Гуляет ветер в поле,
Черемуха цветет.
Простой еврейский мальчик
По улице идет.
Он жил обычным детством
Без горя и забот.
С мальчишкой по соседству
Справляли Новый год.
Простой еврейский мальчик
Великая страна,
Все быть могло иначе,
Но началась война...
На улицу он вышел,
Как раньше по утрам,
И выстрелы услышал
С соседнего двора.
Повсюду крики, стоны,
Не понял ничего.
Особые законы
Теперь здесь для него.
Простой еврейский мальчик
В песочнице своей
Сидит и тихо плачет
Отдельно от детей...
Вчера сосед - друг вечный,
Звал в гости, угощал
Сегодня же при встрече,
Руки ему не дал.
Другой сосед, что раньше
Садился с ним за стол,
В дом, где живет тот мальчик,
С фашистами пришел.
Слезу прикрыл под шляпой,
Куда ему идти?
Ведь больше мамы с папой
Не может он найти...
Один, опухли веки,
Он точно в землю врос,
Сломал и жизнь, и волю
Проклятый Холокост.
И руки есть, и тело,
И всё, как у других.
Но он еврей. А значит,
Всегда чужой для них!
Стоит он на коленях,
Он снова в землю врос
За что такие муки?
Он задает вопрос.
Но не найти ответа.
И приговор суров.
Позорнее нет гетто.
Страшнее нет оков!
Давно чужие люди
В его заходят дом.
Никто о нем не вспомнит
И не услышит стон.
Гуляет ветер в поле,
Черемуха цветет
Простой еврейский мальчик
Здесь больше не живет...

Артур Коньков