Продолжаю свой переводческий проект.

Никому не пожелаю оказаться в ситуации, которую описывала английская журналистка Джульет Батлер, проживавшая в Москве в конце 90-х - в колонке газеты The Moscow Times. «Спасение писателю от пламени и отключения света» - сама устроила себе трудности и сама их преодолевала:

Я устраивалась писать эту колонку поздно ночью, когда - в смутной надежде на вдохновение, зацепила провисший шнур от лампы, в результате чего произошёл небольшой взрыв, сопровождавшийся брызгами искр, и я была погружена в темноту и тишину.

Пока я сидела, уговаривая себя не паниковать (мой муж был в командировке, а трое детей спали), тишина была нарушена моим 4-летним сыном Бобби, который в ужасе начал так завывать сиреной, что разбудил мою старшую дочь Сашу.

Я туплю в чрезвычайных обстоятельствах, в особенности, если они случаются в России в середине ночи и касаются коротких замыканий в электрике, но Саша быстро взяла управление.

«Нам нужны свечи, мамочка», - она сказала, придя на кухню.

«Как мы собираемся их зажечь, дорогая?» - ответила я, сгребая моего вопящего сына и следуя за ней.

«Папина зажигалка сверху на холодильнике, ты возьми её, а я успокою Бобби.»

Единственными свечками в наличии были круглые церковные, купленные бабушкой (babushka), а пока я зажгла газовые конфорки на плите, чтобы немного прибавить освещение. Саша укладывала Бобби в кровать, в то время как я бездумно щёлкала переключателями в коробке предохранителей в квартире. Бесполезно.

Честно говоря, было не совсем так. Протирочная тряпка, что находилась рядом с плитой, загорелась и включила пожарную сигнализацию, разбудившую мою среднюю дочь. До сих пор она была в блаженном равнодушии к происходящему, но, проснувшись, присоединилась к вопящим Бобби и сигнализации, благовонию горящей тряпки, и к Саше, маячавшей над ней со свечой.

Я облила водой горевшую тряпку в раковине, утихомирила молотком противопожарную сирену и села думать. Мне была очевидна бесполезность вызова службы спасения из-за короткого замыкания и было слишком позднее время для тормошения соседей.

Но потом я вспомнила про другой ящик с предохранителями возле лифта.

Я выползла и стала выкручивать пробки (probki - предохранители с резьбой), но - по несчастью, две из начальных оказались для соседских квартир. Послышался ужасный вопль из квартиры, где тоже были трое детей - и немецкая овчарка начала безумно громко лаять из другой, поскольку они там тоже погрузились в темноту.

Двое соседей появились мгновенно, найдя меня на качающемся стуле непричёсанной и в неглиже, в изобличающей попытке вкрутить пузатые белые предохранители обратно. Люди всё поняли. Ни у кого из них не было запасных пробок (probki - так ведь?), но один из них умудрился соорудить что-то волшебное из проводов и картона, чтобы создать временное соединение и вернуть мою квартиру в яркую электрическую жизнь.

Благословив Россию за прекрасных соседей, я уложила детей и выключила свой компьютер. Но раз уж вы читаете это, то я успела в срок.

Я в такой же ситуации оказывался лет пять тому назад. А разобраться в нашем электрощите без стакана очень трудно, особенно под вечер в воскресенье. Помог электрик, найденный через знакомых. Когда я недавно поздно вечером выходил с моими собачатами гулять, меня попросила о том же соседка этажом выше - в их щитке была такая же головоломка, да ещё отделение со счётчиками было закрыто на замок а ключ потерян - пришлось ей отказать и посоветовать утром вызвать специалиста. С виду там все предохранители были включены, но какие к какой квартире относились было непонятно и пришлось бы, как минимум, передёргивать их все, отключая соседей. Винтовых «пробок» уже нет, но легче от этого не стало.