как ловко получилось затащить Лиса в катер с причала. Он, конечно, упирался, но мои навыки переноски его вверх-вниз по лестнице отеля*** обеспечили успех, и он сразу улёгся на полу, спрятав нос под переднее сиденье.

У Лиса был крепкий брезентовый поводок и надёжная шлейка, а Буч снова облачился в костюм "акулы", который мы с ним обновили год назад в прогулке на катере с Сергеем. "Акула" хорошо облегает тело таксика, фиксируется двумя "липучками" и надёжно застёгивается на три ремешка - спереди, на груди и пузе, что делает в нём Буча упругим. Взявшись за верхнюю ручку, можно спокойно нести эту "живую ртуть", не боясь повредить ему хребет.

Так что мы компактно устроились на сиденье и полу за спиной Сергея, не мешали ему управлять катером и не смещали баланс.

Буч был в спокойном анабиозе - боялся, но не подавал виду, а Лиса не заботило, что его будут дразнить трусишкой.

Дошли до мыса Долгий и ещё дальше до деревни Заплавье - деревня как деревня, вон мужичок рыбачит, ясное дело:

Сергей сообщил, что там раньше был небольшой кирпичный заводик и поныне ещё остались дома или нижние их части из тех кирпичей. А я только сейчас, работая с этой фоткой, увидел стену дома с нарисованными окнами. Хотя тут есть своя логика - с воды будет выглядеть, как жилой.

Вдали на берегу появляется церковь села Кравотынь. Это очень древнее поселение.
Название - по одной версии, от слов "кровь" и "тын" в память о зверстве кочевников хана Батыя,
по другой - просто "коровий забор":

Вот перед нами открывается великолепный вид монастыря Ниловой пустыни - теперь с другой стороны:

Подходим ближе, но вскоре отвернём вправо и оставим монастырь позади:

Дальше мы проходим протокой к озеру Белому - самому крупному из тринадцати внутренних озёр острова Хачин.
И делаем долгожданный привал с высадкой на берег. Сходни не укреплены и притоплены - все сходим через капот.

Буч прошёлся своим носом по капоту, проверяя техническое состояние катера:

Лис тем временем стал радостно носиться, как только почувствовал лапами твёрдую опору.

Погуляли и опять грузимся на борт.
Лиса затаскиваю по уже отработанной схеме - как куль на руках поднимаю его на капот, потом чуть не пинками проталкиваю его через проход в ветровом стекле, а дальше он сам спрыгивает на сиденье и спускается на пол второго ряда.
С Бучем намного проще - за верхнюю ручку, как саквояж - прохожу с ним и усаживаю таксика на колени.

Покидаем озеро Белое и, пройдя русло Копанки, выходим в открытые воды моря-озера Селигер:

Потом обходим Городомлю и вот уже спереди по курсу наш отель "Седьмой Берег":

Виден основной пирс красного цвета - он высокий, правее частный, он пониже.

Удачно швартуемся правым бортом к низкому пирсу и я выволакиваю очумевшего от предвкушаемой свободы Лиса на твёрдую поверхность. Фотографий этого процесса нет - у меня заняты обе руки, а Сергей удерживает катер.

Ну, вот и прокатились! Прошло ровно два часа, как мы и планировали.
Сергей доволен, я в восторге, собачата просто счастливы снова оказаться на твёрдой почве и побегать по песчаному пляжу.


*** Лис стал пугаться внутренней лестницы в здании после того первого раза три года назад, когда я сдуру потащил его по внешней лестнице на третий этаж. С тех пор я каждый раз таскаю его на руках вверх и вниз - самостоятельно идти он не соглашается

Полный маршрут нашего путешествия по Карпатам и Западной Украине в 1978 году виден на фото - это альбомный лист, один из тех, на которых я рисовал даты и места, которые мы проходили. Потом я отснял их на цветную обратимую плёнку. Её кадры стали слайдами и разделяли всю серию на этапы, чтобы было наглядно, когда смотришь слайды через проектор на большом экране. Судя по дневнику, тогда мы отсняли 5,5 плёнок, это почти 200 кадров. Они пролежали 44 года в коробке. Я недавно их начал сканировать и получил серию из 140 кадров в цифровом виде. В процессе сканирования пробудились мои воспоминания, которые я сначала изложил по памяти, а теперь цитирую свой дневник, чудом найденный при разборе маминых бумаг. Вот, собственно, вся подоплёка появления этих записей.

Я заканчиваю читать свой дневник с описанием похода в Карпаты. Ничего особенно интересного после отъезда из Мукачево не произошло. Мы доехали до Ужгорода.

2 августа ...Как только сели в поезд, мы заснули и проснулись только когда он уже стоял в Ужгороде. На вокзале мест не было. Мама затащила нас в душный зал. Я не мог дышать и вышел на улицу, где нашёл свободную скамейку, на которой и устроился. Часов в 5 утра мама перевела меня на освободившуюся скамейку в зал. Самое интересное, что я не помнил, как мама меня переводила – я шёл, как лунатик, и покачивался. Проснулся я окончательно в 8 часов утра.
Рефреном идëт в записях, что нам всем очень сильно хочется спать. Спим, где только можно - на вокзальной лавочке и в поезде. Пошли гулять в парк? - ищем скамейку, чтобы вздремнуть. Всё-таки мы очень устали во время горных странствий.
В 10 утра мы отправились гулять по городу. В кармане лежали билеты в беспересадочный вагон поезда Ужгород – Одесса, которые достались нам по чистой случайности – они поступили из кассы возврата в тот момент, когда папа стоял у окошка кассы. До 11 вечера ходили по городу и сидели на лавочке у пруда с аистом посередине.

а я-то думал, что это за место такое - дневник мне всё объяснил

3 августа ...В 0-25 наш поезд отошёл из Ужгорода. Мы быстро заснули и проснулись уже во Львове. Пока наш вагон перецепляли, мы оделись и поехали в центр. Львов – очень древний город, основан в 1256 году на горе Высокий Замок.


В городе каждый дом – памятник архитектуры. Недаром ведь город объявлен историко-культурным заповедником. Много церквей и соборов в готическом стиле. Есть здесь и церковь, где Иван Фёдоров напечатал свою первую книгу.

Погуляв по городу, мы вернулись на вокзал и сели в свой вагон поезда, идущего в Одессу...
Из Одессы мы отправились за 60 километр и стали лагерем на "диком" пляже у самой кромки моря.
...4 августа ...Мы поставили палатку на берегу моря, прямо на пляже, где таких палаток было миллион.


Только мы устроились, по крыше палатки забарабанил ливень. Он налетал с порывами ветра и был такой силы, что в палатке была взвесь из мелких капелек. Часам к 9 ливень полностью прошёл и в облаках образовались разрывы.
Оказалось, что у моря отдыхают не только люди:
На побережье мух видимо-невидимо. Днём эти гнусные насекомые нагло садятся, ползают и щекотят. Поэтому мы провели операцию по их ликвидации – папа стал за палаткой с фонарём и светил, а мы с мамой гнали их на выход. Однако, мух не убавилось. Тогда, закрыв палатку, мы стали бить мух, находя их с помощью фонаря. Десять минут – и мух нет!..

5 августа ...на завтрак мы пошли в столовую, до которой было 20 минут ходьбы. Потом вернулись на пляж и сделали себе навес из верёвок и спальников. Днём купались, нежились на солнце, читали...


6 августа ...С самого утра и примерно до 2-х часов дня идёт дождь с небольшими перерывами. На завтрак съели кабачковую икру и запили чаем. После обеда мы с папой насобирали дров по дороге из столовой и нашли пропеллер с ротором от вентиллятора. Его пристроили рядом с палаткой – неплохой флюгер.
Спали до 4-х дня, затем сидели у моря, ждали погоду – всем скучно...
Этот пропеллер производил на соседей странное действие - все почему-то считали, что мы с его помощью вырабатываем электричество, используя сильный и, главное - дармовой, ветер. Никого не смущало, что никаких проводов у этого ветряного генератора не было, часто подходили люди и хвалили нас за находчивость.

Здесь хорошо виден не только тот бесполезный пропеллер, но и основное блюдо меню нашего завтрака - икра (кабачковая!). В столовую мы стали ходить только на обед, по пути обратно собирали всё деревянное, и готовили себе горячие блюда на завтрак и ужин на костре.
7 августа...Погода солнечная, море прохладное. Опять сделали навес и загорали в тени...

8 августа ...С утра на море небольшое волнение и ветер. Купаться можно, но иногда захлёстывает волной.
Днём пошли в столовую, пообедали, а потом пошли на рынок. Базар бедный и цены выше, чем у нас. В магазине подкупили продуктов – кабачковую икру, масло и картошку.
К нашему приходу ветродуй уже крутился вовсю – ветер усилился, и волны стали побольше.


9 августа ...Утром увидели, что море придвинулось к нам метра на три и идут большие волны. Небо закрыто тучами, в разрывах облаков иногда появляется солнце и дует сильный ветер. Угроза шторма очевидна.
Поэтому мы с мамой собрали и сложили в рюкзаки большинство вещей на случай быстрого отступления.

10 августа ...Небо голубое и солнце. Море немного успокоилось, но волны большие. От нечего делать, я пошёл на банку, образовавшуюся при отступлении моря, и стал собирать ракушки.

11 августа ...Осталось только 3 дня до отъезда! Здесь, на море, скукотища жуткая. Вообще, после утомительных переходов, достаточно отдохнуть здесь дней 3…5. Безделье давит. Я с тех пор не изменил своего мнения насчёт пляжного отдыха


12 августа ...На море почти нет прибоя. Солнце. День тянется долго. Я опять, от нечего делать, собираю ракушки. Мама спит, папа читает. Набежала тьма народа и все распростёрлись на песке. Море стало грязным, а к середине дня в воде появилось много морской травы...

13 августа ...Сегодня после завтрака мы наблюдали набег любителей ракушек. Дело в том, что прямо напротив нас прибоем намыло самую мощную банку, и ракушек - целых и красивых, здесь сейчас можно найти много.

14 августа ...Проснулись в 5-30, встретили восход солнца и стали собираться. Потом сложили палатку. Тот пятачок, который мы занимали в течение 10 дней, стал буквально бетонным.

Вот тут и закончу.

все части воспоминаний об этом походе в этом журнале найдутся по метке карпаты

Последний этап нашего пешего похода по Карпатам в 1978 году начинался у водопада Шипот и должен был завершиться в Воловце. Я смотрю карту и вижу, что мы двигались зигзагом. Понятно, что местность там горная и прямых дорог нет, но записи в моём дневнике говорят об интуитивном поиске пути. То есть, мы смотрели - куда идти удобнее, туда и шли, лишь придерживаясь общего направления. Это доказывает то, что маршрут прокладывался на месте, поскольку первоначальный вариант осуществить не удалось. Моя память не сохранила эту коллизию, поэтому сейчас эти записи явились для меня откровением, и я с интересом читаю про все наши метания в складках местности среди карпатских гор.

1 августа Проснулись поздно, потому что заснули после полуночи.


Поели и стали решать вопрос - остаться тут ещё на денёк или идти к Воловцу. Идти пешком 20 километров было лень, но всё-таки хотелось уже закончить наше путешествие. И мы пошли.


Подъём на гору Великий Верх был трудным, мы шли серпантином и часто отдыхали. На привалах ели чернику. Набрав достаточно высоты, мы двинули, обходя по склону, к вершине Ряпушки (1212м).


На этой высоте мы и шли по склону – подниматься нам не пришлось.

С вершины было видно какое-то село, и мы поначалу решили, что это окраина Воловца, но потом папа сказал, что это посёлок Гукливый, как потом и оказалось.


Мы спустились в долину, потом ещё раз поднялись на другой хребетик, перевалили через него и вышли на другую окраину того же Гукливого. Ну что поделаешь – спустились на дорогу и, вдыхая пары свежего гудрона, потопали по ней в Воловец.

Через полтора часа дошли до железнодорожной станции Воловец, сели в электричку и доехали до Мукачево. Вечер, 8 часов, мы приехали в Мукачево и решили ехать в Ужгород на поезде в 1-55.

Сдали вещи в камеру хранения и пошли в центр города. Купили хлеб. Потом сели на автобус до замка «Паланок». Солнце уже зашло – время 21-40, но фасад замка я успел сфотографировать. Замок как замок, но его угловая башня является самой высокой точкой в Мукачеве, откуда в ясный день можно увидеть даже Ужгород.


Мы вернулись в центр, кое-что ещё подкупили в гастрономе, который работал до 23-х часов. (У нас так допоздна магазины тогда не работали). Потом погуляли по ночному городу, пришли к братской могиле жителей города, погибших в годы Гражданской и Великой Отечественной. Посмотрели ратушу, построенную в средневековом стиле. Больше смотреть ночью было нечего, а так-то город считается вторым после Ужгорода по значимости и численности населения в области.

Уже в половине первого мы сидели на вокзале и уплетали бутерброды...

Хождение наше закончилось, теперь мы по-шпалам-по-шпалам устремились к морю. Из Ужгорода через Львов в Одессу. Где-то под Одессой на "диком" пляже поставили свой маленький "домик". Что-то интересное наверняка ещё будет, скоро узнаем - рукопись читаю и самому интересно, как будто не я написал, и перепечатываю сюда...

качество фотографий не очень хорошее, поскольку слайды пролежали полвека и только сейчас были мной отсканированы,
этим и объясняется появление всей серии воспоминаний, её целиком можно найти по метке карпаты

Сейчас тут лето - июль 1978 года. Закарпатье.
Утром 30 июля мы снялись с насиженного места возле села Новоселица и дошли до села Лесковец. Мой дневник рассказывает историю дальше:


Потом, взяв левее, мы стали подниматься на перевал Ракита (так в дневнике, я писал со слуха, правильное название как перевала, так и села - Рекиты). Подъём был не очень трудный и вскоре мы вышли на верхнюю точку перевала. Оттуда просматривались горы Озёрная, Бирок, Близница, Менчул.


Здесь мы сфотографировались и пошли дальше по гребню левее.


Местные люди говорили, что отсюда надо идти направо, но нам показалось, что село Пилипец находится юго-западнее нашего местоположения. Пройдя по гребню, вышли на вершину – высоту 1152м, на которой стояла геодезическая вышка. Оттуда были видны несколько селений и различить среди них Пилипец мы не смогли. Решив, что Пилипец находится прямо под горой, мы начали спуск и вышли к селу Изки в двух километрах от Пилипца. Если бы мы пошли от перевала направо, то вышли бы в Нижний Студёный, котрый был чуть ближе. Какие же мы упрямые! - ну, ведь не зря же говорили!


Наконец, дошли до церкви в Пилипце и повернули налево. Однообразный вид Пилипца начал уже надоедать и немилосердно жгло солнце. В отличие от русских сёл, прохожему и проезжему человеку здесь посреди улицы колодца не найти – они все во дворах.

Потом пошли вдоль речки Плошанки - где-то впереди должен быть водопад Шипот.


Километров через шесть нам сообщили, что до водопада уже недалеко и мы воспряли духом.

Оставив маму с рюкзаками, мы с папой пошли на разведку к водопаду. На обратном пути нашли место для палатки на небольшом островке.


Время было 6 вечера. Наш переход от села Новоселица до водопада Шипот длился 9 часов, мы прошли где-то 25…28 километров. Сварили себе на ужин суп харчо и умяли его с аппетитом.

31 июля На сегодня у нас запланирована днёвка. Вместо «какавы» утром открыли банку кофе, на обед съели суп с грибами, а на ужин приготовили всеми любимую «гурьевскую» кашу.

После вчерашнего перехода немного болели ноги, но мы всё-таки прогулялись до ближайшего магазина в Пилипце два раза по шесть километров туда и обратно – бегали за хлебом. И мама ещё ходила за грибами, пытаясь найти хоть сыроежку в этих лесах.

Сегодняшний день снова может стать последним днём, когда мы видим солнце. К 5 часам дня небо затянуло слоистыми облаками и собирались тёмные тучки. Несколько раз уже начинался дождь.

Если завтра не будет дождя, то мы пойдём в Воловец через горы – вдоль речки Плошанки выйдем на склон горы Ряпушка (1212м) и далее до Воловца по многокилометровому плавному спуску. Всего надо пройти 20 километров. При плохой погоде мы сядем на автобус в Пилипце и доедем до Воловца, Свалявы, Мукачево или уж сразу до Ужгорода.

Теперь я опишу водопад Шипот, чьё милое журчание услаждает наши уши.


Вода льётся тремя ручьями, самый сильный из них средний, потом по напору идёт правый и самый маленький поток, просто ручеёк – левый. Ширина всего падающего потока метра три-четыре. До кромки сброса стоят пороги. Высота водопада 15…20 метров. Он окружён лесом и освещается солнцем часа в 3 дня – тогда он особенно красив.


В тот вечер мы засиделись за полночь у костра, отмечая прохождение очередного этапа:

Поход было намечено завершить в посёлке Воловец, но вопрос в том - позволит ли погода, которая в то время и в том месте нас не баловала, пройти этот этап по горам пешком. Скоро узнаем, я читаю дневник и сразу его сюда перепечатываю...


все записи воспоминаний об этом походе легко найдутся по метке карпаты,
фотографии не очень хорошего качества, поскольку это недавно отсканированные слайды полувекового хранения

Продолжаю публиковать свой дневник карпатского похода 1978 года.
Остановился я на том, что мы дошли до Новоселицы и устроили себе отдых. Читаю про события того дня и сам удивляюсь, потому что уже не помню стольких подробностей:

29 июля Сегодня у нас выходной и можно немного понежиться, лёжа в спальнике. По случаю днёвки открывается банка «какавы» и за завтраком мы блаженствуем.

Туземцы – ребята, которые приходили смотреть на нас ещё вчера, сегодня с утра пасутся у палатки вместе со своими коровами. Они смотрят на нас, как на Миклухо-Маклаев и близко подходить стесняются, а потому сидят за каждой ёлкой и смотрят оттуда за каждым нашим движением – прямо «деревенский детектив». Но самое смешное - чтобы «излить душу», приходится бегать чуть ли не на Говерлу.

На сегодня для тренировки у нас с папой запланировано восхождение на ту самую вершину, с которой мы вчера спустились. Это дело мы осуществили в 3 часа дня. Подъём с места стоянки занял ровно час. Но мы поднимались не только ради спортивного интереса - нас привлекли усыпанные ягодами кусты черники, а также грибы. Грибов оказалось немного – одна сыроежка и десяток лисичек, а вот черникой мы наелись от пуза.

За время нашего отсутствия те местные ребята усиленно помогали маме, зарабатывая «какаву». Мама их познакомила с различными предметами – массажной щёткой и пилочкой для ногтей, потом дала им попробовать использовать их самостоятельно. Они очень внимательно осмотрели палатку и поглядели в окошки.

Мы пришли, а «туземцы» уже сидели на брёвнышке в ожидании, когда их сфотографируют и дадут послушать радио. Почти, как чукчи слушали граммофон в фильме «Начальник Чукотки» они слушали через наушник радио - мой самодельный миниатюрный радиоприёмник.

На ужин мама сварила компот из черники. Но мы так объелись «гурьевской» кашей, сваренной на парном молоке – его нам ребята принесли, что уже не смогли оценить этот компот.

30 июля Мы с мамой неохотно поднимаемся в 6-30, а Великий Кормчий продолжает спать. Быстро разжигаем костёр и готовим на завтрак суп вермишелевый с грибами. Почуяв вкусные пары, встаёт наконец и Великий Кормчий.


Солнце ещё только золотит верхушки 25-метровых елей, а уже раздаётся перезвон коровьих колокольчиков.

Корове его специально подвешивают – звук колокольчика создаёт ритм, под который корова пасётся. Если колокольчик теряется, то удои резко падают. Когда корове навешивают новый колокольчик, то она несколько дней привыкает к нему и удои повышаются до прежнего уровня.

Мы быстро справились с супом и принялись за молоко.


Потом собрали вещи и свернули палатку. В 8-50 вышли. Солнце уже начинает припекать.
Через час мы пришли в село Лесковец.

все воспоминания о том походе 1978 года найдутся здесь по метке карпаты

«А ты пиши мне письма мелким почерком, поскольку места мало в рюкзаке...» - мой почерк в дневнике 1978 года стал терять красивость, с каждым днём похода он грубеет и мельчает, мне приходится в нём дольше разбираться. Особенно это касается написания населённых пунктов, названия которых я тогда записывал со слуха. Одно я так и не нашёл - Окола или Охола, может быть это название местности, оно могло бы дать информацию о первоначальном замысле. С тех пор прошло более сорока лет и что-то могло поменяться.

Но упоминание Усть-Чорны как одного из пунктов запланированного маршрута, позволяет предположить, что в наших планах было пройти туда пешком из Ясини через урочище Драгобрат. Но "на месте" нам пришлось вернуться в Ясиню и объезжать горный массив на автобусе - из-за строгих правил поведения в заповеднике.

24 июля Сегодня утром собрались и выехали в Рахов в 11-30. В селе Квасы видели развешанные на заборе гуцульские ковры самых разнообразных расцветок. В Рахове были в 12-30, купили карту маршрута «Карпатский пешеходный» и пошли на турбазу «Тиса». Часам к 3-м обстановка прояснилась.

Было несколько путей:
- ждать до субботы, когда группа пойдёт на Кобылецкую поляну - а 24 июля был понедельник в 1978 году
- самим ехать на Кобылецкую поляну, но там погранзона
- ехать в Хуст и оттуда продолжать маршрут.
Узнали расписание автобусов и решили ехать до Межгорья. Оттуда можно сходить с плановой группой на озеро Синевир и далее идти на Воловец. До отправления было часа полтора и мы с папой пошли к месту слияния Чёрной и Белой Тисы, но не дошли, было далековато.

В 5 часов мы выехали на автобусе до Межгорья. Два раза нас проверял пограничный наряд, но «шпиёны» мы были опытные и нас не задержали. Видели мельком обелиск «Центр Европы», который стоит у посёлка Деловое. В Хусте мы поели хлеба, подкрепились. Надо сказать, что закарпатский хлеб, особенно тот, что выпекается на месте и продаётся ещё горячим, самый вкусный и душистый, никогда в жизни мы не ели такого.
Ну, ещё бы! - маленьких пекарен в наших краях отродясь не было, они появились только в 90-е годы прошлого века в Москве. Максимум, что у меня было в детстве, это обгрызать корочку у буханки чёрного по дороге домой, когда я приходил в булочную при выгрузке свежего хлеба на прилавок.
Итак, в 21-30 мы прибыли на межгорскую турбазу «Карпаты». Жизнь здесь кипела – играла музыка, туристы развлекались. С жильём тут оказалось совсем просто – палатки стояли пустые и мы устроились с комфортом на двух матрасах.

это я анфас в турбазовской палатке и моя мама с флягой под 500-летним дубом где-то в городе

Днём здесь прошёл хороший дождь, но потом тучи разошлись и мы увидели чистое небо! Оно было голубое-голубое, без единого облачка и ночью все звёзды светили ярко...

Здесь были, в основном, дорожные впечатления, пеший поход начнётся с озера Синевир и о нём я напишу следом. А в конце этой части я снова покажу фотографию с великолепным виадуком на заднем плане. Я тогда не вспомнил, где был сделан этот снимок:

"Погуляв" по картам Гугла и Яндекса, я таки нашёл место, где находится тот виадук - это Ворохта, которую мы уже оставили позади. Но, ради такого раритета, не грех вернуться немного назад. Вот, что про него пишут:
...решение о строительстве было принято в 1870 году... согласно замыслам австро-венгерского правительства, арочный виадук должен был стать частью уникальной железной дороги, соединяющей Чёрное и Адриатическое моря.... этот мост длиной свыше 130 метров, его центральная арка в ширину доходит до 25 метров... в проекте принимали участие пленные итальянцы, а также наёмные специалисты из близлежащих государств... тяжелейшие условия, по-настоящему каторжный труд не останавливал желающих хорошо заработать на строительстве моста... его строительство было завершено в 1894 году. .
Сейчас, говорят, он не действует как железнодорожный, хотя в сети я видел его снимок с современным поездом:
Ещё до 2000 г. мост был частью железнодорожного сообщения Ивано-Франковск – Яремча – Ворохта – Рахов, однако в начале этого века с целью сохранения сооружения как памятника истории и инженерии, был построен новый мост-дублёр, который проходит параллельно в нескольких десятках метров... отсюда: https://funtime.kiev.ua/where-to-go/arochniy-viaduk и https://drymba.com/ru/1031659-viaduk-verkhniy-nedeystvuyuschiy-vorokhta

Значит, мы по нему проезжали в 1978 году, когда покидали Ворохту на поезде до Ясини.

События лета 1978 года вроде бы хорошо сохранились в моей памяти, но мелочи стёрлись. Теперь я читаю свой собственный дневник, как приключенческий рассказ и сам удивляюсь тем подробностям.

21 июля Встали в 8 часов, собрали всё необходимое в два маленьких рюкзака, остальное сложили в папин рюкзак и сдали в камеру хранения. В 9-25 пришли на турбазу «Молдова», в 10-30 - задержали сборы, вся группа погрузилась в автобус, который отвёз нас километров на 10. Там надели рюкзаки и пошли.

До «Драгобрата» шли часа три. Расположились, получили кружки, миски, ложки и в 3 часа дня сделали перекус. В половине шестого открылся вид на Петрос и Говерлу, это почти схожие по силуэту горы. Рядом с нами на склоне горы – снежник в виде человеческой пятерни – сходство грандиозное. Завтра утром мы выйдем на гору Близница (1883 м).


В 21-30 кто-то пришёл из-под Близницы и сообщил, что в горах случилось несчастье – один парень разбился насмерть, второй поломал ноги и позвоночник. Они полезли за эдельвейсами, но вершину всё время закрывал туман и они, не увидев обрыва, сорвались.

В 21-40 из приюта вышел на помощь спасотряд. В его составе был врач-травматолог (он был в одной из групп), наш руководитель Юрий Дмитриевич, двое сильных ребят из нашей 47-ой группы, и ещё несколько человек из других групп. Они взяли с собой шины, бинты, мощный фонарь, медикаменты. Вернулись около часа ночи – отправили того парня вниз, где за разрушенным мостом его ждала «скорая».

Десять минут! - столько времени ушло на сборы у спасательного отряда. Это немыслимая скорость для "гражданских" - я неспроста отметил тогда время, описывая этот эпизод - видимо, и в тот момент был этим немало удивлён. Думаю, что чёткие распоряжения двух профессионалов - медика и нашего инструктора, сыграли в этом решающую роль.

22 июля С самого утра идёт снег с дождём. К 11 часам снег лежал чуть выше приюта (примерно 1200 м) и покрывал все горы вокруг. Вскоре стало развидняться и где-то часов в 12 стал виден снег на Близнице и других соседних с ней горах.


Снег с дождём прекратился и наш руководитель Юрий Дмитриевич предложил выходить на Близницу после обеда. Пообедав, начали одеваться. В 3 часа дня штурмовая группа из 15 человек (всего нас было 25) покинула приют.

крайний справа из сидящих - наш инструктор Юрий Дмитриевич, он обрёл своё имя благодаря дневниковым записям

Путь был несложный – наш инструктор задавал правильный темп. Вскоре подошли к первому «жандарму» - это такой заметно высокий и крутой скальный выступ.

возможно, именно отсюда сорвались те двое местных ребят, решившие рискнуть жизнью, чтобы сорвать эдельвейсы

Туман постепенно обволакивал нас. Второй и третий «жандармы» мы проходили под свист ветра. Третий «жандарм» обрывался 200-метровым отвесом, там отметка 1800 м по высоте над уровнем моря. Остальные 83 метра вверх до вершины дались просто, но ветер был крепкий.

И вот мы видим скрюченную геодезическую вышку – вершина! Время 17-10, под нами Близница.

И, кстати, эту вышку скрутили не туристы-силачи, а ветер! - с такой бешеной силой он бушевал здесь в 1975 году. А снег в июле месяце выпадал последний раз в 1973. На вершине раскупорили бутылку вина, обогрелись, сфотографировались и начали спуск.

Во время спуска ветер разошёлся вовсю. Пошёл град. Ветер швырял градины в лицо и холод пробирал до костей. Сначала спуск шёл по пути подъёма, но потом Юрий Дмитриевич предложил спуститься к озеру Любви и Молодости в долину, где ветра нет. Мы все с радостью согласились.

Склон был крутой, да вдобавок на нём лежал снег, и в другое время на нём можно было бы хорошенько поскользить – лучше горки не придумаешь. Но сейчас - мокрые, с подмороженными руками, мы падали и ругали эту горку самыми последними словами.

озеро Любви и Молодости - а я в своих мемуарах считал его просто большой "лужей"

Наконец, мы дошли до озера Любви и Молодости, в котором – почему-то, никто не захотел искупаться. Все неслись по тропе к Драгобрату и к 19 часам уже сидели на нарах, пили кофе, обсуждали восхождение и норовили протиснуться поближе к печке.

Юрий Дмитриевич Спосюк - теперь он и с фамилией, благодаря дневнику, в коричневом свитере, смотрит на нас

Обещанный шашлык из барашка, тушу которого наш инструктор на себе приволок в приют, мы отведали только в 10 вечера. В эту ночь все спали, как убитые, и встали только к завтраку.

23 июля После завтрака, в 9-45, мы вышли на тропу в Ясиню. Шли другим путём – через перевал Буковинка. Инструктор повёл нас через бурелом, где мы основательно «наломали дров», и вывел на плантацию земляники.

Здесь мы устроили себе второй завтрак, а потом продолжили свой путь. Проведя нас 9 километров, он вывел группу в живописную долину у перевала Буковинка. «Рука» снежника, «махавшая» нам всё время, начиная с Драгобрата, теперь закрылась. Мы очутились на огромном зелёном ковре, покрытом множеством самых разнообразных цветов. Дальше - на перегибе перевала Буковинка, нашим взорам открылась Ясиня и там турбаза «Молдова» со спичечный коробок.


Увидев цель, все зашагали пободрее и около 14 часов подошли к турбазе. Нас встретили c гармонью и угостили апельсиновым соком. Мы горячо благодарили нашего руководителя Юрия Дмитриевича Спосюка за великолепно проведённый поход.

Юрий Дмитриевич посоветовал нам ехать в Рахов и через Кобылецкую поляну выйти на дорогу в Усть-Чорну, а оттуда продолжить намеченный маршрут...

Ну, вот, понятно теперь всё! Интрига со сменой маршрута начинает таять, но я пока не читаю дальше, перепечатывая свою рукопись - про все дальнейшие перипетии нашего похода узнаем одновременно.

всю серию про то карпатское путешествие можно найти здесь по метке карпаты

Пройдено то было ножками по Карпатам в июле 1978 года, по пути отсняты фотоплёнки, которые стали слайдами, слайды были мной недавно отсканированы. На тех слайдах мне 16 лет, моим родителям чуть больше 40. Оказалось, что я вёл дневник того похода, он чудом сохранился и сейчас рассказывает мне, как всё было тогда на самом деле.

Мы уже совершили восхождение на вершину Говерлы от Ворохты и направились в посёлок Ясиня продолжать свой поход. Пока погода так себе - частые дожди заливают наш очаг, потом приходится сушить вещи и палатку.

...19июля...В Ясиню мы прибыли в половине девятого вечера. Ещё в поезде познакомились с местной женщиной, которая пригласила нас переночевать у неё в доме. Мы согласились.

В её доме мы увидели самодельные предметы крестьянского быта. Снаружи дом был отделан лемехом. Внутри на стенах – иконы, самотканые гуцульские ковры, стены украшены орнаментом и рисунками. Хозяйка, Елена Ивановна, предложила нам простоквашу, которую мы слопали, заедая бутербродами, затем легли спать.

20 июля Проснулись в 9 утра и увидели освещённые солнцем склоны гор за окном. Погода немного успокоилась. Мы умылись, приготовили гречневую кашу и аппетитно поели. Потом влезли в свои «вибрамы» и куртки, чтобы идти в разведку на местные турбазы. По дороге зашли в книжный магазин, там совершенно случайно нашли и купили четырёхтомник Тараса Шевченко. Книги сразу отправили почтой на наш домашний адрес..

Эпизод, по нынешним понятиям, странный. Но тогда хорошие книги были в дефиците. И куда теперь деть эти книги? - они занимают весь стеллаж от пола до потолка в маминой квартире. Там, кроме Шевченко, полные собрания сочинений других известных писателей, которые добывались в те времена с неимоверными усилиями, а сейчас все тексты можно найти в интернете.
Извиняюсь, что вспылил, продолжаю читать:

Наконец, дошли до турбазы «Эдельвейс». Там нас прямо-таки огорошили сообщением, что «дикарей» не пускают на Драгобрат и аж до Мукачево – там заповедник. Начальник КСО сказал, что группа должна состоять из 4-х человек минимум, иметь маршрутные документы от местного турклуба по месту жительства.

Мы ушли в большой печали и не знали что делать. Но в Ясиня есть ещё одна турбаза – «Молдова». Там нам сказали, что выход есть и мы можем присоединиться к плановой группе – сходить на приют «Драгобрат» на 2 дня.

Однако, вопрос вставал ребром – что делать после Драгобрата, куда идти? Остаются радиальные маршруты (из Ясини их больше нет) и надо ехать либо в Рахов, либо в какой-то крупный город - Ужгород, например, или .. может быть, фортуна нам улыбнётся и это многоточие обернётся новым вариантом маршрута.

Итак, решив договариваться с «Молдовой» о Драгобрате, мы переместились из уютного домика на берегу Чёрной Тиссы на территорию турбазы «Эдельвейс», где и поставили свою палатку. Пока я это пишу, родители ведут переговоры. Тогда я скажу несколько слов о посёлке Ясиня.

Надо отметить, что и Черновцы, и Ворохта, и Ясиня очень чистенькие. Одноэтажные домики, как коттеджи стоят вдоль улицы. Домики эти очень опрятные и со вкусом отделаны.

Немного в сторону от главной улицы «стадами» бродят куры, индюки, гуси и утки. Короче, Ясиня порадовала особенно душевно.

Сейчас вот вернулись Великий Кормчий и Мадам Говерляй. Они сообщили, что завтра в 10 часов назначен выход на Драгобрат – идём в любую погоду. Так что пока всё хорошо, а о дальнейших планах надо здорово думать. Опять погода стала портиться – собираются тёмные тучи и начинается гнусный дождь...

Вот так. Как говорится - "приплыли, репин, собирай краски". Но на Драгобрат и Близницу мы ведь тогда сходили, и в дневнике я всё подробно изложил. И те записи слегка поправили мои прежние воспоминания - их можно прочесть, найдя здесь всю серию по метке карпаты.

Расшифровка моего дневника 1978 года оживила уже опубликованные фотографии - у незнакомых персонажей появились имена. "Обновились" забытые мной подробности и подтвердились запомненные.

Почти сутки в пути на поезде - вечером вышли в Черновцах из мягкого купе фирменного поезда "София" и ночью пересели в жёсткий вагон местного поезда, чтобы доехать до станции Ясиня:

...17 июля...поезд как раз подходил к Яремче. И подходил к ней около часа. Мы разговорились с местной женщиной, и она сказала, что есть путь на Говерлу из Ворохты. Великий Кормчий на всякий случай сверился с картой и убедился, что путь от Ясини и от Ворохты до Говерлы примерно одинаковый, а до Ясини нужно ещё трястись в поезде. Так как в поезде нам уже зверски поднадоело сидеть, то мы дружно выпрыгнули в Ворохте...
В Ворохте мы остановились на турбазе "Говерла" - поставили там свою палатку.
...18 июля Вчера, когда я закончил описание событий минувшего дня, к нам пожаловали харьковчане - ребята из археологической разведки, Гена и Володя (у них в лагере остались ещё Люба и Люда). Они спросили о наших планах и, узнав, что мы 19-го собираемся с «плановиками» идти на Говерлу, предложили сходить туда сегодня, пользуясь знакомством с лесником, который может нас пропустить в заповедник...

ребята обрели имена и род занятий - молодые археологи из Харькова: Гена, Люба и Люда, Володя тогда не пошёл с нами
После долгих переговоров на КПП заповедника, мы его проходим в последние минуты - вход групп строго до 11 утра, и начинаем подъём к вершине.
...Сначала путь шёл без особого подъёма, но через два часа мы уже поднимались круче. Войдя в лес, мы с мамой немного убежали вперёд, забыв, что надо перейти реку. Но девочки нас вернули и мы пошли правильно. Вскоре вышли на первое плечо Говерлы (1325 м). Передохнули и расстались с девчатами (они уже были на вершине года два назад). Те ушли на водопад, но мы договорились встретиться на этой же лужайке в 17 часов.

Гена, папа, мама и я начали подъём на второе плечо Говерлы. Подъём был трудным – хорошая такая крутизна и каменистая тропа с выбоинами. Родители шли немного позади, часто отдыхая. По пути встретили возвращающуюся группу – те вышли, наверное, не позже 9 утра.

"...теперь мы вместе с Геной, он необыкновенный..."
Наконец, второе плечо Говерлы покорено. Но тропа уходит в облака, закрывающие вершину. Небольшое совещание – быть или не быть, идти или не идти, и мы всё-таки продолжаем путь. Гена сказал, что остаётся пройти совсем пустяк. Второе плечо Говерлы было трудно одолеть лишь физически, а до вершины путь был трудным ещё и психологически. Одна «вершина» сменяла другую и, казалось, конца этому не будет.

Опять встретили возвращающуюся с вершины группу – они сказали, что до вершины недалеко, и я воспрял духом. Гена шёл хорошо, а маме с папой вершина давалась тяжело. Туман сгустился, видимость метров 20, мы прошли ещё одну «вершину» и вот я выхожу на полянку и вижу в белой завесе обелиск – Говерла, отметка 2061 метр! Следом поднимается Гена, за ним мои родители.

С этой минуты (на часах 15-10) мы стали звать маму «говерлянкой» - она это звание заслужила. Сделали снимки – не знаю, выйдут ли, ведь всё в тумане. Вскоре я услышал голоса – на вершину выходила плановая группа с турбазы «Молдова». В 15-20, прокричав «гип-гип-ура!», мы начали спуск, который был не простым – зазеваешься и можно расшибить себе не только нос, но и что-нибудь ещё. Поднимались с первого плеча 1 час 45 минут, а спускались ровно час. перекусили на лужайке и пошли – домой вернулись в 18-45...

Потом погода сильно ухудшилась - пошёл дождь, речки набухли, палатки у нас и ребят подмокли. Весь следующий день, 19 июля, сушились, а к вечеру вместе доехали до Ворохты и расстались - мы сели на поезд до Ясини, ребята уехали в Коломыю.

Итак, в самом начале похода мы уже успели поменять маршрут. Но это ещё не та интрига, что я анонсировал - та ещё будет впереди. И я сам не знаю, что мы придумаем и как родится пройденный нами маршрут, потому что а) не помню и б) дальше не прочитал. Как говорится, не знал, да ещё и забыл...

все заметки моих воспоминаний про этот поход легко найдутся по тегу карпаты

Почерк у меня в школьные годы был красивый, мне нравилась каллиграфия. Меня даже просили выписать дипломы тем, кто после 8-го класса тогдашней десятилетки уходил в техникум или ПТУ. Избыточные завитки, нажим пера - вот это всё. Но дневник нашего похода в Карпаты летом 1978 года я писал "на ходу", на коленке - в буквальном смысле, и сейчас его приходится расшифровывать. Какое-то было у меня, тогдашнего, вдохновение - я подробно излагал самые мелкие события каждого дня, и теперешнему мне приходится сокращать длинноты, не считая разбора собственного почерка.

И это МОЙ дневник, в отличие от маминых записей в другом дневнике - о предыдущем походе в Приэльбрусье 1976 года. Это значит, что он сохранил мои искренние впечатления, которые могут сейчас выглядеть наивными. В этом его ценность, я считаю. Мне тогда было 16 лет.

Один из персонажей в повествовании - Великий Кормчий. Это шутливое прозвище моего отца. Так в то время величали китайского лидера Мао-дзе-дуна. Отец волок на себе самый большой рюкзак и палатку, прокладывал путь, но все решения они с мамой принимали вместе.

На примету тех времён я наткнулся, прочтя про то, что отец проспал в поезде станцию Жмеринка - этот первый день описывала мама, я перехватил у неё перо после. Она назвала Жмеринку "еврейским Парижем". Отец "рвал на себе волосы" от досады, но успокоился, когда почтил своим вниманием станцию Израиловка. Вот такая интеллигентская шутливая реакция на бурные ближневосточные события того времени. А может быть... ну я не знаю - тёща-то у него была еврейской национальности, но мама не обижалась и тоже подтрунивала над извечной темой.

Вот, кстати, тут можно сравнить почерки - мамин и мой. Я сейчас переношу свою рукопись в компьютер. Радует, что я не допустил больших ошибок в своих воспоминаниях - значит, память ещё работает. Но всё же есть интрига - я был изумлён, узнав из дневника, что мы шли не по тому маршруту, который был проложен заранее! Забыл этот важный момент. Впрочем, обо всём по порядку...

Сканируя старые слайды, волей-неволей я начал вспоминать те события, и стало мне ясно, что помню из того очень мало и разрозненно. А в том 1976 году меня отправили в детский туристический лагерь "Юность". Это в селе Тегенекли, сейчас там, судя по карте, находится комплекс "Эльбрус".

Хорошо, что остались мамины записи о том семейном походе - мои родители и старшая сестра приехали в тот лагерь за пару дней до закрытия смены и участвовали в культурной жизни лагеря. Короче говоря - болели за команду нашего отряда "Надежда" в соревнованиях. Вот эти заметки:

23 августа
9-55. Уезжаем к Сашке в лагерь «Юность», прибыли в 12-30. Место великолепное, широкое ущелье реки Баксан, везде сосны и живописно разбросанные валуны. Здесь стоят деревянные домики на камнях, как на курьих ножках.
Сашу застали в домике №12.
Гип-гип-ура!


24 августа и 25 августа
Живём в лагере, участвуем в лагерной жизни, болеем за Сашину команду «Надежда», которая принимает участие в туристической эстафете.
1. укладка рюкзака
2. переправа через ручей по канату
3. мышеловка - не знаю, что это было
4. переправа по бревну
5. переправа на верёвке «маятником»
6. установка палатки
7. разжигание костра – даётся 3 спички, и кипячение пол-литра воды на время
8. ориентирование по азимуту
9. вязка узлов
10. дневники
11. стенгазета
12. лагерный костёр – закрытие лагеря.

Сашка занял 1-е места по вязке узлов и ориентированию, газету сделал полностью сам и дневник, получил грамоту за активное участие в лагерной жизни. Отряд «Надежда» занял первое место в соревнованиях – участники получили конфеты.

У Саши два друга – Боря и Виталий Кон, корейцы маленькие, на голову ниже его, но очень приятные и деловые ребята. старший – Боря, собирает и маринует грибы, он же – командир отряда. На лагерном костре отряд «Надежда» выставил самодеятельность – Саша и Боря спели песню Высоцкого «Гимнастика». Всем было весело и им в первую очередь.

После прочтения этих записей, может показаться, что пребывание в том турлагере сделало меня таким активным в плане художественной самодеятельности и прочих художеств вроде выпуска стенгазет и ведения дневника. Нет, там я увлёкся лишь искусством завязывания узлов. В чём и преуспел. Завязывать их у меня получается до сих пор - бывает так завяжешь, что потом много лет развязываешь.

Активным в "общественной жизни" я был и до этого. Учился хорошо, не хулиганил - вот меня и привлекали к общественной работе ещё с 3-го класса. Сначала в пионерах, потом в комсомоле, но меня это стало тяготить и я стал "отползать". А тогда - да, участвовал, дневник вон, говорят, писал. Чем и сейчас занимаюсь, кстати...

После похода к Приюту Одиннадцати, у нас ещё оставался интерес к восхождениям и большой запас сил. Были планы на поход к Чегету и перевалу Бечо. Про Чегет знают многие - там горнолыжные трассы. А перевал Бечо знаменит тем, что имел очень важное значение во время прошлой войны. Героическими усилиями его удерживали советские горные войска и в 1942 году через него удалось вывести полторы тысячи человек мирного населения.

Погода стала портиться, времени переждать её у нас не было - это были последние дни августа 1976 года, скоро должен был начаться учебный год. Я должен был пойти в 8-й класс десятилетки, моя старшая сестра тоже продолжала учёбу после окончания школы. Надо было действовать, поэтому наша вожатая "тётя Лена" решительно повела своих подопечных на Чегет - об этом написала моя мама в своём дневнике:
30 августа
С утра моросит дождь, но бесстрашная Елена ведёт нас на Чегет – поднимаемся на Чегет-I на однокресельной канатной дороге и идём по тропе к перевалу Донгуз-Орун.

Всё в тумане – он то наползает, то рассеивается. Вдали виднеется изумрудное озеро внизу, в ущелье, под вершиной Донгуз-Орун. Правее от него находится пологий склон, где до июня месяца лежит снег и катаются на лыжах.

Дошли до того места, откуда видна седловина перевала и приют перед ним. На пути к перевалу всё время встречались цветики ярко-жёлтого цвета – крокусы, ещё не распустившиеся. На Чегете-I зашли в кафе «Ай», где закусили шашлыками. Затем на такой же однокресельной канатке поднялись на Чегет-II, откуда увидели Приют Одиннадцати. На канатке, когда едешь, поражает картина из вершин и ущелий, тишина вокруг.

Но вскоре всё опять затянуло туманом и мы спускались в сплошном молоке. На обратном пути остановились у ручья с чёрной водой – все камни в том ручье покрыты чёрными водорослями. По народным приметам эта вода полезная.

В этот же день мы собрались и уехали: Елена в Нальчик, а мы – в Сашин лагерь «Юность». Пришли в лагерь и договорились о ночлеге - утром мы собирались налегке выйти к мосту и встретить там туристов с турбазы Минобороны «Терскол», присоединиться к ним и идти на перевал Бечо. Но с вечера пошёл дождь и утром 31 августа стало ясно, что похода не будет. Закусили холодными консервами и двинулись на Шхельду.

Повёл нас Саша. Ущелье очень живописное, но сильно мешали дождь и туман. Встретили отряд немецких туристов. По пути, на огромном валуне прикреплена стальная доска с портретом альпиниста Михаила Хергиани. Вернулись совершенно мокрые, попросили ключи от кухни и включили электроплиту. Приготовили обед, обсушились, и к 3-м часам вышли на остановку. В Нальчике были в 8 часов вечера. Кончились наши странствия, а жаль!..

В этой серии будет ещё один рассказ из маминых записей про окончание смены в моём туристическом лагере "Юность" - сам я очень смутно помню эти события...

С воспоминаниями про наш с родителями поход 1976 года на Эльбрус к Приюту Одиннадцати у меня дело плохо - моих впечатлений хватит предложений на пять. И - что самое обидное, нет фотографий. Ну, почти нет, есть вот эта:

Этот слайд подписан "Лене", может быть те слайды были посланы той самой "тёте Лене", что стоит с левого края рядом с моим отцом. Она была маминой подругой, работала инструктором по туризму и руководила нашим восхождением.

Вот ещё фотография, где с правого края довольно чётко видна строящаяся станция "Мир":

Возможно также, что у нас просто закончилась цветная обратимая фотоплёнка - вот и вторая причина отсутствия фотографий столь важного этапа похода. Иначе трудно понять, как мы с отцом могли сделать вот эту чёрно-белую панораму вершин Главного Кавказского хребта.

Она с тех пор висит в маминой квартире - я печатал, мы с отцом тщательно состыковали отпечатки, склеили их и отец сделал для панорамы нестандартную рамку.

Могли те кадры и потеряться - по нумерации не хватает больше десяти слайдов, или они попали не в тот отсек коробки, смешавшись с другими. Поэтому здесь будет, в основном, текст. Мне удалось найти записную книжку с мамиными записями - дневник того похода, так что я буду её цитировать курсивом и делать вставки своих примечаний.

27 августа
Приготовили завтрак на нашем новом очаге за лагерем и, нагрузившись рюкзаками, потопали пешком в Терскол. По дороге зашли на Поляну Нарзанов, нарзанные источники – съели по шашлыку и огромной пышке с мясом внутри (называется «хитчин»), и к 5-ти часам вечера притопали в Терскол. Палатку поставили на берегу Баксана и готовили пищу в укромном местечке на самом берегу, т.к. там не разрешают разводить костры. Ложимся спать рано - завтра утром штурм Приюта Одиннадцати.
Каков фонтанчик! - вот вам и нарзанчик:

28 августа
Встали в 7 утра, приготовили пищу, собрали палатку, всё лишнее отнесли в корпус турбазы, в куртки сложили тёплые вещи и повесили куртки себе на зад – как курдючные овцы.

В 10 часов утра мы поднялись на Азау и в вагончике на Кругозор, оттуда выстроились - Лена впереди. Порядок железный, строй ломать "генерал" Лена не разрешает, и без разговоров медленно поднимаемся. Слева минуем ледник и по дороге топаем наверх – начинается самый длинный и нудный подъём. Я выдерживаю его до станции "Мир" канатки (она ещё не запущена), здесь меня прихватывает горная болезнь – дышать нечем, немного мутит, но после отдыха всё проходит, и мы топаем дальше. Возле родников, текущих с ледника, несколько раз останавливаемся, перекусываем апельсинами и часам к 4-м подходим к леднику. Он весь, как ледовое месиво, ноги проваливаются в ледяную воду, их ломит от холода, но стоять нельзя. Приют Одиннадцати уже виден, рукой подать. Проходим поле ледника и перед самым приютом начинается крутой снежный склон – рубим ногами ступени. И вот – мы наверху. Ура!

фото с туристического сайта

Это тот, "старый" Приют, похожий на ходившие тогда автобусы, со скруглёнными углами. Он сгорел в конце прошлого века. Википедия говорит, что в названии приюта сохранилась память о восхождении на Эльбрус группы Кавказского горного общества из 11 человек в 1909 году - они пометили место установки своего промежуточного лагеря на склоне краской на камне - "приют 11". Краску экономили - хотели на вершине побольше написать. Через 20 лет на этом месте появилась деревянная хибара на 40 человек. В 1938 году построили этот "дирижабль" уже на 100 человек. Название так и осталось на века.

Дальше из маминого дневника:

Земля, дом, тепло. Снимаем обувь на улице – там постелена дорожка, надеваем тёплые сухие носки и входим в дом. Начальник приюта Лене знакомый и нам "по блату" выделяют тёплую комнату наверху. Делать резких движений нельзя – болит сердечко и слегка покачивает – высота 4200 метров (в других местах я видел 4050, но мне больше нравится эта цифра и она у меня в названии). Вид на оставшиеся позади хребты изумительный, они рядом с нами: Ушба, Донгуз-Орун, Накра, Хотю-Тау. А двуглавый Эльбрус рядом, такой близкий, белый, сахарный, а не укусишь!

Приют Пастухова на высоте 4700. Восточная вершина Эльбруса более пологая, но внушительная – 5595, а западная в основании меньше, высота 5633 метра. Хоть мы их и не покорим, но удовлетворение большое, что забрались на такую высоту и увидели все вершины так, как их не увидишь снизу.

Едой нас угостила группа, которая пришла раньше нас и мы, выпив по таблетке аспирина, улеглись в свои кровати. Все оделись в тёплое – думали замёрзнем, но – несмотря на то, что на улице выл сильный ветер и шёл снежок, в нашем кубрике было тепло... (насчёт кроватей - не помню, я спал, как и все, как мне кажется, на полу, потолок был низким или мне это показалось, поскольку окна были на уровне пола).
Саша заснул сразу, но через некоторое время стал метаться от жары и разделся. У Оли (моя старшая сестра) начался насморк и немного пошла носом кровь от резкого сморкания. У меня колотилось и болело сердце. Лена чувствовала себя хорошо, но почти не спала. Рассвет посмотрели из окошка – серые вершины, их окаймляла красная полоска зари.

29 августа
Покушали – опять нас угостили туристы, и в 9 утра двинулись в обратный путь. Это уже было удовольствие, так как спускались на "пятой точке" со свистом – снег ещё не растаял. Потом ледник кончился и мы побежали вниз, как кони. Ботинки все были в белой каменной пыли. Опять попили ледниковой водички и через 2,5 часа были в Азау и разбили лагерь на прежнем месте.

От себя хочу добавить, что, несмотря на кажущуюся простоту покорения Эльбруса - ведь он, вроде, такой гладкий, без скал, восходители гибли и продолжают гибнуть, проваливаясь в ледовые трещины в условиях плохой видимости при резкой смене погоды. Горная болезнь тоже коварная штука - она провоцирует кризисы хронических заболеваний и они протекают гораздо быстрее и острее, чем внизу. Наш выход к Приюту не был сложным, но горная болезнь проявлялась в неприятных ощущениях слабости и недостатка воздуха. И это при том, что все мы прошли акклиматизацию в высокогорье. Вот и спасибо "тёте Лене", что наш поход к Приюту прошёл без приключений. Поэтому у меня, в то время мальчика 14 лет, так мало осталось воспоминаний и все они хорошие.

Через сорок пять лет мне уже трудно вспомнить в подробностях события августа 1976 года, но сейчас мне в этом помогают мамины записи и редкие подписи на рамках слайдов, которые все эти годы пролежали в кладовке в большой коробке. К сожалению, некоторые из них потерялись или перемешались с другими. Слайды я недавно отсканировал, в меру сил почистил и улучшил в фоторедакторе, чтобы использовать тут.

В том году я весь август провёл в Баксанском ущелье. Мне было тогда 14 лет и нас, мальчиков и девочек, собравшихся в детском туристическом лагере "Юность", опытные инструкторы-воспитатели учили "азам", тренировали и водили в походы по ущельям к ледникам и перевалам. Я уже писал про ледник Шхельды, а здесь будет рассказ про поход на поляну Азау и к эльбрусскому леднику.

Поляна Азау расположена у подножия южного склона Эльбруса. В то время начиналось строительство канатной дороги, работал только первый её отрезок Азау - Кругозор. Два вагончика - каждый вмещал пару десятков пассажиров, курсировали там. Канатка облегчила путь до края ледника Азау и народу понаехало много.

Лёд не казался скользким. Наши ребята с радостью полезли на ледник, как на горку. Но всем быстро стало ясно, что "горка" крутая и двигаться там лучше цепью, схватившись за руки.

Где-то там наверху, спрятавшись за краем ледника, высились две вершины Эльбруса - западная, высотой 5642 метра, и восточная - 5621 метра, с седловиной между ними на высоте 5416 метра.

С другой стороны открывался потрясающий вид на окружающие скалы и стены Главного Кавказского хребта. Мощными монолитами возвышались две вершины Донгуз-оруна:

Пара небольших пирамидок слева - Кагитан-баши и пик Чегет справа:

Неделю спустя мы пройдём этот путь с моими родителями и старшей сестрой под руководством маминой подруги "тёти Лены". Но от Кругозора пойдём пешком дальше, вверх, к Приюту Одиннадцати. Это сейчас есть канатная станция "Мир", которую открыли как раз в том же 1976 году, а тогда опыт нашего инструктора позволит нам подняться туда безопасно. Благодаря её знакомствам среди туристической братии, нас там встретят как дорогих гостей. Ночевать мы будем на самом верхнем этаже - в "люксе" и увидим рассвет...

Как я упоминал в начале, в августе 1976 года, мне тогда было 14 лет, меня отправили в Кабардино-Балкарию в детский туристический лагерь "Юность". Подробностей в памяти осталось немного, но что-то помню. В конце смены туда приехали мои родители и старшая сестра. То, что было после окончания смены, мне теперь известно по маминым записям в её дневнике, который отыскался в её бумагах. Лагерь стал местом сбора всех участников похода, предполагалось подняться по склону Эльбруса к Приюту Одиннадцати.

Это сейчас до места, где был тот приют (тот старый приют сгорел) можно запросто доехать по канатной дороге. А тогда она ещё только строилась.

После сбора, когда подъехала мамина подруга - вот она стоит первая на фото, тогда она была для меня "тётя Лена", и работала инструктором у взрослых групп, мы выдвинулись к Терсколу, потом поднялись до Приюта, а впоследствии ещё сходили с ней на Чегет. Подруга мамы уехала к себе в Нальчик, а в наших планах ещё был подъём на перевал Бечо в составе плановой группы. Но погода не позволила им осуществиться и мы все вернулись в лагерь "Юность", а потом и домой.

На Шхельду я ходил два раза - в прямом смысле, а не в шуточном. Первый раз нас с ребятами из туристического лагеря вела наш инструктор по ущелью до края ледника Шхельды.

Второй раз уже я повёл на Шхельду моих родителей и сестру в самом конце нашего похода, но тогда погода была намного хуже, поэтому фотографии будут из первого. Это самое начало пути к Шхельде, она видна издалека:

По пути на скале установлена памятная доска - там располагался альплагерь "Шхельда", где работал прославленный Михаил Хергиани. Погиб в Италии при восхождении, похоронен в грузинской Сванетии в его родном городе Местиа.

Подходим ближе к леднику, он грязный и почти сливается с почвой:

Вот такой ледник вблизи - просто огромный и толстый язык льда, лежащий на каменном склоне:

А внутри-то лёд остался чистым, но ребята из нашего детского отряда полезли, чтобы его немного попачкать своими подошвами:

Кстати, о ребятах. Мы вот с этими братанами крепко сдружились:

Из маминых записей: "...у Саши два друга - братья Боря и Виталий Кон, корейцы, маленькие, на голову меньше его, но очень приятные и деловые ребята. Старший - Боря, собирает и маринует грибы, он же командир их отряда "Надежда"..." Мне так кажется, что старший Боря на фото от меня по правую руку, и он не мариновал, а сушил грибы - верёвочки с ними были натянуты в нашем домике.

Итак, летом 1974 года наш маленький отряд - наши родители и мы с сестрой, перейдя Главный Кавказский хребет через перевал Твибер, вышли к селу Жабеши. Так говорит нам Гугл-карта. Моя память не сохранила названия, но почему-то помню про строителей Ингури-ГЭС, которые там жили и дали нам временный приют в своём общежитии.

Это здание, возможно, и было нашим домом на пару дней, поскольку оно несколько раз попало в кадр. Тогда я снимал на цветную обратимую плёнку. Которая потом превращалась в слайды. Которые я сейчас сканирую и пытаюсь восстановить в памяти наш маршрут. Ну, и рассказать то, что пока помню. Плёнка была отечественная, качества соответствующего, сейчас я пытаюсь исправить её косяки в цветопередаче.

Но запечатлённые на плёнке виды стоят того, чтобы потрудиться:

Красота - куда ни посмотри, увидишь снежные вершины:


Следующий кадр - картина маслом, если не по цветам, так по сюжету. Здесь видны в большом количестве родовые башни у домов в Сванетии - вот главное достоинство этого кадра. Это уже столица Сванетии - город Местиа.

До города мы добирались сначала пешком и потом на попутной машине. Впереди нас шла пара - мужчина и женщина, таких же "диких" туристов. Проходя соседнее село, мы увидели толпу радостных людей, которые окружили ту пару и подошли к нам. Нас приглашали на грузинскую свадьбу! Но мама, помня про отцовскую любовь к грузинскому вину, отговорилась от приглашения. А та пара исчезла из нашего вида.

В пути нас догнал небольшой автобус - тогда были такие смешные автобусы мест на десять, и водитель, который жил в приютившей нас общаге, предложил подвезти. Мы погрузились. И водитель, как истинный грузин, тут же стал демонстрировать свою лихость, не сильно тормозя на крутых поворотах. Это, надо заметить, было не шоссе, а горный серпантин. Мама потом говорила, что молилась за наше спасение, хотя до этого была атеисткой.

В столице, которая, как видно на снимке, была тогда похожа на большой посёлок, мы пробыли несколько дней - погода была нелётная, а в планах было лететь в Зугдиди на "кукурузнике". Когда небо прояснилось, то и местных - таких же желающих улететь, накопилось с избытком. Билеты в кассе купить было невозможно. Но спасло извечное грузинское гостеприимство - наш случайный знакомый, который приютил нас на те несколько дней, работал в милиции, и всё устроил "по блату" - вот он, наш благодетель, я тебя не забыл:

Потом мы летели вдоль ущелья в Зугдиди. Кабина пилотов не закрывалась дверью и я, стоя за их спинами, смотрел на горы. Смотреть-то я смотрел, а Эльбрус проглядел, о чём сильно жалел. Зато позже насмотрелся вдоволь, когда наша семейная группа, спустя два года, совершала поход в Приэльбрусье. Тогда мы не только поднимались на Приют Одиннадцати - ещё тот, старый, который потом сгорел, но переночевали там и встретили рассвет. На днях я собираюсь заняться этой серией слайдов.

Но надо ещё закончить эту серию рассказом про Новый Афон, где мы пляжно отдыхали, поставив свою палатку в кемпинге.

Кто не знает - граница между Россией и Грузией проходит по Главному Кавказскому хребту. Перевал Твибер, таким образом, выполняет роль "калитки", которую мы прошли и попали в пограничную Сванетию. Переход был трудный, мы устали и вымокли, поэтому остались на целый день в том же месте в самом конце морены ледника Дзинали, чтобы отдохнуть и высушить вещи.

На другой день наш поход продолжился, мы вскоре вышли в зону альпийских лугов.

Мы двигались вдоль горной реки и пересекли её по навесному мосту после места слияния с другим потоком:

Горы стали округлые, с их склонов стекали речки, образуя небольшие водопады:

Спустя несколько часов впереди показалось горное селение:

Насколько я помню, мы пришли в посёлок, где жили строители Ингури-ГЭС и остановились в их общаге. Грузины нас встретили с радостью и, как полагается, пригласили на совместный ужин. Естественно, они пели песни своим обалденным многоголосьем, поили вином и кормили жареным поросёнком. Я сидел рядом со всеми за столом, а потом глянул вниз - весь пол там был уставлен пустыми бутылками. Мой отец всегда был не против выпить грузинского вина и вечером ему досталось от мамы за потерю контроля.

Ни на что не намекаю, но тот поросёнок, быть может, был один из этих...

Продолжаю серию воспоминаний о походе на Кавказ в далёком 1974 году.

Мы уже поднялись вверх по Чегемскому ущелью и заночевали то ли в кошаре пастухов, то ли в домике для туристов, со всеми мыслимыми в таком походе удобствами и с видом на горный пик Тихтинген.

Утром погода испортилась - вчерашнего солнца не было и в помине, опустился туман, закрыв Тихтинген, но надо было идти дальше. Тогда мы не могли знать, насколько длинным будет переход. С этой стороны Главного Кавказского хребта нам предстояло подняться до ледника и было очевидно, что дальше путь станет труднее. А что нас ждёт там, за перевалом? Нашей задачей было дойти до "травы", где можно будет поставить палатку, а ещё лучше и костёр разжечь. Примус в те времена был мечтой.

Пока мы не вышли на ледник, под ногами ещё было что-то похожее на тропу. Мы шли по нахоженому маршруту, только в том самом году его закрыли и плановых групп туристов не было. У нас было двое взрослых - мои родители, плюс мы с сестрой. Случись что - надеяться оставалось только на самих себя. Мне тогда было всего 12 лет, сестре 16. Горно-спасательная служба о нашем походе не знала, как и о маршрутах других самостоятельных туристов - таких же, как мы "дикарей".

По пути на тропе нам встречались туры - это сложенные из небольших камней пирамидки, которые служили ориентирами. Внутри в них можно было найти консервную банку с запиской от тех, кто прошёл раньше. Такой вот был тогда "интернет". Мобильной связи не было. О рациях можно было мечтать ещё сильнее и безнадёжнее, чем о примусе.

Наша экипировка была самой простой - маршрут не предполагал преодоления скальных стен и ледовых трещин. Тёплая одежда, да ещё ботинки с рифлёной подошвой, "вибрамы" - вот, собственно и всё снаряжение. Ни ледорубов, ни страховочных верёвок, ни касок - это было недоступно обычному туристу.

Профи тоже выкручивались, как могли, в те времена тотального дефицита. У известного альпиниста, покорившего все семитысячники СССР и Эверест - "снежного барса" Владимира Шатаева, я читал в книге байку о том, как какой-то альпинист искал себе в хозяйственном магазине дуршлаг по размеру головы. Продавщица была в шоке. А всё потому, что дуршлаг отлично защищал голову от летящих сверху камней! Альпинисты его надевали - без ручки конечно, под пластиковую каску, которая легко трескалась и защищала плохо.

Тропа закончилась и мы вышли на ледник.

Вопреки названию, льда на леднике в обычном понимании почти нет. В основном, там фирн - крупнозернистый лёд, который не такой скользкий. Он - как плотный подмёрзший снег. Для ходьбы по нему не требуются "кошки" - зубья, надеваемые на ботинки, или "трикони" - небольшие зубчатые пластинки по ранту ботинка. Они помогают при ходьбе по натёчному льду, который скользкий, как на катке. Вдобавок тогда нужен ещё ледоруб в руку, и при себе - ледовый молоток айсбайль в комплекте с ледовыми крючьями, карабинами и страховочными верёвками - репшнурами.

Мы старались идти по краю ледника, чтобы избежать встречи с трещинами, но перед перевалом пришлось всё же пройти по леднику. И перед нами возникла эпическая картина - грандиозный цирк, ледовая воронка, окружённая горами.

Сам перевал ничего особенного из себя не представлял, но виды с него были обалденные, несмотря на низкую облачность.

Какая заметная двузубая вершина, похожая на двуглавую Ушбу. Она вполне могла выполнять роль ориентира. Я уже говорил, что у нас не было хорошей карты, а только "кроки" - скопированный с реальной карты рисунок на кальке. Но я думаю, что мамина подруга и туристический инструктор, которая водила там группы - для меня тогда тётя Лена, должна была дать моим родителям надёжные визуальные ориентиры.

С другой стороны перевала нам пришлось спускаться спиной вперёд, крепко держась за привязанный там трос, это я хорошо запомнил. А потом начался унылый путь сначала по леднику, а потом по его морене.

Морена - это камни разного размера, которые ледник тащит перед собой, собирая их со склонов гор. Идти по ним было ужасно тяжело - ступни ставились криво, попадая в зазоры между камнями, и с рюкзаком не попрыгать с камня на камень. Да к тому же не радовал окружающий пейзаж. Ещё и погода была под стать, периодически с неба сыпалась "крупа" - мелкая ледовая крошка, и был туман этот противный.

Морена казалась бесконечной, впереди у неё не было видно края. Поставить палатку было невозможно. Но мы упорно шли. Отдыхали и снова шли. Потом посчитали - этот переход длился четырнадцать часов.

Дальше будет история, которую потом ещё долго рассказывали с укором мне, когда за столом собиралась компания.

День уже клонился к вечеру и мы все ужасно устали, как вдруг ущелье сделало поворот и пейзаж заметно изменился. Сбоку из под морены вытекал ручей, и на другом его берегу мы увидели несколько палаток и группу молодых ребят - по виду и возрасту то были студенты. Нас тоже заметили. Увидели, что мы идём еле живые. От группы отделился парень и решительно направился к нам. Он вызвался проводить нас до места, где можно остановиться и поставить палатку.

Среди камней уже появилась тропа и мы пошли веселее. У меня так вообще открылось "второе дыхание" и с этим парнем мы ушли вперёд, оторвавшись от остальных. Тропа петляла и мы не всегда видели отставших. На одном из поворотов мы остановились и я, увидев бредущих родителей и сестру, помахал им рукой. Я был уверен, что кто-то из них помахал мне в ответ!

Мы с парнем умчались вперёд и вышли на небольшую полянку - там уже можно было поставить палатку. Стали ждать, а никто не подходил. Потом выяснилось, что на одной из развилок наша отставшая группа свернула не туда и бродила, не видя нас. Мама волновалась, что отпустила ребёнка с незнакомым мужчиной. Всё закончилось благополучно, но я получил выговор.

Палатку поставили, что-то покушали и отец налил всем понемногу коньяка, чтобы быстро согреться - замёрзли мы конкретно. Я лизнул свой коньяк и тут же "отрубился"...

Продолжаю рассказывать про поход 1974 года через Главный Кавказский хребет в Сванетию с показом старых слайдов. Вот село Верхний Чегем, с которого мы с родителями начали своё пешее путешествие. Сейчас, как я понял по картам Гугла и Яндекса, оно называется Булунгу.

Нам предстояло подняться выше по ущелью реки Чегем. Это название можно вспомнить по известным чегемским водопадам, так вот они остались позади. Кажется, мы там побывали, но фотографий не осталось или утеряны (есть пробелы в маркировке слайдов). Осталось смутное воспоминание, что мы стояли как бы на дне огромного скального колодца, по стенам которого струилась вода.

Впереди мощным ориентиром нам был огромный пик Тихтинген и к вечеру мы подошли к нему поближе. Там мы встретили пару таких же "диких" туристов, но им предстояло идти другим маршрутом. Пообщались, сделали фотографии и вместе поужинали.

На этом снимке парень из той пары туристов, мои родители и сестра.
Ей было в то время 16, а мне - 12 лет.
Моим родителям было чуть больше сорока.

Это была вполне себе приличная туристическая стоянка с домиком из камней, в котором - пусть и в тесноте, могла разместиться небольшая туристическая группа. Удобства были на улице, зато какие - там была настоящая чугунная ванна! Под ванной было кострище и воду из реки можно было подогреть.

Погода была замечательная и Тихтинген был прекрасен.

Тихтинген. Я до сих пор помню это имя, потому что гора вызывала у меня какое-то глубинное религиозное восхищение - рядом были скалы, трава и небольшие языки ледников чуть выше на склонах, а Тихтинген возвышался снежной стеной и занимал собой всё пространство впереди до самого неба. Пик его выпирал из огромного массива скально-ледового хребта кавказских гор.

это не мой снимок и с другого ракурса, зато он хорошо иллюстрирует мой рассказ, фото взял отсюда: https://mg5642.livejournal.com/59766.html

На следующий день нам предстояло подойти к нему ещё ближе, забирая правее к перевалу Твибер.
Примерно так, как показано пунктиром на карте:

Об этом дне вскоре будет отдельный рассказ.

Поход по Кавказу летом 1974 года начался в Нальчике, откуда мы добирались автомобильным транспортом до точки старта - селения Верхний Чегем. Конечным пунктом пешего участка нашего путешествия должна была стать столица грузинской Сванетии город (ну, как город - скорее, большой посёлок) Местиа.

Не знаю, сколько это в километрах - измерять лучше в днях пути. У нас вышло четыре или пять дней, точнее не помню. Первый день мы шли вверх по Чегемскому ущелью и заночевали в какой-то кошаре, которую совместно использовали туристы и пастухи. Потом целый день ушёл на путь через перевал Твибер. Ещё день мы отдыхали от трудного перехода, потом спустились в долину к городку строителей Ингурской ГЭС. Не помню - остались ли мы там подольше, но на переход до Местиа ушёл ещё один полный день.

В Местиа мы пробыли несколько дней - ждали, когда наладится погода, чтобы лететь на "кукурузнике" в Зугдиди. В конце концов, мы добрались до Нового Афона, где ещё какое-то время радовались пляжному отдыху.

Первый этап мы преодолели на бидонах в кузове грузовика - сестра, мама и отец позируют во время остановки в пути:

Здесь-то был затор из-за встречного разъезда,
А дальше была пробка и причина у неё посерьёзнее. Впрочем, это был оползень, обычное дело:

Погода радовала, Верхний Чегем встретил нас ярким солнцем:

Самого селения я не вижу на этом снимке. Вдали маячит снежная вершина пика Тихтинген, высотой 4617 метров. Ниже в кадре едва видна речка Чегем и на другом берегу на склоне горы стоят какие-то одинокие домики. Это местный "город мёртвых" - горное кладбище. Хоронить в каменистой почве трудно и у горцев сохранилась традиция помещать умерших в склепах, продуваемых всеми ветрами. Там они и лежат, завёрнутые в саваны. Мы там не были, конечно, описываю то, что запомнил ребёнком из рассказов местных жителей. Мне тогда было двенадцать лет, сестра на четыре года меня старше.

Пока всё хорошо, настроение боевое и мама проводит рекогносцировку...

Перед рассказом про наш с родителями поход по Кавказу в 1974 году, я хочу кратко упомянуть крымскую "кампанию" 1972 года. Тогда мы в полном составе - родители и мы с сестрой, преодолели Ангарский перевал и вышли к берегу моря. В пути снимали фотографии, которые потом заняли целый альбом, слайдами мы с отцом увлеклись позже.

Несмотря на трудности, которые пришлось преодолевать нашим родителям с нами - мне было тогда 10 лет, сестра старше меня на четыре года, тот поход был признан успешным. Какая ни была "жуткая ночь" в долине Привидений (см. пометку на фото) - реально ужасная, это я помню, но мы справились. И родители с воодушевлением замахнулись на преодоление Главного Кавказского хребта. А я вам скажу, что кавказский горный хребет не идёт ни в какое сравнение с Крымскими "горками".

Но у мамы была хорошая подруга, которая работала инструктором - она водила плановые туристические группы по Домбаю. С её подачи маршрут был выбран такой - из Чегемского ущелья в Кабардино-Балкарии через перевал Твибер в грузинскую Сванетию. А оттуда уже выбираться к морю каким-нибудь транспортом.

Не знаю, какой сложности по классификации был этот маршрут, но по нему ходили плановые тургруппы с инструкторами. Однако, в том году он был закрыт. Это значило, что ни впереди, ни позади нас никто не будет идти. Хотя потом мы встречали до перевала небольшие группы "диких" туристов на привалах и ночёвках, но их путь лежал в другие ущелья и через другие перевалы.

Карта. Видел я эту карту. Такие карты называются "кроки" - это просто рисунок небольшого участка местности. Кусочек кальки размером примерно с лист формата А4, на который была на просвет скопирована ручкой или химическим карандашом реальная карта по маршруту. Там минимум отметок для ориентирования. И, уж если ушёл в сторону, то нет у тебя никакой карты вообще.

Но наших родителей эти "мелочи" не могли остановить. Они были из того безбашенного поколения "шестидесятников", что успело глотнуть хрущёвского воздуха свободы. Будучи студентами, они помогали осваивать целинные земли, а потом работали по своим специальностям в атомной энергетике и в нефтедобыче. Моя сестра родилась чуть ли не при запуске первого искусственного спутника Земли, а я - в том же году, когда в космос полетел Гагарин. О чём вы говорите - рюкзак на плечи и вперёд!

Сейчас я завершаю серию заметок о событии далёкого 1978 года - семейном походе по Карпатам. Кроме ярких эпизодов самого похода, в моей детской памяти остались и наблюдения окружающей жизни, иногда довольно забавные. Например, я несколько раз ездил на "дизеле" - электричке на дизельной тяге. Для меня тогда было в диковинку, что в отдалённых от столицы местах железнодорожная сеть не электрифицирована. Я с некоторым удивлением заметил, что в карпатских сёлах колодцы "журавли", а не "домики", как в наших краях. И стоят они во дворах, а не посреди улицы. И рассмешило меня модное тогда название магазинов, в которых продавались разные бытовые товары. У нас оно было "1000 мелочей", а там - "1001 мелочь".

В том походе я снимал на цветную обратимую плёнку, с которой фотографии не печатались, а их смотрели на просвет или с помощью проектора на большом экране. Слайды. Недавно я начал большую работу по сканированию наших старых слайдов и втянулся в воспоминания. Мне пришлось постараться, чтобы вспомнить наш маршрут, но в этом мне помогли карты Яндекса и Гугла, а также те несколько слайдов, которые я сам сделал в то время в качестве закладок. Первая закладка обозначает ночь на 16 июля 1978 года как начало нашего путешествия, а последняя даёт 14 августа как дату его окончания. Несколько слайдов-закладок потерялись, часть я уже публиковал, вот две последние оставшиеся:


Слайды - это кадры фотоплёнки, они вставляются в небольшие картонные или пластмассовые рамки. А на той рамке много не напишешь. Вот это - гора Стог по пути на Близницу. Откуда я это знаю? Просто кто-то написал карандашом на картонной рамке слайда, а снег в июле выпал как раз в день нашего восхождения на вершину горы Близница:

И осталось несколько неплохих снимков, которые сняты где-то по маршруту, но не подписаны.
Вот, например:

Или вот этот:

А здесь получился прекрасный вид сельской местности в карпатских горах с домиком, стожком сена и лесистыми горными склонами. Только не знаю, где я сфотографировал этот вид:

И где сняты эти домики на берегу быстрой речки?

Вот ведь как интересно - с тех детских лет я так и не полюбил делать фотографии с людьми в стиле "мы были тут". Снимаю архитектуру, пейзажи или жанровые сценки в тех местах, куда меня заносит туристом или по работе. Но самыми ценными в карпатских слайдах сейчас оказались именно те снимки, где я могу увидеть себя и моих родителей.

Не знаю я, где был сделан этот кадр. Там вдали то ли мост, то ли акведук - по нему место определить можно, но это не было целью моих воспоминаний. Этими заметками я хотел отдать дань памяти и уважения моим родителям, которые провели несколько серьёзных походов, подобных этому последнему, карпатскому. В тот момент мне было 16 лет. Потом, когда было у меня уже двое детей, я осознал, что никогда бы не повёл их в такие рискованные походы. А мои родители не боялись идти с детьми через малонаселённые места и горные перевалы, вынуждать их носить тяжёлый рюкзак, жить с ними в палатке и кормить консервами.

это когда я поставил фотоаппарат на штатив, включил автоспуск, но не успел вовремя вернуться в кадр и принять подобающую позу

В следующей серии записей я намереваюсь рассказать про один из наших походов по горам Кавказа. Сначала про тот, в 1974 году, когда мы совершили переход через перевал Твибер, и после про тот, что был в 1976 году в Приэльбрусье. Это важно для меня в первую очередь. Но я постараюсь рассказать так, чтобы и случайным читателям тоже было не скучно.

Я уже говорил, что мы закончили пеший этап путешествия по Карпатам в посёлке Воловец. Оттуда добирались уже по железной дороге до города Мукачево. О нём помню совсем мало - был уже вечер, когда мы пришли к мукачевскому замку. Сторож любезно пустил нас во двор, но ни о какой съёмке речь идти не могла - слишком низкая светочувствительность обратимой плёнки сделать это не позволяла. Этот единственный кадр, как выстрел в воздух, но - что есть, то есть.

Потом мы добрались до Ужгорода, где очень повезло с билетами на львовский поезд - у него были прицепные вагоны до Одессы, так мы ускорили дорогу к морю. Во Львове пробыли совсем недолго, но походили по нему, и я помню очарование от старого города. Никаких подробностей - это как вспоминать сон. Снимки Львова может и есть, но я не могу точно сказать, что снято именно там. Во Львове я впоследствии не был. Как и в Одессе, но на фотографиях легко узнаётся памятник Дюку, знаменитая лестница, порт и оперный театр. Ценности в этих снимках мало, но они хотя бы подтверждают тот факт, что мы с родителями там были. Тому, кто не читал мои предыдущие заметки, я объясню, что речь идёт о нашем большом карпатском походе летом 1978 года, когда мне было 16 лет, а моим родителям чуть больше 40.

Мы были в Одессе рано утром, поэтому на улице мало людей и такое мякгое освещение.

Вид Дюка с ядром в постаменте наводит на грустные мысли про нынешние варварские обстрелы украинских городов не англо-французскими, а русскими боеприпасами...

Знаменитый одесский порт, про который так красочно рассказывал Жванецкий:

Походив по городу, мы электричкой доехали до местечка Солнечное, где поставили свою палатку прямо на "диком" пляже. В советское время "диким" в отдыхе было всё то, что не по путёвке. Этот способ давал ощущение свободы и позволял экономить деньги. И такие туристы или отдыхающие назывались "дикарями". Мои родители успели сделать глоток свободы во времена хрущёвской "оттепели", были поклонниками тогда ещё молодого КВН и любили разыгрывать разные сценки. Здесь они, как индейцы в резервации, "рвутся на волю":

На этом фото отец отдыхает, как какой-нибудь раджа, попивая вино. Вдали стоят палатки других "дикарей". А слева вверху можно увидеть наш пропеллер. Здесь он не очень заметен, но стал известным на берегу в среде отдыхающих:

Вот тут он виден лучше. Это наш нехитрый завтрак с кабачковой икрой:

Ну и надо рассказать про тот пропеллер. Его отец сделал из двух каких-то пластин и укрепил на палке крутиться от ветра. Не проходило и дня, да что там дня - каждые два-три часа кто-нибудь проходил мимо и, заметив пропеллер, подходил к нашей палатке и заводил разговор. Мол, как вы удачно используете ветер для выработки электричества! Мы поначалу говорили, что никакого электричества наш пропеллер не вырабатывает, но потом устали убеждать в очевидном и прекратили разочаровывать публику - кивали и улыбались.

Вот наши утренние лица после ночёвки у водопада Шипот - его название похоже на "шёпот", но шептал он довольно громко:

Напоминаю - здесь сейчас лето 1978 года, когда я с родителями - мне тогда было 16 лет, ходил по карпатским горам. Было уже несколько серий перед этой, вот их краткое содержание - покорив вершины Близница и Говерла, мы из соседней долины - от посёлка Межгорье посетили озеро Синевир, после чего от села Верхний Быстрый начали свой пеший поход, пройдя по горам к селу Новоселица, далее через село Рекиты и перевал с тем же названием вышли через село Пилипец к водопаду Шипот.

К карте следующего этапа похода прилагается мой собственноручно нарисованный слайд-заставка с датой 1 августа.

Железнодорожная станция Воловец - конечная точка на нашем пешем маршруте, дальше мы двигались по рельсам до Мукачево, потом в Ужгород, оттуда через Львов в Одессу, откуда электричкой добрались до дикого пляжа на берегу моря.

А пока нам надо было собрать свои рюкзаки, свернуть палатку, чтобы двигаться вперёд и вверх к высоте 1212 метров на гору Ряпушка.

Ряпушка - добрая душа с милым названием, не возражала против своего покорения и мы с мамой отметили вершину:

И потом спускаемся в долину, направляясь к посёлку Воловец:

Вижу, что мама помогает отцу нести палатку.

Дошли до Воловца, перекус. Огромный рюкзак отца на переднем плане:

Пешая часть путешествия закончилась. Вечерним поездом мы добрались до города Мукачево. После нескольких дней скитания в одиночестве, мы вернулись в цивилизацию. Вопрос - кто нас в этот период снимал всех вместе? Просто фотоаппарат ставился на штатив и запускался автоспуском с задержкой времени - я успевал вернуться в кадр.

Фотографии здесь - это сканы слайдов. Плёнка - цветная обратимая, гэ-дэ-эровская "ORWOCHROM". В те времена она была в дефиците, её приходилось "доставать", поэтому снимали экономно, только интересные виды или важные события. Кадров немного, часть вышли не очень хорошо. Это сейчас в "цифре" результат виден сразу, а тогда надо было вернуться домой, проявить плёнки - всё делали мы сами с отцом, уходило день или два. Потом ещё надо было те плёнки разрезать на кадры, их вставлять в рамки, которые надо было склеивать из двух половин. Трудоёмко, конечно. Потом - уже готовыми слайдами, набивались кассеты проектора.

И только потом, спустя пару недель или месяц после возвращения из похода, на стену вешался экран, все рассаживались - часто на этот сеанс приходили в гости наши знакомые. В комнате тушили свет и начиналось "кино". Показ был настоящим событием. Все тягости и проблемы путешествия вспоминались с юмором. Сейчас про то время вспоминаю с лёгкой грустью.

Но это ещё не всё в карпатской серии воспоминаний, будет окончание.

Когда мы с родителями путешествовали в Карпатах в 1978 году мне было всего 16 лет. Конечно, это они придумали тот поход и проложили маршрут. Тогда я не задумывался, а сейчас понимаю, что кто-то им посоветовал идти через карпатские горы именно там. Никто из них раньше в тех местах не был. Это сейчас в интернете можно прочитать и посмотреть заранее, планируя маршрут. А тогда информации было не густо, но в том путешествии мы смогли увидеть много красивых мест, про которые даже сейчас не услышишь. И ещё один важный момент любого похода - это карта. В то время найти крупномасштабную карту конкретного района страны было почти нереально - именно, что "почти", поскольку доставать умудрялись.

Вот эту карту и держит в руках мой отец на снимке - это уже где-то после Новоселицы. Но этой карты я впоследствии не видел - её наверное пришлось вернуть.

Здесь я смонтировал две другие карты. Правда, в левом углу не карта, а слайд-заставка, которую я сделал после похода, чтобы было удобно смотреть всю серию на экране. На ней я показал часть нашего маршрута после остановки возле Новоселицы. И реальная карта, но направление движения противоположное - из крайней справа Новоселицы через село Лесковец, потом чуть ниже село Рекиты и там рядом перевал Рекиты, через село Изки (на реальной карте его не видно) и посёлок Пилипец к водопаду Шипот.

Переход был не такой утомительный и можно было радоваться открывающимся видам карпатских гор:

Они там такие все округлые и бархатно-пушистые:

На покорённом перевале - была там мною отмечена высота 1152 метра, наша группа "продемонстрировала флаг":

И тут я хочу обратить внимание на размер наших рюкзаков. Как в той сказке о трёх медведях - самый большой был у отца, поменьше у мамы и чуть поменьше у меня. Отец ещё нёс палатку - чаще один или с нашей с мамой помощью.

Так - потихонечку, к вечеру мы дошли до водопада Шипот. На его фоне снялась мама и потом я встал наверху для масштаба:

Недалеко от водопада мы стали лагерем и вечером у костра отметили прохождение очередного этапа нашего карпатского маршрута:

Когда я вспоминаю наш с родителями карпатский поход 1978 года, то Новоселицу помню особенно ярко. Это для меня не населённый пункт, а что-то вроде библейского Эдема. Скорее всего, яркость впечатлений объясняется трудностью перехода через горы.
В само село мы не заходили, устроили свой бивуак поблизости на склоне горы.

Помню, что мы долго шли по безлюдной и безводной местности, было жарко и очень хотелось пить, а ручьёв там не было. Поэтому нет и снимков этого дня - было не этого, шли почти без сил в тупом исступлении, стараясь не думать о воде. Когда дошли до первого ручья, то сразу стало легче, а там и Новоселица вскоре показалась.

Это, конечно, не тот ручей - мне кажется, так выглядел маленький ручеёк рядом с каким-то нашим лагерем после небольшого дождя. Но картинка сойдёт для иллюстрации и хороша присутствием на ней моих родителей. Ведь в память о них я и затеял этот сериал воспоминаний.

Вот она, Новоселица, я помню эту пару пирамидальных гор:

Вот опять эти пирамиды:

Пока мы весь следующий день отдыхали от трудного перехода недалеко от села, появились местные ребятишки, которые пасли коров неподалёку. Я помню, что они, как туземцы Полинезии, с удивлением разглядывали привычные для нас вещи - типа массажной расчёски или маминых маникюрных ножниц. Вообще, мне казалось, что мы были для них пришельцами с другой планеты. Это и понятно - Новоселица стоит среди гор далеко от дорог в большие города и приезжих там нет.
Фотографироваться "туземцы" согласились с радостью. И да - сейчас всем этим ребятам чуть меньше-чуть больше пятидесяти лет уже.

А потом они показали нам местную корриду:

Интернета тогда не было, а у "юных техников" была мода собирать миниатюрные радиоприёмнички - вот тут я со своим таким приёмником уселся слушать эфир:

Отдохнув, на следующее утро мы снялись с этого места и двинулись дальше - где-то впереди нас ждал водопад Шипот...

На слайдах, снятых нами в походе по карпатским горам в июле 1978 года, можно увидеть сцены нашего быта.
Вот, например, мы с отцом завтракаем:

Хорошие туристические товары, как и всё остальное, в то время трудно было найти в магазинах. Палатки тогда были брезентовые - тяжёлые и промокаемые. Примусы тоже были в дефиците - готовить приходилось на костре. На ногах у меня туристические ботинки - вибрамы, жёсткие и тяжёлые, но с хорошими зацепами на подошве, у моих родителей были такие же.

А здесь мама, похоже, нашла у отца спрятанную в его рюкзаке "чекушку":

На берегу горной речки:

На первое - суп из пакетика или каша с тушёнкой, на второе - какао:

Все были довольны такими условиями - привычные мы, никто не жаловался.

Вскоре будут фотографии нашего пешего перехода через карпатские горы от села Верхний Быстрый до посёлка Воловец.

Мы посетили озеро Синевир в июле 1978 года во время похода по Карпатам. Фотографировали на цветную обратимую плёнку, потом вставили кадрики в рамки и получили слайды. Слайды я сейчас сканирую, убираю пылинки и царапины в фоторедакторе, чтобы посмотреть на своих родителей и себя молодого через сорок четыре года после того похода.

Вот мы с мамой на мостике:

Родители мои:

Озеро как озеро - вроде бы, ничего особенного...

...но эти ёлочки просто прелесть:

Пробыли мы там недолго - озеро-то небольшое, и немного в стороне от нашего маршрута. Надо было ещё решить вопрос с ночлегом, приходилось учитывать время, которое потребуется на установку палатки и приготовление ужина. В следующий раз я подберу кадры нашего туристического быта в походе.

Я продолжаю свой рассказ о давнишнем путешествии в Карпаты в 1978 году - прошло уже сорок четыре года. Я пытаюсь вспомнить его подробности и сканирую наши старые слайды для публикации здесь. Это и в память о моих родителях. Мне в то время было 16 лет, и маршрут они продумывали, планируя его минимум за год. Поход в Карпаты был последним нашим совместным приключением, а до этого они не боялись брать своих детей - нас с сестрой (она старше меня на четыре года), в походы через перевалы в горах Крыма (1972) и Кавказа (1974), в Приэльбрусье (1976). С нами в этот поход сестра уже не пошла - она к этому времени успела выйти замуж и родить дочку.

Я рассказал про наши восхождения на вершины Близницы и Говерлы, после чего мы приступили к выполнению второго этапа - пешему переходу через карпатские горы.

В старых слайдах нашего карпатского похода я ещё тогда сделал закладки - нарисовал даты и написал названия населённых пунктов, которые мы проходили или проезжали в те дни. Потом сфотографировал и сделал слайды, чтобы при просмотре всей серии через проектор было понятно где и когда мы проходили маршрут. Вот этот слайд содержит важную информацию о том маршруте. Жаль, что пропал предыдущий слайд-закладка, из-за этого мне не так просто оказалось восстановить путь по картам Яндекса и Гугла.

Новоселиц в тех краях две. Название Ракита оказалось неправильным - есть село Рекиты, поэтому поиском оно не нашлось, а лишь при большом увеличении карты. Но в конце концов, я понял, как мы шли и как мы попали в село Новоселицы, которое обозначено на этой закладке. Скорее всего, мы добрались до города Хуст на автобусе, потом доехали до Межгорья и дальше чуть в сторону от дороги - на озеро Синевир. Потом вернулись на дорогу и доехали до посёлка Верхний Быстрый (какие чУдные топонимы!). От него уже пешком дошли до села Новоселицы.

Так что мне надо отобрать слайды, относящиеся к нашему визиту на озеро Синевир.

Озеро крохотное, но очень красивое, надо сильно увеличивать, чтобы увидеть его на карте. Но я покажу вблизи.

Продолжаю отбирать сканы слайдов нашего карпатского похода - он состоялся в июле 1978 года.
Планировалось совершить пеший переход через карпатский "хребет" от посёлка Ясиня в сторону Мукачево, а дальше транспортом добираться до моря. Рядом с посёлком были две заметные вершины - Близницы, 1883 метра, и Говерла - наивысшая точка Карпат, высотой 2061м. Покорение первой я уже описывал, а на Говерлу мы пошли вместе с молодыми ребятами, которые, как и мы, отдыхали там таким же нетривиальным способом. Кроме того, ходить в горы - какими бы "смешными" по высоте они не были, всегда лучше группой.

Вот наша компания, не считая меня, я фотографировал:

Карпатские горы очень симпатичные и с виду совсем не страшные. У них округлые формы, нет ледников и снежных пиков, а растущий по склонам лес придаёт их виду приятную пушистость.

Кое-где склон как будто выбрит гигантской бритвой:

Говерла точно такая же, но идти на вершину всё равно надо вверх. Мне как раз и запомнился этот, казавшийся бесконечным, подъём. Вершина не была видна из-за низкой облачности и мы видели впереди постоянную "обманку" - как бы вершину, на поверку оказывающуюся седлом. Оттуда тропа опять уходила вверх, мы шли и выходили к очередной "вершине", и снова тропа уходила куда-то вверх.

Это ещё не вершина:

По пути попадались большие камушки, привал:

Но всё когда-то заканчивается, вот и этот изнурительный подъём тоже вдруг прекратился и мы вышли к обелиску, обозначавшему самую высокую точку Карпат:

И здесь, как и на вершине Близницы, был покорёженный могучим ветром триангуляционный знак.
На стелле памятная плита, которая подтверждает, что мы-таки на вершине Говерлы:

Выяснилось, что тут были шахтёры из Кадиевки и юные радиолюбители-коротковолновики из Херсона:

На спуске с вершины мама на всякий случай прикормила пасущуюся на склоне лошадь:

Ну вот, теперь мне надо отобрать слайды, чтобы продолжить рассказ о нашем пути через карпатские горы сорок четыре года тому назад.

Память меня подвела, в результате чего произошёл небольшой конфуз, который я постарался быстро замять, изменив название предыдущего поста, поправив текст и убрав пару лишних фотографий. Фотографии в предыдущий текст я обрабатывал и вставлял в эти праздничные дни и поторопился его опубликовать. Там описывалось наше путешествие на вершину горы Говерлы. Но потом я полез изучать карту местности и с ужасом обнаружил что приют "Драгобрат" ближе к другой горной вершине - Близнице (ударение на второй слог). А Говерла находится с другой стороны от посёлка Ясиня:

На вершине Говерлы тогда тоже был сильный туман (или же мы вошли в низкую облачность), поэтому я ошибся, решив, что вся история с неожиданно выпавшим снегом была при восхождении на Говерлу. Ещё я припомнил, что на Говерлу мы тогда шли не с группой туристов, а с молодой семейной парой - познакомились с ними на месте и договорились о совместном восхождении.

Вот как бывает, когда слайды лежат не по порядку, потом их сканируешь не всегда по порядку, так что потом нумерация кадров в папке приводит к досадным ошибкам. Рассказ про поход к вершине Говерлы будет следовать за этим.

Слайды хорошо смотреть с помощью проектора на большом экране, поэтому для "карпатской" серии я специально сделал несколько заставок. Нарисовал на альбомных листах картинки, поставил даты и написал названия населённых пунктов и горных вершин, через которые проходил маршрут нашего похода. Потом снял на ту же плёнку и вставил эти кадры в рамки. Теперь эти заставки позволили мне вспомнить подробности нашего путешествия в Карпаты летом 1978 года.

Вторая заставка потерялась, но помню, что я, тогда ещё школьник, закончивший 9-й класс, с родителями - мы добрались до небольшого города Рахова, а оттуда до посёлка Ясиня. Там мы поселились на местной турбазе и удачно присоединились к плановой тургруппе, которая шла на покорение вершины горы Близницы (ударение на второй слог). Вышли в погожий день, чтобы дойти до промежуточного пункта - турбазы "Драгобрат", к базовому лагерю - как у альпинистов при покорении высоких горных вершин.

Погода в горах меняется быстро и часто - на следующее утро выпал снег. В июле месяце!

Но снег не стал препятствием для подъёма на гору и мы в составе тургруппы вышли на покорение высоты 1883 метра.

Помню, что дорога была довольно длинной.

По пути нам встречались вот такие "небольшие" лужицы:

Ближе к вершине начал сгущаться туман, а возможно, что мы просто поднялись до облаков и вошли в них.
Вот мы на вершине и фото нашей группы:

Позади виден покорёженный остов триангуляционного знака - такие там ветры дуют. Слева стоят мои родители.
Вот мы все крупнее:

Цель достигнута и мы начинаем спуск с вершины обратно в долину.

Вот этот крутой утёс впереди тогда "прославился" тем, что с него вечером того же дня сорвался местный житель - молодой парень, решивший сорвать для своей девушки редкие горные цветы - эдельвейсы, считающиеся символом любви и верности.

Снег уже начал таять и местные речки взбухли, затопив несколько мостов. Машина "скорой помощи" проехать ближе туда не смогла и тогда были мобилизованы все мужчины нашей тургруппы для того, чтобы выйти к месту трагедии и оттуда нести покалеченного юношу до неё несколько километров.

На подходе к турбазе "Драгобрат". На снимке на переднем плане виден наш инструктор лихого цыганского вида в коричневом свитере, а за ним видна моя мама в красной майке.

После восхождения был устроен большой пир с шашлыком из свежего барашка. Вечером, ближе к ночи, как я уже говорил, мужчины ушли на спасательную операцию. А на следующий день вся группа вернулась в посёлок Ясиня:

Это был лишь важный эпизод нашего путешествия по Карпатам - основной поход ещё даже не начинался...

Желание сохранить в цифровом виде старые слайды привело меня к их сканированию. Но в процессе - и к восстановлению в памяти подробностей наших путешествий, которые были в моём детстве и юности. Мои родители были из поколения "шестидесятников", мы с сестрой с раннего детства участвовали с ними в походах разной продолжительности и протяжённости. Короткие были в пределах выходных дней, а длинные планировались на месяц, не меньше.

Первый большой поход мы совершили в Крыму в 1972 году, пройдя через Ангарский перевал к урочью Димерджи и водопаду Джуг-Джур и дальше к берегу моря в Рыбачье, Морское и Судак. Я тогда уже крепко увлёкся фотографией. Чёрно-белые снимки из этого путешествия занимают целый альбом и снабжены подробными комментариями.

Позже был ещё поход в Приэльбрусье с подъёмом к Приюту Одиннадцати на склоне Эльбруса и ночёвкой там, а канатная дорога тогда имела только нижнюю станцию у его подножья. Поднимались несколько часов пешком по леднику.

А потом мы прошли не самым простым маршрутом, перемахнув Главный Кавказский хребет из Чегемского ущелья через перевал Твибер в Сванетию. Надо заметить, что в то время этот маршрут был закрыт для регулярных туристических групп, но мамина подруга, работавшая инструктором, помогла советами и картой (а карт масштаба 2 км было не достать в советское время). Конечно, и в этом путешествии мы снимали, но уже на цветную обратимую фотоплёнку, и потом делали слайды - каждый кадрик вставляли в рамку.

В 1978 году мы путешествовали в Карпатах, начав в Черновцах и Рахове, перешли через горы в Мукачево, поднимались на вершины Близницы и Говерлы (наивысшую в Карпатах), потом уже по железной дороге добрались до Ужгорода, Львова и Одессы. От Одессы доехали до станции Солнечное, где и "зависли" на десять дней в "диком" палаточном лагере на берегу моря.

Коллекция слайдов тогда сильно пополнилась, мы уже полностью перешли с советской плёнки на немецкую, ГДР-овскую ORWOCHROM - цвета у неё были хорошими, но чувствительность небольшая - всего 18 единиц DIN, это порядка 65 по ГОСТу. Динамичных сюжетов там нет, но посмотреть на себя молодого и лица родителей мне доставило удовольствия. Слайды те я уже отсканировал, сейчас обрабатываю, скоро занесу сюда. Тогда и расскажу, что помню.