<a href='http://picplus.ru/ful/6392d9c5.jpg' target=_blank><img src='http://picplus.ru/thu/6392d9c5.jpg' border=0></a>

Из личной коллекции

100х100

 

     

 

         

 

            

 

          

 

       

 

       

Мой май... теплый, невыносимо яркий.
Мой май... Сложно дни считать до начала.
Май мой! Хочу, чтоб было жарко!
Май мой! Хочу, чтоб весна знала,
Как люблю тебя, май, как храню тебя!
Как лелею на встречу надежды!
Как терзаю сомненьем и грустью
Все мечты распустившиеся прежде.
Мой май... Далекий и радостный
Мой май... Такой долгожданный и важный
Мой май... Милый, тихий и ласковый!
Май мой, торжественно-страшный!
Днями боль и тревогу считаю я,
Полуднями сижу и мечтаю...
И часы как ворон говорливых стаями
Пролетают... уже пролетают!
Май мой... живой, солнцем дышащий,
Май мой... Поскарей приезжай!
Май мой... Ты такой счастьем дышащий!
Май мой, мой милый, мой Май!

Жизнь - прекрасная штука!

Странная еще к тому же. У меня настроение меняется последнее время очень координально и часто.
То тоска наваливается, то счастье сумасшедшее!!!
Это, наверное, весна так действует.
Хочется мая... яркого, душного, чтоб на Аллее героев наконец распустились тюльпаны: красные, желтые, розовые с белой оконтовкой. А в ранах старого тополя вновь пробились зеленые листочки.
На Набережной заиграют духовые оркестры а на Мамайку будет приходить больше народу.
А еще, я хочу скорее, чтоб наступил май, чтоб однажды рано утром я смогла проснуться и поехать на вокзал... чтоб скорее обнять человека, нет, чтоб скорее обнять тех людей, которых я безумно люблю!
Май... где ты? Мой МАЙ!!!

Посмотрела на свой дневник и ужаснулась! Какой-то он конфетно-приторный!

Жуть! Буду менять дизайн! Хотя, зареклась заняться сегодня другими делами.

Задумалась... а зачем мне нужен этот дневник... Вон, с 15 июля здесь не была.
Врятли его кто-то читает, собственно и слава Богу, да и я чужие записи читаю редко. Кому я собственно нужна?
Но мысли иногда умные рождаются, а за ручку с листочком взяться лень. Может вот по клавишам постучать?
Задумалась... а зачем вообще нужно все это? Интернет? Телевизор? радио? Газеты? Люди вокруг? Иногда хочется забраться в норку, закрыться от всех и никого никогда не видеть. Ведь самой с собой очень интересно. Можно придумывать себе друзей, любовь, приключения! Веди мне никогда не светит покататься на драконе или танцевать в балете. А придумать себе я это могу. И придумываю новую жизнь, новую историю каждую ночь. Перед сном. Так мама учила. Чтоб быстрее заснуть, нужно представить, что ты хочешь увидеть во сне.
Задумалась... Зачем вообще жить, если всем вокруг доставляешь неудобства. Свобода человека заканчивается там, где начинается свобода другого человека. Не так ли?! Люблю эту фразу. Просто иногда своей свободы кажется мало.
Задумалась... а зачем мне вообще все это нужно?! Да те же ВолгоградОФФцы... встречи по выходным, сидение в кафе и прогулки по городу? Ведь в это время и деньги я спокойно могла портатить на себя... на учебу, работу отдых... Тупо поспать (что я очень люблю), а не нестись сломя голову к Торгушке. Все очень просто... Я просто не могу иначе! Выходные три месяца назад стали для меня глотком воздуха, огромным счастьем, потому что я поняла, на сколько ярко можно жить! на сколько много можно успеть всего за пару часов общения! На сколько просто можно общаться и как тяжело расставаться! Потому что рядом люди... едва знакомые... чужие... разные... но такие... НЕОБХОДИМЫЕ!!! И язык не поворачивается назвать их "едва знакомыми" (они часть твоей жизни... а ты - часть их!), "чужими" (более родных по духу и мыслям невозможно найти)... И жить хочется после этих встречь и ждать слеующих выходных... и плачешь в подушку, зная, что у тебя 14 дней впереди БЕЗ НИХ, потому что следующие субботу и воскресенье они проведут без тебя... потому что работа... потому что... жизнь.

Задумалась... а зачем и сама не знаю... глупо как-то все. Рву отношения, и безумно боюсь, что кто-то захочет порвать со мной. Тот КТО-ТО кем дорожу больше всех в жизни.
Ненавижу себя за это и все равно рву. режу по живому, потому что знаю, дальше будет хуже...

Задумалась...

Линеечки

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Название: Все будет хорошо … я узнавал.
Автор: Aгата (Ангелина Спирина)
Жанр: Angst, Deathfic, POV
Рейтинг: PG
Пейринг: КВМ
Статус: Закончен

Предупреждения: Этот фик кардинально отличается от всего моего творчества. Во-первых, поцелуй будет не в конце, как обычно, а в начале. Даже не поцелуй вовсе, а так, прикосновение. Во-вторых, я впервые пробую писать в этих жанрах, так что не гарантирую чего-то сверхъестественного. В-третьих, всех, кто привык к моим розовым сахарным слезам, могут спокойно пролистывать этот фик. Он писался очень тяжело и долго, да и читать, я думаю, его будет не просто. В-четвертых, фик получился немного больше, чем обычно, но я все-таки думаю, подойдет в раздел мини.
Чтож, тем, кто еще здесь, желаю приятного прочтения… Если это возможно в жанре Deathfic.
Всегда ваша Агаша!

Посвящается всем жертвам терроризма.
Светлая память героям, заслонившим ребенка Беслана.
Вечное уважение и скорбь по погибшим защитников Родины и справедливости.

Пролог
Он в последний раз улыбнулся ей и тихо сказал: «Все будет хорошо, я узнавал. Ты только главное не отчаивайся, не лезь на рожон. Все… Физкульт-привет, Куле...» Договорить сил не хватило. Закрыл глаза. Тяжело выдохнул.
– Виктор Михалыч, подождите! Не уходите… ПОЖАЛУЙСТА, НЕТ! – По щекам потекли слезы. Девушка нагнулась к его лицу и стала что-то шептать. Потом нежно коснулась его губ своими губами. Но ответа не последовало. Поняв, что случилось, светловолосая девушка распахнула свои зеленые глаза и прошептала: «Вы убили его!»
Ее слова были услышаны высоким человеком, затянутым в камуфляж.
– А ты что думала, мы здесь в игрушки играем? – Зло хмыкнул он ей в ответ из-под черной маски.
Девушка спокойно опустила со своих колен тело учителя, последний раз провела ладонью по дорогому лицу от виска до ключицы, оставляя тонкую рдяную полоску.
– Вы убили его! – она повысила голос. Но девушку уже никто не слушал. Ее глаза потемнели и налились яростью. Лена, не понимая, что делает, вскочила и молнией метнулась к приземистому человеку, отвернувшемуся и на минуту потерявшему бдительность. Белая футболка, руки и голубые джинсы девушки были выпачканы в красном. Это кровь. ЕГО кровь! Теплая, липка, пахнущая им, хранящая еще его тепло, его нежность и любовь, его жизнь, упорхнувшую неизвестно куда. Жизнь человека, которого она любит больше всего не свете. ДА! Любит! И будет любить всегда! А что теперь стоит ее собственная жизнь?… Жизнь без него!
Ни кто не ожидал от маленькой девочки такой прыти. Это дало Лене фору в пару секунд. Она яростно налетела на того, кто минуту назад спустил курок, отбирая у нее смысл жизни. Мощный удар в висок, подсечка… Выстрел. Они почти одновременно оказались на полу. Жестокий мужчина и храбрая девочка.

Часть 1

С самого детства мне было очень интересно, как это «умереть». Когда погиб отец мне было четыре года. Мать тогда просто сказала, что он умер, ни чего не добавляя. А я не понимал, что это такое, улыбнулся и спросил, когда же он вернется. Но мама только горько заплакала. Проходили дни, недели, месяцы, а я все ждал отца, думая, что он опять уехал в длительную командировку. Мать начала пить и ничего мне не объясняла. Наконец, во дворе кто-то из мальчишек по-простому, по-дворовому объяснил мне что такое «умереть». Я в ужасе прибежал к матери, а она только хрипло плакала и роняла на мою желтую футболку крупные слезы, пахнущие водкой.
Я начал боятся ее, точнее бояться, что она тоже может «хлоп и нету!» Поэтому начал убегать из дому. Мне было страшно оставаться с ней наедине.
Только когда пошел в школу этот страх понемногу начал проходить. Учительница физкультуры, Инна Геннадиевна, взяла надо мною шефство. Она и стала для меня второй мамой, объяснив, что умирая, человек переходит в лучший мир. Она еще очень много объяснила мне. А все после того случая, как я чуть не прыгнул из окна.
Кажется, это был первый класс. Я стоял на втором этаже, не далеко от спортзала. Зима набирала обороты, снег валил большими хлопьями и покрывал двор белоснежной пеленой.
«Интересно, – думал я. – а если я упаду, то умру сразу или мне будет сначала больно?!»
Решил проверить. С трудом залез на подоконник. Долго с интересом отрывал бумагу, которой были «утеплены» створки окон. До сих пор не понимаю, как люди проходили мимо и не обращали внимания на семилетнего пацаненка, стоящего на подоконнике! Наконец, мои старания увенчались успехом. Щеколды были отодвинуты. В коридор ворвался вихрь снежинок, а я уже наклонился над бездной и думал, как лучше прыгать – просто шагнуть или «нырнуть», или, может быть, просто сильнее нагнуться, чтобы тело перевесило. Но сзади меня обхватили горячие сильные руки. Высокая женщина в спортивной форме стянула меня с моего помоста и быстро закрыла окно.
– Ты чего, малыш… – она встревожено и серьезно посмотрела мне в лицо.
– Прыгнуть хотел, – честно признался я.
Женщина схватила меня за руку и отвела в инвентарную. Посадила на козла и приказала сидеть, никуда не двигаться.
Наверное, с того самого дня я полюбил этих тренировочных «животных». Десять минут я ловко управлял своим конем. А когда вернулась Инна Геннадиевна вместе директором и моим классным руководителем, я уж и думать забыл о своих экспериментах.
С тех пор я все чаще бывал в спортзале. Стал оставаться на секции и кружки. Потом мы пили чай, говорили. Я рассказывал моей спасительнице о том, как мы живем с мамой, а она угощала меня вкусными пирогами. Школа стала для меня вторым домом, а Инна Геннадиевна – первым самым родным человеком. Когда я выпустился из физкультурной академии, то вернулся в родную школу и стал преподавать физкультуру. Дети стали называть меня Виктор Михайлович.

Часть 2
А она?.. Она погибла, переходя дорогу. Какой-то водитель сел за руль далеко в нетрезвом состоянии и сбил сорокалетнюю преподавательницу физкультуры, идущую по «зебре»!
Тогда я во второй раз хотел что-то сделать с собой. Но уже не из любопытства. Мне было так больно, что хотелось скорее прекратить эту муку. Мне было двадцать, а жить не хотелось! Но на третий день после похорон Инна Геннадиевна пришла ко мне во сне, долго и весело отчитывала.
– Степнов! Это что за штучки такие?! Я, значит, тебя растила, пирожками кормила! А кого, получается, вырастила?! Мямлю-суицидника?! Ну, ты Витюш, даешь! Чтобы даже мыслей таких больше не было!!! Ты у меня кто?! Мужик. Вот и будь мужиком! Как же мать? Да и ребята в школе тебя любят, как они отреагируют, подумай… тебе жить нужно!
Да, она была уникальной женщиной. Она научила меня любить всех вокруг, даже мать-пьяницу, научила улыбаться широко и открыто, смеяться громко и весело, помогать без желания получить что-то в замен. Любить мне нравилось больше всего. Искренне и сильно. Я любил ее как мать, а она меня как сына. Она часто говорила, что моей девушке очень повезет, что свою жену я сделаю самой счастливой на свете. Оставалось только найти ту, которая будет моей единственной. И я нашел…
Ей всего шестнадцать, но я люблю ее больше жизни. Она моя ученица, но я не могу смотреть на нее только как на ребенка. Она внучка моего друга, но я не представляю другую рядом с собой. У нас с ней разница в 18 лет, но я чувствую себя самым счастливым человеком на Земле, когда она мне улыбается. Пусть она ничего не знает о моих чувствах, но пока рано… Пусть закончит школу, тогда и разберемся. А пока пусть просто улыбается мне, приглашая на чай от имени деда, и смеется, попадая баскетбольным мячом прямиком в корзину. Пусть все будет так, как есть…

Часть 3
Сегодня у меня по расписанию первый урок в ее классе. Никогда в жизни так не торопился на работу. Будильник не разбудил, видно села батарейка, поэтому проснулся за час до начала урока. А нужно было еще одеться, приготовить холостятский завтрак из яичницы и кофе. Но все как будто настроилось против меня. У любимой рубашки оторвана пуговица, поленился вчера пришить, придется одевать футболку. В ванной разбил стаканчик с бритвенными принадлежностями. Когда собирал осколки, порезал палец. Быстро обработал, заклеил пластырем. Левой рукой бриться получилось не совсем красиво. Снова порезался, но теперь пострадала щека. Завтрак пришлось сократить только до чашки кофе. Второпях разлил половину коричневой жидкости на джинсы. Снова пришлось переодеваться. Выбежал из подъезда за десять минут до начала урока, благо живу около школы.
Залетаю в спортзал со звонком, кивком ловлю веселое: «ЗДРАВСТВУЙТЕ, ВИКТОР МИХАЛЫЧ!» Отдышавшись, окидываю взглядом класс, вот она, моя Лена Кулемина. Высокая блондинка с зелеными глазами. Улыбается и смотрит на меня из-под длинной челки.
– Ну, что стоим, что смотрим?! – громыхаю на весь зал. – Десять кругов по…
Договорить не успеваю. Дверь открывается, и в помещение залетают четверо мужчин в камуфляже с автоматами.
Плохо соображаю что происходит, но по приказу, вслед за ребятами ложусь на пол. Это что, захват?! Боже! Что за утро то такое!
Нет, не шутка и не розыгрыш. В зал заводят еще полторы сотни народу. Это наши ученики и учителя. Вот жмется к стенке завуч Людмила Федоровна, рядом, прячется за спины старшеклассников маленький «колобок» литератор Милославский. Ирина Ренатовна – химичка и невеста моего друга историка Игоря Ильича смотрит в мою сторону и пытается сдержать слезы. А где же сам Рассказов?! Черт! Так у него же сегодня нет двух первых уроков! И директора тоже нет. Он обычно появляется к девяти часам.

Часть 4
Прошло уже четыре часа.
Заложники – это звучит страшно.
Школу оцепили части милиционеров, ОМОНа и прочие вооруженные силы. Но с террористами они не могут найти общего языка. В окнах спортзала стоят ученики. Это для того, чтобы снайперы не смогли просмотреть здание. Среди ребят есть и мои ученики. Наташа Лепатова, грустно опустив голову, смотрит во внутренний двор школы и от усталости может только дрожать всем телом, мне все время кажется, что она сейчас упадет. Стас Комаров стоит, не шелохнется, напряженная спина в красной рубашке выделяется на фоне серого однообразия. Он волнуется. И в первую очередь не за себя, а за свою девушку – Леру Новикову. Я знаю это точно, потому что мои мысли тоже сейчас занимает в первую очередь не своя жизнь, а жизнь моей любимой.
Лена сидит чуть в стороне, я не могу к ней подобраться, поэтому только переглядываюсь, периодически ловя на себе ее взгляд, пытаюсь как-то подбодрить! Все будет хорошо, Кулемина! Я узнавал!
В рации зашуршал голос начальника одного из подразделений. Он в очередной раз пытается уговорить террористов сдаться, но все безуспешно. Я огляделся. Да уж! В зале шестеро мужчин в черных масках с автоматами, пистолетами, другими боеприпасами. Так и вспоминается 1 сентября в Беслане. Очень надеюсь, что сегодня все кончиться более оптимистично. Эх! Был бы здесь Рассказов… А так… Что я могу сделать против шестерых здоровых мужиков. Кто со мной?! На Милославского рассчитывать не приходиться, а все более-менее нормальные парни стоят на подоконниках. Весело они все рассчитали. Ленка смотрит на меня и почти плачет. Волнуется за деда. Он у нее писатель, впечатлительная натура, да и еще к тому же сердечник. Эх! Петр Никонорыч! Не подведите! Вот, выберемся, сразу к вам на чай с малиновой вареньем, только дождитесь.
Главарь – приземистый мужчина лет сорока. Начал что-то громко говорить на своем языке. Послушав ответы с разных сторон зала, от своих людей, он включил рацию и с акцентом сказал более спокойно:
– Если задержка продлиться еще десять минут, мы начнем расстреливать заложников.
Что-то кольнуло меня прямо в сердце. Не может быть, чтобы нашим военным жизнь людей стала дороже, чем какие-то деньги… Да, эти уроды просили деньги и, кажется, освобождения каких-то своих сообщников из месть не столь отдаленных.
Пошли томительные минуты. Ответа так и не последовало. Мужик указал на четверых девчонок и приказал им встать. Я оглянулся, сердце на секунду замерло. Палец в черной кожаной минетке указал на Леру Новикову, Риту Лужину, Таню Авдееву и … Лену… Мою Лену! В горле встал комок. Девочки не двинулись с места. Только она, смело с вызовом во взгляде поднялась с пола и двинулась вперед.

Часть 5
В глазах помутнело. Я ничего не видел, кроме медленно, но уверенно двигающейся Лены. Встал. Быстрым шагом преградил ей путь, встал между девушкой и террористом.
– Не трогайте детей, изверги! – Вырвалось у меня слишком грубо. Руки, расставленные в стороны, немного дрожат. Я стараюсь унять эту дрожь, но слишком уж хорошо понимаю, к чему это может привести.
– УЙДИ! – Приказывает мне этот страшный человек. А я чувствую ее взгляд на своей спине и не трогаюсь с места.
– Если вам нужно кого-то убить, стреляйте в меня!
– Глупый! – Я не вижу из-за маски, но понимаю, что он ухмыляется. – Неужели ты не понимаешь, что если я убью тебя, то ни что мне не помешает через секунду перестрелять половину этого зала.
Он обвел ребят дулом автомата. «Как ты не понимаешь! Я все прекрасно знаю, представляю, на что иду! Но зачем об этом говорить. Ведь ты пугаешь! Пугаешь всех, а в первую очередь ее. Ту, ради которой я сейчас готов умереть!»
– Уйди! – Повторил он.
– Нет.
– Виктор Михалыч… – ее шепот резанул ухо. Голос дрожит, в нем слышаться слезы. Я боюсь обернуться, мне нельзя видеть ее слез. – Не надо… уйдите…
– Лен, – я не поворачиваюсь, но повышаю голос. – Сядь на место!
– Стой, девочка! – Крикнул взбешенный террорист. Автомат нацелился мне в живот. Страшно?! Не совсем. Просто так и не объяснишь, что я сейчас чувствую.
– Стреляй! – Кричу я с вызовом, потому что молчать нет сил. Нервное напряжение сводит с ума.
Хлопок. Не автоматная очередь, а именно холопок. Как буд-то кто-то дернул за нитку новогоднюю хлопушку. В животе поселилась шаровая молния. Она мгновенно вспыхнула и сожгла, кажется все, что там было. Пуля, кажется, вошла чуть ниже солнечного сплетения и застряла внутри, пуская болезненную пульсацию по всему телу. Огонь разлился по всему телу, в пальцы ног и рук ударил гром. Больно! По инерции отошел пану шагов назад. Молча, стиснув зубы, смотря в глаза тому, кто стрелял. Это был не главарь, а один из его подручных. Ни я, ни главный террорист не заметили, как он подошел и выстрелил в меня почти в упор.
Почувствовал ее руки, они обхватили меня и я без сил упал в них. Она аккуратно опустилась на пол и положила меня на свои колени. Боль из груди резким рывком дошла до мозга и резко отключила все чувства. Это болевой шок, я знаю, но так страшно, когда так резко становиться НЕ БОЛЬНО! Да и не просто «не больно»! Я перестал чувствовать хоть что-то! Не могу пошевелиться, вижу ее глаза, они расширены от ужаса. Боже! Леночка, как же ты испугалась. Девочка моя! Как же тебя успокоить?! Нельзя, что бы ты видела, как я сейчас… Нельзя, чтобы ты знала, что это из-за тебя. НЕЛЬЗЯ! Ведь я тебя слишком хорошо знаю! Ты будешь винить себя! Я слишком тебя люблю тебя, чтобы заставить страдать! Что же сказать тебе милая?! Что бы навсегда запомнила меня…Улыбаюсь…
– Все будет хорошо, я узнавал. – Усилие над собой. – Ты только главное не отчаивайся, не лезь на рожон. – Вот и все. Голос уже не слушается. Но я еще не все сказал… Леночка, я не могу тебе признаться, потому что не хочу причинять боль. – Все… Физкульт-привет, Куле... – губы не слушаются! Глаза! Нужно закрыть глаза, чтобы ей не пришлось это делать после того, как они остекленеют.
Сквозь заложенные уши слышу ее шепот: «Виктор Михалыч, подождите! Не уходите… ПОЖАЛУЙСТА, НЕТ!»
Наклоняется ближе, я уже почти не слышу ничего… только ее лицо, совсем близко.
– Виктор Михалыч, миленький! Ну, послушайте! Не умирайте! Я же не смогу без вас! Я люблю, люблю, люблю! Простите, что раньше не говорила! Я вас безумно люблю! Только не уходите от меня.
Последнее, что я чувствую – это прикосновение ее губ. Она ловит мое последнее дыхание, срывая его с застывшей на моем лице улыбке.

Эпилог

– Сколько это может продолжаться! Лен! – Лера тронула подругу за плечо.
– О чем ты?! – грустная светловолосая женщина встала с колен и отряхнула с черных джинс могильную землю.
– Ну, вот твои похождения сюда.
– А что, ты хочешь, чтобы я забыла все, что он для меня сделал?!
– Лена! Прошло почти двадцать лет…
– Лер! Знаешь о чем я подумала. А ведь ему тогда было столько же лет, сколько мне сегодня… – девушка посмотрела на дату рождения, обозначенную на памятнике.
– И?
– Я бы не смогла.
– Что?!
– Я бы не смогла, как он, защитить, заслонить, встать под автомат!
Ветер шелохнул волосы, женщина пригладила их и остановила руку на шее.

Я стою рядом со своей любимой. Только здесь, на погосте, где жизнь и смерть стоят рядом, я могу дотронуться до нее. Всем кажется, что это просто ветер перебирает ее локоны, но мы то с ней знаем, что это я пытаюсь сказать, что всегда рядом.
В небесной канцелярии есть закон. Тот, кто ловит последнее дыхание мученика – становиться вечным его должником. Когда я узнал, что у меня есть выбор – отправиться в вечность, в рай, эдем, кому как больше нравится или остаться здесь, наблюдать и охранять мою девочку. Я, ни капли не сомневаясь, выбрал второе.
Теперь я всюду следую за ней! Теперь я знаю, что значит "умереть". И моим делом чести стало сделать так, что бы она не узнала это как можно дольше.
Прошло много лет. А Лена почти не изменилось. Только вот в одном я согласен с Лерой. Не стоит записывать себя в вечные монашки…
– Лена, любимая моя… Ты меня не слышишь… но чувствуешь, я знаю.
Накланяюсь к самому уху и в очередной раз, как и много лет подряд, каждый месяц двадцатого числа, когда она приходит на мою могилу, шепчу: «Отпусти… отпусти себя… Будь счастлива! Прошу тебя!»

Девушка подошла к куску гранита, называемого памятником, и погладила его улыбающемуся лицу любимого.
– Я не могу… Не могу без тебя!
– Лен не сходи с ума, прошло столько времени! А ты до сих пор как тень!
– Тень! Я его тень! Навсегда…
– А как же Игорь?! Он так любит тебя… Никитке уже десять лет! Неужели ты все это время думала только о нем?!
– О нем… И сына хотела Виктором назвать, но Игорь не разрешил.
Елена Гуцулова присела на корточки и протерла от пыли подножье памятника. И открылись последние строчки: Виктору Степнову – герою, защитнику и самому любимому человеку на свете.
Лена обернулась и почти почувствовала его прикосновение к щеке.
– Все будет хорошо, Лер… Я узнавала.
 

 

 

 

 

Лена Третьякова. Гастроли

http://www.youtube.com/watch?v=1hc7l1awxeo&feature=player_embedded

 Я уйду. Лужники

http://www.youtube.com/watch?v=8mvypJfslGA&feature=player_embedded

Опавшие листья. Лужники

http://www.youtube.com/watch?v=Vq3cBlVug4E&feature=player_embedded

Я в шоке. Лужники. Лера

http://www.youtube.com/watch?v=yWSnmG-RFJk&feature=player_embedded

Вечная молодость. Лужники. Стефанцов.

http://www.youtube.com/watch?v=gigFupYgT8k&feature=player_embedded

 

 

МНОГО КВМ не бывает!

Спасибо, Сайленс!!!

 

 

 

 

 

ФАНФ

Рабочее азвание: Любовь на троих
Автор: AgatA (Ангелина Спирина)
Жанр: Romance, ОСС (Humour), AU
Рейтинг: R

Пейринг: КВМ
Статус: В процессе

1

Высоки молодой мужчина стоял у окна и пил горячий крепкий чай. Одет он был по-домашнему, но со вкусом – синяя рубашка с короткими рукавами, темные брюки и в довершении всего этого вовсе не тапочки с опушкой, а домашние мужские туфли. Да, красивым Виктор умел быть. Он вообще считал, что красота, как не странно, должна быть не только внутренней, как утверждают многие поэты, но и внешней.
– Сомневаюсь, что если бы я был гоблином, или неопрятным пьяницей, ты бы стала со мной встречаться, – говорил он Рите, когда та начинала дразнить его чистюлей. Рита вообще не понимала его педантичности, постоянной собранности. На любой ее вопрос у него находился ответ, к любому повороту событий он был готов, иногда у девушки создавалось впечатление, что он знает все наперед и просто продумал все свои действия и слова зарание.
– Скучный ты Степнов, – говорила она, водя по его гладко выбритой щеке. – Ну, неужели ни разу не хотелось вот так… в омут с головой?
– А зачем? – искренне удивлялся мужчина. – Разве это чем-то мне будет выгодно?
– Чего вот ты заладил… «выгодно, не выгодно»… Ну что, ты ни разу не напивался вдрызг? Ни когда не совершал отчаянных поступков?! Никогда не доставал звезд с неба?
– Ты хочешь сказать «звезд с неба не хватал»? – переводил разговор Виктор, делая вид, что обиделся.
– Нет, что ты! Витенька! Я имела в виду… – начинала оправдываться девушка и удивлялась сама себе. Что она делает рядом с этим человеком? Взбалмошная эгоистичная Рита, когда-то давно закончившая университет, что бы затолкать подальше купленный диплом. Она просто искала хлебное место, тогда, на одной из деловых встреч отца, куда она навязалась в виде бесплатного визуального приложения, Рита и встретила Степнова. Уже тогда это был бизнесмен не мелкого пошиба, Он являлся управляющим одной из сотовых компаний города. Сегодня же он был уже вице-президентом этой компании на Российском уровне. Ей скорее хотелось окольцевать этого человека, хотя и других вариантов у нее было достаточно. Просто остальные варианты не отличались темными жесткими, блестящими на солнце волосами, яркими голубыми глазами и четко очерченными чувственными губами. То, что Рита встречается не с ним одним Виктор прекрасно знал, но это было ему мало интересно. Просто очередная девушка рядом с ним чувствует себя королевой. А у какой королевы не было фаворитов? Пусть будут… Главное, что бы она не заходила за рамки дозволенного. Он никогда не говорил с Ритой на эту тему, но категорически не хотел ставить штамп в паспорте. А уж съезжаться, так, тем более. Степнову вполне хватало их ежедневных, порой еженочных встреч, а семью он бросить не мог.
Нет, не удивляйтесь, пожалуйста, семья действительно была. Как говорил сам Степнов, это единственное место, именно место, где он способен быть самим собой. Немного раскованным, спокойным… по утрам он мог выйти на кухню в одних шортах, мог развалиться на диване и говорить громко, так как говорил, когда-то в юношестве, считая, что мужчину должно быть слышно со всех сторон. Мог громко смеяться, мог пить воду прямо из графина… Мог быть таким, какого знают только родные. Нигде больше, он не позволял себе таких вольностей, потому как считал, что светский человек должен быть подтянут, внимателен и педантичен.
А семья его состояла из трех человек. Мама, Любовь Викторовна. Невысокая, немолодая женщина, уставшая от жизни. Работала она медсестрой в городской больнице. Когда-то Виктор очень сильно был на нее обижен и несколько лет не жил дома. В 50 лет у матери случился инфаркт, и теперь Виктор чувствовал себя виноватым, старался наверстать упущенное. Любовь Викторовна не оставляла надежды женить тридцатипятилетнего сына. Уже пятую его девушку она пыталась принять, как невестку. Олечку она учила готовить, с Аней они сошлись на любви к фиалкам, Полина ей нравилась за то, что была увлечена своей профессией биолога… Он не одна из подруг Виктора не задерживалась в их доме больше года. Женщина не представляла, что же служит виной этих разрывов. Порой шумных, с битьем посуды и хлопками дверьми, порой тихими, заключавшимися в дном единственном слове: «Прощай».
А виной был младший брат Степнова – Игорь. Этот, уже семнадцатилетний, парень органически не переносил всех девушек брата. Он наговаривал на Виктора, просто не пускал невесток в дом или вынимал из телефона батарейки, что бы они не могли дозвониться до своего «Витеньки». Конфликт братьев начался еще в глубоком детстве Игоря.
Михаил Степнов был милиционером и погиб при служебных обстоятельствах, когда Виктор проходил службу в армии. Сорвавшись со службы он пытался утешить мать, успокоить, но долго ему не пришлось побыть дома. Увольнительную дали всего не неделю. После этого мать почти перестала писать ему. А когда через год Степнов младший со своей бесподобной лучезарной улыбкой ворвался в дом, что бы скорее обрадовать маму своим приездом, то получил не руки младшего, двухмесячного братишку. Сказать, что Степнов был в шоке – это ничего не сказать! К тому же в его комнате была организована детская. А с отчимом он вообще не смог найти общего языка. Николай Гуцулов оказался ко всему еще и пьяницей и нахлебником. Долго Виктор уговаривал мать выгнать не работающего, да еще и до сих пор гражданского мужа, но так и не добившись понимания ушел жить к другу и бывшему однокласснику Игорю Рассказову. Через четыре года в дверь уже собственной степновской квартиры (времени он даром не терял, устроился в институт и одновременно на пристижную работу) постучал Николай и сообщил, что Любовь Викторовна в больнице.
– Довел таки! – всплеснул руками Степнов и чуть не ударил отчима. Остановило его только испуганное лицо Игоря, вертевшегося под ногами у отца.
Довел, это будет мягко сказано. Николай распускал руки, кричал и пил, водил в дом собутыльников и баб. Больное сердце женщины не выдержало и она оказалась на грани жизни и смерти. После выписки Виктор забрал Игоря и мать к себе, а Николаю категорически запретил появляться в квартире. Тот был рад, что у него не забрали жилплощадь и втихаря провернул дело с обменом и уже после этого Степнов больше не видел этого человека. Но у Гуцулова младшего сложилось такое впечатление, что Виктор лишил его отца и теперь всячески пытался отомстить ему за такую «утрату».
Вообще Игорь был далеко не пай-мальчиком. С детства это был сущий сорванец. Уже в пять лет он таскал во дворе кошек за хвосты, и гонял голубей. Взрослел мальчишка, становились серьезней его шалости. То колесо у машины проткнет, то на забор гвоздем исцарапает, дальше больше. К пятнадцати годам он научился ловко воровать, таская деньги из карманов и кошельков, а так же продукты с витрин магазинов. Насколько раз его ловили, и Виктору приходилось вытаскивать брата из обезьянника. Единственным, что могла остановит парня была мать.
– Вить, ты только маме ничего не говори, – просил он каждый раз, выходя из отделения милиции. – У нее сердце.
– Когда это все прекратиться? – бушевал старший из братьев. – А если она узнает, у нас же народ, сам знаешь какой. Игорь, когда ты за ум возьмешься? Что с тобой делать, ведь не учишься совсем, как в институт собираешься поступать?
– А я и не собираюсь, – говорил Игорь и, отворачиваясь от Степнова, шел вперед. – Я в армию пойду…
– Какая армия?! Балбес! Тебя туда никто не возьмет! – это Гуцулов знал и без постоянных напоминаний брата. С детства у Игоря была астма. В кармане куртки на всякий случай всегда был ингалятор. Но из парня не вышел классический хилый астматик. Как не странно, Гуцул, как называли его друзья, был боевым, резвым парнем, ни капельки не похожим на больного. Однако, когда находили приступы Игорь был вынужден по нескольку часов отлеживаться, что бы придти в прежнее боевое состояние.
– Значит, работать пойду! Зачем мне твой институт сдался? Что бы вот так же, как ты целыми днями сидеть в пыльном офисе перебирая бумажки? Нет, увольте! – возражал парень на всяческие выпады брата.
– А лучше на свежем воздухе мешки с картошкой таскать, так что ли?!
– Может и так!
«Ну, почему он постоянно все делает наперекор» – думал сейчас Степнов, стоя у окна, смотря на улицу. Там, у подъезда целовалась прекрасно знакомая ему парочка. «Неужели так трудно согласиться, признать очевидное, сказать правду… Ведь мать уже месяц допытывается у него про эту девчонку… а он говорит, что они просто друзья… так друзей не провожают и не целуют. Вот бесенок!» – улыбнулся Виктор, заметив, как брат полез к девушке по куртку!
– Ну, ничего Дон Жуан, ты у меня сейчас попляшешь и Виктор набрал номер брата.
– Ты где ходишь? Ночь на дворе, мать волнуется! Да и мне с тобой поговорить нужно… – сурово произнес он, отхлебывая черной горячей жидкости из кружки.
– Иду, – прохрипел в трубку Игорь, голос и дыхание еще не восстановилось после жаркого поцелуя. – Ленок, – он вновь повернулся к девушке, – Ты сама дойдешь, а то мой братела чего-то буянит… Нужно срочно домой.
Девушка облизала разгоряченные губы и кивнула, пряча зеленые глаза под длинной светлой челкой.

 

 

2

Девушка проводила Гуцула взглядом и  повернувшись на 180 градусов пошла от подъезда в сгущающуюся ночь. Идти домой, в пустую квартиру не хотелось. Родители, как всегда в длительной командировке, а деда еще вечером забрали в вытрезвитель, до завтра он явно не пропиться. Единственное, что она ненавидела в этом мире – оставаться одной. Тогда ей начинало казаться, что все ее бросили, забыли…
Елена Кулемина привыкла быть самостоятельной, еще с самого детства. Сама ходила в школу и делала уроки, сама готовила себе и сама училась всему, чему хотела. Первая сигарета была выкурена в двенадцать лет, первое разбитое окно было в десять. Пацанкой и бесенком она росла, наверное, от того, что родителей подолгу не было дома, а когда они все же приезжали в город, то в основном занимались своими делами, исполняя свой долг, чмокая ее перед сном в лоб. С дедом, на которого ее оставляли ближайшие родственники, Ленке тоже не особо повезло. Он часто напивался и начинал буянить. В такие вечера девушка брала сигареты, гитару и выходила на улицу. Порой, для того, что бы развлечься она становилась в каком-нибудь переходе и начинала петь, вовсе не для того, что бы заработать, просто для души.
Таких отдушин у нее было две – гитара и баскетбольный мяч. Не смотря на всю свою безалаберность и хулиганские выходка у Ленки была цель в жизни. Она хотела стать профессиональным  спортсменом. Играла она и в футбол и теннис, но больше всего ее привлекал баскетбол. Высокая, стройная, светловолосая девчонка двигалась по полю, как метеор и могла дать фору любому парню. Виктория Дмитриевна Шубина, ее тренер, держалась за девушку руками и ногами, вот только вразумить ни как не могла. После тренировки Ленка шла на улицу и продолжала шкодить, хулиганить, ругаться и курить.
– Лен, – говорила сорокалетняя женщина. – Ну, ты же хочешь быть профессионалом, а это режим, питание, ни каких сигарет.
– Вот как буду профессионалом, тогда и буду соблюдать режим, – дерзила девушка. – А если вам что-то нравиться, то я могу уйти.
Шубина тут же шла на попятную, так как совершенно точно знала, что эту девчонку с руками и ногами возьмут в любую команду. На поле девушка была совершенно другим человеком собранная, внимательная, пластичная и одновременно резкая. В такие моменты у Ленки из головы пропадало все, кроме игры. Самые дурные мысли, о том, что если после очередной пьянки деда могут обокрасть и даже убить, то ей придется отправиться в детдом, о том, что ребята с соседнего двора забили стрелку за гаражами, а она дала Игорю слово, что не пойдет… Все глупости и посторонние мысли улетучивались во время игры.
В дворовой компании Ленка была единственной девчонкой. Четыре дома, окружающие зеленый островок двора с детской и спортивной площадками, старыми качелями, на которых когда-то можно было сделать «солнышко», двадцать подъездов с обшарпанными дверьми и вечно отключенными домофонами, и их веселая, шумная компания. Четырнадцать парней и Ленка. Были, конечно и другие девчонки, но с ними Кулемина не общалась. Казались они ей такими искусственными, кукольными… А кукол Ленка терпеть не могла с детства. Всем своим она по отрывала головы, а чужих ждала более жестокая участь, быть расчлененными и разбросанными по всем уголкам двора.
Вот так с самого детства Ленка была полностью погружена в мужскую компанию. С Гуцулом они познакомились совершенно случайно. Игорь с матерью и братом только переехал в этот дом. Виктор, окончательно встал на ноги и купил трехкомнатную квартиру в хорошем районе. Первое, что сделал Гуцулов – это отправился во двор. Там ребята играли в футбол. Присев на трибуну, четырнадцатилетний парень внимательно наблюдал за игрой. В одной из команд не хватало игрока. Заметив сидящего на скамейке мальчишку, Ленка подозвала его к себе.
– Ты чего тут делаешь? – она строго и с вызовом посмотрела на худого, темноволосого паренька, приблизительно ее же возраста.
– Смотрю, а что?! – с вызовом произнес Игорь, уже готовый ответить противнику кулаком. Он не понял, что разговаривает с девчонкой.
– Будешь за них играть, понял?
– Ленок, нафиг он нам нужен? – взбунтовался Олег.
– А что бы вы не говорили, что у нас численное приемущество, понял? А то достали… «Девчонка, девчонка…» Может и девчонка, зато щас вас порву, как тузик грелку.
Гуцул присмотрелся. И правда девчонка. Свободная футболка не обтягивала тело, поэтому силуэта не было видно. Бейсболка была надвинута на самые глаза, растрепанные коротко остриженные волосы торчали из-под нее, топорщась во все стороны.
«Ну, посмотрим, кто кого порвет» – наивно подумал он и сразу же отправился в атаку. Ленка его не мало удивила. Двигалась она как настояший парень. Не боялась упасть, в решающий момент могла пожертвовать головой . Первый же гол был забит на  второй минуте. Игорь разозлился и начал жесткое наступление. Уже через полчаса команды выдохлись, а счет оставался два-два.  Вскоре уже на поле остались вратари и Ленка с Гуцулом, остальные либо ушли домой, либо остались наблюдать за дуэлью девушки и новенького. Окончательно выдохшись, они просто посмотрели друг на друга, и от усталости и смеха упали прямо на траву.
– Тебя как зовут то?! – сквозь хриплый смех спросила Лена.
– Игорь… Можно Гуцул…
– Гуцул мне больше нравится! Я – Лена!

С тех пор эта парочка стала неразлучной. Все вокруг были полностью уверены, что они составляют влюбленную пару. Ведь везде Кулемина и Гуцулов появлялись вместе. В школе, во дворе, на всех вечеринках и «раутах» их можно было увидеть где-то в уголке, далеко от неинтересной им болтовни, громко смеющихся и тыкающих друг друга локтями. Шкодили они тоже вместе. То проткнут колеса, то закрасят окно первого этажа белой краской. Воровать, или, как было у них принято называть, конфузить, Ленку тоже научил Гуцул. От экстремальных условий адреналин ударял в голову, сердце стучало в пятках, в глазах лихорадочный блеск. В такие моменты у Кулеминой иногда пролетали мысли, совсем не подходящие к ситуации: «Интересно, а я такая ему нравлюсь?» или «Как я выгляжу, мне идет этот лихорадочный блеск».
Любовью это было назвать трудно, но привязанность была неимоверная. Если они не виделись несколько дней, то Ленка впадала в глубокую депрессию, огрызалась на всех, могла наплевать даже на тренировки, только, что бы увидеть друга. Игорь же рвал и метал, когда девушке приходилось уезжать на соревнования. Он старался оградить Ленку от всего.  Отчего-то ему казалось, что он должен беречь ее. Руками Ленка махала не плохо и обидеть ее было сложно, на все выпады и колкости она могла найти достойный ответ. Но Игорю хотелось свести все ее неприятности к нулю. Она была для него не только другом, она была почти сестрой. Но совсем недавно он понял, что этот термин не очень подходит к их отношениям.
Пару месяцев назад у них состоялся очень важный, очень значимый для обоих разговор.
Они шли по набережной, направляясь на днюху одного из одноклассников.
– Давай часок потусуем и свалим? – предложила Ленка, разворачивая только что купленное мороженое. – У меня соревнования скора, побегаем, может, мячик во дворе покидаем?
– Давай, – кивнул головой парень и задал вопрос, который готовил уже пару недель: «А ты знаешь, что нас считают парой?»
– Да, – безразлично ответила Ленка, сжавшись внутри в маленький комочек ожидания. Сердце застучало где-то в горле. Она ждала его дальнейших действий, вопросов.
– И что ты думаешь по этому поводу? – Спросил удивленный таким пофигизмом Гуцул.
– Ну, считают и считают… Нам, какое дело?! Мы, то знаем, что это не правда, а доказывать что-то окружающим – себя не уважать, – парировала девушка, боясь свернуть в разговоре не туда. Чего он хочет от нее? Просто завел этот разговор или с какой-то целью?
– И тебе никогда не хотелось… – он был заметно расстроен ленкиным ответом.
– Чего? 
– Ну, не знаю, встречаться с парнем?! У тебя ведь никогда никого не было... – не очень уверенно произнес он. Хотя точно знал, что все свободное время Ленка проводит с ним.
– Ну, если бы у меня кто-то был, то ты узнал об этом первым. Да и вообще, мне порой кажется, что мы с тобой давно женаты… только вот не целуемся и не спим вместе. – Она сама не знала, как это у нее получилось сказать такую глупость, но Игорь уцепился за последнюю фразу, как за соломинку.
– Это можно поправить… Во всяком случае первое… – и он повернул идущую рядом Ленку к себе.
– Подожди, – она запротестовала, высвобождаясь из его объятьев. – Дай морожено то доесть.  – девушка помахала перед носом Игоря холодным десертом. Он аккуратно стукнул ее снизу по руке и мороженое выпало.
– Э…. – Ленка уже хотела стукнуть его в грудь, но губы накрыл его горячий поцелуй.
Возмущенное «эээ» переросло в удивленное «ммм», а потом довольное «хмм».
– Ну?! –  Гуцул ждал всего, что угодно, пощечины, второго поцелуя или еще чего то, но Ленка просто сказала: «Между прочим, ты мне теперь мороженое должен» и пошла вперед.
С того дня они уже совершенно точно стали больше, чем друзья. В глазах при виде друг друга начинали скакать чертята, сердце начинало гулять по всему телу, забираясь и в пятки, и в горло, а губы непроизвольно тянулись к его (ее) губам. Но до сих пор Ленке казалось, будто то, что она испытывает к Игорю, это не любовь, а, наверное, что-то большее. 
Сев на скамейку у своего подъезда она заглянула на третий этаж дома напротив. В кухонном окне было видно два мужских силуэта. Один – пониже, это Гуцул. Он спокойно стоит, оперившись на подоконник и, изредка поглядывает на улицу. Второй – Виктор, брат Игоря. Что-то явно кричит и размахивает руками, странный он. Парень говорит, что Степнов скучный и нудный, и им приходиться жить под одной крышей, только потому, что старший брат обеспечивает их семью. На мамину зарплату не проживешь.
– Ничего, закончу школу, пойду работать, снимем с тобой квартиру, – говорил Гуцул ей сегодня. – И ты от своего деда слиняешь и я от своего наставничка! 
 

 

 

3

Недовольный тем, что его сорвали с такого ответственного свидания Гуцул зашел в квартиру. Дед Ленки в вытрезвители, скорее всего на всю ночь, можно было проводить ее домой и там же остаться, а Виктор, как всегда все испортил. Сам не понимая за что Игорь терпеть не мог своего брата. Просто не переносил его счастья, или так называемого счастья. Каждую из его девушек он пытался спровадить. Парню казалось, что как только Виктор уйдет из дома, то забудет мать, перестанет помогать им. Так уже было, когда у него появилась Олечка. Степнов снял квартиру, не далеко от их нынешнего жилья, но появляться стал все реже и реже. То на работе задержится, то с Ольгой в клуб на всю ночь завалятся. Мать вроде бы и была рада, но понимала, что это не та девушка, которая нужна сыну. Однажды она поделилась этим с Игорем, и тот решил вернуть брата домой. Как бы самому этого не хотелось. Больше всего в жизни Игорь любил мать. Еще с того самого инфаркта, когда он жутко испугался из-за того, что Любви Викторовны долго не было дома. Он много плакал, не слушал объяснения Виктора и не желал спать, пока не увидит родного человека. Виктору, наконец, пришлось отвести брата в больницу, а когда малыш увидел, что мама не реагирует на его зов и в нее понатыкано много трубочек, то ребенок вообще перестал спать и адекватно реагировать на окружающих.
Ему казалось, что во всем виноват Виктор, ведь именно к нему собралась уходить мать, когда с ней случился приступ. С отцом они ругались всегда, и ничего подобного не происходило, а как только она собрала сумку, то сердце не выдержало.
Вот и теперь оба сына пытались оградить Любовь Викторовну от излишних волнений и старались не шуметь начали свои разборки на кухне.
– Ты где шляешься, скажи на милость?
– А тебя это касается? Где хочу, там и шляюсь!
– Что за дылда с тобой была?! Почему матери ничего не говорил про нее?
– Это не дылда, это Лена. Какая вам разница? Мы друзья…
– Я вижу… Что же ты так не по-дружески к ней под куртку полез-то?
– Б* Да пошел ты! Вообще… – Гуцул не хотел оправдываться, но и вдаваться в подробности отношений с Ленкой тоже особого желания не было.
– Я тебе по матерюсь! Поганец, – Виктор влепил брату подзатыльник. Тот хотел ответить ему хорошеньким ударом в живот, но тут из комнаты раздался женский голос: «Мальчики, что там у вас?»
– Нет, нет, мам, ничего… просто разговариваем… – ответил взбешенный Игорь. – По мужски…
– Закрыли тему твоей подруги. – Остановил поднимающуюся руку брата Степнов. – Теперь мне вот что скажи, почему Рита не берет трубку и не хочет со мной встречаться?
«Значит прокатило» – ехидно подумал Гуцулов, а в слух сказал:
– Я почем знаю, это же твоя «подруга» – передразнил он интонацию Виктора. 
– Перестань! Я же знаю, что ты наговорил ей что-то… Давай выкладывай, а иначе получишь…
– Как же, скажи тебе… Мать только не тревожь. – Насупился Игорь, прекрасно зная, что руку брат может приложить основательно. – Сказал ей, что ты банкрот…
Степнов был ошарашен. Что, вот так просто «банкрот»? И веселая беззаботная Рита улетучилась? Разочарования и досады он не показал, за то внимательно посмотрел на Гуцула. Нет, явно не врет. Ему сейчас не нужен шум. Он отделается и запрется в комнате, делая вид, что занят домашним заданием.
– Хорошо, эту тему тоже пока отложим, не при матери в доме. А теперь объясни мне братишка, почему ты меня так ненавидишь?
– А ты не догадываешься?!
– Если бы догадывался, то не спрашивал. Меня достали все эти твои подколы исподтишка, кляузничество твое, почему мы не можем жить нормально, как братья, а не как волки. На твою часть материнской любви я не претендую, девушек твоих не отбиваю… ЖИТЬ НЕ МЕШАЮ……. Что тебе еще нужно?!
– Еще бы ты у меня девушку отбил, – оскорбился Игорь. – Я тебя не ненавижу. Просто ты… ты … ты мне жизнь сломал сто лет назад, когда отца выгнал…
– Насколько я помню, я его не выгонял, а перевез вас к себе.
– ДА! И запретил нам встречаться! Вот ты же с отцом рос… А я без… думаешь так сладко?!
– Да лучше без отца, чем с таким…
– С каким «таким»? От куда ты вообще можешь знать?! Не смей мне говорить про него гадости! ПОНЯЛ?!
– Мальчики… – на кухню зашла мама. – Что вы буяните?!
– Ничего, – улыбнулся Игорь, просто матч обсуждаем… Ты же знаешь, я за «Рубин» болею, а Витюха за «ЦСК», вот и заспорили…
– Ясно… Где ты так долго был, я волновалась?
– Мам, я девушку провожал, не нужно так беспокоиться… Весна уже, скоро лето, вечерами светло…
– Девушку… – Мама блаженно улыбнулась. – Неужели и у тебя появилась девушка… Как я рада! Ты познакомишь нас с ней?!
– Да, только потом… – Игорю не терпелось скорее уйти отсюда, чтобы не отчитываться перед матерью, что он и сделал, убрав руку Виктора со своего плеча.
– Ой, Витенька, а что-то Риты давно у нас не было… Куда она пропала?
– Да так… С отцом что-то… вот и не приходит…
– Вот, – мать улыбнулась, счастливая в своем неведении. – А говорят молодежь нынче невнимательная. Как я Риточку люблю! Она и умница и внимательная такая, и старших уважает, отца вон как любит. Витюшенька, когда же я вашей свадьбы то дождусь?
– Мам, ну ты опять? Не стоит торопиться, ладно… Я тебе обещаю, что вторым человеком, приглашенным на мою свадьбу, будешь ты.
–  Почему вторым? – почти обиделась Любовь Викторовна.
– Ну, потому что первую я все таки приглашу свою невесту, – улыбнулся разряжая обстановку Виктор. Обняв и поцеловав мать, он направился в свою комнату.
«Ничего, мы еще потолкуем!» – думал Степнов, расправляя широкую двуспальную кровать, на которой ему придется в очередной раз засыпать и просыпаться одному.
Включив настенное бра, мужчина открыл книгу. Как и положено культурному человеку он не переставал просвещаться и сегодня взял в руки Стругатских.
В комнату постучались.
– Да? – он  с удивлением отложил книгу, увидев входящего к нему Игоря. – Ты хотел продолжить?!
– Не совсем. – Парень замялся. Он никогда бы не зашел сюда, но сегодня был особый случай. – Маму в школу вызывают.
– Ясно, – вздохнул Виктор, привставая. – Чего ты там опять натворил?
– Мы на школе баллончиками рисовали, – насупился Гуцул, совершенно не желавший объяснять все брату.
– И конечно, ты хочешь, что бы пошел я?
– Да… Не стоит мать лишний раз тревожить…
– Я понимаю… Но ты же знаешь, когда-нибудь это выплывет наружу…
– Не выплывет, если ты будешь молчать!
– Что с тобой сделаешь… – Виктору тоже было жаль мать и он согласился явиться назавтра к директору.
«Вот негодяй!» – думал он, провожая брата взглядом. «Значит если тебе что-то надо, то сразу ко мне… Ну, мы еще посмотрим, кто кого… Я тебе за Риту отомщу… Да и за всех остальных… Как, пока не знаю, но отомщу по полной!»

 ***
В кабинете директора было много народу. Четверо подростков, одним из которых была светловолосая девушка с ярко зелеными глазами, двое мужчин и сама директриса. Немолодая, но ухоженная женщина, как гласила табличка на двери «Борзова Л.Ф.», а попросту Терминатор. Парни жались у входа, отцы, сидели на стульях у стола. Виктор зашел, кинул взгляд на брата и присел рядом с одним из мужчин.
– Кулемина, – Борзова возмущенно подняла брови. Где твой представитель? Где Петр Никонорыч?
Девушка уже хотела было с вызовом ответить, но Гуцул взял огонь на себя:
– Людмила Федоровна, вы же знаете, что он не может придти… Зачем вы спрашиваете?
«Надо же? Как он ее защищает?» – пронеслось в голове Степнова.
– Что, опять? – Терминатору было прекрасно известно о пагубной привычке Кулемина старшего. Однажды он пришел в не трезвом виде в школу и, завалившись в ее кабинет, просто уснул. – Ну, все ясно, яблоко от яблони…
– Не нужно так, – начал сердиться парень. – Не оскорбляйте ее. Лена вообще здесь не причем. Она рядом стояла…
– Да?! – Возмутилась от такой наглости Борзова. – И руки у нее все в краске были от того, что она просто рядом стояла.
Ленка посмотрела на свои руки. Черт побрал ее забыть вчера перчатки дома. Руки до сих пор были не до конца отмыты от синей краски.
– Виктор Михалыч, – директриса обратилась к Степнову. – А почему вы пришли? Я же вызывала Любовь Викторовну? Боюсь, ваш визит не даст результатов. А вот когда в прошлом году приходила ваша мать, то Игорь еще три месяца ходил, как шелковый. Она знает о происшедшем?
– Думаю да. – Спокойно ответил Виктор, не подавая вида, что лжет. – У нее дежурство сегодня. Она не смогла придти.
– Вот, Игорь, мать работает, брат за тебя волнуется, а ты… –  Борзова махнула рукой и перешла на остальных ребят. Виктор внимательно смотрел в большое настенное зеркало, справа от директорского кресла. В него прекрасно отражалась вся компания из трех парней и девушки. «Значит вот она какая? Лена… Ну, что же… Ничего себе… Не дылда, так точно. Высокая, милая… Фигура, личико… Все при ней. Только одета бедно и как-то по-мальчишески. Но это придает ей еще больше шарма. Да, братишка, губа не дура» … Тут в голову Виктору пришло такое, от чего он сам немного вздрогнул… А потом улыбнулся, на что Борзова ошалело сказала: «Вам не хорошо? Чего это вы улыбаетесь?»
– Нет, ничего, – тут же насупился Степнов. Но теперь он прекрасно знал, как отомстит брату… Нужно только хорошенько разузнать, что же это за пацанка…
 

4

Зачем-то задержавшись у директрисы Виктор вышел из кабинета уже тогда, когда все провинившиеся разошлись. Только у окна стояли Игорь и Лена. Парень держал ее за руку и что-то быстро говорил.
«Боже, как романтично!» – усмехнулся Степнов. «Ну, тем более нужно идти в атаку. Вот только как приручить эту пигалицу, что бы в нужный момент она подпустила меня достаточно близко. Ведь этот товарищ наверняка наговорил ей обо мне всяких гадостей. Вот как она на меня испугано смотрит, ну чисто дикарка. Да Игорек, нашел себе девушку, а по зубам ли?»
Он спокойно подошел и прислушался к разговору.
– Я сама могу за себя постоять, как ты не понимаешь?!
– Ты девушка, а я твой парень и должен тебя защищать как ты ЭТОГО не понимаешь?
– Да, я девушка! Но я тебе не Зеленова, что бы прятаться за чьей бы то ни было спиной. Даже за твоей. Я хочу быть самостоятельной! И только попробуй еще раз влезть! Я сама прекрасно бы ответила Борзовой! И на стрелку я сегодня пойду, можешь даже не сомневаться!
– Только попробуй, – Гуцул сильнее сжал ее руку, девушка стиснула от боли зубы, но даже не пискнула. 
– Молодые люди, – прервал, наконец, их спот Виктор. – Может быть вместо «стрелки» вы оба соизволите явиться на ужин?
Ленка обернулась и окинула оценивающим взглядом мужчину. Высокий, симпатичный, возможно даже красивый. Точно, как говорил Игорь – педант! Отутюженные брючки, белоснежная рубашечка, пиджачок, фу, противно даже от такого чистоплюйства.  Только глаза! Боже, какие у него глаза… Ленка даже вздрогнула, когда их взгляды встретились… Голубые, глубокие, с каким-то странным выражением. То ли любопытство, то ли призрение, то ли восхищение… Нет, не так он прост, как кажется на первый взгляд!
– Нет, – отрезала Лена. – У меня дела вечером. И можете меня не уговаривать. Я пойду туда и либо наваляю всем по первое число, либо не сойду с места!
– Леееен! – Гуцул уже был даже готов пригласить девушку домой, хотя еще минуту назад хотел ответить Виктору категорическое «нет». – Лен, правда, пойдем ко мне… Я тебя с мамой познакомлю…
– Нет я сказала.
И девушка, развернувшись, собралась уходить, но тут в обе ее руки вцепились крепкие пальцы. Справа это был мужская, сильная кисть с длинными холодными пальцам. От этого прикосновения по телу до самого сердца пробежал электрический ток. Слева за руку ее схватил Гуцул. Его пальцы Ленка очень хорошо знала. Теплые, чуть дрожащие от волнения, волнения за нее… с этой стороны пробежала теплая,  нежная волна. Две стихии встретились в ее сердце, девушка ухмыльнулась, резко тряхнула обеими руками и развернулась к братьям. Они заметили, свое симметричное движение, и застыдившись друг друга вернулись в исходное положение у подоконника.
– Ладно, – она сжала губы. – Только ради вас… – она хитро посмотрела на Виктора.
Гуцул был ошарашен таким поворотом.
– Вы нас сегодня выручили, я знаю, как волнуется за Любовь Викторовну Игорь. И только в знак благодарности я приду. Но большего вы от меня не дождетесь. Пойдем, – добавила она обращаясь к Гуцулу. – У нас Физика уже началась.
– Что-то не замечал у тебя особой тяги к физики… – Ухмыльнулся Игорь, догоняя девушку. – Тем более, что сейчас история.
– Просто брат у тебя какой-то странный, хотелось скорее смыться, – буркнула Ленка, чувствуя на своей спине жесткий холодный, как и руки взгляд молодого мужчины.
– Да, есть немного, – вздохнул Игорь. – Ты не пойдешь?!.
– В гости – пойду, я же обещала.
– На стрелку?
– Даже не отговаривай!
– Лен…
– Заткнись, – она повернулась к нему лицом, они стояли уже в двух шагах от кабинета. Хитро улыбнувшись, она припала к его губам. Как приглушить возмущения своего парня Ленка давно прекрасно знала. Несколько секунд Игорь обижено только позволял себя целовать, но потом не устоял и начал страстно отвечать. Из кабинета выглянула историчка, всплеснула руками, и громко огласила школьный коридор:
– Гуцулов, Кулемина, что вы здесь Садом и Гамору устроили… Живо в класс.
Ребята с трудом оторвались друг от друга и, обнявшись, пронеслись мимо преподавателя.
– Тогда я с тобой… – шепнул на ухо Ленке парень, садясь за последнюю парту.
– Куда ты денешься?! – усмехнулась она, приземляясь рядом.
***
Игорь держал девушку за руку.
– Знаешь, – она чуть испугано улыбнулась. – Как будто перед борзовским кабинетом стою.
– Ну, – он в свою очередь улыбнулся ободряюще. – У нас немного веселее, просторнее, да и чаю дадут. – Достав из кармана ключи Игорь открыл входную дверь пропустил ее вперед.
– Угу, – вздохнула Ленка и перешагнула порог. Сняв кроссовки, девушка огляделась. Справа вход на кухню, оттуда неимоверно притягательно пахло жареной курицей. Кулемина так и представила, как на запеченной золотой корочке лопаются пузырьки жира. А ведь она не ела курочку уже больше полугода… Последний раз ее в фольге запекала мама, кажется, на дедушкин день рождения. А в перерывах между наездами родителей Ленка в основном питалась готовыми магазинными салатами и лапшой быстрого приготовления. Сейчас же в животе запрыгало, ударяясь и щекоча стенки, чувство предвкушения.
Прямо по коридору была комната, в которую и проводил ее Гуцул. Плоский телевизор на стене, кресло, диван, шкаф из черного дерева. Выглядело все не то что бы богато, но с достатком и вкусом. Усадив девушку, Игорь вручил ей фотоальбом и зачем то умчался на кухню.
Фотографий было много. Пухлый альбомчик вмещал в себя не только «упакованные» в странички карточки, но и межстраничные вставки. Здесь были и старые пожелтевшие снимки, в которых на Ленку смотрели молодая женщина и высокий, чуть седой мужчина; и совсем свежие, сделанные с цифрового фотоаппарата фотографии. На одном из них Игорь хмуро улыбался, напрягая бицепсы, а сзади стоял Степнов, повторяя движения брата, у него это получалось более естественно и зрелищно. Только вот непроизвольно взгляд Ленки неприлично долго задержался на глазах старшего из братьев. Что-то в нем есть, такое, чего нет в Игоре. Почему Гуцулов так его ненавидит?! Не могут у плохого человека быть такие глаза. Всю историю их семьи девушка не знала, Игорь только как-то сказал, что у них с Виктором разные фамилии, отчества, а соответственно и отцы. Да и не похожи они совсем. Игорь взбалмошный, самоуверенный, порой даже слишком, задиристый и яркий, но очень нежный с ней. Такого Гуцула знала только Лена. Ласковый, улыбчивый (не ухмыляющийся в бок, как при других, а именно улыбчивый), осторожный в словах и действиях. Он не позволял себе наедине с ней быть грубым, жестким, резким.
А вот старший брат, как казалось Лене, был расчетливым, спокойным, предсказуемым, не способным на сумасшедшие поступки, чересчур честным и правильным, таким «белым воротничком». Такие Кулемину никогда не интересовали. Таких ждало скучное размеренное будущее… университет, работа, работа, работа, потом, быть может семья… дом дерево… все по расписанию…Так жить ей совсем не хотелось. Каждый день ей хотелось праздника, салюта эмоций, всплесков радости и счастья… Большой шумной семьи… но, позже, когда насытится яркими буднями счастливой жизни. Ведь последние 17 лет ее жизнь была не на столько яркой, как самой хотелось!
Задумавшись о том, как не похожи братья, Лена не заметила, что за ней уже пару минут наблюдают голубые, сверкающие хитринкой глаза. 
– Это мы прошлым летом на море, – прервал ее раздумья чуть грубоватый мужской голос. Она вздрогнула и, подняв глаза, увидела Степнова.
– Здрасть, – буркнула она, смутившись своего испуга.
– Разрешите присесть, милая барышня? – улыбнулся мужчина. Ему нужно было найти ключик к этой девчонке, но с какой стороны подойти он пока не знал.
– Я вам не указ… – Лена даже не взглянула на мужчину, когда тот сел рядом и закинул ногу на ногу. Руку он положил на спинку дивана так, что почти обнял девушку. Как бы невзначай наклонился и рука переместилась на плечо Кулеминой.
Девушка и сама не поняла как так получилось, но рефлекс был уже безусловным, правая рука сама поднялась к плеча и вывернула большой палец Степнова так, что тот чуть не взвыл от боли.
Увидев скорченную физиономию мужчины Лена сначала отпустила заломленную кисть Виктора, потом встала… сказала «Простите» и отошла к окну… Это, уже дошедшее до автоматизма движение вдруг, совершенно нежданно, причинило боль ей самой, причем скорее не физическую, а внутреннюю, она не хотела делать этого, и теперь было стыдно и даже обидно. 
– Спортсменка?! – терся рукой, спросил Степнов.
– Да… – она не обернулась.
– Единоборство?! Конг-Фу?! Дзюдо?!
– Нет…
– Волейбол?! – продолжал гадать Виктор, поняв, что ключик таиться где-то здесь.
– Нет…
– А что же?!
– Футбол, баскет, кикбоксинг…
– А… – Виктор посмотрел на свою покрасневшую кисть. – Значит я еще легко отделался!?
– Да.
– Чего ты заладила: «Нет», «да»… Чего ты… Я не обиделся… Чего вскочила, иди сюда, поговорим…
Тут ситуацию спас Гуцул, позвавший всех к столу.
 

5

Ленка качала ногами и уплетала праздничный обед за обе щеки.
– Ой, Любовь Викторовна, я так давно не пробовала ничего подобного! Очень вкусно, правда!
Женщина уже больше пяти минут внимательно рассматривала девчонку и не могла понять, что же она из себя представляет. Зашла в кухню девушка с ярким румянцем смущения. Глаза скрывались под длинной челкой, руки в карманах широких мальчишеских штанов. Ленка сама не знала, от чего она так смутилась. Раньше в чужих домах, в гостях, она чувствовала себя очень спокойно, достаточно вальяжно. А здесь было немного тесно от внимательных взглядов и жарко от удушающее вкусного запаха праздничного угощения, казалось, что она причиняет этому дому какое-то неудобство, заставляя его разворачивать перед собой все тайны. Вот опять. Эта женщина уже долго смотрит на нее, неужели надеется найти что-то, чего не увидела  с первого раза.
Виктор тоже присматривался к девушке, не замечая неудобства, которое причиняет ей. Видно, что под свободной серой футболкой скрывается очень изящное, гибкое и привлекательное тело. Любая на ее месте была бы рада одеть обтягивающую маячку и короткую юбочку, а эта девушка с первого взгляда и на девушку то не похожа. Но если присмотреться, и подольше понаблюдать за ней, то можно было заметить, что в ярко зеленых глазах горит нежный молодежный огонек, белоснежная улыбка  светится так, что при взгляде на нее хочется тоже улыбнуться, волосы растрепаны, но смотрится это не неряшливо, а как-то по-особенному привлекательно. Когда девушка опирается локтями на стол, то свободная футболка обтягивает привлекательные формы.
«Ммм… Степнов… о чем это ты?!»
В первую минуту Любовь Викторовна очень удивилась, что же в этой пацанке могло привлечь ее сына. А через несколько минут, когда первое смущение девушки прошло и она рассказала немного о себе и своей семье, о интересах, то женщина просто оттаяла. Такого нежного и одновременно собранного и яркого ребенка она не видела уже давно. У нее есть цель, она спортсменка, искренняя честная, прямая. Так как же она похожа на ее Игоря! Значит, он нашел себе друга, соратника, девушку. Ну, значит все хорошо. Осталось только женить Витеньку, тогда она будет самой счастливой матерью.
– Уф! Спасибо Вам большое, – Ленке теперь очень нравилась эта маленькая добрая женщина. Она была, как казалось девушке, истинным воплощением дома, благополучной семьи. Так приятно рассказывай ей о себе, так весело отвечать на ее обычные, казалось бы, вопросы. Никакой скованности и зажатости не было и в помине. И не потому, что особой скромностью Ленка не отличалась, а потому что с мамой Игоря было приятно общаться.
Время летело быстро, ужин был окончен, чай – выпит, торт, купленный по дороге Игорем, – съеден. Но уходить не хотелось. Они переместились в зал и начались новые расспросы. О том, была ли Ленка на море, любит ли читать книги, что собирается делать после школы…
– А родители, как же, – спросила Любовь Викторовна, узнав, что мама и папа девушки подолгу не бывают дома. – Не боятся тебя одну бросать?
–  Да, я же не одна, я с дедушкой, да и приезжают они обязательно два раза в год, на мой и на его дни рождения, у нас знаете как ловко получается,  у него в декабре, а у меня в мае, так вот и получается, что раз в полгода родители обязательно здесь.
– В мае?! – женщина удивилась. – А когда?!
– Двадцатого, через три дня. – Ленка улыбнулась, понимая, что напрашивается на комплимент.
– Это сколько же тебе будет?! Неужели восемнадцать?
– Да, – девушка рассмеялась. – Вот жду не дождусь, когда стану совсем взрослой.
Посмотрев на настенные часы Ленка всплеснула руками!
– Гуцул, мы опоздали!
– Я знаю, – хитро улыбнулся парень.
– Куда? – Любовь Викторовна не понимающе посмотрела на него. – Совсем мы тебя, Леночка заболтали, ты куда-то опоздала, да?
– Нет, нет, мам, – Игорь рассмеялся, видя обиженное личико девушки и удрученное лицо матери. – Все хорошо! Я пойду, провожу Лену, вернусь через полчаса.

Девушка молчала. И даже не смотрела на Игоря.
– Дуешься, да?! – нарушил молчание Гуцул, когда они уже стояли у ленкиного подъезда.
– Почему ты не сказал? Ты с самого начала знал! Да? Ты что не понимаешь, что нас теперь за предателей считать будут?!
– Не будут. Скажем… ну, скажем, что были вместе… – он посмотрел в ее глаза, что бы увидеть реакцию, но то ли было слишком темно, то ли Лена умело скрыла свои чувства, и парень не понял, как она отреагировала на эту его, достаточно смелую фразу с двойным дном. Но то, что девушка была не в восторге стало понятно по ее резкому «нет».
– Почему? Ведь это правда… – решил смягчить неловкую ситуацию Игорь.
Но она, даже не поцеловав его на прощанье, повернулась и скрылась в подъезде.
«Дуется…» – решил парень и с легкой душой отправился домой. Главную миссию на сегодняшний день он выполнил, Ленка так и не попала на стрелку.
– Интересно только, чего там у парней случилось… опять с бандой из соседнего двора поспорили? Или что-то серьезное? Но об этом завтра. И Ленка за ночь оттает, и с парнями разберусь, они поймут. – Так рассуждая просебя Гуцул зашел в свою комнату и почти без сел за компьютер. Виртуальная жизнь давно стала для него кусочком бытия. И перед сном он обязательно заходил на свои любимые сайты и форумы, даже если глаза слипались, а пальцы не попадали по клавишам.

Виктор же в это время в соседней комнате третий раз пытался прочитать одну и ту же страницу. Но на середине главы в голове мужчины начинали происходить странные процессы, вместо образа главной героини всплывали зеленые глаза новой его знакомой. Рождались странные вопросы, не свойственные этому человеку. А почему она не носит платья? Насколько серьезно у них с Игорем? Какие конфеты ей нравятся? Или она вообще не любит сладкого?
– Боже! Степнов! Ты о чем вообще?! Она нужна тебе только для того, что бы отомстить брату! Не вздумай влюбиться. Она же малолетка… – бубнил он под нос, а потом вспомнил, сегодняшнюю ее фразу, о том, что совсем скоро она станет взрослой. – Ну и что?! О чем ты вообще думаешь, нужно срочно возвращать Риту. Ну, это только после того, как он отомстит этому парнишке. Ох, как же Виктора достали его подколы. Вот как только он почувствует себя на месте Степнова, так сразу поймет,  что к чему и заткнется на долго.
Пытаясь сделаться грубым и жестоким, Виктор опять не заметил, как вспомнил ее прикосновение. Не хило она вывернула ему руку. Спортсменка… Рука до сих пор болит. И тут же вскочила. Испугалась?! Ну и пусть. Теперь у него, как у пострадавшей стороны есть небольшое преимущество.
Захлопнув уже давно надоевшую книгу, Виктор повернулся на бок и выключил бра. В темноте было душно и муторно. Ворочался, пытался уснуть, но голову занимали мысли, которым сам Степнов удивлялся. Опять о ней, о этой маленькой, необычной, какой-то загадочной пацанке. Что же это такое?!
Степнов вышел на кухню и не включая свет налил себе чая с мятой, намазал на хлеб вишневого варенья, оставшегося с ужина и подошел к окну. Напротив, в доме горело несколько окон. В одном из них Виктор увидел девушку. На ней была миленькая синяя пижама, из которой она уже давно выросла. Не может быть?! Это она?! Это Лена. Стоит перед зеркалом и приглаживает расческой короткие светлые волосы.
  «Нет, определенно, она какая-то странная. Как же распложать ее к себе, может подарить ей что-то на день рождения?! Или… попробовать найти общий интерес…Или вообще этого ничего не надо?! Пусть живет себе?! Нет, он не может так все бросить. Раз сказал, значит месть будет, но только завтра, после работы, а пока спать…» Виктор увидел, как девушка скрылась за дверью и со спокойной душой ушел к себе.

Ленка пришла домой не в самом лучшем расположении духа. Обнаружила на кухне кучу мусора из бутылок и понадкусанной закуски. Дед валялся на полу в зале, видно до кровати не добрался. Девушка точно знала, что сейчас подходить к нему бесполезно. Если деда сейчас разбудить, то начнется ругань, и вся квартира наполниться крепким запахом перегара. Пусть уж лучше лежит себе спокойно. А она примет душ, причешет непослушные локоны, прекрасно зная, что завтра они снова будут топоршиться во все стороны и пойдет спать.
В дУше она, наконец, смыла с себя всю усталость сегодняшнего дня. Утро выдалось неприятным. Дед ввалился в квартиру и потребовал продолжения вчерашнего банкета. Проспавшегося в вытризвителе, его частый гость был отправлен домой, на попечительство внучки. Ленка еще вчера вылила все содержимое бутылок в раковину, но то ли дед принес выпивку с собой, то ли пригласил дружков, но к вечеру был снова навеселе.
Потом эта разборка у директрисы. Кажется, началась не самая светлая полоса в ее жизни. Слишком уж часто компания начала попадаться на своих шалостях. То ли закладывает их кто-то, то ли просто полная непруха. Еще этот Виктор. Черт! Почему же он занимает так много места в ее мыслях. Глаза, руки, волосы, голос… Воспоминания вызывают какой-то озноб. Вывернутая рука, рефлекторной движение… Нет, определенно с Кулеминой творилось что-то странное. Ведь он спокойно мог вывернуть ее руку обратно, защититься, не позволить сделать себе больно. Но почему он не ответил ей… Что значило это его «садись поговорим»? Оно звучало как-то вызывающе, будто он хотел вступить с ней в преступный сговор, а не просто поболтать о том, о сем! И все таки он какой-то странный. За столом молчал и только исподтишка разглядывал ее. Нужно узнать о нем побольше. Но как?! Спрашивать у Гуцула?! Глупо! Кажется он говорил, что работает в какой-то фирме… Нужно порыться в Инете.
И вместо того, что бы отдохнуть и выспаться Ленка села за компьютер. За несколько часов она нашла полную биографию Степнова, несколько жареных фактов из желтой прессы. Например о том, что совсем недавно он расстался с дочкой одного олигарха. Причем с хорошеньким скандалом. Кажется, она обвинила его в неверности. Интересно, какая она. Кулемина открыла ссылку, на фотографии была изображена девушка модельной внешности с темно-карими глазами, длинным конским хвостом и безупречной голливудской улыбкой. Эта разфуфыриная крошка была полной противоположностью Высокой светловолосой Ленке
– Ну, конечно, куда нам до дочек олигархов?! Нам и Гуцула хватит! А что, он парень ничего… Вот выйду за него замуж, понарожаю маленьких Гуцульчиков и будем жить душа в душу. Он будет постоянно оберегать меня, заставит сидеть дома и сохранять семейный очаг. Сам же будет вкалывать, как конь, пропадая неделями на своей, наверняка трудной работе…
Она шутя скорчила рожу своему отражению в выключенном мониторе и легла в постель. Но где-то в душе девушка понимала, что все ее шутки могут превратиться в правду. А этого ей ни как не хотелось! Черезмерная опека Игоря ее уже порядком начала доставать. Когда они были друзьями, то всегда на равнее дрались, смеялись, держали ответ за свои действия. А теперь она порой чувствует себя ущербной барышней, которая не может и слова сказать в свое оправдание, не может вмазать обидчику по челюсти, только потому, что рядом есть он. А может, конечно, и хорошо… что вот так все. Интересно, а Виктор нашел уже замену своей Риточке?! И правда ли то, что они были уже помолвлены? Или это просто желтые газетенки раздули из мухи слона?!
– Эй, Кулемина, что за мыли такие?! Он же взрослее тебя в два раза! Да и вообще… он же нудный… Но… такой… притягательный. Эх, была бы моя воля, я бы с ним закрутила… Только Гуцула жалко, он не поймет. Да и зачем мне это все? Взрослый мужик! Ведь с ним не отделаешься одними поцелуйчиками у подъезда. Хотя и Гуцул, кажется, уже на грани. Вчера, когда сказала ему, что деда на всю ночь забрали, то глаза у него засверкали как-то не по-доброму.
А последнего шага во взрослую жизнь Ленка явно боялась. То ли просто не была готова, то ли не считала, что Игорь – это тот человек, кто реально достоин стать ее первым. Друг – да! Очень хороший, надежный друг, на которого можно положиться, можно попросить о чем угодно! Парень – возможно. Заботливый, внимательный, самоотверженный, добрый, яркий. Но не больше того.
Такие мысли совсем запутали сознание Лены и она быстро уснула, совершенно не представляя, что прямо сейчас одновременно входит в сны двух мужчин.
Игорь видел ее на пляже в облегающем закрытом спортивном купальнике. Женственную, соблазнительную, такую Ленку он хотел всегда видеть рядом с собой.
Виктору же снился кошмар, постепенно превратившийся в очень странную эротику. Он долго бежал, выбиваясь из последних сил, пытался догнать человека, постоянно увертывающегося от его прикосновений. Зачем ему был нужен этот субъект длинном черном пальто и таком же черном берете, он сам не знал. Наконец, ухватившись за ворот верхней одежды он сдернул черную тряпку, в прямом чмысле обнажив белоснежное девичье тело. Она обернулась к нему и зло улыбнулась. Это было ее лицо. Зеленые глаза, растрепанные светлые волосы из-под берета. А потом наваждение пропало, и он понял, что перед ним уже сорвав с головы серный кусок материи, стояла Рита.
– Чего смотришь?! Действуй… – Сказала она и сделала первый шаг к нему. 
Устоять перед таким предложением не мог даже Степнов, но в самый ответственный момент он назвал свою партнершу Леной. За что получил заслуженную пощечину… от чего проснулся… Было неприятное ощущение с привкусом то ли досады, то ли неудовлетворенности!
– Нет, Витя… Нужно срочно что-то делать, а иначе ни какого здоровья с этими бабами не останется. Срочно сегодня надо расквитаться с Игорем и возвращать Риту. Что же там такое случилось, что она даже на звонки не отвечает? Неужели поверила, что я банкрот? Нет, тут что-то другое… Эту информацию она спокойно могла пробить по отцовским линиям. Эх, нужно было тогда еще Игоря дожимать, наврал, сто пудов.
Так рассуждал Виктор, одеваясь и выходя из дома. 

6

 

Лена, как обычно, тихо оделась и вышла в коридор. Дед уже сидел на кухне и по привычке разговаривал сам с собой. Проскользнув в ванну, девушка включила воду и плеснула на лицо! Как же не хотелось просыпаться. Сон был сладким и туманным. Она почти не помнила его, но общее ощущение нежности и одновременно экстрима осталось. Где-то внутри до сих пол порхали бабочки, свидетельствуя о том, что сон был действительно необычным.
– Ленка… – дед распахнул дверь, когда девушка уже собиралась выходить. Глаза красные, лицо помято не только старческими морщинами. – Когда родители приезжают?
– Завтра! – От неожиданности она сначала отпрянула, потом ощутив утренний уже перегар от опохмела, рванула из ванны, а обувшись и из квартиры. Засунув наушники в уши, она уже не слышала дедовской мольбы не рассказывать маме с папой о том, что он пьет.
С детства она терпеть не могла этот запах.  Горький, затхлый запах пьющего человека. Каждый раз он обещал ей, что если она ничего не будет говорить родителям, то он больше не притронется к бутылке. Но Кулемины уезжали, ничего не узнав о пристрастии деда, а тот через месяц снова напивался. Ленка уже привыкла ко всему, к его ночным похождениям, к частым попаданием в места не столь отдаленные, районный отдел милиции прекрасно знал высокую спортивную девчонку, приходившую забирать пожилого буяна из обезьянника или вытризвителя. К милиции и ее работника девушка относилась достаточно равнодушно, но попадать за ту сторону не собиралась. Поэтому завела неплохие знакомства, чтобы если что, можно было виновато поморгать зелеными глазками, и честно сказав «я больше не буду», под шумок избежать наказания. Она даже привыкла к незнакомым мужчинам, иногда ночевавшим в их доме. От собутыльников она защищалась парой приемчиков и надежным шпингалетом в своей комнате.
Но только этот запах всегда выводил ее из себя!
«Мой муж никогда не будет пить! – Думала она, спускаясь с третьего этажа пешком. –  А если будет, то ему не поздоровиться!»
Выскочила на улицу и, не сбавляя темпа, побежала в сторону магазина. Пробежка на сегодня была обычная – триста метров до хлебного ларька бегом, столько же обратно, но уже шагом. Задумавшись о чем-то своем, девушка не заметила, вышедшего из подъезда напротив, мужчину. Она продолжала бежать, когда ощутила рядом чье-то присутствие. Подняла голову и чуть не вскрикнула, но умело скрыв удивление поздоровалась.
– Здравствуй, здравствуй, милая барышня… А ведь мы вчера так и не договорили… – улыбнулся Виктор не сбавляя темпа пробежки. Обычно он бегал на стадионе за домом, но увидев Кулемину, решил присоединиться к ней.
– О чем это интересно, Виктор Михалыч?! – Ленка сама не знала почему, но боялась обращаться к этому человеку на «ты».
– Какой официоз! Можно просто Виктор, – будто уловил ее мысли Степнов. – А не договорили мы с тобой о спорте. Я, как видишь, то же не лыком шит…
– Так что же вы вчера не защищались?!
– Хм, думаю, что Игорь не простил бы мне, если бы обнаружил тебя на полу с заломленной рукой…
– Что, опять Игорь?! Я и сама за себя постоять могу.
– Да, да, помню… Кикбоксинг… Давно занимаешься?!
– Второй год.
– Зеленая…
– Фиолетовая…
– Что же ты такая грубая?!
– Да не грубая я… просто на пробежке обычно молчу… а так дыхание сбивается.
У ларька девушка затормозила. Купила батон и отправилась в обратную дорогу. Пока Ленка стояла у магазина, Виктор наблюдал за ней издалека. На ней был сиреневый спортивный костюм. Штаны обтягивали ножки, и теперь он на сто процентов был уверен, что они безупречны. Зачем же она все это скрывает? Может этот Отелло-Гуцул против?! Тогда месть будет еще слаще… Может стоит пойти чуть дальше поцелуя?! Ну, положим, сначала нужно приручить эту дикарку. А там видно будет.
– Вы чего, под конвой меня взяли? – Спросила Лена, когда они молча прошли полдороги.
– Ну, что ты… Просто решил устроить пробежку с девушкой своего брата.
– А у вас что, своей девушки нет? Или она вас бросила?! – Лена посмотрела на него искоса и к своему удивлению заметила, что он смутился.
«Батюшки! Да он же ко мне клеиться! – Чуть не вслух засмеялась она. – Ну, вы, батенька, даете!»
– Я вот, например семь лет борьбой занимался… – перевел разговор Виктор, так как они уже подходили к дому, а то, что Игорь увидел бы их вдвоем, пока не входило в его планы.
– И?! – Ленке показалось, что мужчина на что-то намекает.
– Мог бы показать несколько приемов… секретных…
«Точно клеится… Не пройдет, милый друг!»
– Хорошо! Я сегодня с Игорем из школы прямо к вам… втроем и потренируемся… – И она приподняв бровь кивнула ему на прощание.
– Черт… – прошипел просебя Виктор. – Эта пацанка оказалась умнее, чем я думал… неужели просекла. Ну, ничего, мы еще посмотрим кто кого.

С Игорем Лена встретилась уже у своего подъезда.
– Ты чего так рано? – Девушка посмотрела на дисплей телефона, там мерцали цыфры 07:20.
– Я соскучился, – честно признался Гуцул и потянулся к Ленкиным губам, но она разрешила ему поцеловать только щеку.
– Чего, все не отошла со вчерашнего? Я же о тебе думаю… Не хочу, что бы моя девушка ходила со сбитыми костяшками, и фингалом под глазом…
Ленке не хотелось сейчас спорить с ним и она, кивнув, отправилась к подъезду.
– Подожди меня здесь. Дед опять напился.
Игорь кивнул и присел на лавку.
Через несколько минут девушка спустилась уже в обычном своем одеянии. Широкие штаны, черная, сегодня футболка с белой кошкой на спине.
Весь день Игорь пытался загладить свою вину перед Ленкой, а она либо холодно отвечала ему, что она уже взрослый человек, что бы понимать, что ей нужно, а то нет, то начинала психовать.
Когда же Игорь принес ей пирожок из столовой она вообще взбесилась!
– Гуцул, ну, что за детский сад! Ты мне еще погремушку бы принес! Если встречаемся по-взрослому, то давай и общаться по-взрослому. – Сказала она и развернувшись вышла из школы, направившись в сторону дома.
Это «по-взрослому» резануло ухо не только Игорю, но и ей самой. Зачем она это сказала, ведь ничего взрослого у них не было. И он может принять эту фразу, как сигнал к действию.
– Ну, Кулемина, ну, ты похоже нарвалась, – рассуждала девушка сидя у компьютера. Пальцы привычно стучали по клавиатуре, убивая очередного врага в новой игре. – Черт! Нужно что-то делать! Пойду извинюсь… Скажу, что была не права!.. Может он тогда забудет эту фразу…

– По-взрослому… По-взрослому… – Повторял Игорь, пиная перед собой скрюченную жестяную банку. – Что должно быть по-взрослому! Ленка… Что же тебе еще надо?!
Игорь понимал, что ее нужно как-то удивить… Пирожки из столовой, шоколадки и пиво в подворотне – это уже пройденный этап. Нужно было шагать дальше. Этого он хотел уже давно, но все ни как не мог решиться. Вот позавчера, казалось был такой шанс, но Виктор все испортил. А теперь Ленка сама намекнула ему на близость…
– А что если это просто слетело с ее языка… – он сел на лавочку. Идти домой не хотелось. Черная иномарка брата стояла во дворе, значит он дома. Будет опять читать мораль… Спросить бы у него… он все-таки в этих делах опытнее. Но, ведь на смех поднимет! Ладно, Лена, будем считать, что я понял тебя буквально. Только с пустыми руками идти на такое свидание глупо. Нужно вина купить… И конфет. «Приду, скажу, мол, хотела по-взрослому, ну что ж, я за, – думал Игорь решительно направляясь к ближайшему супермаркету. – Вот черт! Денег то у меня кот наплакал, даже на приличные конфеты не хватит! Ну, что, не в первой! Будем проводить конфискацию…»
И парень, улыбнувшись своей, как ему казалось, благосклонной судьбе, прошел в услужливо открывшиеся двери.

– О, милая барышня? – Виктор открыл дверь и с огромным удивлением пропустил в коридор явно нервничающую девушку.
– Не называете меня так! У меня имя есть… Игоря позовите, мне с ним поговорить нужно.
– Хорошо, Лена. Только Игоря дома еще нет, я думал это вы заниматься пришли.
– Как нет?! Он что еще из школы не…
– Нет, проходи, вместе подождем, – перебил ее Степнов. Все складывалось как нельзя лучше. Как раз скоро должен придти Гуцул, а девочка уже не так его боится, еще несколько минут и его план будет приведен в исполнение. Правда ему, пожалуй, не избежать пощечины, а может и чего посерьезнее. Она все-таки спортсменка… Но ради искревленной рожи Игоря ему было не жалко и своего лица.
– Хорошо, – Лена прошла в зал и с шумом приземлилась на диван. Виктор, как и вчера, сел рядом, но руки раскладывать по спинке не стал, слишком свежи были еще ощущения.

7

Молчание продолжалось уже довольно долго. Ленка думала о том, какие слова она должна будет сказать Игорю, чтобы и не обидеть его и не спровоцировать на чрезмерно решительные действия. Хоть до восемнадцатилетия ей оставался всего лишь один день, но к такому резкому взрослению она еще не была готова. Или, во всяком случае, ей так казалось.
Виктор смотрел на нее и пытался понять, почему она так сосредоточено морщит лоб, и стоит ли свою «операцию» проводить сегодня. Но отогнав все лишни мысли пошел в атаку. Вот-вот должен был придти Игорь, а «контакт» так и не был налажен.
– Лена…
– Да?! А.. Виктор Михалыч… – она очнулась от своих раздумий и только сейчас начала понимать, что Степнов стоит перед ней и пытается докричаться до ее затуманенного проблемами разума.
– Да, перестань ты меня Михалычем называть. Я же брат твоего парня. Можно на «ты»…
– Нет уж… давайте не будем переходить на личности. Мне так удобнее.
– Как скажешь. Что-то Игоря нет. Начнем пока без него?!
Ленка кивнула, может силовые упражнения смогут отвлечь ее от неприятных мыслей.
Пару приемов, достаточно легких, но с небольшими секретами Виктор показал ей быстро, не объясняя, что к чему. Девушка мгновенно переняла ловкость рук и уже через минуту сам «учитель» уворачивался от ее взмахов.
– Неплохо! Ну, ты Лена, прямо вундеркинд!
Разгоряченная девушка подмигнула.
– Я еще не то могу, – от чего-то стало так легко, свободно двигаться, в один миг ей показалось, что все в этом мире перевернулось с ног на голову и ей это нравилось. Нравилось делать ему немного болевой захват, пользуясь тесной обстановкой квартиры и его ростом увертываться от нападений, в то время, как самой наносить ловкие и мимолетные удары. В голову влетела мысль, которую Лена не смогла додумать, потому что при очередном повороте их лица встретились так близко, что она, сама не зная зачем, крепко и страстно поцеловала его в губы.

 Игорь выбрал бутылку дорогого вина, приличную коробку конфет и внимательно осмотревшись, сунул все это себе под куртку. Кажется, никто не заметил. Ну, что же пока операция проходит успешно. Холодное стекло ласкает грудь, конфеты немного неестественно выпирают из-под куртки. Придется либо брать другую коробку, либо… Он уже собирался вытащить прямоугольной предмет из-под куртки, как вдруг вовремя увидел, что один из охранников внимательно следит за ним.
– Эх, где наша не пропадала. – И Гуцул направился в ряды молочной продукции, «выбирая» что же ему купить пастеризованное молочко или маложирный кефирчик.
Наконец ему удалось усыпить бдительность большого бритого дяди, и парень вернулся к витрине с конфетами. «Ладно, – решил он. – Возьму «рафаэлку» и пронесу по чеснаку… А бутылочку то и не заметят…

Ленка густо покраснела, и вырвалась из степновского захвата. Совершенно молча посмотрела в его глаза и, увидев там что-то для себя страшное, направилась к выходу.
Еще секунду назад, Виктор, планировавший страшную месть, сейчас просто помутился рассудком. Этот поцелуй выбил его из колеи. И в голове вертелась сумасшедшая мысль: «А ларчик просто открывался… и ключик не понадобился».
А в ларчике  то столько страсти. В первую долю секунды он опешил от такого хода событий, а потом поудобнее приобнял девушку, и начал отвечать, забывая, что еще вчера грезил помириться с Ритой, что еще утром убеждал себя, что эта пацанка нужна ему только для мести… Теперь же он знал только одно… «ОНА НУЖНА ЕМУ!» прямо здесь и прямо сейчас. Нет… она не дикарка, она настоящая амазонка!

На кассе контролерша посмотрела на Игоря как-то странно. Это сначала обеспокоило парня, но потом он смело, с улыбкой до ушей подошел к столику и поставил на движущейся мини-конвейер квадратную бело-красную коробочку.
– Здравствуйте, пакетик? – Привычно предложила кассирша.
– Нет, спасибо, сказал Игорь и потянулся в карман за деньгами. Он совсем забыл, что под курткой спрятана бутылка. Точнее не забыл, а заставил себя на время забыть. Об этой тактике он прочитал в какой-то из книг. Воры в Англии начала 18 века распихивали по карманам всякую мелочь, а потом, заставляли себя забыть о преступлении спокойно проходили мимо постовых и полицмейстеров. Уверенный в себе человек не вызывал подозрений. Сегодня для Игоря эта забывчивость обернулась роком. Скользкая стеклянная бутылка выскочила и, ударившись о белый пол магазина, явила всем окружающим свое содержимое. Ярко красная жидкость залила кроссовки, осколки разлетелись на несколько метров по сторонам. Гуцул понял, что это крах, что нужно срочно смываться, но не успел он выскочить из-за стойки, как тут же на его плече и запястье замкнулись железной хваткой руки. 

Ленка пыталась открыть дверь, но она категорически отказывалась поддаваться! На плечо легла его рука, и по всему телу пробежала горячая волна. Что-то не так… Почему этот человек вызывает в ней столько эмоций?! Да еще каких! Каких сильных, каких, страстных, каких неожиданных.
– Что это было?! – спросил он спокойно, разворачивая девушку к себе лицом. Она смотрела в пол и молчала.
«Только ничего не говорить… Только молчать… Что бы не произошло!  – летели мысли в девичьей головке. – Если я ничего не отвечу, он отпустит… А хочу ли я, что бы он отпустил? Что бы прекратилась эта горячая пульсация на губах, еще помнящих вкус поцелуя…»
– Ты не хочешь мне, ничего сказать, Лена?
Она помотала головой.
Его бросило сначала в жар, потом в холод. ОНА НУЖНА ЕМУ… Как воздух, как жизнь, как девушка…
– Иди-ка сюда, – он взял ее за руку и отвел в комнату, посадил на кровать и присел перед ней на корточки.
– Девочка, а ты понимаешь, что… происходит?
Она зажала губы и еще больше нагнула голову, чтобы он не мог видеть ее слезящихся глаз.
–Ну, значит, сейчас поймешь!

Игорь уже третий раз пытался набрать номер Виктора. Строгий и злой полковник смотрел на него зверем.
– Я дал тебе позвонить… но только один раз, а не десять. – Рыкнул он.
– У брата «абонент вне зоны действия»… Я сейчас еще раз попробую, можно?
– Нет уж! Свой лимит звонков на сегодня ты исчерпал. Я задерживаю тебя до выяснения обстоятельств.
– Но… Что я сделал? – Пытался выкрутится парень.
– А что, ты считаешь, что воровство – это еще не повод для задержания?!
– Я не воровал! – Честными глазами посмотрел на милиционера Игорь.
– Ой, покажи мне хоть одного, кто на этом месте сказал бы что украл или убил! – Издевательски засмеялся мент и вызвал конвоира.

Девушка лежала на ярко-синей простыне, замерев от волнения. Он навис над ней, упираясь в кровать кулаками по обе стороны от ее чуть подрагивающего тела. Во взгляде читалось непреодолимое желание скорее овладеть этой маленькой непослушной, но такой необычной девчонкой. Ее широко распахнутые глаза  почти шептали: «может не стоит?» Виктор усмехнулся этому странному, необъяснимому для него сейчас страху. Неужели в первый раз? Да не может быть, что бы Гуцулов упустил свое. Просто она боится того, что Степнов старшее нее почти вдвое. «Ну, ничего девочка моя, сейчас ты сама попросишь меня сделать это…»
Степнов быстро стянул с себя футболку, и внимательно отследил реакцию девушки. Она пробежала глазами по его загорелому, мускулистому телу и остановились на кубиках пресса. Так хотелось провести по ним пальчиком, ощутить его мышцы, каждую по отдельности и все вместе. Но Ленка не могла даже пошевелиться. Внутри нее сейчас боролись два совершенно разных человека. Лена – боевая, яркая смелая личность, но очень не опытная, скромная и не решительная в любовном деле. И Ленка, скорее желающая стать другой, взрослой, настоящей, безвозвратно выйти из детства. Первая пока главенствовала, заставляя руки лежать по швам, а глаза – закрываться, под его беспрепятственным напором.
Увидев, что лна зажмурилась, Степнов взбесился! Что это значит?! Виктор прекрасно знал, что ни одна девушка не могла устоять перед его ТАКИМ видом. «Ах так?! Ну, ну…» Для него уже стало делом чести сделать так, что бы эта пацанка умоляла его, просила продолжения и стонала от счастья в его объятьях.
Степнов быстро и бесцеремонно стянул с нее футболку. Под ней, очень удачно, оказался белый лифчик, с застежкой впереди. С этим предметом ее туалета он тоже справился быстро, обнажив чуть розовую грудь, с темными, четко очерченными ореолами. Когда футболка была бесцеремонно протащена мимо ее носа, растрепав и так неидеальную прическу, глаза девушка так и не открыла. Когда же в сторону полетел ее лиф, то вторая Ленка, наконец, поборола первую и распахнула глаза девушки, вселяя туда бешеных, страстных и безумных сверкающих чертиков. Она уже без стыда смотрела на полуобнаженного мужчину, забравшегося туда, где никто еще никогда не был, а вскоре станет для нее самым первым и самым главным. О Гуцуле она и думать уже забыла… разве мог этот мальчишка сравниться с НИМ, сильным, мужественным, страстным и решительным. Виктор, оторвавшись от изучения девичьей груди, увидел широко распахнутые, сверкающие зеленым безумием глаза, и уже совершенно забыл обо всем, что поглощало его мысли до этого. Боже, как она хороша! Как она необыкновенно притягательна. Видно же, что еле сдерживает себя, что бы не предпринять чего-то… Что она хочет сказать этим безумным взглядом он не мог понять, не мог расшифровать сигналов… Что она ни как не осмелиться сделать? Влепить пощечину?! Или дернуть на себя его ремень? «Будем надеяться, что второе…» – пронеслось в его голове, и он сам уже стащил с себя домашние брюки. «Чего же ты молчишь?» – Он не мог понять ее, он не мог ни как понять, что внутри у этой девчонки. Она просто лежит, смотрит на него, резко и коротко дышит, вытянувшись в струнку. «Не молчи!» попросил он мысленно. «Не говори…» тут же прибавил просебя. Если она прикажет ему остановиться, а он не сможет, то всю последующую жизнь ему придется винить себя за эти мгновения.
Она молчала, не понимая себя, что заставляет ее до крови кусать изнутри губу, не показывая ему своего волнения и желания? Что заставляет лежать и молчать, когда так и хочется молить о пощаде или просить продолжения? Наверное, то, что две Ленки до сих пор боролись в ней, вытесняя друг друга в ее голове, сердце и теле.
«Ах, ты негодяйка, так и будешь молчать? Ну, мы посмотрим, кто кого!»
Он опустил глаза на застежку ее джинс, ремня не было, можно было действовать молниеносно и без раздумий, одно движение и больше нет пути назад… Если сейчас он еще в силах остановить себя, то через мгновение это будет невозможно. Виктор поднял на нее свой лазурный взгляд, прищурившись, мысленно спросил: «Хочешь?» Ее глаза снова ответили шифровкой. Перестав мучить себя, Виктор даже не задумался о том, что могли значить эти искорки в глазах и растолковал их так, как самому хотелось «ДА»…
«Я не знаю» – говорила Лена глазами, отвечая на его вопрос, но он решил все по своему и резко сдернул синие джинсы, с трудом натянутые перед приходом сюда. Зажмурилась, понимая, что вместе со штанами почти до самых колен опустились и белоснежные кружевные трусики, Лена покраснела, чем привела мужчину в полу-восторг, в полу-бешенство.
Ножки девушки вытянулись, как гитарные струны и также дрожали, от прикосновений Виктора. Изгиб стопы свел его с ума, и окончательно потеряв контроль, он блаженно поцеловал ее мизинец, потом чуть выше, потом выгнутый горкой напряженный до предела подъем, изящная щиколотка, зажатая икра, коленка… на ней шрам, длинный, белый, такой тонкий и соблазнительный. Теряя последние капли рассудка, он провел по нему горячим влажным языком. Боже, как она дрожит… как трепещет от каждого его касания, но молчит, кусает губы уже в отрытую, но молчит, сжимает в ладошках синюю простыню, но молчит… Это разозлило и разгорячило Степнова еще сильнее. Наткнувшись не кусочек белой материи, Виктор удалил с ее тела последнюю часть одежды и продолжил мучительно медленно подниматься вверх, захватывая выпуклую косточку ее бедра. На несколько мгновений дольше требуемого остановился на той части ее тела, которой когда-то, семнадцать лет назад она была связана с матерью, которая может уже скоро свяжет ее с новой жизнью. Исследовав впадину на ее животе языком и губами, Виктор не замедлил припасть к напряженной до предела груди, теперь он давил не нее всем своим телом, заставляя дышать судорожно и нервно. Но она по-прежнему молчит, ПОЧЕМУ?! Как же она не похожа ни на одну из его прежних. Она не страстная и безумная Олечка, искренне считающая, что единственное для чего существует мужчина на этой планете – это доставление наслаждения. Она не робкая и неумелая, постоянно краснеющая Аня, молящая его: «не надо… так больно… не надо… я боюсь»… И уж тем более она не похожа на Риту, которая даже в минуты страсти не забывала о своем дорогом маникюре и новой прическе. «Степнов, я сегодня сверху» – говорила она, таща его вот в эту самую постель. «У меня прическа, а мне еще с папой на ужин идти… не хочу тратить время на еще один поход в салон…»
Как он вообще может сравнивать эту малолетнюю совершенно непонятную ему амазонку, с теми фарфоровыми куклами! Ему не хотелось думать о них, не хотелось думать о том, что он уже зашел чересчур далеко, Ему хотелось лишь услышать ее срывающийся голосок. Пусть он даже скажет ему «нет», но молчания Виктор не мог больше вынести. Поцелуи все выше. Нежная шея, такая вытянутая, как будто Лена с интересом пытается заглянуть куда-то наверх.
– Ты этого хочешь?! – наконец произнес он, прикусывая мочку ее уха.
Она, все же, не выдержала и обняла его за шею.
–  Будет очень больно? – прошептала она, нервно облизывая пересохшие от частого дыхания губы.
«Значит все-таки первый?» – пронеслась в голове Степнова мысль, но он не успел ухватить ее за хвост и сразу забыл, прошептав так страстно, как только мог: «Да».
Зачем он не успокоил ее, зачем так жестоко? Сам не понимал. Просто сказал и все. А потом добавил, чуть привставая, будто готовый вот-вот уйти, если она откажет ему:
– Боишься?
– Да… – молчанье. Глаза в глаза… Зеленые искры и голубые огни сплетаются в едином танце. – Да… боюсь… Да… хочу…
И Виктор, как можно нежнее погрузился в нее…
«Боже! КАК ЖЕ ЭТО…» – последняя адекватная мысль растаяла в ленкиной голове. И она, кусая в кровь губы снова молчит. Больно, так больно, что, кажется, она здесь и сейчас просто умрет. Но она выдержит, ради него все что угодно выдержит, стерпит, переживет.
Медленно, стараясь не делать ей еще больнее, он продолжает, пытается целовать ее, но Ленка не отвечает, зажав зубы так, что на скулах проявляются дорожки мышц.
– Расслабься, милая… – говорит он, беря правой рукой ее подбородок. – Расслабься... Не держи в себе… Так будет лучше…
– Ах… – наконец с губ слетел громкий, почти животный стон. И в правду, стало легче и даже приятнее… Через несколько минут она уже растворилась в своих ощущениях, в его нежности, в безумии и страсти. Как же хорошо… как хорошо… Сердца отбивают сумасшедший ритм блаженства, губы скользят по телу, ее руки в его жестких волосах, и теперь они одно целое… кажется, навечно…

Наконец настала минута затишья… она лежала головой на его груди, молчала и гладила кубики пресса… чувствовала каждую впадинку, каждый бугорок…
– Почему ты молчишь? – спросил он, перебирая ее светлые, взмокшие от страсти волосы.
– А разве нужно что-то говорить? – Не поднимая на него глаз, ответила девушка. Первая Лена снова начала брать верх и она боялась всего этого, всего что было, а уж тем более всего, что будет.
– Тебе понравилось? – решил зайти с другой стороны Виктор.
– Я люблю тебя… – только и произнесла девушка. И он почти физически ощутил, как она покраснела… сначала щеки… потом лоб и нос, а потом губки сжали кожу на его груди и Виктор, содрогнувшись, вспомнил о том, какие мысли были у него, когда он только задумывал эту аферу.
«О нет!» – Степнов даже похолодел от этого всего.
– Что-то не так? – Испугалась Лена, подняв глаза, она увидела немного странное лицо мужчины. Он улыбнулся и отогнал все мысли, сейчас это позади… И ему уже все равно… Он знает теперь только одно…
– Я тоже тебя люблю, – прошептал он и подтянул ее к своим губам.

8

Виктор нехотя вынырнул из вязкого нежного, такого теплого ощущения полусна, которое обычно наступает после безумства страсти. Отчего-то он испугался, что все это ему лишь приснилось, и мужчина, быстро открыв глаза, испугался еще больше. Степнов точно помнил, как маленькая дикарка, сладко посапывая, лежала у него на груди и улыбалась какому-то уже не детскому сну. Он еще долго смотрел на ее закрытые веки, чуть подрагивающие длинные ресницы. Не накрашенные естественные глаза так и манили его к себе. Виктору хотелось поцеловать их, но он боялся разбудить спавшую девушку. Наконец, он разрешил и себе вздремнуть. А вот теперь ее нет рядом. Где же Лена? Он повернулся на другой бок и уже хотел встать с кровати, уверенный, что его амазонка ушла на кухню или в ванну, но никуда идти и искать ее не пришлось. Она сидела на краешке кровати и натягивала футболку. Степнов улыбнулся и успокоил себя: «Эх, ты, трус! Совсем забыл, что она совсем не похожа на твоих прежних... Тонкая линия позвоночника, нежная шея. Она так свежа и невинна… Хотя, уже не совсем. Но этот день ее ни мало не испортил. Девочка стала еще прекраснее. Какая же она сказочная! Принцесса, амазонка. Не зря Игорь так трясся над ней». Так он думал, наблюдая за мягкими, спокойными движениями Лены, пока она, почувствовав его взгляд, не обернулась.
– Я разбудила тебя? Прости.
Девушка улыбнулась. Но глаза ее не блестели. Они были грустные, но невероятно нежные.
– Нет, что ты! – Он привстал на локте и продолжал оглядывать ее. Нет, с ним определенно твориться что-то неладное. Разум начинает затуманиваться, а в единственном ясном кусочке остается она, со своей лучезарной улыбкой и зелеными глазами. Раньше, после бурной ночи он мог думать о чем угодно, о работе, об очередных проделках Игоря, о платежах за свет и газ, мог, конечно, думать и о женщине, подарившей ему наслаждение, но это занимало лишь часть его сознания. А теперь в голове Виктора царствовала эта амазонка. И больше не о чем не думалось. Уже не важно, что время приближается к девяти, а брата с утра не было дома, не значимо было и то, что еще несколько часов назад он хотел звонить Рите, чтобы мириться, он просто думал о Лене. Какая она маленькая, но сколько же в ней страсти, нежности, силы и, как ни странно женственности. Как же она смотрит на него сейчас, хочется видеть ее рядом с собой всегда. Такую смелую и нежную дикарку.
Девушка смотрела в его голубые глаза и думало о чем-то своем. Мысли путались, ни одна не имела ни конца, ни начала.
– Я пойду, поздно уже, – и девушка уже хотела встать, но Виктор взял ее за запястье и, притянув ближе, заглянул в зеленые грустные глаза. Вдруг его пронзила догадка.
– Ты… – он боялся произнести это вслух, боялся, что это может оказаться правдой. Потому что, если это действительно так, то он просто разоврется изнутри от бессилия, стыда и боли. – Ты, жалеешь?..
Она только улыбнулась, уловив его страх. В глазах появился теплый огонек, загнавший грусть куда-то в зеленую глубину.
– Даже если бы и жалела, то не сказала бы вам!
– И все же?! Скажи…
– Нет. Я не жалею…
– Зачем тогда?!
– Что?! – Теперь испугалась девушка.
– Зачем ты называешь меня на «вы»?! Разве то, что здесь было – это не повод перейти на «ты»? Тем более, мне казалось, что ты сказала… – сейчас он был не совсем уверен, что эта ее последняя фраза была не плодом его воображения. 
– Да. Я сказала, что люблю ТЕБЯ!
Лена наклонилась ближе, легко и невесомо поцеловала его в губы.
– Останься, – попросил Виктор, не надеясь уже на отказ. Но она все же качнула головой и сказала:
– Нет. Время много уже. Тем более что это чудо, что нам ни кто не помешал. Может придти твоя мама и Игорь где-то запропастился. У тебя на телефоне три его пропущенных. Да, кстати, я вбила свой номер.
Она спрятала глаза под длинной челкой. Получалось, будто она, не успев зайти, уже хозяйничает в его жизни. Ей было очень неловко, но так хотелось услышать его голос в трубке, когда окажется далеко от этого человека.
– А… – Виктор понимал, что спросить нужно, но он опасался, что это может разрушить сказку, сотканную здесь несколько часов назад. – А как же Игорь?!
Девушка нахмурилась. Именно об этом она думала, когда проснулась.
– Не говори ему ничего.
Степного ударило молнией. Неужели он ошибся в ней?! Неужели она такая же, как все, будет встречаться с обоими братьями?! Неужели она, как и все женщины двулична и жестока?! Ему стало больно и неприятно смотреть на нее, и Степнов лег на спину.
– Не говори. Он не поверит тебе. Я сама, слышишь?! Я все расскажу сама. Он очень хороший, просто ты не сможешь смягчить удар, а я постараюсь… Ему… Мне… нам нужно будет поговорить спокойно… Только ничего ему не говори сам…
Вот опять… Снова все мысли о ней! Он не ошибся! Он прекрасно знает, что она необыкновенная. Как мог усомниться. Сердце налилось нежностью и любовью. И в первый раз в жизни он не знал, что и как сказать. Но сказать что-то нужно было. Он пытался собрать слова в фразы… но ничего путного не получалось:
– Лен, я не знаю как так… Но, я люблю тебя. Очень! Понимаешь?! У меня никогда такого не было. Ты теперь самое дорогое, что у меня есть! Слышишь?!
Девушка кивнула. А он хотел говорить как можно дольше, чтобы она была рядом.
– Лена, я не смогу теперь без тебя! Ты мой воздух…
– Да. Я понимаю… но… мне, правда, нужно идти. Завтра родители приедут. Нужно все приготовить.
Она аккуратно высвободила руку и встала. Посмотрела на мужчину и озорно улыбнулась.
– Я буду ждать звонка! – девушка дотронулась указательным пальцем до своих губ, а потом махнула им в воздухе, посылая поцелуй полулежащему Виктору.
Лена отвернулась и уже хотела выйти из комнаты, сказав: «не провожай». Но он налетел на нее со спины и, спрятав ее и себя под одеялом, начал целовать. Так крепко, так страстно, что Лена не удержалась на ватных ногах и начала оседать. Степнов отпустил одеяло и подхватил девушку на руки. Еще минут пять они не могли оторваться друг от друга. Обнаженный сильный, загорелый мужчина со светловолосой одетой девушкой на руках.

***

Она ушла уже в десятом часу, когда наконец оторвалась от его горячих требовательных губ. Девушка шла по улице и ничего не видела вокруг, от текущих из глаз слез. Но от чего эти слезы Ленка не понимала. Просто эмоции рвались наружу. А выразить их по-другому она не могла. То, что случилось, было так неожиданно, но вместе с тем так сладко и ярко, что ей было просто необходимо, как-то выплеснуть свои чувства наружу. Она не плакала, наверное, уже класса с пятого. А теперь слезы крупными горячими просто стекали по щекам, попадая под куртку, а затем под ворот футболки. Как сейчас хотелось, что бы за этими слезами следовали его поцелуи. Как хотелось не думать ни о чем, кроме этих нескольких часов, разделивших ее жизнь на «до» и «после»!
Лена зашла в квартиру. Дед давно посапывал у себя в комнате. Она заглянула на кухню. Видимых следов запоя не наблюдалось. Значит завтра останется только протереть полы и смахнуть везде пыль. А сейчас спать, скорее спать! Она бросилась на кровать и не раздеваясь закрыла глаза. Но уснуть ей не удалось до самого утра. В голове стучали его слова, в сердце полыхали огни страсти, да и спать совсем не хотелось. Тело немного ломило, а душа витала где-то в облаках.

Виктор тоже не мог уснуть. Набирал несколько раз Игоря, но трубку ни кто не брал. Виктор, конечно, беспокоился. Но все мысли занимала Лена. Хотелось прикоснуться к ее телу. Исследовать все его губами и руками. Как она записала себя в его телефоне?! «Кулемина»?! Нет… не пойдет. Он выбрал функцию «изменить» и исправил имя на «Амазонка». Этому было несколько причин. Одна, самая неожиданная для Степнова и самая неадекватная в этот момент. Он просто хотел, что бы заходя в список контактов первой, кого он мог увидеть была именно она. Ну, а потом были причины временной конспирации, да и фамилия «Кулемина» ей не очень шла. Как, ни странно, но эта мысль пришла к нему очень ясно. Со стопроцентной уверенностью он мог сказать, что Елена Степнова звучит намного звучнее.
– Боже, о чем это ты, Виктор?! – спросил он себя вслух. – Мы же знакомы только два дня!
Но внутренняя уверенность даже не собиралась улетучиваться от такого, казалось бы, веского довода.
Он улыбнулся себе и налил в маленькую кофейную чашечку крепкого кофе. В ее кухне тоже горел свет.

«Я люблю тебя!» SMS застало Лену, когда та резала тонкими ломтиками колбасу.
Девушка посмотрела в окно и увидела напротив мужской силуэт.
«И я тебя!» Виктор поцеловал экран и нарисовал в воздухе сердце.
 

 9

– Виктор, а где Игорек?! Сегодня же воскресение?! Почему он так рано ушел? – Любовь Викторовна пришла домой после ночного дежурства и обнаружила дома только одного из сыновей. Довольный, как чеширский кот Степнов чистил зубы и мурлыкал, думая о том, что еще несколько минут и он сможет увидеть ее!
– Нет, мама…
«Что же соврать-то?! Знал бы, уши надрал этому сорванцу!»
– Он… у друга ночевал. Они к экзаменам, кажется, готовятся!
– А?! – женщина, облегченно вздохнула. – Это хорошо! Ладно, Витюша, я спать пойду.
– Мам, сколько можно тебе говорить! Я же просил, брось эту твою работу, у меня не плохая зарплата! Ты выматываешь себя, а мы с Игорем за тебя волнуемся!
– Нет, сыночка. Я так не могу. Да и без дела зачахну дома.
– Мам! – Виктор вытерся мягким полотенцем и накинул свежую голубую футболку. – Ну, почему ты должна сидеть без дела?! Найди себе какое-нибудь занятие?! Но какое-нибудь более спокойное! А твои дежурства в больнице…
– Вот дай мне слово, что женишься, тогда я тебе дам слово, что брошу работу, – этой фразой Любовь Викторовна всегда успешно отговаривалась, но в этот раз ее сын хитро улыбнулся.
– Мама, я торжественно клянусь, что не позже, чем через два месяца у меня, вот здесь, – он показал безымянный палец левой руки. – Будет такое миленькое золотое обручальное колечко!
Сказать, что мать опешила – это ничего не сказать! Но женщина быстро оправилась, полностью уверенная, что невесткой станет Рита.
– С Маргориточкой помирились?! Какие молодцы!
– Нет, мам…
– Как же тогда?! Где ты собрался искать невесту?!
– А я уже нашел!
– Где, кто она?! Я ее знаю!
– Да, и ты уже ее любишь, – ухмыльнулся Виктор, уже выходя из квартиры.

Он точно знал, что утреннюю пробежку Лена  не пропустит. На это Степнов и рассчитывал.
Минут пятнадцать мужчина стоял у ее подъезда, и уже было собрался уходить, когда подъездная дверь хлопнула и на пороге в спортивном костюме возникла Ленка. На голове (и в голове тоже) шухер, и мысли и волосы растрепаны, а на лице какая-то сумасшедшая улыбка.

Проснулась девушка от назойливого ощущения, будто кто-то смотрит на нее. Но в комнате никого не было. Лена позволила себе поваляться еще несколько минут, потому что уснула она только под утро, когда мысли о нем, а точнее о них, все-таки отступили на задний план и сновидения заволокли разум.  
Но ощущения слежки не пропадали. И тут ее озарила необычная догадка. Кулемина вскочила с кровати и  подбежала к окну. Действительно, у подъезда стоял Виктор.
Быстро натянув костюм девушка совершенно забыв о расческе выбежала на улицу. И только на пороге она вспомнила, о том что не умылась, не причесалась, вообще только успела вскочить с постели – и сразу к нему!
«Вот глупая! Ты же сейчас еще большая уродина, чем обычно!» – подумалось ей.
«Какая она милая!» – пролетело в голове Виктора, но он не решился подойти ближе.
– Привет, – пригладила волосы Лена и спустилась со ступенек.
– Привет… – он улыбнулся, но сдержал порыв. Хотелось подойти, нет, подбежать и поцеловать. – Ты на пробежку?!
– Да. А ты?!
– И я.
«Да, что мы как дети, честное слово!» – Виктор шагнул, встав к ней вплотную. Блестящие зеленые глаза были так близко, так ярко блестели из-под светлой челки. Лена доверчиво смотрела на него и чуть заметно улыбалась.
– Вместе?! – прошептала она в его чуть открытые губы.
– Вместе, – повторил Степнов и легко поцеловал. Но этого было достаточно, чтобы понять, что все, что произошло вчера – это не ошибка и не глупость, не случайность и не насмешка судьбы. Это чувство, вспыхнувшее настолько внезапно и ярко, что не может оказаться ложным.
– Подожди, – он немного отстранил ее от себя. – Знаешь, все это неправильно…
Лена не показала своего удивления, а вот в душе вспыхнуло чувство! Ей казалось, что сейчас внутри нее взорвались несколько вулканов. Сердце облили сначала лава горечи, потом боли и, наконец, разочарования.
«Ну, неужели, неужели она в нем ошиблась?! Не может же он быть действительно циничным и педантичным, как описывал его Игорь!? Вчера он был совсем другим! А вдруг это была только маска, что бы добиться… добиться от нее... или он испугался?! Осуждения окружающих?! Ведь кто она такая?! Пигалица, простая девчонка. А он?! Он взрослый самостоятельный человек! Ему по рангу положено иметь в подружках дочек олигархов, а ни таких, как она! Да… Она ошиблась в нем, его статус и мнение окружающих для Степнова важнее, чем она… чем любовь…» – Но ее мысли прервал спокойный и мягкий голос Виктора.
– Слышишь?! Лен?! Я говорю, что нам стоит начать все с начала! Ты достойна большего… Но я постараюсь превратить наши отношения в сказку, сказку для тебя…
– И приедешь ко мне на белом коне?! – Усмехнулась девушка, прогоняя все дурные мысли. Нет, она не ошиблась! Она не могла в нем ошибиться! Но действительно ее принц. И пусть, все вокруг будут против, но он никогда ее не бросит, потому, что все, что было до него – это ее сон, а теперь она проснулась! И это пробуждение было так неожиданно и спонтанно, что она до сих пор не верит в то, что все это действительно происходит с ней. 
– Ты хочешь?! Значит, будет конь, а пока, побежали… Я вперед!
И мужчина, вмиг превратившийся в озорного ребенка, умчался в сторону стадиона. Ленка ухмыльнулась и пустилась вдогонку.

– Вить!
– Да?!
Они запыхавшись стояли посреди футбольного поля.
– Нам нельзя пока вместе… Я еще не поговорила с Игорем. Если он увидит, то.. это будет подло, понимаешь, я должна с ним поговорить… – она перевела дух и оглянулась на окна комнаты Гуцула, выходившие на стадион.
– Да, не волнуйся, – Виктор сел на траву и прищурился, смотря на девушку снизу вверх. Ветер перебирал ее светлые локоны, а солнце играло на этих прядях. Ему казалось, что он смотрит какой-то старый добрый фильм, только вот чувствовал себя уже не просто зрителем,  а героем, а она – его героиня. Его Амазонка! Она его Кэмерон Диас, Николь Кидман и Мерлин Монро в одном лице!
– Почему?! Ты что?! Говорил с ним?!
– Нет, его не было дома.
– ЧТО!? – в душу закралось страшное подозрение! Что-то случилось! Не мог Игорь просто так пропасть! – Как?! Он до сих пор не появился?! Это из-за меня!
Девушка приземлилась на колени рядом с Виктором и закрыла руками лицо руками!
– Почему?! – не понял Степнов.
– Я вчера, вчера ему такого наговорила! Представляешь, сказала, что у нас должно быть все по взрослому!
– В смысле?!
– Да, я ничего Такого не имела в виду! Просто с губ сорвалось! И он… Вить, а он мог, ну… нас… нас с тобой увидеть?!
– Мог, наверное. У него же есть ключ. – Виктор задумался, но увидев полные ужаса глаза Лены тут же начал оправдываться. – Да нет же! Не мог, Лен, не мог! Я точно помню, что ни кто не заходил, да и входная дверь бы хлопнула!
– Не мог?! – Лена схватилась за соломинку. – А где он тогда?!
Тут телефон а кармане Виктора разорвался трелью из фильма «Бандитский Петербург».
–  А вот и братишка! – Улыбнулся мужчина, поднося трубку к уху. Но через несколько секунд улыбка сползла с его губ. А когда был нажат нажал «отбой», то на лбу его проявилась складка!
– Что с ним?! Где он! – В голосе девушки звучало не поддельное волнение.
– Он… В КПЗ.
– Где?!
– В тюрьме он! Что случилось, я не знаю, сейчас поеду разбираться! – Мужчина быстро встал и пошел в сторону дома.
– Я с тобой!
– Нет!
– ДА! И можешь даже не отпираться! Я следом побегу, если с собой не возьмешь!
– Глупая, – Степнов остановился и посмотрел в ее встревоженное лицо. – Я же не просто так. Думаю, там не лучшее место для подобного рода встреч. Может подождешь нас дома?!
– Я сказала нет! Еще и ты меня будешь оберегать, как фарфоровую куклу?!
– Нет, что ты! Я просто … Лен, ты уверена, что хочешь поехать.
– Да. – Твердо сказала девушка, хотя уже начинало закрадываться какое-то сомнение, но нужно было идти до конца. Тем белее она было почти уверена, что за решетку Игорь попал из-за нее. Что бы он там не натворил, он сделал это после ее глупых опрометчивых слов. А теперь… Теперь она должна будет сказать ему, что она хочет быть с Виктором. Что она будет с ним. Хватит ли у Лены на это смелости и сил?!
Должно хватить. Иначе она потеряет свое настоящее счастье.

10

– Зачем ты здесь?! – довольно грубо сказал Игорь, налетевшей на него девушке.
– Как, зачем?! – Лена даже опешила!
Они стояли у входа в отделение. Виктор был еще где-то в здании, а девушка, оставшаяся ждать у машины, только завидев друга, подбежала к нему и обняла за шею. Парень освободился их объятий и сурово посмотрел на Кулемину. Смущенная своим порывом девушка теперь стояла  на расстоянии вытянутой руки.
– Я, между прочим, волновалась!
– Ну да!
– Да! Что не веришь?!
– Верю, но все равно приезжать не стоило!
– Я тоже ей говорил, – открыл входную дверь Виктор. – Но наша леди не слушает никого вокруг.
Виктор чуть не сказал: «Твоя подружка», но потом вспомнил ее поцелуи и свои ласки и не смог перебороть себя, назвав Лену его девушкой! «Теперь она моя, навсегда моя!»
Кулемина еще больше смутилась, от чего выпустила колючки.
– Да ну вас! Я тут волнуюсь, а они… – Она махнула рукой и села на заднее сидение машины.
Игорь сел рядом, проигнорировав предложение брата, отправится на переднее сидение.
– Лен, не обижайся! Просто я не хочу, что бы ты появлялась в таких местах, что бы видела меня в таком виде.

Да. Видок у него был еще тот. Ночь в обезьяннике оставила следы и в памяти и на физиономии. Соседями по камере были двое парней, чуть старше самого Игоря и сутулый, неприятного вида старикан. Парни, видно совсем заскучав, решили попробовать Гуцула на прочность, за что получили по первое число. Как только появился конвойный все забились по темным углам, оставив в свете единственной лампочки Ильича новоиспеченного заключенного с расквашенной губой.
– Что тут у вас?! – строго спросил человек в форме.
– Ничего, – утер кровь рукавом Игорь, ударился… Темно у вас тут.
– Ну, не гостиница! Тихо мне тут!
Парень залез на верхнюю полку двухъярусной койки и закинул руки за голову. В голове крутились разные мысли. О матери, конечно, о Ленке, почему-то о школе. Интересно увидеть лицо Борзовой, когда она узнает, что только что освободившись о ярма граффера, успел надеть ярлык вора.
Сытулый старика отвлек его он мыслей.
– И за что тебя?! – он положил локти на железный край койки. И Игорю представилась возможность увидеть его лицо вблизи. Обрюзгшее, но не очень старое, как могло показаться на первый взгляд, серо-коричневого цвета с большими порами, от чего кожа была похожа на губку. Но в полупьяных глазах человека было что-то до боли знакомое. Но разбираться в том что знакомо, а что нет, Гуцулу не хотелось.
– Не ваше дело. – Он отвернулся к стенке и постарался заснуть. Но в голове появились ужасные мысли, то Ленка в окружении дворовой шпаны с соседнего дома, то мама, вернувшаяся с дежурства и от беспокойства хватающаяся за сердце.  Вообщем всю ночь он проворочался на жестком тюремном ложе.
Утром, покопавшись в тюремном завтраке, и не найдя там ничего интересного, Гуцул снова забрался наверх и насупившись разглядывал своих вчерашних обидчиков. Теперь, при более менее приличном свете он узнал их. Первый – Илья. Высокий, плечистый парень из соседнего двора, из «группировки», с которой постоянно конфликтовала их банда. А второго Игорь никогда не видел, хотя голос, казался ему знакомым. Но долго ему не пришлось рассматривать эту неприятную парочку. В камеру зашел конвойный.
– Гуцулов, на выход!
Парень одним движением смахнул с кровати и сбил с ног старикана.
– Игорь Гуцулов, – уточнил конвоир, заглянув в какую-то бумажку.
– Игорь?! – Удивленно произнес, поднимаясь с пола заключенный. Он уже было хотел накричать на неловкого парня, но посмотрел на него внимательнее.
– Да… Я Игорь. – Сказал тот выходя за дверь, уверенный, что сейчас его отпустят.
– А я Николай… – рассеяно ответил старикан и сел на табуретку.
Первые несколько минут парень не придавал значения последней фразе бывшего сокамерника, но потом понял, что провел ночь в обществе собственного отца.

 

 

ПРОДОЛЖЕНИЕ В КОММЕНТАРИЯХ!

 

ФАНФ
Название: Три встречи, три прощанья!
Автор: AgatA (Ангелина Спирина)
Жанр: Romance
Пейринг: КВМ
Статус: Закончен

Встреча первая

Глава 1
Под крылом самолета…

Свое двадцатилетие Ленка отмечала у родителей в Швейцарии. Целая неделя беззаботного отдыха: лыжи, горячий ароматный кофе с круасанами по утрам, теплые мамины руки, бодрый отцовский взгляд и звонкий голос братишки!.. как же все было здорово… Но любое удовольствие заканчивается быстро.
Ленка села в удобное синее кресло и подозвала стюардессу.
– Сок грейпфрутовый.. или апельсиновый… – он как всегда не могла определиться и как всегда оставляла выбор за собеседником.
Уже набирая высоту самолет клюнул носом… выровнялся… бывает…
Окинув в последний раз из иллюминатора государство, которое подарило ей столько счастливых дней, Кулемина подумала: «Эх! Как не хочется улетать… еще бы пару дней… Но было возвращаться в Москву. Уже завтра начнутся первые занятия второго семестра… Да и девчонки уже заждались! Как же приятно было слышать их голоса в день своего рождения. А ведь просто могли кинуть sms!»
Московский номер, отобразившийся на экране сотового не мало удивил девушку.
В трубке зазвенел дорогой голос Женьки: Ну что?! Именинница! Мы тя поздравляем!
На заднем фоне Платон тоже просипел что-то поздравительное… Он проходил практику в детской поликлинике и подхватил грипп!
Потом позвонили Наташка и Аня и в голос спели ей «Хеппи бездей».
Ленка вспомнила эти дорогие сердцу лица и проверила сумку с подарками. Их оказалось много.
На пару дней к Ленке из Лондона приезжала Лера. Она долго рассказывала о себе, об учебе, о том, что молодой преподаватель эстрадного вокала уже давно смотрит на нее не как на ученицу.
– Еще бы! – улыбнулась Кулемина.
Внешне Лера очень изменилась. Перекрасилась в жгучую брюнетку, сделала короткую стрижку и носила зеленые линзы. От чего стала еще соблазнительнее и индивидуальнее.
– Зачем?! – спросила Лена при первой встрече.
– Не поверишь, подруга! Там половина девчонок ну прям вылитые я… Ну, или я… вылитая они… В общем, я когда приехала, пару дней посмотрела на этот инкубатор, а потом отправилась в парикмахерскую… Вот уже второй год я такая!
– А этот твой учитель… Что у тебя с ним?! – не вытерпела Ленка.
– Ну, уж точно не то, что у тебя со Степновым…
– Лер, я же просила!
Если первым вопросом Лены был вопрос о внешности, то свои расспросы Леры начались с отношений Виктора и Кулеминой. Девушка резко и гневно посмотрела на подругу и пресекла эту тему. «Не было у нас ничего и не будет, ясно… не говори мне о нем!»
– Молчу, молчу! Стен, он конечно классный… Но какой-то загруженный вечно, с ним кроме как о музыке и не поговоришь! … А как там Стас?! – Не смогла не спросить Лера.
– Ну так… Учиться…
– Ты понимаешь про что я! Хватит меня мучить!
– Ну, если ты об этом, то девушки у него, конечно были… Но это все не серьезно…

Тут самолет снова тряхнуло. Лена очнулась от воспоминаний. Что такое?! Турбулентность?! Не похоже! Гарью пахнет!..
Впереди салона появилась стюардесса со странно искривленным улыбкой лицом! Она только хотела что-то сказать, как машину тряхнуло так, что женщина не устояла на ногах и упала…

Глава 2
Последние и первые мысли

Теперь самолет мотало из стороны в сторону, по салону носились испуганные крики, возгласы, ропот. А в лениной голове вертелись мысли… И не одну она ни как не могла додумать до конца…
1.Дед…
2.Степнов…
3.Девчонки…
1.У него сердце…
2.А как он узнает…
3.Группа…
1.Главное что бы кто-то был рядом…
2.Хочется посмотреть на него последний раз! И почему у меня нет его фотки?!
3. Вот теперь от старого состава в «Ранетках» только трое останется!
1.Может родители успеют приехать…
2. Какие у него глаза?! Голубые, как я могла забыть! Он будет жалеть?!
3. Главное что бы группа не распалась…
2. Зачем я ему не сказала тогда, что люблю…
Потом в голове началась полная неразбериха… Последнее, что она помнила – это его глаза и губы. Он как живой стоял перед ней и говорил: «Ничего… Все будет хорошо… Я с тобой…»

***
Придя в себя Лена была почти на сто процентов уверена, что ужасный полет – это всего лишь сон. Но открыв глаза поняла, что реальность есть реальность.
«Что там было?! Степнов?! Нет, в самолете его не могло быть… Дед?! Как же он?! Знает где я?! А собственно где Я?!»
Она лежала на больничной кровати… В России… Обшарпанные потолок и стены, четыре соседние койки со спящими еще «пассажирами»…
– Черт! Сколько я уже здесь?! – шепотом выругалась Лена и села на кровати. Голова немного кружилось, но ничего не болело. Ощупав себя девушка поняла, что она цела, не считая пары синяков на левой ключице и правом бедре. «Это от ремня» – решила она. Замотавшись в одеяло Ленка вышла в коридор. На больших настенных часах значилось 05.20. Ночная медсестра спала. Кулемина не стала будить женщину.
– Как же узнать, какое сегодня число?! – Прошептала себе под нос Ленка. Голова закружилась и девушка ухнула на пол. Одеяло смягчило падение…
– Кто здесь! – подскочила женщина в белом халате. – Девушка… Что с вами?! Зачем вы встали?!

***
Ленка насупившись лежала в отдельной палате со светлыми большими окнами, выбеленным потолком и бежевыми обоями!
«Ну зачем меня сюда перевели?! Скукотища смертная! Девчонки обещали сегодня зайти, а уже восьмой час! Репетируют небось…»
Телефон лежал рядом на тумбочке и она ждала, что он очнется и, замигав единственным глазом, возвестит ей о том, что ее помнят! Почему-то вспомнился день рождения… Третий день рожденья без его звонка.
Как только она закончила школу, то сразу поменяла номер и приказала всем вокруг не давать его Степнову. Но в этот день, уже третий год подряд, она всегда ждала его звонка… Почему-то надеялась, что кто-то не удержался и все таки дал номер!
«Ну почему когда не надо, друзья могут и предать, и наврать, и слова не сдержать, а тут ну ни одна сволочь не проговорилась».
А сейчас она снова гипнотизировала трубку.
«Ну почему, ты молчишь?! Ну, почему?! Почему в последнюю, как тогда казалось, секунду в памяти всплыли именно его глаза?! Ни отца, ни матери, ни деда?!»
Столько вопросов, и главное: «Неужели я все еще его люблю?!»
НеТ! НеТ! НеТ!
Когда же это кончится?! Девчонки обещали принести плейер, а их до сих пор нет!
С момента аварии прошло уже четыре дня. Первые сутки она пролежала без сознания в Калининграде, где самолет произвел вынужденную посадку, потом ее на машине переправили в Москву. Тут дед определил ее в клинику, приходил три раза в день… Работы было очень много, по очередному его роману стали снимать фильм... Требовались консультации автора и постоянное нахождение его на площадке. Дед держался бодрячком и подбадривал Лену.
– Ничего, скоро ты поправишься и вернешься домой…
– Дед, да не болею Я!!!
– Ну, что я тебе сделаю! Врачи настаивают еще как минимум на трех днях!

Глава 3
Девочки + Мальчики

Целых три дня! Это уму не постижимо! Что я буду делать здесь три дня!? А как же репетиции, как же универ?!
Ну ладно, три дня, не три года…
Три года. Это целая жизнь. У девчонок многое изменилось. Женька, например, живет сейчас с Платоном. Она одна из их компании теперь совершенно самостоятельный человек. Кто бы мог подумать, что эта самая младшая рыжая трусиха первой станет «семейным человеком»! Она очень боялась с этим вопросом подходить к родителям… Но, когда они с Колей пришли собирать Женькины вещи, Лиза и Владимир вздохнули с облегчением. Эти умные люди уже давно поняли, что дочь стала взрослой… Да и Платонову они вполне доверяли… Одно их расстроило… Ребята решили пока не расписываться.
– Мам, – хныкнула девушка, готовая уже отстаивать свое право на личную жизнь, и полностью ошарашенная положительным ответом родителей. – Ну, мы хотим пока так пожить…
– Вы что, не уверены в своих чувствах?! – спросил Алехин.
– Нет… Уверены! Просто, мы хотим летом отпраздновать… – смущенно сказал Коля.
– Ну, а жить где будете?!
– Я квартиру снимаю… – ответил парень, одной рукой поднимая тяжелую походную сумку, другой – чехол с клавишами.
– Может все-таки у нас?! – сделала вялую попытку Лиза.
– Маааааааааам! Ладно тебе уже!
Вот теперь Женька каждый вечер закусив губу ждала, когда за ней приедет гражданский муж… Всеми любимый и обожаемый ею одной Платон. Машину им подарил Колин отец, и теперь его вечерней обязанностью было развезти всю группу по домам.

Наташка по-прежнему жила в квартире родителей. А Боб Кантер уже пол года находился в туре по Европе, а Ольга, как верная жена и главный агент всегда была рядом с великим музыкантом. Девушка каждый день списывалась с Юрой через Интернет. Он продолжал свое лечение, но уже не в Швейцарии, родители Лены перевели его на более интенсивный курс, так как эти три года не прошли для его здоровья даром. Врачи обещали, что через несколько месяцев они смогут уже точно сказать, победили ли они страшную болезни или нет! Наташка уже несколько раз ездила к любимому в Бельгию, где сейчас он проходил курс реабилитации. Но каждый день первое ее действие после пробуждения было в сторону компьютера. Там уже мерцали буквы: «С добрым утром, мое СЧАСТЬЕ». Смотря на девушку можно было подумать, что ее милый всегда рядом… Аня иногда удивлялась:
– Как ты так можешь. У тебя на лице столько счастья, будто вы с ним вообще не расстаетесь! Если бы мы с любимым были так далеко друг от друга, я бы очень тосковала!
– Ничего ты Анька не понимаешь! – как обычно улыбалась Ната, глядя на экран ноутбука. – Он всегда со мной! – И она помахала перед лицом подруги обручальным колечком.
Наташа была первым человеком в их группе, которая была официально повенчана. Это произошло еще в Швейцарии, когда, четыре месяца назад родители Лены объявили счастливым молодым людям, что болезнь начинает отступать.
На концертах парни часто подкатывали ко всем девчонкам, к Наташе чаще всего. Те кто имели представление о ее браке иногда говорили: «на фига тебе этот убогий нужен?! Давай со мной…» Тут же этот «счастливчик» получал по морде. Поначалу от Лены, потом уже от самой Наташи.

У самой же Ани было самое сложное личное положение. В одно время девчонки даже боялись оставлять ее одну.
Чуть больше двух лет назад из Америки вернулся Матвей. Он сильно изменился. Это заметили все, кроме Ани. Как только она узнала, что художник уже в своей мастерской, то сразу примчалась к нему и не дав сказать не слова, бросилась на грудь и сказала, что любит его больше жизни.
Встречались они долго, почти год… Но Аню это скорее мучило, чем радовало. Он часто отлучался, часто был занят, не приходил на свидания, которые сам назначал… Девочки вообще не понимали, почему Аня все еще с ним. От благородного, грациозного, прямого и милого Матвея осталась только внешность, да и та подверглась сильной переорганизации. Теперь он все чаще носил элегантные костюмы и зачесывал волосы назад. Он стал совсем взрослым и самостоятельным, немного циничным. Перестал общаться с девчонками и Юрой. Перестал рисовать и устроился к Еве PR-менеджером. Аня ничего не видела, просила Наташу прикрыть ее перед родителями, когда раз в неделю оставалась у Матвея на ночь. Но вот, наконец глаза ее открылись. Ох, лучше бы это случилось как-то по-другому!
Был самый конец осени, солнце по утрам уже не грело, а лишь светило, и то, как-то лениво, нехотя. Аня проснулась пораньше, решив сделать парню приятное, вынырнула из-под его руки и отправилась на маленькую кухоньку. Порылась в продуктах… «Что бы такое приготовить?!» Что бы разжечь газовую плиту нужны были спички. Коробка нашлась не сразу… Почему-то она лежала между баночками с крупами. Но спичек там не оказалось… зато пальцы наткнулись на холодный метал
«Что тут у нас?» На дне совершенно коробочки лежало обручальное кольцо. Сначала Аня обрадовалась, подумав, что кольцо предназначается ей. Но потом совсем растерялась. Кольцо было мужское!
Дверной замок щелкнул, и в квартиру ураганом ворвалась Ева:
– Муж мой! – смеялась полупьяная, взрослая, растрепанная женщина. – Я хочу к тебе в объятья!
«Муж» разлепил глаза, удивленно огляделся и с трудам поймал одетую в рыжее пальто Еву непонимающе посмотрел в сторону двери. Там в слезах стояла Аня. Она была просто ошарашена!
– А что здесь делает ЭТА?! – спросила пьяная Ева. – Она что? Работает тут у тебя? Неужели тебе не хватает одной натурщицы?!
Аня выбежала из мастерской, послонялась по улицам, а потом вся в слезах ввалилась в аудиторию, когда преподаватель что-то серьезно рассказывал студентам. Аня увидела непонимающие лица подруг, всхлипнула и убежала.

После этого случая Аня полностью разочаровалась в парнях и больше двух лет не встречалась ни с кем не встречалась. Даже Белута, который пришел из армии подтянутым, накаченным, оооочень симпатичным молодым человеком не смог растомить ее сердце.

Сама Ленка ни как не могла определиться, нужен ли ей кто-то. Виктор давно пропал из ее жизни. Порой она себя ругала за те слова, что сказала ему при последней встрече.
Это было в парке. Школьные экзамены уже кончились, а вступительные еще не начались, Лена готовилась к поступлению во ВГИК и МГУКИ, они с девчонками решили держаться друг за друга и подавали заявления все вместе! На пробежке Степнов подскочил к ней сзади и приобнял. Она испугалась, зачем-то вывернула его руку и сказала шепотом: «не смей так больше делать!» Он уже обрадовался обращению на «ты», но его глупая улыбка взбесила ее еще больше!
– Слушаете, Виктор Михалыч, я, слава богу, закончила школу. Я уехала от деда в квартиру родителей! Я пресекла все наши связи! Все, что может нас теперь столкнуть – это пробежка, что, прикажете мне не бегать по утрам?!
– Ты что!? – ему стало безумно обидно! – Кулемина, ты так говоришь, будто я тебе противен!
– А если и так?!
– Не может быть… – он растерялся.
– Конечно не может! Я вас просто не-на-вижу!
– За что?!
«За ваши голубые глаза, за безупречную форму, за улыбку до ушей, за не нежную серьезность…» – проговорила она про себя. А в слух только хмыкнула.
От физрука не ускользнуло ее нежное выражение лица при этом хмыке. Вдруг его озарила догадка… Эта мысль не посещала его уже давно, с тех самых пор, как Петр Никонорыч сказал ему, что у лены тоже есть к нему чувства. Тогда он уже почти поверил, предложил Лене остаться друзьями, как посоветовал Кулемин, и забыл, совсем забыл. Со всей этой историей с Гуцулом, со съемками… Он понимал и ощущал только одно, что ОН Любит… А про ее чувства он совсем забыл…
– Ты же … Ты тоже… – он не успел договорить…
Лена посмотрела в его глаза и поняла, что если он это произнесет, то ничего нельзя будет вернуть… И ей придется ответить… Ответить правду… А ей так не хотелось сейчас этого делать… И солнце как-то не так светит, и она «не очень» в этой старой форме, и вообще сегодня не благоприятный день для произнесения клятвенных речей, признаний в любви и тем более поцелуев… А он (поцелуй) будет, если только она позволит ему сказать ЭТО!
– Нет! – Перебила она Степнова.
– Хорошо! – он улыбнулся. – Тогда давай так. Я больше никогда не подойду к тебе… Если увижу, то сразу перейду на другую сторону дороги, бегать буду в старом парке, звонить не буду, даже на новый год и восьмое марта… В общем ни каких точек соприкосновений… Но при одном условии…
Он театрально замолчал.
– Каком?! – не вытерпела Кулемина.
– Если ты захочешь что-то мне сказать, ты это сделаешь, даже если этому будут препятствовать все десять стихий! Даже если будешь находиться на другом конце света! Даже если рядом со мной или с тобой будет кто-то другой! Даже если весь мир будем молчать, ты мне скажешь это! ….. Договорились.
Девушка была ошарашена таким условием. Она ждала чего угодно, поцелуя, свидания, возможности видеть ее… Всего чего угодно, только не этого!
– Хорошо. – Ответила она.
– Нет! Так не пойдет. Клянись! – ответил Степнов и сжал ее правую ладонь.
– Клянусь… – Лена охнула из безымянного пальца вытекла капелька крови. Чем это он ее?!
– Прощай, – Виктор как-то хитро улыбнулся и слизнул алую капельку с ее пальца.

Когда он ушел, девушка еще долго стояла на месте. Лена посмотрела на безымянный палец правой руки. «Может это все тогда привиделось?!» – подумала она. На пальце не осталось ни царапины, ни дырочки, ни капельки крови… НИЧЕГО!

Глава 4
Больше, чем любовь, важнее, чем спорт…

Виктор прекрасно знал о том, что самолет Лены чуть не разбился и первым был у нее в палате после аварии, сказавшись врачам родным дядей. За три года она почти не изменилась. Все такая же ЕГО ЛЮБИМАЯ ДЕВОЧКА!!! Ему сказали, что еще часа два она будет спать, но Степнов все же боялся прикоснуться к ней… Вдруг проснется, увидит его, будет ли рада?! Он не сдержал обещания… Но это было выше его сил!
В «Ранетках» у него был свой человек. И он был в курсе всех перемещений Лены. О ее удачах, проблемах, падениях и взлетах. Он был почти на каждом концерте, за исключением тех, на которых нельзя было бы затеряться в толпе. Когда Лена садилась на колонку и начинала петь соло, то в его душе все переворачивалось с ног на голову и хотелось скорее подойти и сказать что-то… Пусть глупость, пусть вокруг толпа… Но он сжимал кулаки, и если сил не хватало, то уходил сразу после ее песни, что бы не привлекать особого внимания.
Её телефонный номер у него был с самого начала, спасибо «своему человеку». И каждое ее день рожденье, Новый год, Восьмое марта… На каждый малозначимый праздник он крутил трубку в руке, пару раз жал на зеленую кнопку, что бы вызвать на разговор строчку «Ленка», но даже не дождавшись гудков давал себе красный свет.
Он стоял перед больничной койкой и, не удержавшись, дотронулся до ее волос, потом до щеки и, наконец, указательный палец коснулся губ. Нежных, немного сухих розовых губ, которые он видел почти каждую ночь вот уже три года, а может и дольше.
Она улыбнулась. Степнов тут же отдернул руку! Проснулась?! Нет! Боже, как же он испугался…
Эта секунда была даже страшнее той, когда он в первый раз сказал, что любит ее. Нет, тогда он сказал только то, что она ему нравиться! Как же он мог!
Это было страшнее, чем, когда он учеником 10 класса был на межшкольной олимпиаде и должен был прыгать с десятиметровой вышки.
Это было страшеннее, чем когда он первый раз целовался в кадре!
Это было в десять раз страшнее, чем, когда в сентябре, на следующий год ухода Ленки из школы, пришел к Шреку и умолял вернуть его в школу.
Да. Степнов-физрук, все же победил Степнова-актера, а уж о Степнове-фантасте, уж и говорить не стоило. Ведь все, что было написано в его первом, и видимо последнем романе – это только она, их встречи, его чувства. А теперь – это все будет выглядеть слишком односторонне.
Уже три года он попутно руководил баскетбольной секцией и новой школьной рок-группой «ВИВАТ», что значило Ветров, Исаев, Ветрова, Арбатова, Тылов – ребята, заменившие «Ранеток»… Точнее просто пришедшие им на смену. Заменить девчонок однозначно не мог ни кто! Особенно Лену. Девчонки оставили инструменты по закону принадлежавшие школе, а себе купили новые. На гонорар фильма Степнов купил бас-гитару, и аккуратно подменил Кулеминскую. Зачем?! Да он и сам не знал. Просто ему не хотелось, что бы к ЕЁ гитаре прикасался этот Никита Тылов! Ничего против конкретно этого человека он не имел, но почему-то считал, что никто не должен играть на Ленкиной гитаре, а уж тем более парень.
У «ВИВАТа» дела шли не плохо. Они играли на школьных дискотеках, иногда в клубах. Но в основном переигрывали «ранеточный» репертуар или просто популярные песни. Своего было не много, но его были готовы слушать только друзья и родственники, остальные требовали «О тебе» и «Ангелы»…

На заднем сидении такси было не уютно. Виктор привык управлять ситуацией и машиной. Только в двух случаях он не мог ни того ни другого.
В отношениях с Леной он ни как не решался варьировать события, слишком боялся сделать больно своей девочке. Какое-то время, где-то полгода после их последней встречи, он даже боялся думать о ней по имени. Про себя называл только так «моя девочка». Он очень надеялся, что она придет, позвонит, одумается. Та капелька крови?! Это был всего лишь дешевый эффект, кровь была его, он заранее выдавил ее из пальца, лишь усилием воли не сморщившись, а потом просто сильно нажал на ее пальчик ногтем и капнул туда своей.
Но, либо она разгадала его манипуляцию, либо испугалась… Либо…
Вторая ситуация как раз была сейчас! Он напился просто… в хлам. Он так хотел ее увидеть, что даже приехал к больнице, но его не пустили! Теперь он был рад этому. Как бы она на него посмотрела. На пьяного! Растрепанного!
– Черт! Ты же обещал! Почему ты не можешь потерпеть еще немного!? – пробубнил Степнов.
– Что, простите, обернулся водитель.
– Нет, ничего…
«Свой человек» обещал, что как только Ленка выйдет из больницы, то у них будет возможность увидеться… А может даже и поговорить…

Глава 5
«Ранетки» ждут, ищут и …

– Ну, и где Саша?! – Лена уже полчаса долбала свою сольную песню на гитаре. Остальные «яболки» молча стояли в стороне. Все вместе они ждали барабанщицу.
– Лен, – Наташка подтолкнула к Кулеминой Женьку. – Вообщем… эммм…
– Чего?! – Не поняла что-то пробубнившую подругу Лена.
– Ну, понимаешь… Сашка не будет больше с ними играть! – повторила Женя, косясь в окно!
– Блин! – Лена вскочила с колонки, на которой сидела! – А раньше вы не могли сказать?!
За последнее время ни одна хорошая барабанщица не задерживалась в их коллективе дольше полугода. Исключением была Нюта, которая первая заменила Леру. Та «пробарабанила» почти год. Но и эта талантливая девочка не выдержала сумасшедшего ритма репетиций, концертов… Никто из девочек (а парней «Ранетки» в коллектив брать не хотели, зачем терять свою индивидуальность?) не мог совмещать учебу и игру в группе, так, как хотела этого Лена.
После того, как девочки вылетели со школьного двора, а соответственно из под крыла Степного и Рассказова они стали самостоятельными и, казалось равноправными! Но после нескольких месяцев такой работы стало понятно, что коллективу все же нужен лидер. Им, конечно стала Лена. Ей немного помогала Ольга Лепатова, когда была в Москве. Договариваться о концертах, гонорарах, условиях выступлений, арендовать небольшой подвальчик в доме пионеров, утверждать музыку и слова… Все теперь было на ней! Девчонки удивлялись, как она все успевает, а ведь еще учится на повышенную стипендию. А она просто бежала от своих мыслей и проблем! Парни!? Какие к черту парни, когда у тебя работы не в поворот! Степнов?! Да она о нем Уже больше года вообще не вспоминала… Если бы не это введенье перед жесткой посадкой…
– Ну, и что мы будем делать?! – Лена сложила руки на груди!

«Вот, блин! Стоило пропасть на неделю, как эта мымра слиняла!» – подумала она. Вообще Саша ей не нравилась самого начала. Просто на тот момент не было другого выбора. Был очень выгодный заказ на целую серию концертов в сети клубов Москвы, а их предыдущая барабанщица сломала ногу и под это дело благополучно свинтила из группы. После Леры никто не бог усидеть на ее месте. В Швейцарии Лена предложила девушке вернуться, на что та ответила:
– Ну, ты не права, вы чересчур требовательны к девчонкам. Для них это стресс, новый коллектив, напряженный график работы, а вы на них наезжаете, попробуйте дать им оклематься!
– КОГДА?! У нас концерты один за другим! А они ничего не делают!
– Ты снова не права! Если бы они не делали бы ничего, то у вас не было бы такой бешеной популярности. Я В Лондоне, когда говорю, что я с вами играла, все так кивают, спрашивать начинают поддерживаю ли отношения… Уважать начинают…
– Та ты вернешься?! – Лена с надеждой посмотрела на подругу!
– Не знаю… Доучусь, а потом посмотрим.

– Лен, мы с Платоном в школу заходили, – начала Женя. У Лены похолодели руки. «Только не это! Она же не может…» – Ну, знаешь, там так все изменилось… Ремонт и все такое… А Шрек сказал, что у них группа есть… Что-то типа ВИА… нет… Браво… Нет тоже не то… Ну, не важно! Короче они почти весь наш репертуар играют. А барабанщица там как раз девчонка… Может пойдем, посмотрим!
«НЕТ!!!» – Сердце чуть не вырвалось из груди!
Ленка уже давно знала, что Степнов вернулся в школу и очень не хотела видеть его. Особенно теперь! Но выхода не было. Как «самой главной» ей нужно было в первую очередь думать о группе…
– Что ж, – она повернулась к девочкам. – Пойдем…

Глава 6
Глаза в глаза

Дышать было трудно. И не из-за того, что на плече была гитара, тянувшая вниз, и не потому, что морозный воздух был наполнен машинными выхлопами… А потому что она первый раз за эти три года шла по знакомой до боли спорт площадке, потом пересекла такой родной школьный двор. Именно здесь они смотрели друг другу глаза в глаза. Девочки шли позади и молчали. Лена протянула руку к двери… Отдернула. Ее как будто обожгло чем-то.
«Нет, Ленка, ты просто сходишь с ума. Спокойствие. Он же обещал переходить на другую сторону улицы… Да какая улица? Это же школа! Куда здесь уйдешь. Да к тому же ты и пришла собственно к нему!»
Дядя Петя, как только увидел девчонок, сразу затараторил о том, что у него нет указаний их пускать, но для бывших учениц и талантливых девочек он, конечно, сделает исключение!
«Ранетки» на прямую направились к директору. Но, не смотря на то, что было время урока, к ним подскочило с десяток ребят, с блокнотами, ручками. А один парнишка даже попросил расписаться на маркером на футболке. Лена нервно оглядывалась. Ей так не хотелось встречается с ним в коридоре. Им все таки удалось прорваться к Савченко.

Если бы она знала, что сейчас твориться с самим Степновым, то чисто из гуманизма отправилась в спортзал. Уроки у Виктора уже кончились. Обычно в среду, физрук, погоняв 5 «А» отправлялся домой. И несколько часов блаженствовал, наслаждаясь ничего не деланием. Потом к Двум возвращался в школу, что бы открыть группе двери в спортзал, помочь расставить инструменты… Послушать «Лети» в исполнении Иры Арбатовой (не Лена, конечно, но тоже ничего). Кстати, Ира орудовала палочками, как казалось Степнову, не хуже Леры. Поэтому, как только «свой человек» доложил, что очередная барабанщица сбежала из группы, Виктор предложил на эту должность Арбатову. Это шанс! И для Иры и для Степнова.
Так вот, сегодня физрук, конечно, никуда не ушел, а все шесть уроков ходил из угла в угол, качал пресс, работал на «бабочке», подтягивался… Снова ходил из угла в угол… Думал, что он скажет… Нужно отрепетировать удивление! Он встал в тренерской перед зеркалом и с разными интонациями произнес:
– Лена, какими судьбами… Лена, рад тебя видеть… Ленка. Ты?! А я не узнал!.. Тфу не то! Как я могу её не узнать, она же МОЯ ЛЮБИМАЯ ДЕВОЧКА! Черт! Я уже как Гомум из «Властелина колец».
Случайно повернувшись к окну, он не удержался и упал назад, на кресло. Она шла по школьному двору и огладывалась по сторонам. Девчонки шли чуть сзади!
– Прям полководец… Нет, командир сборной… – промелькнуло в голове.
Встал, отошел от окна, что бы не трепать раньше времени нервы, не вытерпел, подошел к пыльному стеклу. Но увидел только закрывающуюся дверь.

– Ну что ж! – Шрек сложил руки на животе. – Молодцы девочки, что пришли к нам. Ирочка – девочка, которая играет у нас на барабанах очень способная, умненькая. Она старается. Думаю, вам лучше самим посмотреть. У них репетиция в 14.
– Здорово! Сказала за всех Наташа.
У Лены вообще не было сил ничего говорить.
Савченко посмотрел на часы, констатировал, что до репетиции осталось еще пол часа и начал расспрашивать о жизни девочек.

Степнов вздрогнул. Дверь спортзала открылась, в нее ворвалась веселая компания. Три парня и две девушки. Ольга и Максим Ветровы – близнецы с белокурыми шевелюрами –клавишница и соло-гитарист; Илья Исаев – долговязый парень, как и когда-то Ленка подтянутый Степновым из баскетбола, – ритм-гитарист; Никита Тылов – увлеченный и веселый паренек, как уже было сказано выше, бас-гитарист; и Ира Арбатова – его сегодняшняя надежда. Если эту темненькую коротко-стриженую зеленоглазку возьмут в «Ранетки», то у него будет официальный повод присутствовать на их концертах, а может и на репетициях…
– Чего это с вами, Виктор Михалыч?! – Спросила Оля преподавателя застывшего с большим барабаном в руках. А он уже не слышал ничего… Не видел никого… потому что в дверях появилась она… И она смотрела прямо ему в глаза…

Она смотрела в ЕГО голубые глаза, в которые смотрела, как тогда казалось, в последние секунды жизни…

Глава 7
Звонкими могут быть не только аккорды

Степнов долго не мог оторвать глаз от нее. Он растерял все слова и заготовленные безпрестрастные взгляды. Ребята из группы «ВИВАТ» уже давно побросали инструменты и обступили «Ранеток».

Лена с трудом оторвала взгляд от Виктора, но чувствовала спиной его взгляд. Сначала им пришлось раздать автографы, и только через несколько минут, когда к ним присоединился Савченко, где-то на полпути задержанный родителями, они объявили, зачем пришли…
Ирина зарделась, а Лена только сейчас заметила, как она похожа на сегодняшнею Леру.
– Что вам сыграть, – застенчиво спросила Арбатова, садясь за барабаны, которые очнувшийся Виктор уже установил на полу спортзала. Физрук мило поздоровался с девочками, пожал руку Лене…

Лена не смело протянула руку для пожатия… От ладони по всему телу прокатилась горячая волна. Безымянный палец закололо воспоминанием. Как же он тогда это сделал?!
– Здравствуй… те Виктор Михалач, – чуть не обратилась она к Степнову на ты.
– Привет, Ленка! – Он широко улыбнулся. Совершенно искренне и открыто.
– Вот, как и обещала, пришла к вам с разговором, важным делом. У нас беда… Барабанщица покинула нашу группу, – улыбнулась девушка, нервно освобождая руку.
– Ммммм?! – изобразил на лице заинтересованность физрук. – Очередная?!
– В смысле?! – не поняла Лена.
– Ты думаешь, я не слижу за творчеством своей любимой («девочки» чуть не сказал Виктор) группы.
–Нет, я просто не…
– Я был на многих ваших концертах… – пока все шло так, как запланировал Степнов. Савченко убежал на урок, «ВИВАТ» Наташа, Женя и Аня сгрудились у инструментов и слушали Иру, подыгрывали ей, просто болтали, не обращая на их парочку внимания.
Лене стало не по себе… Значит он был… Был всегда рядом, а она думала, что это всего лишь наваждение. Это почему-то стало раздражать… Она, вопреки всем ожиданиям Виктора, начала злиться.
– А где моя гитара?! – Лена заменила, что в руках у темноволосого одинадцатиклассника пусть похожий, но не ее инструмент.
Виктор замялся.
– Да там такая история… Лен, тише, не выдавай меня… Я ее сломал…
– Что?!!!! – «тихо. Не волноваться. Он просто сломал… ЕЁ ГИТАРУ!»
Послушав Иру она улыбнулась и спросила у ребят из школьной группы.
– Знаете, нам наверное придется украсть у вас это чудо! Нам позарез нужна барабанщица! Вы не будете против?!
– Ну, может я как-нибудь смогу совмещать… – Ире ни как не хотелось уходить из родной группы.
– Знаешь, – Аня перехватила инициативу на себя. Зная, что Лена не сможет смягчить удар, как никогда не умела этого делать ни в спорте, ни в жизни! – У тебя просто не получится. У нас очень плотный график репетиций, концертов. Иногда придется ездить на гастроли. А еще записи… Я думаю, что тебе лучше определиться сейчас… Что бы потом не подводить ни нас, ни ребят.
– Да… – Подтвердила Лена, которая все время пламенной речи Ани пыталась ее перебить.
– А у меня есть время подумать?! – Спросила поникшая Ира.
– Конечно! – Сказала Женя, дергая за руку Кулемину. Ведь та уже хотела сказать, что у Арбатовой не больше 5 минут. – Сегодня вечером у нас репетиция. В шесть будешь на базе – значит согласна, нет – будем искать дальше.
Ира кивнула.

Девочки уже вышли, а Лена, сама не зная специально или нет, осталась возиться с застежкой на чехле от гитары… И чего она ее брала… Ведь знала, что здесь свои инструменты есть!
Степнов подошел сзади, глубоко вздохнул и решил, либо сейчас, либо никогда!
Он обхватил ее за талию и развернул к себе.
– Послушай, я знаю, если бы ты не хотела, ты бы не пришла…
– Я из-за группы… – начала вырываться Лена, но он держал крепко.
– Не перебивай! Я три года ждал твоего звонка, твоего прихода…
– Отпустите! – жаркий шепот обжигал ей лицо.
– Молчи, – Оно обхватил ее одной рукой, второй ладонью слабо прикрыл рот. – Я люблю тебя, больше жизни, больше всего на свете! Я только о тебе думаю, просыпаюсь с тобой, засыпаю… И гитару я не сломал… Я на нее молиться готов…
Лена укусила его ладонь, ему стало трудно себя сдерживать и он притянув ее лицо ближе поцеловал… Так, как никогда не целовал никого, так, будто он целовал в последний раз в жизнь. А она на миг перестала вырываться и начала отвечать на его поцелуй. В глазах помутнело и Степнов начал снимать с Ленки куртку, за что получил укус в губу, а за тем звонкую оплеуху.
– Не смей! Я не говорила… Я не знаю… ТЫ!!! Я тебя ненавижу! Слышишь! И не смей больше меня даже трогать!

Лена выбежала из зала, пронеслась мимо девчонок, которые ждали ее у входа в школу… Она неслась по улицам и по щекам текли слезы… Она прибежала домой и рыдала в голос!

Виктор несколько минут стоял не шевелясь, потом облизал окровавленную губу… громко упал на колени! И взвыл, как раненый волк!
– За чтООООООООООООООО!!!!!!!!!!


Встреча вторая

Глава 1
Звонки и разговоры

Вечером на репетиции было снова 4 человека. «Ранетки» и Ира. Темноволосая девушка робко постучала в дверь, когда Наташа уже хотела предложить искать другие варианты. Лены не было. Девчонки не представляли, где ее носит, но руководство, как говориться не опаздывает, оно задерживается.
Подождав еще немного «Ранетки» все же сели за инструменты. «Алиса», «О тебе» еще пару новых песен… Новая барабанщица неплохо справлялась со своими обязанностями. Но в глазах у нее не горели те азарт и счастье, которые обычно привыкли видеть девчонки у новых солисток.
– Ир, ты чего такая… – Спросила Наташа, треся уставшей рукой.
– Да нет… ничего… – хотела отмахнуться девушка, но ударилась о металлическую тарелку у засмеялась. – Я просто… Ну, я же наших ребят сильно подвожу… А там еще Максим… Он вообще сказал, что если я их брошу, то он со мной больше разговаривать не будет…
– А он?!...
– Ну, он соло-гитарист, а потом… ну, парень мой… – совсем зарделась Ира.
– Ясно, – Наташа присела к девушке и обняла ее за плечо. – Но ты здесь? Почему?!
– Да я и опоздала потому, что не хотела приходить. У него сестра, Оля, она тоже с нами играет. Ну, она мне уже без пяти шесть позвонила, сказала, что он потом жалеть будет… Ну в общем она меня сюда за шкирку и привела.
– Знаешь, Ир, ты очень хорошая девчонка и играешь хорошо. Мы очень хотим, что бы ты осталась с нами подольше. – Улыбнулась ей Наташа и отошла, что бы поместить гитару на подставку.
– Спасибо… – Арбатова посмотрела на часы. Время уже близилось к восьми. – А Лена?! Почему ее нет?!
Аня сняла с плеча гитару и присела на колонку рядом с Ирой.
– Да сегодня там чего-то произошло… А, она у нас человек … скрытый что ли.
– В смысле?
– Если ночью бродишь по крышам… Пароль - любовь! – Напела Аня. И подмигнула Арбатовой. – Как там Степнов?!
– Нормально, а что? – не поняла девушка.
– А ты что, ничего не знаешь?! Девочки, она не знает! – Аня откровенно начала ржать… Хохотать как сумасшедшая. Она встала и начала прыгать по всей комнате, распевая: «Она не знает!»
Девочки смотрели на нее и не могли понять, прикалывается она или это реально нервный срыв… Но когда Аня резко стала серьезной, подскочила к барабанам и начала что то жарко шептать на ухо Ире, периодически всхлипывая или хихикая все поняли, что Аня все же сорвалась.
– Женьк, звони Платону, ее нужно отвезти домой! – Сказала Наташа.
– Думаешь?! Может лучше…
– Да, лучше ко мне…
– Я имела в виду больницу, но к тебе это тоже вариант, – нервно слушая гудки, ответила Женя.
Аня отскочила от Иры. Зеленые глаза девушки расширились то ли ужасом, то ли удивлением.
– Это что, правда?!
Аня начала метаться по базе и кричать:
– Как она может!? Как она не понимает!? Он же любит ее! Он же все для нее!.. А она? Почему она этого не ценит! ЧЕРТ! – девушка села на пол и начала реветь. И уже ни Наташа, ни Женя не могли ее остановить.
Приехал Коля. Сгреб всех в машину и отвез на квартиру к Наташе. Там девчонки уложили Аню в кровать, напоили мятным чаем. И она всхлипывая уснула.
Ира сидела, забившись в угол кухни. Женя и Ната потягивали чай. Платонов пытался дозвониться до Лены.
– Ир, прости, что так получилось, просто у нас… небольшие проблемы, – виновато сказала хозяйка квартиры.
– Ни чего себе небольшие. Ленка трубку не берет… Анька в истерике, новую барабанщицу вообще запугали до смерти, – возник в дверях Платонов.
– Да нет… – девушка вздохнула. – Просто я не ожидала.
– На самом деле у нас все обычно спокойнее… Наверное…
– А… Это правда… – Повторила Ира тот вопрос, на который так и не получила ответа на базе.
– Что?! – не поняла Женя.
– Ну, про Степнова и Лену?!
– А что тебе Аня сказала?!
Иринка опять зарделась, и все-таки она была очень скромной и нежной девочкой.
– Ладно… лучше мы тебе расскажем на трезвую голову то, что реально было, потому что Анька в истерике могла наплести тебе что угодно.

Кулемина лежала на широкой родительской кровати. И смотрела на быстро темнеющую улицу. В голове бушевали противоречия.
Она уже начинала жалеть, что всадила Степнову пощечину. Но он же не сдержал обещания… Он же не имел права ее целовать… А ведь ей понравилось… Даже Гуцул не целовал ее ТАК! Так, как будто ничего больше не существовало вокруг, будто это был первый в ее жизни Настоящий поцелуй, будто он имеет на это полное право… Да. Ей понравилось, но она не позволила ему большего. Почему?! Просто испугалась?! Но чего?! Осуждения окружающих? Да какое может быть осуждение, ей уже двадцать и она вольна делать то, что захочет и ей ни указ ни родители, ни дед, ни девчонки, ни окружающие… Может все-таки стоит попробовать?! НеТ! Не сходи с ума, Лена, у тебя и так дел полно! Но ведь он будет продолжать ходить на концерты, а может и на репетиции?! Как он смел (в груди опять закипела злость)?! Как он мог приходить и смотреть на нее… Ведь она была совершенно спокойна, особенно тогда, когда ради прикола прямо со сцены сказала, что песня «Лети» посвящена ее самому любимому человеку! Неужели он был и на этом концерте?!
– Ненавижу… Слышишь, я ненавижу тебя, – шептала девушка в пустоту, туда где уже несколько ночей, как только она перебралась сюда из больницы, перед ней возникали его глаза и губы. Губы и глаза…
– И себя ненавижу, – добавила она, закрыв лицо руками.
Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть.
Это он? Только не смотреть на экран, не соблазнять себя на ответ.
Она зажмурила глаза, открыла и тут же закрыла раскладушку. Глубокий вдох… Снова звонок, то же движение… Еще несколько раз…

Степнов сидел в своей квартире и снова напивался.
Ну почему он пьет только после того как видит ее. Ленка плохо на него влияет. Может просто забыть о ней?! Нет он уже несколько раз пытался… Переставал ходить на концерты, сбрасывал звонки «информатора», убирал гитару в шкаф и даже однажды относил ее на мусорку… Но не выдержав снова звонил, узнавал, когда следующее выступление, покупал цветы и просил передать их как-нибудь незаметно. Снова вешал гитару на стену над кроватью, а в тот раз, не дойдя до подъезда он тут же вернулся, прижал инструмент к груди провел рукой по ее силуэту и, вспоминая свою девочку, как в тумане вернулся домой.
Телефон дернулся от виброзвонка. Sms-ка от «своего человека» гласила: «На репетиции не была. На наши звонки она не отвечает. Попробуйте Вы. Ира молодец».
В нерешительности Степнов застыл перед телефоном. Ну, раз так…
Он нажал на зеленую клавишу телефона, как на кнопку детонатора. Гудок, еще один…
– Послушай ТЫ!!!!

Звонки прекратилась. Лека вздохнула. Слава богу! Она встала… Завтра три пары и репетиция, девчонки наверное волновались… Интересно, как там Ира. Она милая девушка, так похожа на Леру… Неужели они нашли то, что нужно… Снова звонок. От неожиданности она разбила чашку, в которую только что налила горячего чая. Пушистые тапочки намокли, коленку саднило ожогом!
ЧЕРТ! Она забыла обо всем, о том, что только что она уже готова была его оправдать, о том, что жалела его, о том, что уже думала просить прощения… Схватила трубку – точно, он!
– Послушай ТЫ!!!! Когда ты оставишь меня в покое! Мы кажется уже обо всем поговорили! Запомни, я поклялась, что не обращусь к тебе, если не будет чего-то важного! Сегодня я пришла всего лишь для того, что бы помочь группе, если бы не это, я бы никогда не подошла к тебе!
Она не давала сказать ему не слова. А у него и не было слов… Он просто глупо улыбался трубке, представляя себе, как быстро шевелятся ее губы, как ярко горят зеленые глаза, как трясется чуть влажная челка. Ему, казалось, ничего не нужно было, кроме ее голоса…
Но вот он начал вникать в ее слова. И гордость начала подавлять глупую радость.
– Я ненавижу тебя, ненавижу, ты скотина… ты… – у нее не хватало слов, и Ленка поняла, что еще несколько секунд молчания с его стороны и она либо бросит трубку, либо кинется на кровать и крикнет во весь голос: «Я люблю тебя!» (и что-то подсказывало, что при ее нервном напряжении второе было более вероятно).
– Замолчи! – крикнул он в трубку. Злость закипала в груди. Ему было безумно больно от этих слов. – Я позвонил сказать тебе, что бы ты забыла то, что произошло сегодня днем. Это всего лишь помутнение, всплыли былые чувства… Ничего серьезного, слышишь?!
Лена в ступоре замолчала. Чего-чего, а этого она ни как не ожидала.
– Я взял с тебя клятву, теперь даю ее сам… Я не появлюсь в твоей жизни пока ты сама этого не захочешь, пока не придешь ко мне и не скажешь, что готова быть со мной! Прощай…
Он бросил трубку… В прямом смысле слова. Nokia стукнулась о холодильник и развалилась на части!

Глава 2
…влюбиться по уши…

– Гад! – Лена металась по квартире, как раненая тигрица по клетке. Коленку жгло, но сердце болело еще больше. – Как ты мог, ведь я почти сказала… Ведь я почти призналась… Сволочь!.. Что теперь делать…
На часах уже было больше трех утра, а она ни как не могла уснуть. Взяла МР3 и включила его на полную. В наушниках заиграл ее собственный голос: «Последний шанс его забыть – влюбиться по уши…»
Эти строчки она написала после того случая, когда она, прямо, как сейчас, была уже готова ему все сказать.

Виктор тогда еще работал в школе. Это было где-то дня за три, до его драки с Гуцулом. Он вызвонил ее с репетиции в кафе, строго запретив брать с собой Гуцула. Ленке не хотелось идти в школу одной, и пока она ломалась, думая как ты обхитрить Степнова, он успел сбросить два гневных сообщения: «где ты есть?!» и еще раз позвонить.
– Я уже тут, – сказала Куленина, войдя в спортзал.
Виктор кинул мяч в кольцо, и довольный метким попаданием, мельком оглянулся.
– Раздевайся, – крикнул он, ловя брошенный об стену мяч.
В голове у Лены вихрем пронеслись мысли: «Он рехнулся?! Что прямо здесь?! Так сразу?!»
– Что?! – произнесла она сдавлено.
– Куртку, говорю, снимай! Давай потренируемся.
На секунду от сердца отлегло, но потом его снова накрыло волной непонимания: «Тренироваться?! Зачем?! Почему нельзя было приводить Игоря?! Что Степнов хочет от нее?!»
Отрабатывали броски, передачи… это продолжалось больше получаса, в голове вертелись смутные сомнения, ждать Лена уже физически не могла. Наконец, когда Виктор оказался рядом, она выдохнула то, что держала в себе всю тренировку: «Что вы от меня хотите?»
Физрук изобразил на лице непонимание.
– Хочу, что бы хорошо играла…
– Зачем вы меня вызвали, вы же знаете, что у нас была репетиция… что я…
– Прости, я забыл, – снова совершенно невинно и нежно сказал Степнов.
Лену начало трясти от близости его тела и от этого наивно-мягкого тона.
– Виктор Михалыч…
– Что Лена, – он отнял у нее мяч, и прижал им девушку к стене под кольцом. Сейчас между ними находился только кусок резины, накачанный воздухом и эта фраза, которую ни один из них не мог произнести первым.
– Виктор Михалыч, что здесь происходит?! – Она не смогла сказать того, чего он ждал, она не смогла выдавить, то, что жгло ей горло…
– Тренировка… – тихо сказал он без страсти, без какой-то особенной интонации, просто ответила на вопрос.
– И все?!
– А ты хочешь чего-то большего?! – Не удержался от намека Степнов.
Она покраснела, ведь ей действительно хотелось большего…
– О чем вы?!
Он отскочил назад и, не глядя, кинул мяч в корзину.
– Тренировка окончена, – кинул он через плечо и не увидел, как девушка медленно, но верно сползла по стеночке на пол.
В эту секунду, когда его спина скрылась за дверью тренерской, она твердо решила, что замутит с Игорем, для того что бы забыть Степнова. Это был ее последний шанс «влюбиться по уши».

Но ничего серьезного тогда не получилось. Гуцул оказался предателем, точнее Ленка заставила себя так о нем думать, потому что понимала, Игорю до Виктора далеко… Потом было еще одно признание, потом ее клятва, возвращение всего на свои места, тренировки, репетиции, поступление, учеба, концерты и гастроли, записи трех альбомов… Бесконечная смена барабанщиц … И вот опять?!
Что делать, у кого просить совета?! В кого «влюбляться по уши», что бы забыть эти позорные минуты в его объятьях, его страстный поцелуй и этот звонок…
Парень… Тот что играет на ее… то есть не на ее, гитаре…
От воспоминания о том, что ее инструмент сейчас у Степнова ей стало не по себе. Он что совсем свихнулся?! Во дурак! Но… это может значить только одно… Он все еще любит ее, по настоящему… А может он уже сошел с ума от этого чувства и социально опасен…
Черт! Что делать?! Нужно спросить у Иры про этого парнишку… Как его… Никита, кажется… Как папу… Блин, он младше меня на три года… Ну и пусть! Он вроде ничего, симпатичный…
На будильнике было уже восемь, Лена была в полной боевой готовности. Накачавшись тремя кружками кофе, она чувствовала себя бодрой, не смотря на то, что не спала всю ночь, и веселой, потому что в каждую кружку она добавила немного коньяку.

Глава 3
Не было печали… Только нервы подкачали…

Аньку отправили в больницу. Уже вторую неделю репетировали без нее. Ленка, от чего-то чувствовала себя виноватой перед подругой и каждый день между универом и базой заезжала к ней.
Аня смотрела в потолок и молчала… только в первую их встречу, на следующее утро после ее неудавшегося прыжка из окна наташкиной квартиры девушка внимательно посмотрела на Кулемину и тихо сказала: «Я не могу без любви, а ты можешь… Почему?!»
Лена узнала о том, что случилось вечером на базе по телефону от Платона. Уже началась вторая пара, а ни одной из подруг в университете не было. Девушка решила, что они обиделись и стала звонить всем подряд. Ни одна из девчонок не отвечала.
– Ну, точно обиделись! Эх! Знали бы они как мне сейчас тяжело!
Набрало номер Коли… Почему-то в списке вызовов он оказался перед Степновым… Выходит он вчера тоже звонил?! Что-то случилось…
Судорожно слушала гудки..
Сбросил!
– Да что вы все, издеваетесь!?
Через несколько минут, когда Ленка уже одевалась, что бы ехать к Женьке, а потом, если не найдет ее, к Наташе, телефон завибрировал в кармане джинсов.
– Коль, ты чего сбрасываешь?...
Но Лена не успела договорить. Осипший от волнения голос Платонова возвестил: «Аня в больнице. Она хотела прыгнуть из окна…»
– Что?! – Лена не поняла, точнее не захотела понять. – Аня?!
– Да…
– Где?! Какая больница?! Я сейчас приеду.
Платонов сдавлено объяснил как доехать… Ленка поймала такси и примчалась. В коридоре сидели девчонки. Женька молча плакала, Наташа стучала по клавишам ноутбука. Платонова не было видно. Родителей Ани тоже.
– Где?! – только и смогла выдавить Лена.
– Они сейчас у врача… – пробубнила Ната не отрываясь от экрана…
Ленке показалось странно, но как только она подошла ближе, то увидела, что вся черная клавиатура была влажной… А глаза опухшие…
Ленка села на корточки и обхватила голову руками!
– Вы мне толком можете объяснить?!
Тут как раз из кабинета вышли Михаил и Коля.
Платонов отвел Лену в сторону и рассказал о том, что произошло на репетиции, а потом дома.
Как только Ира ушла, она, оказывается живет в соседнем от Наташи доме, девчонки стали решать, что будут делать с Аней. Платонов ни как не мог дозвониться до Лены, а когда бросил это занятие зашел в комнату. Девушка уже стояла на подоконнике и смотрела вниз. Парень еле успел подскочить, потому что одна анькина уже нога опустилась на карниз. Платон обхватил ее сзади и снял с подоконника!
Анька начала кричать, упираться, вырываться… На крик прибежали девчонки и тут же поняли, что случилось.
– Женька, бери мой телефон, звони Василию, – Сказал Коля удерживая все еще дергающуюся Аню. -– Это наш аспирант, он в хорошей клинике работает.
До приезда скорой ребята старались удержать подругу в спальне. Она, то сидела смирно, то порывалась выскочить на улицу. Всю ночь Коля Женя и Наташа провели в больнице, совсем забыв позвонить родителям Ани и Ленке. Уже утром, когда Василий вышел и, отведя в сторону Колю, сказал ему, что девушку придется госпитализировать, только тогда ребята вспомнили, что нужно оповестить родителей. В телефоне Женьки оказались оба номера. Решили звонить отцу.
Как только он приехал позвонила Лена. Девочки не могли объяснить все Михаилу, поэтому Платону пришлось скинуть Ленкин звонок, и уже объяснив Прокопьеву, что к чему перезванивать девушке.
Аня сидела в отдельной палате в синем домашнем наташкином халате и смотрела в одну точку. Первой зашла Лена.
– Ань… Ты как?!..
Подруга молчала.
– Ань, я виновата, да?! Прости меня… Зачем ты так?!
– Я не могу без любви, а ты можешь… Почему?! – подняла на нее глаза девушка!
– Без какой любви, – не поняла Кулемина. Но Аня ничего не ответила. Из глаз потекли слезы, и она уткнулась носом в подушку.
Отец тоже пытался растормошить Аню, но ему она вообще ничего не сказала.
–Что будем делать?! – спросила Лена, когда в тот день они сидели у нее на кухне.
– Ире будем говорить?! – не ответив на первый вопрос, задала свой Женя.
– Я думаю да, – Лена поставила перед девочками чай. – Раз она теперь одна из нас, то имеет права участвовать во всех делах группы!
– А я думаю, что не стоит… – Женька отхлебнула горячей ароматной жидкости. – Не стоит заргужать девочку лишними проблемами.
– А ты чего молчишь?!
Наташа смотрела в одну точку…
– Она долго держалась! – сказала Ната грустно. – Слишком долго, а теперь сорвалась.
– Ты о чем?! – в голос спросили девочки.
–Я о Ане… Она не могла так больше… У Женьки с Платоновым все отлично, я тут счастливая хожу… Теперь и ты со …
Она не успела договорить, потому что на стол с грохотом обрушилась всем телом Лена.
– У меня с ним ничего нет! И БЫТЬ НЕ МОЖЕТ!
– Не буянь… – Как всегда спокойно сказала Ната. – Конкретно я об этом молчу. Послушай, нам сейчас некогда сейчас обсуждать твои отношения с физруком… Или их отсутствие – добавила она увидев гневный взгляд подруги.
– Давайте подумаем, что делать с Аней!
– Может Белуту подпрячь?!
– Ну, как вариант, – Лена достала трубку и набрала номер Степы.

Глава 4
Все вместе… а сердце не на месте

Ира ожесточенно барабанила по установке.
Лена, закрыв глаза, ударяла по стругам медиатором, наслаждаясь вибрацией в пальцах.
Наташа как обычно кривлялась в творческом экстазе.
Женька широко расставляла пальцы, беря на синтезаторе размашистые аккорды…
Не хватало только Ани.

Белута наведывался к ней каждый день, после работы, а работал он тренером в фитнес-центре, по несколько часов сидел у ее кровати. Она только улыбалась ему, говорила, что ей хорошо, когда он рядом, но больше ничего… Девочки тоже бывали у подруги по нескольку раз в неделю, узнавали как ее здоровье, но не смотря на явные улучшения ее не хотели отпускать.
– Она физически и морально истощена, ей нужно пройти полный курс реабилитации, – говорил врач.
Аня обещала, что как только выйдет из больницы сразу примется за репетиции.
– Ну, это мы еще посмотрим, – шутила Лена. Теперь ей казалось, что ничего в этом мире не может сравниться с жизнью и благополучием ее близких людей. Она поняла, что в какой-то момент забыла обо всем на свете, кроме группы, а если подумать, то в первую очередь кроме самой себя! Ведь в дела группы она закопалась, чтобы не копаться в себе. Даже когда случилась авария, она как-то не особо думала о себе. И пыталась скорее вернуться в работу, чтобы не видеть по ночам этих глаз. Чтобы приходить после репетиций и, не раздеваясь кидаться на кровать, тут же засыпая, а на утро не помнить ни снов, ни вечерних мыслей. Как тяжело было ей тогда в больнице, каждую ночь видеть его, слышать голос, как наяву.
Кулемина начала встречаться с тем самым Василием, который помог им с Аней. Зачем?! Она сама не знала. Первые дни, когда она по несколько часов сидела у кровати Ани, он часто заглядывал к ним, потом поил чаем, разговаривал о чем-то. Лена вежливо кивала, улыбалась, а однажды он пригласил ее на свидание. Заехал после репетиции и отвез в дорогой ресторан. В таких местах девушка еще ни разу не была. Одной ходить не хотелось (хотя гонорары за концерты могли позволить ей это делать несколько раз в месяц), а все ее парни не решались на такой широкий шаг.
Вечером он отвез ее домой и на прощание поцеловал в уголок губ.
На следующий вечер все повторилось, только поцелуй был более решительным. Она не сопротивлялась, потому что все мысли витали далеко от этого милого обеспеченного молодого человека. Она думала об Аньке и ее словах, она думала о том, что что-то все время мешает их группе просто заниматься своим делом, и наконец, ее мучил вопрос как быть с гитаристкой, ведь на носу несколько концертов. Василий не требовал от нее большего, а Лене было с ним хорошо и спокойно. Она могла не отвечать на его вопросы, но получать от него многие ответы на свои.
Прошло уже насколько недель их отношений, девушка была рада присутствию «отвлекающего фактора». Василию была приятна ее благосклонность, он думал, что еще немного и он станет полноценным кусочком ее жизни. Вот только нужно скорее решить вопрос с Аней. Ему казалось, что до конца быть вместе им мешает именно ленина тревога о подруге.
Но теперь, когда все начало образовываться, в Ленкину голову снова начали лезть разные ненужные мысли. Прошло больше двух недель после их с Виктором последнего разговора, а он, как и обещал, больше не появлялся в ее жизни. Они уже выступили на двух концертах, где Аню заменяла их сокурсница Лена, но, как бы она не всматривалась в зал, его не было ни на одном из тысячи сидений.
Не смотря на присутствие Василия она по ночам снова видела его глаза. Что же такое! Она вставала и шла на кухню пить кофе с коньяком.
Наконец она решилась, на ответственный для нее разговор.
Кулемина знала, что Ира уже в курсе их отношения с физруком, все благодаря Ане. Ну, ничего. Так даже лучше, не будет недомолвок и стеснения! Все таки что не говори, а без девчонок она бы совсем пропала.
Суботняя репетиция прошла на ура, завтра их ждал концерт на чьем-то дне рожденьи и Ленка отпустила всех пораньше, что бы все смогли выспаться, а барабанщицу она решила проводить до дома, а за одно и поговорить.
– Ир, – Лена долго молчала, пока нависший вопрос не ударил ее по сердцу острым мечем ожидания. – Как там… Эммм… – Она не могла выдавить из себя ни имя ни фамилию этого человека.
– Степнов?! – Ира снова зарделась. – Хорошо…
– В смысле?! – Лена ожидала, что Виктор бесится, тоскует, рвет и мечет, а он «ХОРОШО»?!
– В смысле жив, здоров, ходит как ни в чем не бывало.
– Ммммммммм… – Девушка выглядела расстроенной.
– Прости, что я так говорю, но просто не хочется тебе врать… Он правда не выглядит убитым…
– У него кто-то есть?!
–Думаю нет. – Ира отняла руку. И посмотрела в лицо Кулеминой. – Постой, я хочу сказать тебе, но не могу… собраться с мыслями…
– Что?! – у Лены все перевернулось внутри. – Не мучь меня…
– Я же все таки продолжаю играть в «ВИВАТ»…
– Да, ты говорила! Я тобой горжусь! Ты и у нас блистаешь и… Так что ты хотела сказать?!
– Несколько дней назад я пришла на репетицию чуть раньше…

Степнов сидел на колонке и пытался перебирать струны гитары.
– Черт, как же это… Ну, играл же когда-то на гитаре, правда давно… В десятом классе, когда за Нинкой из соседнего подъезда ухлестывал. В мыслях всплыло худощавое лицо той, первой его любви. Темненькая, загорелая, миниатюрная девушка, младше его всего на несколько дней, она тогда очень быстро растаяла и надоела Степнову своей доступностью. Он на долго разочаровался в женщинах… Потом была Ольга, Люба... Потом… Эх, Степнов, сколько же у тебя было женщин?!
Вдруг в голову пришла мысль, а вдруг, когда Лена придет к нему сама, когда он все же добьется ее расположения, то она ему надоест так же быстро, как когда-то Нина…
Нет, не может быть! Слишком сильно колотится сердце при ее появлении, слишком ярко он видит ее силуэт во сне, слишком остро чувствует прикосновения ее пальцев, когда сам он касается гитарных струн.
– Как же тут?! – Он снова зажал грубыми пальцами аккорд и провел по струнам. – Это вроде ничего…
Он достал из кармана помятый листок и напел незамысловатую мелодию:

Я закрываю глаза только утром,
Я засыпаю имя шепча,
Твои губы блестят перламутром,
И горит, затухая свеча.

Раскрывают цветы свои души,
Просыпается маленький мир,
Моя девочка, меня ты послушай,
Ты давно мой бесплотный кумир.

– Так, теперь припев… – Перебирая струны и аккорды он остановился на каком то сочетании аккордов. Повторил несколько раз…

Этот блеск твоих глаз зеленых,
Этот шепот твой – это мой сон.
Да и вкус этих слез соленых,
Этот смех – колокольный звон.

– Потом новый куплет…

Если б скульптор ваял Венеру,
У нее было б твое лицо,
Я храню в сердце хрупкую веру,
И храню для тебя кольцо.

Раскрывают цветы свои души,
Просыпается маленький мир,
Моя девочка, меня ты послушай,
Ты давно мой бесплотный кумир.

Степнов вздрогнул, почувствовать на себе чей-то взгляд. Это была Ира. Интересно, много ли слов она услышала? Догадалась ли она о ком он пел?

Глава 5
Новости, а в радость ли?!

– Ты что?! Степнов написал стихи?! – У Лены в прямом смысле отвисла челюсть.
– Ну, да! Даже песню…
Не в силах стоять на ногах Кулемина села на бордюр, прямо у дороги. Столько новостей в трех словах.
Во-первых, Виктор никогда ничего не писал, кроме оценок в журнал.
Во-вторых, он не имел ни малейшего представления, как ей казалось до сегодняшнего дня, о стихах и музыке.
В-третьих, ей в первый раз в жизни посвятили стихи! Было и приятно и как-то неловко. Почти стыдно…
Как раз по новости на каждое слово!
–А о чем песня? – Робко спросила Лена, не понимая радоваться ей, или бесится.
Ира села рядом и опустила глаза.
– Про тебя… Про то, что ты его кумир…
– А еще, – Лену бросило в жар.
– Я точно не помню, он как только меня увидел, сразу спрятал бумажку и поставил на место гитару. Там было что-то еще про Венеру, про зеленые глаза и про… кольцо!
–Черт! –Кулемина быстро встала, прошлась вдоль дороги. – Есть сигарета!?
– А ты разве куришь?! Я – нет! Прости… – Ира испугалось этого вихря.
– Я?!! – Лена не помнила, чтобы что-то спрашивала у Иры… В голове кружились слова… КУМИР… ГЛАЗА… КОЛЬЦО… Ну неужели все на столько серьезно?! – Нет, я не курю, просто… раньше курила, помогало стресс снять.

Курить она начала после той новогодней ночи. Гуцул поцеловал ее, а потом…
Утром, когда пришел дед, Игорь уже сидел на кухне и, как ни в чем не бывало, пил чай, а она, обмотавшись одеялом судорожно пыталась собраться с мыслями. Оделась, нашла в куртке у парня пачку сигарет с фильтром, открыла форточку и… затянулась. С непривычки легкие отторгли неприятные пары… Лена закашлялась. Сзади подошел Гуцулов и взял из ее пальцев сигарету.
– Не спеши, преврати это в удовольствие. – Он затянулся и, не выпуская дыма, поцеловал ее.
Голова закружилась и ничего не хотелось больше… Ведь тогда она так старалась «влюбиться по уши». Потом, как только у нее начинались проблемы Лена сразу доставала сигарету. Пачка всегда была под рукой. Но несколько лет назад она строго запретила себе этот маленький каприз. Он слишком явно напоминал ей о той ночи, о Гуцуле, и отчего-то о Степнове.

Сейчас мозг просто требовал, расслабления. Может лучше выпить?! Нет, пить ей сейчас не хотелось, так как она почти не пьянела, от вина и виски ее просто мутило, а коньяк она добавляла только в кофе, в основном после бессонной ночи.
– Ладно, Ир, ты иди, спасибо… Прости, я не могу… Мне надо подумать… Завтра в четыре на базе, повторим все и к шести нас заберут на заказ…

Виктор сидел на подоконнике, свесив ноги со стороны улицы. Позднюю весну он очень любил. Днем светит и греет солнце, не жжет и не испепеляет. Вечером охлаждается асфальт и в воздухе витают приятные запахи свежих листьев, весны… Как здорово жить на первом этаже думал он, крутя в руке трубку. Он ждал звонка или сообщения.
Когда пару дней назад он узнал о связи Лены с этим врачом, то взбесился не по-детски.

– Ань, ты как?!
– Ой, Виктор Михалыч, как я вас рада видеть! А что вы здесь делаете?! – Девушка отвернулась от окна.
– Ну, вот узнал, что ты в больницу попала, решил навестить.
Специально, что бы не пересекаться с Леной он отпросился с работы и приехал утром.
– Спасибо, мне намного лучше. Только устаю быстро… Это из-за нервов.
– Скоро тебя выпишут? – Степнов поставил на тумбочку пакет с фруктами.
– Да, в понедельник обещали… А вы зачем пришли, ведь не просто так, навестить бывшую ученицу.
Степнов смутился, ему действительно хотелось узнать что-то еще о Лене. «Свой человек» последнее время стал очень не многословен. Виктору казалось, что он что-то скрывал. Но не успел ничего сказать, как в палату зашел Василий. Не обращая внимания на постороннего мужчину он обратился к Прокопьевой:
– Ань, мыс Леночкой собрались в кино… Она обещала заехать после репетиции, ты не ложись, она хотела сказать тебе что-то важное! Здравствуйте, – он наконец заметил Степнова, у которого глаза налились яростью.
Когда Василий вышел он повернулся к Ане.
– Ой, – у нее аж сердце в пятки ушло от такого вида физрука. – Виктор Михалыч, что с вами?!
Махнув головой в сторону зеркала он сам не узнал себя, волосы всклокочены, губы вытянуты в нитку, щеки пылали, глаза… глаза были не львиные и даже не бычьи … они были просто бешеные, звериные… Он никогда не бесился так сильно!
– Прости! – Виктор закрыл глаза ладонями. Вот что не хотел рассказывать «информатор». – Что у них?!
Аня замялась:
– Точно не знаю, но что-то есть… – Аня сжалась в комок, так как боялась, что за эти слова взбесят Степнова окончательно, но он только молча и жалко посмотрел на нее и так же молча ушел.
Ленка забежала действительно на минутку, сообщить, что в воскресенье они выступают на юбилее у какого-то режиссера и тут же умотала в кино… Ане так хотелось остановить ее, но девушка не дала сказать ей ни слова. А на неделе у Лены вообще не было времени забежать к подруге.

Сейчас он ни как не мог решиться, стоит ли туда идти. Чисто теоретически он не может знать, что на юбилее Морозевича будут играть именно «Ранетки». Пригласил его сам режиссер и отказывать было не удобно. Но с другой стороны «информатор» предупредил, что Лена сейчас не в самом хорошем настроении, что бы видеть его.
Sms-ка пришла неожиданно для самого Степнова и он чуть не выронил новый телефон. Старая Nokia не выдержала испытания холодильником и яростью.
«Она сегодня поговорила с Ирой. Нервничала. Курила. Не знаю о чем там была речь, но с В. Она не встречалась».
Степнов улыбнулся, перекинул ноги в комнату и решил «ИДУ!»

Глава 6
Слишком близко не бывает

Ленка внимательно посмотрела на сцену. Так, барабанная установка по центру, чуть в глубине, как и положено, клавиши слева… Почему ее сегодня так трясёт, вроде бы обычный корпоротивчик, которых за последние годы у них было не счесть. В Ире она тоже уже полностью уверена. Эта зеленая кроха не подведет, она ловко приземляется за барабаны, поднимает глаза на стоящую у сцены Кулемину, показывает пальцами «Оk». В зале за аплодировали. Эффектный выход был отрепетирован до автоматизма. Первые удары палочек возвещали о появлении Жени, она выскакивала из темноты и улыбаясь смотрела в зал. Еще удары теперь по медным тарелкам, с двух сторон появляются Ната и Вика (которая на этом концерте заменяла Аню)… Перед последним ударом о большой барабан рука Иры дрогнула, а глазах отразился то ли испуг, то ли удивление, а может даже ужас. У Лены мелькнула сумасшедшая мысль… Нет… Он же клялся!!!
Удар все таки прозвучал и она запрыгнула на сцену, но от ярко, бьющего в глаза света ничего не видела, видно и Ира заметила ЭТО только, когда глаза привыкли к свету.

Степнов специально не стал становиться близко к сцене, что бы не шокировать девчонок… Девчонку… Его любимую девочку… Она запрыгнула на сцену и сощурилась. Увидела?! Нет… На лице замерло выжидающее выражение. Он не выдержал и скрылся в толпе. От чего-то у него тряслись руки… Он поставил бокал с шампанским на стол и вновь выглянул на Лену… Какая же она сейчас соблазнительная, в обтягивающей концертной футболке с яблоком на спине и надписью «Ранетки» на груди, в темно-синих джинсах на блестящих розовых подтяжках.

Ленка привыкла к свету, но того, кого она так жаждала и так боялась увидеть, не было! Уф… Уже легче. Песни шли своим чередом и она уже почти забыла о первосекундном наваждении!
Закрыв глаза, она по привычке присела на колонку. Пришло время ее лебединой, как говорила о ней Женька, песни.
– Ну что дорогие друзья… Моя самая любимая песня… – в горле запершило, ближайший к ней зритель подал ей бокал с шампанским, она благодарно кивнула, а когда подняла голову, то не смогла сдержать вздоха. Из глубины кафе на нее смотрели голубые глаза.
Что-то щелкнуло в ее голове и она, одним махом глотнув весь бокал, продолжила:
– И посвящена моему любимому че… – голос пропал совсем, губы в глубине кафе зашевелились… Глаза закрылись… Неужели показалось? – Человеку.
Песню спела срывающимся голосом, потом еще несколько, уже не сольных, но Степнова она уже не видела. Во время маленького перерыва она брала один за одним бокалы с шампанским, вином, даже стопки с водкой!
– Лен, зачем ты?! –Женька тронула подругу за локоть.
– Ничего, я в норме…
Еще несколько бокалов спиртного, еще несколько песен… Вечер потихоньку утихал, Морозевич давно смотался в отель, а большинство гостей уже уснули в салатах. У самой Ленки было близкое к этому состояние, единственное, что сейчас ей хотелось сделать, это отправить девчонок по домам, а самой… Ну, это только если удастся устоять на ногах…

Как только Виктор понял, что Лена его увидела, то сразу хотел уйти, уж очень странно она на него посмотрела… Но когда она сказала эту фраза, его будто парализовало. Он не мог не дышать, не двигаться, ни говорить. Она сказала, что эта песня посвящена ЛЮБИМОМУ ЧЕЛОВЕКУ! Дослушав до конца куплет, он, так с бокалом в руке, и вышел на улицу…
– Боже, с чего ты взял, что эта песня посвящена тебе, может этому, как его… Василию… Или Гуцулу… Но ни с тем, ни с другим она не была тогда знакома… кажется… – рассуждал он полушепотом. – Черт! Он запустил пятерню в волосы. – Что с тобой, Степнов?! Что делать дальше?! Домой?! Или вернуться в кафе?! Нет, лучше просто останусь здесь, дождусь пока все выйдут, а там… К черту все клятвы!
Он не мог уже держать себя в руках, Его не реально трясло от тех слов, которые так нежданно слетели с ее розовых нежных губ.
Виктор то улыбался, вспоминая ее глаза, но начинал ходить из стороны в сторону. Это всплывали в память поцелуи Гуцула и это «Мы с Леночкой собрались в кино». Звонок. В трубке голос «своего человека»: Она очень сильно напилась. Вы приходили?!
– Да, я еще здесь.
– Она разогнала всех, а сама собирается ловить такси и куда-то ехать… Мне проследить?!
– Нет, спасибо, не стоит… Теперь я сам.
Ленка выплыла из кафе, опираясь на стену, кокетливо помахала ручкой охраннику и направилась к стоянке. Путь ей преградил Степнов.
– Ой! Виктор Михалыч… – то ли испугалась, то ли удивилась, то ли обрадовалась Лена. А может и всё вместе. Сейчас она вообще не отдавала себе отчета в совершаемых действиях. – Вы-то мне и нужны! Вы не глюк, нет!?
Она потрогала его пальцем и рассмеялась.
– А то вы мне последнее время постоянно мерещитесь!
– Лен, пойдем отсюда?!
– Пойдем, – пропела она. – К тебе пойдем?! А!? Ну, позязя!
– Зачем, – не понял Виктор, но схвати ее за локоть поволок в сторону от кафе.
– Вот глупенький! Ты же сказал, что бы я не прих-прих… Стой, я не могу так быстро!
Степнов в первые видел Лену в таком состоянии.
– Я и не приходила! А теперь я пришла… И хочу большего… – Мысли в туманной голове путались, она не могла сказать чего-то определенного, а ей так хотелось именно сейчас, пока язык не все согласует с, и без того помутненным, разумом, сказать ему что-то важное, но что?!
–Степноооооооов! – она взвыла не своим голосом.
Он испугался… Сделал больно?! Или ей просто плохо?! Скорою?!
– Что с тобой?! Девочка моя?! – он подхватил ее на руки и уже хотел куда-то бежать… Но она пьяно улыбнулась и обдавая его угаром смешанного спиртного прошептала на ухо: «Я люблю тебя, Степнов!»
Потом поерзала на его руках и обняв шею поцеловала. Поначалу он отвечал, но после резко опустил девушку на землю и отстранился. Лена, чуть пошатываясь, стояла совсем рядом, она тянула к нему руки и просила отнести себя к нему домой. Ему на секунду показалось, что это всего лишь сон… Дурной, но сладкий сон… Он подхватил ее и залез в ближайшее такси. Назвал свой адрес и, не удержавшись, снова прильнул к ее губам. Они были мягкие и теплые, чуть горьковатые от спиртного, но Виктору было уже все равно.

Глава 7
Злые шутки тетки памяти

Придя в более-менее приличное сознание, когда уже начинаешь понимать, что ты именно ты, и что ты где-то лежишь, причем, скорее, в кровати, чем на вокзале, Лена начала вспоминать, что было вчера. Не открывая глаз, она хотела повернуться на другой бок, но чуть не свалилась со своего лежбища. Странно, кровать в родительской квартире широкая, с нее трудно свалиться… Или она не в родительской квартире?! Распахнула глаза, в них ударил яркий свет (тут же в памяти всплыли огни софитов, не дающие ей хорошенько разглядеть зрительный зал и узнать, здесь ли Он). Комната, однозначно, была не ее. Низкий потолок, темно-коричневый гардероб в нескольких сантиметрах от достаточно узкого разложенного дивана, с которого она только что чуть не упала. Квартира явно находилась на первом этаже, об этом свидетельствовали стволы деревьев, видные в окна. Она не принадлежала ни кому из девчонок… Хотя, может Ира?! Нет, она говорила, что у нее нет отца, а в этой комнате явно живет мужчина… Пара гантель в углу, мужской спортивный костюм на кресле, пустая пепельница на подоконнике, рядом бокал с недопитой янтарной жидкостью… Пиво, наверное…
Что же вчера было?! Может эта квартира Василия?! Да не может быть, что бы у такого подтянутого и педантичного человека, как Пажинский была такая квартира…
Лена встала и повернулась, оглядела кровать. Все постельное белье было смято, почти половина зеленой обивки дивана была не прикрыта простыней. Такое чувство, что ночь здесь была бурной… Чья же это квартира?! Память упорно отказывалась рассказывать ей о том, что случилось после того, как она поднялась на сцену.
Стоп!!!
Лена резко повернулась, от чего еще сильнее закружилась голова. Упала назад на диван и почти в голос крикнула: «НЕТ!!!» Как она могла сразу не понять – гантели, спортивный костюм… Это квартира Степнова! Сглотнув подступивший к горлу комок она тихо позвала:
– Виктор Михалыыыыч… – Нет ответа. – Степноооов… – Чуть громче. Но в ответ по прежнему тишина. Последняя попытка – Виииииииить!!!
Где его носит?! А может это и к лучшему! Нужно вспомнить, вспомнить эту ночь, ну или хотя бы вечер. Память ехидно смеялась ей в глаза и показывала только его голубые глаза в глубине зала… Или в конце какого-то туннеля! Она огляделась, на кресле, рядом с костюмом физрука лежала аккуратно сложенная ее концертная экипировка. Под душем она немного пришла а себя и поняла, что безумно хочет пить. Наглотавшись чуть теплой воды из крана, Лена быстро вытерлась свежим полотенцем, услужливо оставленным на стиральной машинке. И выбежала на кухню. Здесь на столе стояла банка с солеными огурцами и рассолом. «Степнов, ты золото!» – подумала она, жадно глотая приятно-прохладную жидкость. Но поставив на стол банку она увидела, что здесь ее ждет еще один подарок. Записка мелким убористым почерком… «Так вот как он пишет» – промелькнуло у нее в голове. Может хотя бы ты мне объяснишь, что вчера случилась?
«Здравствуй, любимая моя девочка!
Я так рад, что теперь могу к тебе так обращаться, не смотря ни на что! Я так рад, что ты пришла, потому что еще бы несколько дней и я окончательно сошел бы с ума! Я просто счастлив, что теперь мы можем быть вместе! Если соберешься уходить, ключи на тумбочке, но очень тебя прошу, дождись меня… Доброго тебе утра…
Тысячу раз люблю тебя!»
– Черт! – Теперь память услужлива предоставила ее воображению несколько выдающихся картин прошлого вечера. Ее фраза, про любимого человека, потом вино и шампанское, потом она уже на его руках… Признание, поцелуй… Но вот что было дальше Кулемина не помнила напрочь. Ни как они добрались до степновского жилища, ни то, что произошло потом!
– Позор то какой!!! Да и этот хорош! Он же понимал, что я ничего не соображала! Сволочь! Что теперь делать?! Сбежать! Да… Только… Как же, нужно как-то ему сказать, что бы не искал…
Ручки не оказалось нигде. Лена заглянула даже в туалет, ну мало ли, он там кроссворды разгадывает… После того, как она узнала, что Виктор пишет песни, ее уже было трудно чем-то удивить. Но он не оставил ей ни малейшего шанса ответить ему на записку.
Время близилось к полудню. В любую минуту Степнов мог вернуться с работы. Она выпила рассол до дна, а когда достала и откусил огурец, то поняла, как ей оставить ему сообщение.
Она выложила засоленными зелеными палочками на столе два слова «Прости, прощай». При чем первые три буквы для обоих слов стали общими, иначе не хватало писчего материала. А палочкой для буквы «Й» стал откусанный ею огурец.
Нужно уходить. Она почти закрыла за собой дверь, как вспомнила о гитаре. Вернулась. Ее инструмент висел над головой у кровати. Она сняла и погладила струны. Воровство?! Нет. Просто она лишает его малейшего воспоминания о себе. Тоже воровство, но уже не материальное. «Двойная кража без взлома» – придумала она формулировку и выскочила из подъезда, забыв закрыть за собой дверь квартиры.
Куда теперь?! Нужно скорее скрыться из виду, из города, из страны…
– Прощай Степнов, надеюсь, больше не увидимся, – сказала она киношную фразу и поехала домой собирать чемодан.


Встреча третья
Глава 1
Свои люди, сочтёмся…

Степнов сидел в кафе и нервно крутил в руках зубочистку Он зажал острые концы между большим и средним пальцами с силой надавил. Сейчас физическая боль была единственным, что могло бы отвлечь его от непонятных ему самому тревожных чувств и мыслей. Боль пронзила всю кисть, а потом электрической волной по всему телу в мозг. Рефлекторно он разжал пальцы. На большом осталась лишь вмятина. А вот деревянная палочка застряла в другом пальце. Правой рукой он резко дернул зубочистку. Вздрогнул. На коже выступила алая капля.
– Черт! – Виктор быстро слизнул каплю и тут же нахлынули воспоминания.
Такие испуганные от неожиданности и, наверное, боли зеленые глаза, такая яркая и бесстрашная улыбка, такое ровное и нежное дыхание. Такая родная, любимая его девочка. Каким же он был дураком, когда делал ей больно, когда говорил с ней, как с маленькой, когда не решался сказать самое важное напрямую, в лицо, в сердце, в душу… Зачем нужна была напускная мистика и глупые по-детски наивные клятвы?
Только сегодня, когда рано утром, не открывая глаз, поднеся к уху телефон он услышал ее срывающийся, казалось от слез, голос; только сейчас, когда он ждал ее в этом душном кафе на окраине Москвы; только теперь он понял , что жизнь готов отдать, только за эти ее тихие и тревожные слова: «Виктор Михалыч, мне нужно с вами поговорить. Это важно. И касается только нас двоих!»
– Лена? – Виктор сел от неожиданности. – Ты куда пропала?! Прости… Конечно, можем увидеться, где тебе удобно?!
Она назвала адрес. И повесила трубку, не дожидаясь новых вопросов.
Весь день он не мог отделаться от того чувства, что она звонила ему почти плача. Кулемина в слезах?! Для него это было не то чтобы не обычно, но как-то дико. Как если бы ему приказали проводить письменные контрольные работы по своему предмету.
Теперь он сидел здесь и ждал ее появления. Какой она придет к нему?! Разгневанной, нежной, потерянной, взволнованной, плачущей… Ему было все равно, главное, что бы она вообще появилась, ведь весь этот месяц он ни как не мог понять, что же произошло…

Вечером он пришел домой и в нетерпении уже хотел вставить ключ в скважину, как вдруг заметил, что дверь не закрыта. В голове метались разные противоречивые мысли.
1. Воры?! Они могли не знать, что в квартире будет посторонний и могли причинить Лене вред.
2. Она сама открыла дверь, что бы сделать ему какой-то сюрприз
3. А может…
Он не вытерпел напряжения и распахнул дверь. Через пару секунд он уже совершенно непонимающе в пятый раз пытался прочитать то, что было написано огурцами. Он различал буквы и слова, но весь смысл до него не доходил. Когда же он понял, что она ушла, и похоже теперь уже точно навсегда, он резко смахнул со стола соленые письмена и отправился на улицу. Был он на базе, в родительском доме и у деда, во всех ближайших кафе и ресторанах, никто ее не видел. Уже за полночь Степнов схватился за телефон. «Свой человек» взял трубку не сразу.
– Да, Виктор Михалыч?
– Где она?!
– Не кричите, – Платонов оглянулся на спящую Женьку и вышел в коридор их однокомнатной квартиры. – Ее не было сегодня на репетиции. Девчонки ничего не знают… Я думал, что она с вами…
Все это время, все три года, Коля пытался как-то способствовать связи Степнова и Лены, в тайне от самой Лены. Доставал билеты в самый дальний ряд, передавал через третьи руки букеты, которые Виктор покупал специально для нее, рассказывал о том, как и чем, живет девушка… Ему это уже порядком надоело, он чувствовал себя толи свахой, толи преступником… В конце концов он решил действовать самостоятельно. Уход Саши послужил ему очень хорошим поводом, дальше все шло, хоть и не как по маслу, но довольно гладко. А вчера, когда он увидел эту целующуюся парочку, которая залезала в такси, то он вовсе успокоился и подумал уже, что мучения его кончились… но, оказалось, все не так просто…

Глава 2
Потери по всем фронтам

Лены не было уже неделю. Срывались концерты, девочки либо просто не знали, что они запланированы, либо были не собраны, не готовы, играли неслаженно. На замену Лене-руководителю и Лене-гитаристке никто не мог придти. Аня только вышла из больницы, Женька резко ударилась в учебу, а Наташе вообще резко стало наплевать на все, что не касалось Юры. Ира же вообще посчитала, что Лена пропала из-за нее и перестала ходить на репетиции… Группа разваливалась на глазах. Платонов пытался взять организацию на себя, но девчонки от чего-то редко к нему прислушивались.
Дед слег в больницу, когда получил от Лены sms c таким текстом: «Уезжаю из страны. Со мной все хорошо. Приеду не скоро». Сначала Петр Никонорыч решил, что Лена отправилась к родителям, но прошло уже 5 дней, а она так и не появилось в Швейцарии.
В университете ее тоже потеряли…
Степнов не находил себе места! Что же она могла вообразить себе в том состоянии, апсцнентного синдрома, а попросту с похмелья… Та ночь и для него то осталась полной загадкой, а для девушки…

Не отрываясь от ее губ он каким-то чудом открыл замок. Опустить на пол он ее не мог, девушка не могла стоять, да и самообладания, чтобы оторваться о нее, у Виктора уже не осталось. Она запустила руки в его жесткие волосы и сжала их в маленьком сильном кулачке. Ему не было больно, он уже не понимал, что делает… В голове пронеслась мысль, что порой утренняя лень способствует вечерней спешке… Это касалось того, что сегодня утром он решил не складывать диван, а только застелил его покрывалом. Почти бросив девушку на ложе он стянул с себя куртку… Она облизала губы и попыталась высвободить руки из розовых подтяжек, но тело уже давно не слушалось помутневший мозг. Степнов не выдержал этой муки дернул яркие резинки вверх, одним движением отстегнув их от штанов. Футболку Лена сняла сама. Под ней оказался маленький белый полупрозрачный лиф. Виктор Зажмурил глаза… Ну, неужели это сейчас с ним?! Неужели она рядом и готова ко всему?!
Лена долго не могла справиться с замком джинсов. Он снова помог ей одним резким грубым движением. Нижнее белье оказалось комплектным, и мужчина, больше не в силах держать себя в руках поцеловал кружевную резинку трусиков. Лена замерла на секунду, потом прошептала: «Быстрее…» И подумала: «Я трезвею…»
Степнов страстно и молниеносно начал подниматься поцелуями вверх, плоский напряженный живот, замершая без дыхания грудь, обрамленная полу-прозрачными кружевами, нежная шея… Лена громко и грубо и зло засмеялась … Виктор отстранился… Резко вскочил…отошел к окну.
Когда через несколько секунд он уже хотел сказать ей, что не может вот так, то понял, что ничего говорить не нужно. Она уже спала… Сладко улыбалась и крепко обнимала одеяло.

Девушка вошла в кафе, оглянулась, вот и он назад пути нет. Как бы Степновн не ждал ее, эта секунда для него стала самой внезапной в жизни. На ней были привычные джинсы и обтягивающая футболка. На глазах большие темные очки, на голове синяя бейсболка. Она молча села рядом, не обращая внимания на привставшего Степнова.
Помолчала… Сняла очки…
Спепнов посмотрел в ее глаза, желая увидеть в них ее эмоции… С чем она пришла к нему?! С белым флагом или с мечом?! Но глаза не выражали ничего, только безумную усталость и то что уже несколько дней лена занималась только одним … плакала.
– Что с тобой, девочка, моя?! – Это словосочетание вызвало в Ленке бурю эмоций, но она сдержалась и тихо произнесла…
– У нас будет ребенок…

Глава 3
Ах эти дни, эти недели…

Почему он молчит? Неужели он не понимает, как ей тяжело было это сказать? Неужели он не чувствует, как все внутри нее вибрирует, и слезы снова просятся наружу?! Нет! Только не плакать, не распускать нюни, ты же спортсменка! Просто не должна, особенно перед ним! За последнюю неделю ты уже и так наплакала три ведра, неужели там осталось еще что-то!
Разве она могла несколько недель назад, когда нервно открывала квартиру родителей, подумать, что будет сидеть перед ним вот так, потупив взгляд, как провинившаяся школьница, и ждать хоть какой-нибудь его реакции.

Зашла. Закрыла деверь, прислонилась в ней спиной. Что делать?! Куда идти?! Здесь оставаться нельзя. Как только Виктор обнаружит ее послание, то тут же прибежит сюда. Родители, дед, девчонки – тоже отпадают. Куда тогда?! К Лерке! Гудки в трубке не давали покоя, наконец подруга взяла трубку.
– Хай, Ленок! – У девушки было прекрасное настроение, только что она вылезла из бассейна и вытерлась большим синим пушистым полотенцем. – У нас тут жара! Уф просто! И кто говорит, что Лондон туманный Альбион?! Знаешь, как тут круто!
– Привет, – только и сказала Лена, на всю эту тираду.
– Не слышу энтузиазма! Что с тобой?!
– Лерк, забери меня к себе… – и Кулемина впервые за много лет расплакалась.
– Так, подруга… Все с тобой понятно… опять Степнов?!
Девушка согласно всхлипнула в трубку.
– Ясно, давай при встречи поговорим. Я завтра же вышлю тебе вызов, сегодня, прости, не могу… Через три-четыре дня будешь у меня… только всех предупреди там?! А то потеряют еще…
– Не буду…
–Ну, как хочешь!
Что теперь делать целых три дня?
Опять три дня! Да что же это такое! Куда же скрыться, кому теперь звонить. Открыла в телефоне «номера»… Алехины, Белута (не, не вариант… Там Анька выписывается, ему не до меня будет!) Демидова, Зайцева… Комаров! Точно.
– Стас, ты можешь мне помочь?!
Уже через десять минут она закрывала дверь квартиры на все замки. Гастрольный чемодан, который всегда стоял у нее в шкафу, позволил не тратить время на сборы. Под темно-синею крышкой аккуратно уложены пара концертных костюмов, повседневные вещи, рыльно-мыльные принадлежности, тетрадь и ручка… На всякий случай, вдруг муза посетит в дороге. Вынув свою гитару из черного изящного чехла, Лена запихнула в него свой старый, школьный инструмент. «Заберу с собой» – решила она. Уже проходя мимо зеркала в прихожей, девушка почувствовала, что что-то с ней не так. Оглянулась. Вотосы… растрепаны, ну, почти как обычно. Глаза… Ярко-зеленые, блестящие от еще не выплаканных слез… Снова из-за Степнова… Плохо он на меня влияет… Но это не то… Футболка… Одета правильно, немного растянулась на груди и надпись «Ранетки» потрескалась. Ничего страшного… Джинсы, кеды, все кажется на месте… Может стоит переодеться… А то в концертном…
– Блин… – Лена села на пуфик рядом с зеркалом. Как же она могла бы забыть. Розовые, блестящие, тянущиеся в разные стороны подтяжки.
Ну вот! Одно напоминание она у Степнова забрала, а другое оставила! Что же у нее сегодня за день! Хотя, чему удивляться, если она не помнит целую ночь, может быть главную в своей жизни, что уж говорить о подтяжках…
Скинула футболку, отправила ее в корзину для стирки, Пусть валяется пока. Из шкафа достала другую серую с капюшоном. И вышла из квартиры. Ключи оставила у соседки и отправилась, воровато оглядываясь по сторонам, на автобусную остановку.
Следующие несколько дней она кантовалась у Стаса на даче. Подробностей он не спрашивал, и вообще ходил какой-то очень подавленный.
Так они и сидели вечерами перед телевизором, молча уставившись в экран. Каждый думал о своем и не обращал внимания на то, что на экране свою жизнь проживают другие герои. У этих нереальных людей были свои любовь, ненависть, правда и неправда. А у Лены и Стаса – свои. После двенадцати ребята как по команде вставали, тепло прощались и расходились по разным комнатам.
Наконец на третий день Стас не выдержал.
– Лен, ты с Лерой общаешься?!
– Да, – потеряно ответила она. – Я к ней послезавтра еду… Жить…
У парня вспыхнули глаза.
– Я с тобой! Пожалуйста, Лен, я уже не могу. У меня нет ни сил ни желания жить без нее.
–Поехали, – безразлично ответила Лена и в голове пронеслись слова Ани: «Ты можешь жить без любви».

Лера была в бешенстве, увидев, что синий походный чемодан за Леной нес Стас. В голове пронеслись тысячи мыслей! Первая: Они что, ВМЕСТЕ?!
Но как только Комаров увидел так изменившуюся девушку, как бросил все и подбежал к ней…
– Лер, прости меня за все, я приехал, я буду с тобой, я стану тенью, светом, все, чем ты захочешь, только не прогоняй меня! – Прошептал он на ухо и не дождавшись ответа поцеловал.
Кулемина зажмурилась!
– Да что такое! Куда я опять попала, и здесь все целуются! – выругалась она, поднимая с пола чемодан.

Несколько дней девушкам не удавалось поговорить. Истосковавшийся за три года Стас не отпускал от себя Леру ни на шаг. Хорошо, что в колледже как раз начались каникулы и они подолгу гуляли в парках и скверах Лондона. Ленка же сидела целыми днами на вилле Артема и Октябрины и возилась с маленьким Левушкой – внуком Борзовой. Этот милый малыш напоминал ей брата и помог отвлечься от всех навязчивых мыслей, ведь память так и не открыла завесу того вечера, той ночи.
Наконец, утром пятого дня девушка пришла в комнату подруги и вытащив ее из объятий спящего Стаса, привела к себе.
– Лер, мне плохо!
– Блин! Леночка, я совсем забыла о тебе, мне так хорошо, что я ничего вокруг себя не вижу. Прости, подруга, рассказывай, что случилось…
Наконец Кулемина озвучила все, что сидело внутри, наконец в ее тайну был посвящен самый близкий и родной на этот момент человек.
–Ну, Ленка, ты дууууууууура!

Глава 4
Джинсы порезаны, ЛЕТО, две полоски (не на кедах…)

Лето действительно наступило непонятно. Как-то сухо и неинтересно. Из Москвы Лена уезжала 20 мая и не знала, когда вернется, и вернется ли вообще. Столица России грустила морозами, и даже распустившиеся уже было листья на деревьях, сжались от холодов. В Англии же было жарко, душно и невыносимо сухо. Лера говорила, что за то время, пока она живет здесь, такую погоду переживает впервые. Когда через несколько недель Лена посмотрела на календарь и обнаружила, что уже 17 число…
– Нет… – Лена закрыла глаза и мысленно три раза пересчитала сроки. – НеТ! Повторила она, смотря на две красные полоски теста. – НЕТ! – Уткнулась в подушку и заревела.
– Так это же круто! – Взвизгнула Лера, когда через несколько дней Кулемина все же рассказала подруге обо всем.
– ЧтО! – Лена, не ожидала такой реакции!
– Лен, ты нереальная дура! Ты понимаешь, что это самое большое счастье для девушки – родить ребенка от любимого мужчины…
– От любимого?!
– Перестань. Перестань врать себе, ему, окружающим! Да на вас и в школе нужно было смотреть только через солнечные очки! Сверкали, блин, своей любовью во все стороны! Ты же сбегаешь от него постоянно только потому, что любишь. Ты же с ума сходишь, когда он рядом! А еще больше, когда его рядом нет! Что, скажешь не так?! Лен… тебе судьба преподнесла такой подарок! Ты не можешь найти для себя предлога, что бы быть вместе с ним, он не может найти предлога, что бы тебя рядом с собой удержать… Вы, два дурака, которые считают, что взаимная любовь – это еще не предлог, что бы быть счастливыми! Кулемина! Ты представь! Вот тут, – Лера положила теплую ладонь на её живот, – внутри тебя, есть уже маленький кусочек ЕГО! Разве ты не хочешь, что бы рядом с твоим сердцем забилось еще одно крохотное теплое сердечко, что бы Степнов каждый день смотрел на тебя и носил на руках… А потом родиться малыш, он будет похож на Виктора… С такими же голубыми глазами и твоей ослепительной улыбкой…
Лена слушала молча. По щекам текли слезы, она слушала подругу и представляла себе физрука…
– Почему ОН?! – нахмурилась девушка.
– В смысле? - Лера опешила.
– Почему ты уверена, что родиться мальчик?!
– Не важно кто родиться, главное, что вы теперь с ним не одни… Вас трое!
– А как я ему скажу?!
– Так и скажешь, на прямую, нечего тянуть… Все эти разговоры и тянучки, типа «мне нужно сказать тебе одну вещь» ни к чему! Ясно!? Так! Завтра же едем в Москву!
– Ты тоже?!
– Да. Боюсь отпускать тебя одну! Ты же чего-нибудь не то сделаешь! Знаю я тебя! Да и С папой увижусь!

– У нас будет ребенок… – повторил Степнов, прокручивая в голове все возможные варианты. Нет этот ребенок не от него. Но она уверенна в этом. Значит думает, что той ночью что-то было. Что говорить, как себя вести? Спросить: «А ты уверена?!» Нет. Она будет оскорблена, обидится, или еще хуже – снова уйдет! Что тогда ей сказать, как поступить?! Чей же этот ребенок?! Наверняка этого ВАСИЛИЯ! Он не может ее подтолкнуть к этому смазливому врачишке. У него тоже голубые глаза, правда волосы светлые, но ничего… Главное что бы ребенок родился здоровеньким, а похожим… пусть будет похожим на маму. А Степнов?! Сптепнов будет всегда рядом… Теперь всегда рядом…
Он улыбнулся, и снова повторил уже с удовольствием, растянув все звуки:
– У нас будет ребенок!

Глава 5
НЕ царские палаты

Лена не могла понять, чему он улыбается… Она рассчитывала, что он будет возмущен, может шокирован, может даже зол… Но Виктор улыбался. Может Лерка была права… И они имеют право на счастье, но общее для двоих, точнее уже троих, счастье. Девушка закрыла лицо руками и тяжело вздохнула… Всхлипнула, то ли от обиды, то ли от счастья, то ли от того, что просто хотелось, чтобы он обнял ее.
Он действительно пересел на диванчик, рядом с ней и прижал к себе.
– Что с тобой?! Не плачь… Все же хорошо?! – надеюсь ты не хочешь… (сделать аборт – хотел сказать Степнов, но горло запершило от этих жутких мыслей).
– Я боюсь, – прошептала Лена.
– Чего?! Я буду с тобой… Всегда, слышишь, теперь уже точно всегда!
– Я боюсь аборта, боюсь рожать, боюсь, что… не смогу, не выдержу… А еще…
– Ни чего не бойся, слышишь… – он прижал ее к себе, обеими руками обхватил ее дрожащее крупной дрожью тело девушки, не веря в свое счастье. Она делится с ним своими чувствами, страхами, слезами… Значит он для нее не чужой, не посторонний… РОДНОЙ, а может и ЛЮБИМЫЙ человек…
– Я боюсь за ребенка, ведь я тогда… Я же пьяная была… Это плохо, ты же знаешь…
– А что врачи говорят?!
– Я… – Лена только сейчас поняла, что совсем забыла про врачей! Она отстранилась и посмотрела в его глаза. – Я не была у врача…
Виктор вздрогнул.
– Пойдем. Он оставил на столике деньги и быстро увлек девушку за собой.

В коридоре было прохладно, но Виктора кидало в жар! Что скажут врачи, а вдруг там что-то не так?! У него тряслись руки, кружилась голова, было такое чувство, что сейчас у врача сидит не его любимая Ленка, а он сам… Но потом он понял, что находиться здесь в неведении, намного сложнее, чем быть там.
Она вышла совсем растерянная. В глазах было только непонимание, а может и разочарование…
– Что?! – Сердце Виктора на секунду замерло, но потом, казалось, решило наверстать упущенные удары и помчалось вскачь. – Что с тобой, Лен… Что с ребенком?!
– Его нет…
– Как нет?! – Виктор не понял.
– И не было… – она не в силах стоять, упала на лавочку.
– Что значит… – До Виктора только через несколько минут начали доходить ее слова. – Значит с НИМ у тебя тоже ничего НЕБЫЛО?!
– С кем? – Пришла очередь удивляться девушке.
– С Василием…
– Нет, конечно! Как ты мог… Стоп! А почему ты думал, что у нас что-то было?! – Лена выпрямилась, и превратилась вновь в ту Кулемину, которая могла укусить губу при поцелуе, могла ударить любимого человека от переизбытка чувств, была готова долго кричать и ругаться в трубку, а потом бросится на кровать и шептать: «люблю, люблю, люблю»!
– Ну, у нас же с тобой тоже ничего не было, – глупо, на одну сторону улыбнулся Степнов.
Ленка вскочила.
– Что!
– Тише, девушка! – шикнула на нее проходящая медсестра!
– Ты! – теперь память зло хихикнув приподняла занавес и только сейчас она вспомнила его последние поцелуй в шею, свой смех… его спину у окна… и теплое одеяло в своих объятьях. –Почему ты не сказал. Ты! ЗачеМ!?
Она хлестнула его по щеке и убежала.

Глава последняя
Признание, дубль №…

Только у выхода в больницу Виктор догнал ее. Вот она его самая любимая и родная девочка. В глазах ни слезинки, лишь гнев на него, на себя и на весь свет.
– Стой! – он успел схватить ее за локоть у самой двери и повернул к себе.
– Не трогай меня, – ну вот опять… опять в самый напряженный, гневный момент она не может сдержаться и называет его на «ты».
– Послушай… Если ты сейчас уйдешь, я … я не знаю что я сделаю…
– Это шантаж?!
– Да! – С крика они понемногу начали переходить на спокойный голос, а потом Степнов присел перед ней на корточки, взял в свои руки ее холодные ладони и, что бы согреть, зашептал прямо в них.
– Лена, послушай, в последний раз, послушай меня. Если ты сейчас откажешься, я уйду навсегда… Я не могу так больше. Ждать и надеяться. Ведь каждый раз, когда мы с тобою прощались, я говорил себе: «Мы еще увидимся, обязательно увидимся». Эти три года я жил только надеждой, что ты придешь или позвонишь… Я ведь всегда был рядом. Порой тебе стоило обернутся, и я был бы у твоих ног. Просто махнуть челкой, и я бы подарил бы тебе звездное небо. Я не могу так! Этот ребенок, пусть бы он был не мой, но он бы был и он бы связывал нас… Я понимаю, что смалодушничал, не сказав тебе правду, но я думал, что так мы сможем быть вместе… Я понимаю, что ты меня теперь, наверное, ненавидишь, презираешь… Но я так люблю тебя! И сегодня, в кафе мне показалось, что ты тоже… не равнодушна ко мне?! Не говори ничего… – Он почувствовал, что она набрала в грудь воздуха, что бы что-то сказать, он не видел ее лица, он уткнулся в ее руки и продолжал еще тише и еще быстрее, ему нужно было выговориться, и он уже знал, что сделает, если она ответит «нет»!
– Лен, я никогда не прощу себе, если ты будешь несчастной, я никогда не заставлю тебя страдать, я сделаю все, что бы каждое утро ты могла сказать, что оно самое счастливое в твоей жизни…
Вот… – он перевел дух, она молчала. – Я сказал все, что было у меня сейчас на душе, что у меня всегда было на сердце, но что никогда не могло сорваться с языка, а вот теперь не знаю, что мне теперь делать…
Секунда, еще… они тянутся так медленно, он не выдержал и посмотрел вверх.
Огромные зеленые глаза глядели на него из-под прямой чуть растрепанной челки, сухие розовые губы были чуть приоткрыты, щеки пунцовели толь от стыда, так как они стояли посреди дороги, и всем входящим и выходящим приходилось огибать их сумасшедшую парочку (и каждый смотрел на них с удивлением, негодованием, жалостью, а порой и с восторгом), толи то жара, брызнувшего со всех сторон …
–Поцелуй меня, – тихо сказала она.
– Что?! – не понял он.
–Степнов, поцелуй меня… – и уже не в силах стоять она осела на пол и встала на колени перед ним.

Врачиха очень строго посмотрела на целующуюся парочку, на полу гинекологического отделения.
– Молодые люди, встаньте… Девушка, это же вредно, в вашем то положении…
Они с трудом оторвались друг от друга и засмеялись.
– А где мои подтяжки? – Спросила Лена…
– Дома… – ответил он не в силах отвести взгляд от этих блестящих зеленых глаз.
– У кого?! – она улыбалась ему в лицо, так близко, так соблазнительно и так ослепительно ярко.
– У нас… – сказал он. – Пойдем, покажу…

Послесловие
Типа, кто с кем и что…

Если бы в тот момент кто-то сказал Ленке, что уже ровно через девять месяцев и три дня (ну не сразу же женщин после родов домой выпускают))))) она будет сидеть в такси с тремя голубоглазыми мужчинами, возраст двоих из которых как раз и будет три дня… То она бы не задумываясь ни на минуту сказала бы, что верит в это! Потому что была в тот момент самой счастливой девушкой на Земле.

«Ранетки» распались, но на смену им пришел очень многообещающий и яркий коллектив «ВИВАТ». Аня и Белута организавали свой бизнес и не плохо устроились в Питере. Наташа и Юра стали продюсерской группой «ЮНа» и помогали собирать деньги на операции и лечение детям и взрослым, Лера, сразу после учебы в Англии приехала в Россию и сделала не плохую сольную карьеру. Женька с Платоновым, конечно, тоже были неразлучны.

– Вить, – Лена уложила в кроватку Никиту и Костика.
– Да, моя девочка… – Знаешь, что я подумала?
– Нет… Но, кажется, догадываюсь. И он посмотрел на гитару, которая висела над головой их кровати.
– Нужно только придумать повод… – кивнула она. – И… Найти инструменты.
–А чем тебе не повод?! – Степнов одними глазами указал на своих сыновей. – Инструменты возьмем школьные, думаю Шрек не будет против!

– Да, мы, конечно уже не «детки», – сказала Женя, поднимая бокал шампанского. – Но с Леной я согласна!
– Тогда, – Наташа оглянулась на Юру. – Мы беремся за пиар…
– Я за слова… – Улыбнулась Аня.
– И я тоже… – Погрозила пальцем Лена. – И за музыку.
– Что ж! – хмыкнула Лера. – «Ранетки» снова в строю?!
– «Ранетки» возвращаются!

Но это уже совсем другая история…

Вот теперь ТОЧНО КОНЕЦ!

Нет, что вы, друзья, я не плачу,
Просто сильный ветер в глаза,
Просто день бестолково истрачен
И вернуть всё назад нельзя.
Просто солнце порой забывает
Улыбнуться в моё окно.
Просто лето ещё не знает,
Что уже наступило оно.
Не хочу говорить о проблемах,
Пусть останутся в сердце моём.
Впереди всё. Всё в переменах,
Запылает душа огнём!
Вам ведь незачем горько плакать
Обо мне иль о ком другом.
Всё равно дождик будет капать,
По пути на аэродром.
Я закрою форточку снова,
Чтоб не дул из неё негатив.
Снова сброшу грусти оковы,
Лучик сердца пока ещё жив.
Но пока что необходима
Мне жужжащая в горле грусть.
Я по-прежнему нелюдима,
Пусть останусь такой я, пусть.
Я, друзья мои, вовсе не плачу,
Но сдержаться от слёз не могу.
Это сердце моё, не иначе,
Вдруг замкнуло меня в кругу.

Уф!
Настроение уже намного лучше, вообще весна берет свое!
Люблю всех вокруг!

Соответственное к настроению стихотворение:
***
Не забывай о солнце,
Пусть всегда он светит!
Даже если тучи
И порывистый ветер.
Даже если звёзды
Забыли зажечься,
Не роняя слёзы,
Продолжай надеяться.
Даже если тихо –
Не пугайся шума.
Это просто лихо,
Нечего тут думать!
Это важно – верить!
Это сложно – выстоять!
Но откроются двери,
Если страхи высмеять.
Не забудь о солнце,
Пусть оно и забыло,
Что твоё оконце
Приоткрытым было.

Одиночество

Грустно, понимаешь, грустно.
Убаюкивает ветер сосны.
Ггрустно, понимаешь, грустно
В этих безнадежно одиноких веснах.

Больно, понимаешь, очень больно
Видеть эти парочки влюбленных.
Больно, понимаешь, очень больно,
Сердце оставляя в углях раскаленных,

Уходить, ты понимаешь, в небо уходить,
Раскрывая ветру крлья.
Уходить, ты понимаешь, в небо уходить,
Растворяться белой звездной пылью.

Просто плохое настроение, но это ничего пройдет.
Опять одна и не с кем поговорить.
Хочется чего то феерического, яркого, незабываемого.


Слишком солоно на щеках,
И в глазах нет счастливого блеска.
Слишком холодно на губах,
И неистово бьется сердце.

Слишком Больно сейчас дышать,
Зажимаю глаза руками,
Слишком трудно сейчас решать,
Не сказать все сейчас словами.

Слишком много условий для нас,
Для любви ведь условий не ставят.
Слишком глупо звучанье фраз,
Их значенья ни кто не узнает.

Слишком Близко не сможем быть,
Потому что и так слишком близко.
Слишком сильно друг друга любить
Научились мы слишком быстро.

Вот, теперь у меня еть дневник.
Кастои, всегда думала,что это глупо вести дневник, особенно в сети.
А вот теперь решила попробовать.

Сегодня совершенно сумасшедший день!
К 8.30 поехала в универ, следовательно встать нужно было в начале седьмого!
Поняла, что учиться на заочном - это огромное счастье.


тв. О=)

Привет тебе!
И тебе то же привет!
Ангелина - это значит "благую весть несущая". Возможно я именно такая?! Сама пока не разобралась.
Люблю людей, которые меня окружают независимо от их характера, статуса и привычек.
Просто люблю и все!
Девиз по жизни:
БОЛЬШЕ ПАЗИТИВА!
Сидеть слажа руки не умею!!!
Вечно что-нить делаю.
Пишу стихи и прозу, пробую самостоятельно учиться играть на гитаре, плету на коклюшках.
Есть мечта: Накопить побольше денег и на три дня уехать в Москву. И все три дня ходить по театрам, а ночью по летнему городу.
Тем более, что имею способность не спать несколько ночей подряд...
Только вот одна проблема: после этого очень трудно проснуться и поднять себя с кравати!

Вроде и все...
Вот такая я
тв. 0=)