Она была трижды замужем. И ни разу по любви. Дважды была влюблена. И оба раза преступно. Она была иудейской принцессой и едва не стала императрицей Рима. Она мечтала о мире, но ей суждено было пережить разрушение Второго Храма и гибель Иудеи.

Неподалеку от Тверии есть гора Береники. На фоне других возвышенностей она почти незаметна. Здесь стоял дворец царя Агриппы, отца красавицы Береники, о которой сегодня мало кто помнит. А ведь ее история гораздо драматичнее и романтичнее истории египетской царицы Клеопатры.

Те немногие историки, которые упоминают о ней в своих исследованиях, так ее и называют — «иудейская Клеопатра».
Она была столь хороша собой, а походка ее была столь величественна, что имя ее стало метафорой грации и достоинства. «Ходишь, как Береника», — говорили своим дочерям отцы, в восхищении наблюдая за подрастающими наследницами. Сама Береника была наследницей царского рода, старшей дочерью царя Агриппы и его жены Кипры, которые правили небольшой частью Иудеи со столицей в Тверии. Она приходилась правнучкой царю Ироду — последнему из иудейских правителей, которому удавалось сохранять единство Иудеи и давать отпор притязаниям римлян. Со стороны матери Береника происходила из царской династии Хасмонеев.

Как и положено принцессе, она была отдана замуж «во благо отечества». В 13 лет Береника впервые покинула дворец отца, чтобы стать женой Марка Юлия Александра, сына алабарха Александра Лисимаха. Но муж вскоре умер, и принцесса вернулась домой. Правда, ненадолго: ее тут же снова отправили под венец, на этот раз за царя Ирода Халкидского, брата ее отца. Новый супруг тоже долго не протянул, и Береника с двумя сыновьями, Береникианом и Гирканом, вернулась в родной дворец, где уже правил ее любимый брат Ирод Агриппа II. В Иудее ходили слухи, что отношения между братом и сестрой далеко не только родственные. Береника любила брата, была его правой рукой, но, чтобы не давать повода для сплетен, снова вышла замуж, за царя Олбу Полемона II.

Царь был настолько покорен красотой и грациозностью жены, что сделал обрезание и принял иудаизм. Однако его любовь не радовала Беренику. Сердце рвалось назад, в Тверию. Царица вернулась в Иудею и снова поселилась во дворце брата, дав новый повод для сплетен. Но о связи Береники с братом вскоре забыли из-за куда более важных событий: страна все больше скатывалась в пучину войны с Римом.


Невыполнимая миссия

Агриппа и Береника, разделившая с братом все тяготы правления, оказались в незавидном положении. Римские наместники вели себя нагло и жестоко, иудеи мечтали о восстании. То тут, то там вспыхивали очаги сопротивления. Римляне жестоко подавляли его, провоцируя новые ожесточенные конфликты. Кульминация противостояния наступила, когда наместником Рима в Иудее назначили Гессия Флора, малоазийского грека. Он не блистал ни умом, ни талантами, зато был жесток, жаден и всем сердцем ненавидел евреев. Новый наместник расправлялся со всеми, кто ему не нравился. А не нравились ему все жители вверенной ему «иудейской провинции». «В своей жестокости он был беспощаден. В своей наглости — без стыда», — писал о нем Иосиф Флавий. Надеясь покончить с евреями, Флор придумал свой вариант «окончательного решения еврейского вопроса». Но в отличие от своих последователей-нацистов действовал просто и нагло: грабил и богатых, и бедных, провоцировал бесконечные конфликты между евреями и греками.

Именно он стал идеологом первого настоящего еврейского погрома. В 59 году греки Кейсарии за одну ночь вырезали половину еврейского населения города. Оставшихся в живых вышвырнули за городские ворота. Они отправились просить заступничества Флора, но тот бросил просителей в темницу. На этом злой и глупый наместник не остановился, замахнулся на святое: приказал иудеям выдать своему представителю 17 талантов золота (около 650 кг) из казны Храма. Иерусалим в то время представлял собой кипящий котел. Если верить Иосифу Флавию, в столице тогда проживало около миллиона человек: местные жители (всего 80 тысяч), паломники, беженцы из сельских районов, разоренных римлянами, толпы нищих, калеки. И это не считая римских чиновников и гарнизонов римских солдат. Город буквально задыхался и утопал в междоусобицах, нередко заканчивавшихся кровопролитием. Но Храм был священен для всех. И требование Флора вызвало вспышку ненависти к римлянам у всех до единого, даже у фарисеев, призывавших к миру с Римом.

«Отдельные возмутители спокойствия выкрикивали в адрес Флора самую оскорбительную брань и, обходя народ с шапками в руках, просили подать милостыню для несчастного бедняка Флора», — описывает Иосиф Флавий реакцию жителей Иерусалима на действия римского наместника. Флор был взбешен, римские солдаты получили приказ подавить сопротивление и ограбить «верхний рынок», район, в котором жили богатые евреи. Однако расправиться с Иерусалимом в тот раз не удалось: евреи взялись за оружие и не дали римским солдатам подойти к Храму, куда их вел Флор. Наместник вынужден был ретироваться в Кейсарию, оставив в Иерусалиме горы трупов, почти четыре тысячи погибших.

Береника и Агриппа понимали, что противостояние Риму приведет к катастрофе. Жестокость империи в подавлении любого сопротивления была широко известна. Огромная прекрасно обученная армия сметала все на своем пути, едва получив приказ. Агриппа отправился в Иерусалим. Но в раздираемом междоусобицами и ненавистью к Риму городе его не стали слушать. Безуспешно пытался он уговорить соплеменников сложить оружие и подчиниться властям. Тогда Береника решила погасить разраставшийся конфликт с другой стороны. Она остригла свои прекрасные волосы, надела простое платье и босоногая пришла к Флору. «Это была красивая женщина, в Иерусалиме ее очень любили, охотно принимали и при римском дворе, — писал Лион Фейхтвангер в книге «Иудейская война». — Своей походкой она прославилась во всем мире. Ни одной женщине, от германской границы до Судана, от Англии до Инда, нельзя было сделать большего комплимента, чем сказать, что у нее походка как у принцессы Береники. И вот теперь эта знатная дама шла смиренной поступью, подобно тем, кто просит защиты, босая, в черной одежде, стянутой тонким шнурком, поникнув стриженой головой». Картина эта могла тронуть кого угодно, но только не озверевшего от жадности и злобы Флора. Он грубо отказал царице Иудеи, и она вернулась во дворец брата ни с чем.

Агриппа отправляет делегацию к императору Нерону, который в то время предавался утехам в Греции. Портить ему настроение жалобами в такой момент было небезопасно, однако правитель Иудеи понимал, что с минуты на минуту может разразиться катастрофа. В Храме уже отменили ежедневное жертвоприношение за здоровье римского императора, что было равнозначно объявлению войны. Агриппа предпринимает последнюю попытку избежать кровопролития: созывает народ на окруженную колоннами площадь перед своим дворцом и просит Беренику выйти к людям вместе с ним. Он не зря все время прибегает к помощи сестры. Невзрачный и слабовольный Агриппа понимает, что красавица-сестра с ее сильным характером и отличными ораторскими способностями скорее сможет убедить иерусалимцев. Только она могла внушить народу трепет и уважение, могла заставить их слушать Агриппу.

Иерусалимцы слушали миролюбивую речь царя невнимательно. В основном глазели на обритую наголо Беренику, стоявшую за его спиной. Затем кто-то в толпе выкрикнул: «Римские прихвостни!» — и в брата с сестрой полетели камни. Один стукнулся о стену в нескольких сантиметрах от головы Береники. На дворец обрушился каменный дождь. Агриппа и Береника вынуждены были бежать из Иерусалима. По всей стране вспыхнули восстания. Иудея тонула в пучине кровавой резни, эпицентром которой был Иерусалим, где сикарии исподтишка вырезали всех, с кем были не согласны. По узким улочкам города текли реки крови. В провинции противостояние с римлянами тоже проходило на фоне войны между сектами.

Агриппа был в ужасе и снова попросил помощи у сестры. Царица пишет письмо римскому легату Цестию. Тот долго медлит, но Агриппа отправляет ему три тысячи своих воинов для подавления мятежей. Цестий довольно быстро наводит порядок в иудейских городах, доходит до Иерусалима, даже захватывает часть города. Но потом вдруг пугается этих залитых кровью узких улочек и стремительно покидает столицу. Иерусалимцы ликуют. На этом фоне даже прекращается междоусобная война, правда, лишь на время. Жуткая резня вспыхивает с новой силой, в городе пылают пожары, сгорают все постройки вокруг Храма, включая все запасы продовольствия. От голода умирают сотни людей. Доходит до людоедства. И тогда Нерон наконец прислушивается к мольбам Береники и Агриппы и отправляет навести порядок полководца Веспасиана, вместе с которым в Иудею приезжает и его старший сын Тит.


Неправильная любовь

Агриппа отправляется приветствовать Веспасиана в столицу Сирии Антиохию, приводит в помощь римскому полководцу две тысячи лучников и тысячу всадников. Но Иудея не разделяет восторгов своего царя: города вступают в ожесточенные бои с римскими легионами. Иудейские правители изо всех сил пытаются урезонить соплеменников и подружиться с Веспасианом. На одной из встреч Веспасиана и Агриппы присутствуют и Тит с Береникой. Вошедшая в палатку царственной походкой Береника поразила римского воина в самое сердце. Поговаривают, что в нее влюбился и Веспасиан, но Береника уже никого, кроме Тита, не замечала. С того дня начались их тайные свидания.

Береника не оставляла Агриппу, каждый свой шаг царь Иудеи согласовывал с любимой сестрой. Но не было больше между ними нежной близости. Мыслями Береника была рядом с римским полководцем. Тот, в свою очередь, тоже позабыл об интересах империи. После самоубийства Нерона Веспасиан отправляет Тита в Рим, но тот не в силах покинуть возлюбленную. Едва отправившись в путь, он возвращается в Иудею. Веспасиан понимает, что чувства сына к гордой еврейской царице сильнее всех политических интересов и оставляет его в Иудее, поручая покончить с восстанием.

Задача была не из легких. Иерусалим сопротивлялся, несмотря на голод и кровавую резню. Жители города гибли тысячами. Но Тит был даже рад такой длительной осаде. Его палатка находилась неподалеку от шатра любимой: Агриппа и Береника не оставляли поле боя, все еще надеясь смягчить удар, спасти Храм, удержать римского полководца от штурма. Тит, влюбленный в Беренику до беспамятства, готов был исполнять любые ее желания. Он обещал ей сохранить Иерусалим, но из Рима приходили приказы поставить наконец точку в этой затянувшейся войне. Там, в столице империи, к власти пришел его отец. Здесь, под стенами Иерусалима, возвышались тысячи крестов: римляне распинали каждого, кто выбирался за стены города в поисках пропитания. Осада длилась пять месяцев, до тех пор пока кто-то ночью не поджег ворота Храма и римляне не вошли в город. Подожгли и сам Храм, и тут историки расходятся в версиях: то ли это сделали римские солдаты в запале схватки, то ли пожар вспыхнул в результате ожесточенных боев.

Храм горел десять долгих дней. Береника рыдала в своем шатре. Тит понимал, что нанес своей возлюбленной удар в самое сердце. Война закончилась. Полководцу нужно было возвращаться в Рим: его призывал отец, император. Но он медлил. Береника металась по Иудее, выкупала пленных у римлян, спасала книги, молила Тита пощадить иудейские города. Тит помогал как мог. Когда в Сирии едва не вспыхнули еврейские погромы, он силой погасил загоравшееся страшное пламя. И все-таки пришло время уезжать. Тит берет с Береники слово, что она приедет к нему в Рим, и отправляется домой. Она обещает приехать. Он обещает преодолеть сопротивление отца и недругов и жениться на своей возлюбленной. Береника остается в Иудее, надеясь, что все-таки удастся сохранить хотя бы островки еврейской жизни на родной земле. Евреи в отчаянии разбрелись по Иудее и Самарии, оплакивая разрушенный Храм.


Несбывшиеся мечты

В Риме между тем праздновали победу на востоке. Разгром Иудеи отметили триумфальным шествием. Колонну возглавлял Тит, за ним шли тысячи закованных в кандалы пленных. Судьба им была уготована страшная: самым сильным предстояло участвовать в кровавых гладиаторских боях, всех остальных ждал тяжелый и унизительный рабский труд. Рим ликовал: сопротивление Иудеи вызвало ненависть к непокорным евреям, что стало для Береники и Тита огромной угрозой. Столица империи, до того бывшая центром космополитизма, после победы в Иудее (в которой римляне потеряли тысячи воинов) стал гораздо подозрительнее относиться к «чужим», особенно к евреям. Но Веспасиан оказался благородным и благодарным правителем. Он помнил, что Агриппа и Береника помогли ему подавить восстание в Иудее, и пригласил их на роскошный прием в честь победы. Брат и сестра прибыли в столицу. Римские аристократки были неприятно удивлены. До них уже давно дошли слухи о романе Тита и Береники, но возлюбленную сына императора они представляли себе дикаркой в лохмотьях. Каково же было их удивление и раздражение, когда они увидели роскошную женщину в изящно скроенном платье и изысканных украшениях. Тит сиял от восторга, завороженно смотрел на возлюбленную. Несмотря на предупреждения друзей, он поселил ее в своем дворце на Палатинском холме — том самом, с которого начиналась великая Римская империя, где по соседству стоял разрушенный дворец Калигулы, где сиял на солнце «Золотой дом» Нерона.

Влюбленные не могли оторваться друг от друга. Тит показывал Беренике красоты Рима, стража смущенно держалась на расстоянии: сын императора и иудейская царица не сдерживали страсти. В роскошных садах и в темных галереях дворцов они покрывали друг друга поцелуями. Береника уже чувствовала себя женой Тита, а он любовался своей прелестной возлюбленной, которая расцвела в его дворце. Роскошные наряды сделали ее ослепительной. И Тит был ослеплен — не замечал ни злых взглядов, ни эпиграмм, которые сочиняли про Беренику, ни раздражения его друзей, которые ревновали приятеля, предпочитавшего проводить время с любимой.

Но постепенно эффект новизны притупился. Тит привык к тому, что Береника всегда рядом, перестал ценить каждую минуту, проведенную с ней, погрузился в государственные дела — все-таки он был сыном императора. И Береника оказалась затворницей в золотой клетке. Она ждала свадьбы. Надеялась, что тогда сможет смягчить страшные последствия войны в Иудее, поможет родной земле восстановиться, ослабит железную хватку Рима. Однако недоброжелателей становилось все больше, по Риму ползла волна недовольства. Береника оказалась в полной изоляции. Неожиданно заволновался и Веспасиан, которого связь сына с еврейкой раньше мало интересовала. В разговорах с Титом император не скрывал своего раздражения. «Прекрати вести себя как влюбленный молокосос!» — требовал он. Тит был без пяти минут императором, ему предстояло выбирать между любовью и властью. Все чаще напоминали ему о том, чем кончилась для Цезаря связь с Клеопатрой. Тит все больше времени проводил в объятиях гетер и на пирах с друзьями. Он злился и на себя, и на Рим, и на Беренику и все никак не мог сделать выбор. Но как только император Веспасиан умер, Тит выслал бывшую возлюбленную из Рима.

Это был долгий, страшный, мучительный путь домой. Рим провожал Беренику злыми насмешками и жестокими вьюгами. Кутаясь в одеяло, царица Иудеи пыталась заглушить боль размышлениями над судьбой родной земли, мечтала скорее добраться до дома. Что случилось с иудейской царицей дальше, неизвестно. Кто-то считает, что она умерла от тоски по дороге в Иудею, кто-то намекает, что она еще раз позднее приезжала в Рим в попытке вернуть любовь Тита. Тит же правил всего два года. Говорят, его отравили, и на смертном одре он сказал, что не заслужил смерти ничем, кроме одного подлого поступка. Имел ли он в виду предательство своей возлюбленной, история умалчивает. Скрыты под пеленой веков и последние дни прекрасной Береники, душа которой принадлежала Иудее, а сердце — римскому воину.

Береника. Спектакль РАМТ, 1998 год
Спектакль поставлен по трагедии Жана Расина.

В спектакле рассказывается о любви императора Рима Тита к палестинской царице Беренике. Против этой любви выступают и Сенат, и народ Рима. Антиох, друг и соратник Тита, скрывает от всех свою любовь к Бернике. Но именно к Антиоху обращается Тит с просьбой донести до Береники весть о том, что он, Тит, решил с ней расстаться. Береника не верит Антиоху, но вынуждена покинуть город, который её ненавидит. Антиох признает Беренике в своей любви, но Береника все же принимает решение уехать и сохранить свое чувство к Титу на всю жизнь.

Режиссер: Алексей Бородин.
Композитор: Стефан Андрусенко.
Художник: Станислав Бенедиктов.
Актеры: Евгений Дворжецкий, Нина Дворжецкая, Алексей Весёлкин, Евгений Редько, Алексей Мясников, Галина Ледвина.





Материал подготовила Алина Ребель