Отцвели георгины, как улыбки твои… как улыбки,
И смешались вмиг с буднями омертвевших цветов лепестки.
А в ночи ветер стонет, как валторна больная, как скрипка,
Как скрипящие с детства под ногами из досок мостки.

Ты осталась с печалью, как мгновенье ушедшего лета
В моем сердце. Как чашку, я его попытался разбить.
И безумная ставка на пустое зеро и седого валета
Помогла мне в итоге жизнь мою отпустить без обид

В моросящий ноябрь вдоль заснеженных вымерших улиц,
Где недавно еще витражом расписным георгины цвели.
Но смущает одно: я с тобой не шучу, не целуюсь,
Будто губы боюсь заморозить своими губами твои.

Но не надо цветов на могилу… в этот холод не надо .
Белым снегом лицо дам свое декабрю замести.
Только в снах я мечтал о поре золотых листопадов,
Но не может всегда, как с тобой, мне по жизни везти.

Но настанет весна; март уступит дорожку апрелю.
Лето в платье обрядится, как заводной травести.
Ты дойдешь до могилы по не пройденной мною аллее,
Чтоб улыбку свою на всегда в георгины вплести.