Памятник Гоголю, созданный Н. А. Андреевым

В небольшом сквере во дворике бывшего дома А. С. Талызина на Никитском бульваре находится памятник русскому писателю Николая Васильевичу Гоголю. Его автор, скульптор Николай Андреевич Андреев, отказавшись от всех условных и идеализирующих приемов, характерных для монументальной городской скульптуры, создал живой и противоречивый образ человека, творчество которого хорошо знал и любил. В жизни этого монумента, имеющего вековую историю (его открытие, приуроченное к 100-летию со дня рождения Гоголя, состоялось 26 апреля 1909 года), было все: и этапы полного забвения и неприятия, и время переосмысления и искреннего восхищения.
ВСЛЕД ЗА ПУШКИНЫМ

Идея создания памятника Н. В. Гоголю в Москве родилась 10 июня 1880 г. сразу после открытия на Тверском бульваре памятника А. С. Пушкину. За два дня до этого в большом зале Благородного собрания проходил последний пушкинский праздник, устроенный Обществом любителей российской словесности, действительным членом которого с 1836 года являлся и Н. В. Гоголь. На церемонии присутствовали лучшие представители русской литературы и ее исследователи: И. С. Аксаков, П. В. Анненков, Я. К. Грот, Ф. М. Достоевский, А. Н. Майков, А. Н. Островский, А. Ф. Писемский, Я. П. Полонский, М. И. Сухомлинов, Н. С. Тихонравов, И. С. Тургенев. Известный драматический писатель А. А. Потехин, действительный член Общества, заключая свою торжественную речь, сказал: «Почтив Пушкина, мы ничем не утешим столько его великую тень, как положив в эти дни чествования его памяти начало всенародной подписки на памятник Гоголю... И пожелаем, господа, да будет Москва пантеоном русской литературы, да воздвигнется памятник Гоголю в центре России — Москве!»

Идею Потехина дружно поддержали: за короткий срок была создана временная Комиссия, а затем и постоянный Комитет по сооружению монумента во главе с московским генерал-губернатором великим князем Сергеем Александровичем.
Уже 1 августа 1880 года в России открылась повсеместная подписка «на составление капитала» для сооружения памятника Н. В. Гоголю. Гоголевский фонд складывался из разных источников. В его пользу были даны спектакли в обеих столицах и в провинции, сборы от них шли из Чернигова, Уральска, Екатеринбурга, Херсона, Тулы, Торжка. Объявление о сборе средств было опубликовано в прессе, по разным учреждениям России были разосланы подписные листы. П. П. Демидов, крупный уральский заводчик, лично пожертвовал на памятник 5000 рублей и выразил желание выслать «еще всю медь, сколько таковой потребуется для отливки статуи и иных украшений памятника». К концу 1890 года капитал достиг 52 тысяч рублей, и Общество любителей российской словесности постановило образовать Комитет по сооружению в Москве памятника Н. В. Гоголю, первое заседание которого состоялось 6 апреля 1896 года. К этому времени пожертвований и процентов поступило уже более 70 тысяч рублей, и Комитет счел собранную сумму достаточной, чтобы приступить к сооружению памятника.

46 БЕСПОЛЕЗНЫХ ПРОЕКТОВ

На упомянутом заседании был рассмотрен вопрос о выборе места для постановки памятника в Москве. В этом качестве рассматривались Арбатская, Лубянская и Театральная площади, Страстной и Рождественский бульвары. Как памятному месту, связанному с пребыванием писателя в Москве, Комитет отдал предпочтение Арбатской площади — в той ее части, где она примыкает к Пречистенскому бульвару. Через нее Гоголь «часто направлялся то в церковь св. Саввы, то на Девичье поле к своему приятелю Погодину». Неподалеку отсюда, в доме графа А. П. Толстого на Никитском бульваре, 7а, прошли последние годы жизни писателя. После многочисленных обсуждений место для будущего памятника было утверждено.
Вслед за этим была разработана программа конкурса на лучший проект памятника. Вот, что писал в то время журнал «Художественные сокровища России»: «Объявлен конкурс на постановку памятника Гоголю в Москве. Условия следующие. Памятник предполагается из бронзы. Гоголь должен быть изображен в сидячем положении, в костюме своего времени. Пьедестал должен соответствовать обстановке того места (Арбатская площадь, в конце Пречистенского бульвара), где будет стоять памятник. Лицевой стороной он будет обращен на Знаменку. Памятник будет окружен сквером. <...> Форма и размер памятника предоставляются составителю проекта. Аллегорические фигуры не допускаются, равно как и барельефы. Материалы: гранит, порфир, бронза...»
В результате на конкурс было представлено 44 проекта памятника в моделях и два проекта в рисунках. 14 февраля 1902 года на очередном заседании комитета подводились итоги конкурса. Проекты памятника Гоголю были выставлены для всеобщего обозрения в Историческом музее. Для присуждения премий было отобрано четыре проекта (среди авторов-номинантов были академик архитектуры П. П. Забелло, архитектор В. В. Шервуда, скульпторы С. М. Волнухин и Р. Р. Бах). Несмотря на то, что некоторые работы, представленные на конкурс, были премированы, ни одна из них не была рекомендована для сооружения памятника. По словам очевидцев, все они скорее напоминали «каминные часы или кондитерские торты».

С ЛЕГКОЙ РУКИ ОСТРОУХОВА

В 1906 году председателем Комитета по сооружению памятника Гоголю становится вновь избранный московский городской голова Н. И. Гучков, и в деятельности этого органа начинается новый этап.
13 февраля 1906 года на первое заседание Комитета, проходившее под председательством Н. И. Гучкова, был приглашен И. С. Остроухов, который становится одним из главных и активнейших его деятелей. На этом же заседании комитет постановляет: «...нового конкурса не устраивать, а поручить составление проекта скульптору Андрееву, не связывая его никакими условиями, кроме стоимости».



Н. А. Андреев

В первом конкурсе Андреев не участвовал, тем не менее, именно он получил столь почетный и выгодный заказ. Произошло это благодаря Илье Семеновичу Остроухову. Художник и коллекционер, многолетний попечитель Третьяковской галереи, он был хорошо знаком с Андреевым и высоко ценил его творчество. Именно Остроухов содействовал приобретению произведений Андреева в галерею (в 1905 году Советом галереи были куплены андреевские портреты писателей Петра Боборыкина и Льва Толстого), помогал с частными заказами и даже выдвигал (безуспешно) кандидатуру своего подопечного в академики. К счастью, Остроухову удалось доказать, что конкурсы ни к чему не приведут, и убедить членов Комитета отдать выполнение заказа Николаю Андрееву. Жена скульптора, М. П. Гортынская, позже вспоминала: «...Остроухов даже предложил, что если хоть один из членов комитета будет против эскиза Андреева — Комитет вправе обратиться к другому скульптору». (Надо заметить, что Андреев уже не раз в своем творчестве обращался к образу писателя. В 1904 году он выполнил бюст Гоголя для памятника, установленного на станции Миргород, который был создан на средства Киево-Воронежской железной дороги, а двумя годами ранее, к 50-летию со дня смерти писателя, для так называемых «сред» московских художников скульптор выполнил камерный бюст).
В качестве экспертов для суждения о проекте Андреева собрание наметило художника В. А. Серова, архитектора Ф. О. Шехтеля и артиста Малого театра А. П. Ленского.
Спустя всего два месяца, уже к следующему заседанию Комитета по сооружению в апреле 1906 года, Николай Андреевич Андреев выставил проект памятника Гоголю в саду при доме Остроухова в Трубниковском переулке. Проект был утвержден, а Комитет принял на себя обязательство выплатить скульптору вознаграждение в размере 30 тысяч рублей.
С Орловым, имеющим в Москве большую мраморно-гранильную мастерскую, был заключен контракт на производство всех гранитных работ на памятнике, включая поставку гранита для пьедестала, цоколя, подзора и тумбочек для решетки. Два громадных монолита гранита (около 1000 пудов каждый) для пьедестала привезли из Финляндии.
Для изготовления металлических частей решетки и фонарей заключили контракты с московской фирмой Э. Виллера. Было решено, что отливку бронзовых частей памятника выполнит петербургская фирма «А. Моран, преемник». Бронзу для отливки памятника предоставили наследники П. П. Демидова, которые также пожертвовали комитету 110 пудов штыковой меди.
Работы по сооружению памятника Гоголю велись самым активным образом. Первоначально скульптор работал над моделями в своей мастерской, которую с 1900 года снимал во дворе особняка В. И. Орлова в Большом Афанасьевском переулке (в 1957 году здесь, на доме 27, стр. 3, была установлена мемориальная доска). Андреев все делал сам: лепил из глины огромную фигуру писателя в натуральную величину, выполнял эскизы барельефов. Впоследствии по андреевским эскизам отлили решетку с венками и изящные фонари со стилизованными львиными масками (их прообразом стали львы с пилонов ворот Английского клуба на Тверской).
Летом 1906 года на Пречистенском бульваре начались подготовительные работы по сооружению фундамента памятника, в который были положены золотые и серебряные монеты, а сверху — медная доска с надписью.
Через девять месяцев из мастерской скульптора сюда были перевезены бронзовая фигура, барельефы и камни. Вот как описывает памятник Гоголю один из членов комиссии после его осмотра на месте: «Композиция такая: Гоголь задумчиво сидит, закутавшись в николаевский плащ, который он придерживает правой рукой; вся фигура красиво драпируется широкими складками этого плаща; в лице великого писателя художником великолепно передана тонкая наблюдательность, загадочная замкнутость и сверкающий юмор Гоголя...» Особенно всем нравятся барельефы, которые в виде бронзового пояса делят прямоугольный пьедестал на две неравные части.
Существует версия, что в установке памятника принимал участие член Комиссии Федор Шехтель, который искусно вписал монумент в городской ландшафт. Но скорее Андреев просто принял во внимание советы Шехтеля, который к тому времени был уже очень известным и авторитетным архитектором.



К открытию памятника по гипсовой модели Андреева петербургским медальером А. Жаккаром была вычеканена планета — памятная медаль в количестве 303 экземпляров (из них в бронзе — 300, в серебре — 2, в золоте — 1).
В марте 1908 года, когда встал вопрос о торжествах по случаю открытия памятника, при Московской городской думе была создана исполнительная комиссия в составе десяти человек, а при Обществе любителей российской словесности — Гоголевская комиссия из четырнадцати энтузиастов.

РОЖДЕНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ОБРАЗА

Созданию памятника предшествовал очень важный подготовительный период — период рождения художественного образа. Свою работу Андреев начал с путешествия на Полтавщину, где длительное время прожил в селе Шишаки, стоящем на реке Псел.
На Украине Андреев встретился с сестрой Гоголя Ольгой Васильевной Гоголь-Головней, которая умерла несколько месяцев спустя.



Эта встреча сыграла основополагающее значение в процессе формирования художественного образа писателя. Андреев набросал несколько портретов Ольги Васильевны, оплечных и в рост, но самое главное — он услышал живые воспоминания о «позднем» Гоголе.
В период работы над памятником скульптор перечитал произведения писателя. Из воспоминаний М. П. Гортынской: «...В мастерской у него всюду лежали сочинения Гоголя, его портреты... Память у Николая Андреевича была очень хорошая, и он часто цитировал наизусть целые пассажи из «Вечеров на хуторе близ Диканьки» или передавал по-украински свои разговоры с жителями Шишаков». Андреев «относился к Гоголю с исключительной любовью и считал его величайшим писателем». Он называл Гоголя скульптором в литературе: «Так рельефны его персонажи, обобщены все их характерные черты, отброшено все лишнее, и вместе с тем они живые, хотя и монументальные».
Для передачи внешнего облика Андреев тщательно изучил иконографию писателя. В мастерской скульптора были собраны известные портреты Гоголя: профильный портрет, выполненный Э. А. Дмитриевым-Мамоновым (один из самых точных портретов писателя, сделанный незадолго до его смерти)



, работы Моллера



и, конечно, портреты Гоголя кисти Александра Иванова, созданные для картины «Явление Христа народу».



Для того чтобы глубже изучить и понять лицо писателя, скульптор сделал с них копии.
Подобно Гоголю, Андреев долго искал «натуру» для своих образов. В Государственной Третьяковской галерее хранится несколько больших и малых альбомов, заполненных рисунками типов украинских крестьян разного возраста, портретными зарисовками и эскизами.
Во время поездки на Украину Андреевым были найдены многие прототипы гоголевских героев для барельефов пьедестала. На рисунках с пометкой «Шишаки» — образы Остапа и Андрия, Чуба, Вакулы, Солохи, Рудыя Панько. Весьма интересны сделанные на Украине пейзажные наброски, которые помогли скульптору в формировании художественных образов, передаче национального колорита. В одном из писем Андреев примечательно говорит, что типы барельефа наконец-то «вывелись» (то есть родились на свет).
Впрочем, скульптор находил свои персонажи и в Москве. Так, на Смоленском рынке был найден худой, длинноносый натурщик, с которого Андреев лепил фигуру Гоголя.



Часто художественные образы скульптора — это собирательные типы, а не портрет одного конкретного человека. Газетный репортер как-то спросил Андреева о прототипе Городничего: «С кого?» Скульптор ответил: «Мало ли их! Тип распространенный весьма...»
Сама жизнь подсказывала образы гоголевских героев. Cо слов Андреева известно, что Коробочку он «подглядел» в провинции, в губернском правлении, куда зашел однажды по делам. В письме к Остроухову, рассказывая о своей поездке на Украину, Андреев написал: «Даже Коробочка нашлась (по секрету — сестрица Николая Васильевича Ольга Васильевна)».
К слову, имена многих прототипов гоголевских персонажей, изображенных на барельефах, не являются секретом. Так, натурой для Земляники послужил актер Константин Рыбаков. Для образа Бобчинского была использована маска, снятая с актера Художественного театра Ивана Москвина, который был занят в постановке «Ревизора» в 1908 году.



Прообразом Добчинского стал актер Федотов, игравший эту роль в Малом театре.
Тараса Бульбу скульптор лепил с «короля репортеров» В. А. Гиляровского — длинноусого, в вечной смушковой папахе и жупане, славившегося атлетическим телосложением и силой.



Образ Марьи Антоновны, дочери Городничего, взят с портрета актрисы Асенковой, перерисованного из книги «Русская портретная галерея. Собрание портретов замечательных русских людей, начиная с XVIII столетия с краткими их биографиями».



Образ Оксаны из «Ночи перед Рождеством» Андреев привез с Украины, но для нее же ему позировали сестра, Капитолина Андреевна и его знакомая Е. А. Кост. Разные люди, внешне несхожие, часто служили прототипами одного и того же героя.
Сохранилось обращение московского городского головы Н. И. Гучкова (март 1907 г.) в контору Московских императорских театров с просьбой оказать содействие художнику Н. А. Андрееву в получении разрешения «брать из костюмерных складов Московских императорских театров к себе на дом костюмы, относящиеся к эпохе Н. В. Гоголя, необходимые ему при его работе по исполнению барельефа, окружающего памятник».
Работа над памятником велась четыре года (1904 — 1909). В результате созданный Андреевым монумент превзошел все, даже самые смелые, ожидания и никого не оставил равнодушным. По словам современников, все в нем было «смело ново»: и неизвестный доселе образ писателя, и художественное решение пьедестала, и трактовка самой сути парадной городской скульптуры в целом. По условиям первых конкурсов, пьедестал должен был оставаться чистым и, хотя Андрееву была дана творческая свобода, скульптор, зная эти условия, отступил от них.
На суд современников Андреев выставил не парадное произведение, а камерный, реалистически переданный психологический образ писателя. Фигура сидящего, согбенного старика, закутанного в плащ, который только что сжег свое последнее произведение и знает, что время его сочтено, сильно отличалась от традиционной трактовки образов монументальной городской скульптуры.



Несмотря на стремление Андреева к крупномасштабным обобщенным формам (ведь перед скульптором была поставлена задача создания городской скульптуры, организующей городскую площадь и бульвар), памятник производит впечатление камерного произведения.
Фигура писателя находится на высоком кубическом гранитном постаменте. На нем — надпись: Г О Г О Л Ь. В нижней части постамент украшает рельефный многофигурный фриз, опоясывающий его с четырех сторон. В бронзе запечатлены герои гоголевских произведений — живые, веселые, динамичные. Какая-либо сюжетность в этих фризах отсутствует, это просто калейдоскоп образов. Они выполнены графически, четко в плоскостной манере — в отличие от самой фигуры, трактованной в реалистическом стиле.
На фасадной композиции изображены персонажи «Ревизора». Хлестаков привстал на цыпочки, самозабвенно врет. Перед ним застыла семья Городничего, за ней — шеренга чиновников с Бобчинским и Добчинским в центре.



На фризе справа от писателя — образы героев «Миргорода» и «Вечеров на хуторе близ Диканьки». В центре изображен Тарас Бульба, фигура которого является смысловым акцентом в композиции, и поэтому она крупнее, чем другие персонажи; рядом с ним изображены сыновья Остап и Андрий, а также Чуб, Вакула, Солоха, Оксана, Рудой Панько.



Барельеф, расположенный с тыльной стороны постамента, изображает героев «Петербургских повестей». По художественной трактовке эта часть фриза сильно отличается от трех других частей. Пластика фигур теряет свою графичность, становится более легкой, можно сказать импрессионистичной (вспомним, что на творчество Андреева во многом повлиял скульптор-импрессионист Трубецкой).



Фигуры заднего плана едва намечены рельефом, они как бы растворяются в петербургском тумане, в свете тусклых фонарей проспекта, тогда как моделировка фигур на переднем плане более четкая и объемная. Все персонажи в движении — как и публика на Невском проспекте: Чартков, с картиной под мышкой; Башмачкин, кутающийся в плащ; энергично жестикулирующий, в театральной позе Поприщин; собирательные образы петербуржских жителей — легкомысленная кокетка, щеголь, величественная дама, бесстрастные чиновники и другие. Впереди всех Андреев изобразил юную спешащую куда-то женщину — ускользающий, нежный образ незнакомки.
Созданные Андреевым гоголевские герои на барельефах созвучны слову писателя в «Мертвых душах»: «И долго еще определено мне чудной властью идти об руку с моими странными героями, озирать всю громадно несущуюся жизнь, озирать ее сквозь видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы».



Источник

Памятник мирно и благополучно простоял на Пречистенском (ныне Гоголевском) бульваре больше половины советской эпохи. Но, как считается, вызвал раздражение у самого Сталина, так как унылый Гоголь не соответствовал общей идеологии оптимизма послевоенной эпохи. Памятник убрали в 1952 году (или в 1951?). Его место занял нов и более жизнерадостный Гоголь работы Томского.
Андреевского Гоголя сослали в Государственный Научно-Исследовательский Музей Архитектуры, который расположился в Донском монастыре. Там памятник оказался в хорошей компании. Рядом спасались скульптуры с триумфальной арки, фрагменты храма Христа спасителя, Иверской часовни, Красных ворот, Сухаревой башни.
Однако андреевский Гоголь в Донском монастыре пробыл недолго. В хрущевскую «оттепель» о нем вспомнили и нашли тихое место, недалеко от прежнего. В 1956 году его перенесли во двор дома № 7 по Никитскому бульвару. Новое место выбрано очень удачно: писатель прожил в этом доме последние годы и умер в нем. Здесь за несколько дней до смерти он сжег черновики второго тома «Мертвых душ».



«Самосожжение» Гоголя. Картина работы И. Репина (1909)

Теперь в Москве (небывалый случай для любого города) на расстоянии нескольких сот метров находятся два памятника одном и тому же лицу. Но памятники совершенно разные.