В городе Ростов-на-Дону, на здании Дома офицеров висит мемориальная доска, посвященная Виктору Платоновичу Некрасову. Почему ростовчане посчитали необходимым увековечить память этого замечательного человека, ведь он лишь короткое время жил в Ростове?


Имя Виктора Некрасова прочно связано с его родным Киевом и с Бабьим Яром, ведь “в окопах Бабьего Яра” он сражался с той же неустрашимой яростью, с какой некогда защищал окопы Сталинграда.


Виктор Некрасов вступил в яростную и бескомпромиссную борьбу за памятник в Бабьем Яру. Но ЦК КП(б)У именно этого и не желал и всячески препятствовал любому упоминанию о Бабьем Яре и массовом истреблении евреев. Киевлянам не позволялось чтить память погибших, обсуждать трагедию, собираться на окраине столицы в дни скорбных юбилеев. Причин тому было много. И главная — заскорузлая ненависть к евреям. Ослепленное этой ненавистью, начальство забывало, что в земле Бабьего Яра лежат не только евреи.

Холокост — это кровавая катастрофа европейского еврейства. Это предупреждение и предостережение. Это вероломный удар из-за кулис фашизма по людям, зачастую не осознающим своего семитского происхождения, совершенно разобщенным и не имеющим возможности оказать палачам даже символическое сопротивление. Вот что объяснял Виктор Некрасов толпе сторонников, из года в год собиравшейся у отрогов Бабьего Яра и из года в год густеющей.

В борьбе за мемориал Бабий Яр участвовал не только Виктор Некрасов, но и другие талантливые и честные люди. Один из вариантов памятника был варварски уничтожен властными структурами тогдашней советской Украины. Там были такие слова:


Вам, павшим не на поле боя и не с оружием в руках,
лишенным возможности защищать и защищаться
вам, погибшим безвинно и бессмысленно,
вам, братьям и сестрам, матерям и отцам,
друзьям детства,
вам, которых мы не встретили,
вашим жизням –
вашей жизни
этот памятник поставили живые,
вашим мыслям,
вашим талантам и способностям,
ненаписанным книгам,
не сыгранным для нас симфониям,
не сделанным для нас открытиям,
вашей любви
и вашим надеждам,
трудам ваших рук, которые мы не успели пожать.

Сильные эти строки написаны Адой Рыбачук, которая вместе с Володей Мельниченко за свои деньги пыталась сделать памятник Холокоста в Киеве. И именно эти слова, и незавершенный памятник были замурованы под слоем цемента по приказу тогдашнего городского руководства. Эту историю рассказала нам киевлянка Ирина Бабич, близко знавшая и Аду, и Володю, и Виктора Некрасова. Увы, Ада,недавно скончавшаяся в родном Киеве, не смогла сказать всего, что думала тогда. А если бы могла, то, возможно, сказала бы короче:

«Здесь расстреляны люди разных национальностей, но только евреи убиты за то, что они евреи...».

С тех пор минуло 70 лет . И такая же история повторяется в Ростове-на-Дону, где в августе 1942 года в Змиевской балке, фашисты расстреляли 40 тысяч невинных граждан , из которых более 27 тысяч были евреями .

Власти города отказываются установить в этом месте, за которым закрепилось название «российский Бабий Яр», мемориальную доску жертвам Холокоста. «Нужно забыть всю горечь и жить в мире. Все эти люди были советскими гражданами.» - таков вердикт российского Парламента. А ведь речь идет всего лишь о мемориальной доске, которая, впрочем, раньше там находилась,… а теперь … нужно забыть. Вот это…

...нужно забыть..

Но, вернемся в Киев. 29 сентября 2009 года в Киеве был открыт памятник писателю Анатолию Кузнецову, автору романа-документа "Бабий Яр". Автору памятника – скульптору Владимиру Журавель удалось в одной своей работе совместить сразу несколько пластов одного огромного явления под нерадостным названием "Бабий Яр".

Памятник – фигура мальчика, стоящего с торбочкой за плечами и читающего вывешенный на стене мрачно знаменитый приказ киевских оккупационных властей 1941 года: "Приказывается всем жидам города Киева явиться..." С этого приказа в конце сентября 1941 года началась трагедия Бабьего Яра.

Говорят, история повторяется сначала в виде трагедии, затем в виде фарса. Ну, чтож, теперь у нас так шутят.