* Поэзия существует в каждом человеке глубоко внутри, и может пробудить наши сердца своей красотой и мудростью.
* Когда мы слушаем вдохновляющую музыку, мы испытываем внутренний трепет, чувствуем, как он поднимается во что-то за ее пределами.
* Искусство дает нам возможность выразить понимание себя, других и природы.
В своих поисках, как художник я обнаружил, что универсальным источником энергии, то, что делает цветение цветов и дает жизнь каждому человеку: Сила Духа ...

Художник, дизайнер и иллюстратор, актер и поэт Олег Павлович Майоров с юности чувствовал влечение к искусству и поэзии, и начал свое обучение в качестве профессионального художника во главе с таинственной властью живущей силы, которую он чувствовал внутри.

"Год и место рождения по паспорту: 1966, г. Куйбышев (Самара). По никем не выданному, но куда более существенному и действительному удостоверению осознающим себя личностью: Год 1976, место – прииск Ленинградский Шмидтовского района Магаданской области. Крайний Север, самый-самый Крайний Север Земли, где человек имеет редкостную возможность частенько бывать один на один с Мирозданием, а, значит, и с самим собой. Вот там я и произвёлся на Божий свет под ореолом лунной радуги, малахитовым сиянием ионосферы и блеском неподвижного алмаза, венчающего незримую ось Планеты – Полярной звездой, размещённой в тех местах прямёхонько над макушкой, в которой, судя по всему, и отразилось её таинственное свечение, разбудив моё осознание себя и окружавшей меня действительности.

Именно там я начал своё обучение искусствам жизни, в том числе изобразительному и поэтическому, первое из упомянутых попытавшись впоследствии, в 1983 году, профессионально подковать с квалифицированной помощью Куйбышевского художественного училища и в 1989-ом – стараниями преподавателей худграфа Тольяттинского пединститута. Однако ни там, ни сям до диплома дело так и не довёл, и теперь продолжаю обучение в Университете миллионов на факультете Реальности Бытия. Без тени ложной скромности, ни к художникам, ни к поэтам себя не причисляю, но стать таковыми стремлюсь, чем, собственно, и занимаюсь."

Полярные одуванчики

Арктический туман

Встреча с духовным движением Сахаджа Йоги дала новое направление его жизни, призывая его заглянуть в самого себя для руководства и вдохновения. Как художник он не ищет подтверждения с культурными традициями, или идентификации в современном искусстве. Его дальновидный и чрезвычайно ясный стиль подчиняется миссии слушать и передавать голос его души.

Оберег для человечества - Два символа одной сакральной энергии.
Надпись на санскрите: КУНДАЛИНИ,
СВЯТОЙ ДУХ - на древнееврейском.

Огонь и Ветер
...twam Agnis, twam Vayus...
И пожару в степи, и лесному костру пилигрима,
богомольным свечам на священном алтарном столе,
как голодному – хлеб, как господство для жадного Рима,
как прозрачная влага родящей от Неба Земле, –
степняку – своенравный мустанг, неуёмный стремительный ветер,
вздох соснового бора – отрада лесному костру,
а свечам – духовитый сандал и, озвучен, воспет, светлоцветен,
оживляющий воздух гармоники, флейты и струн.
Я – пожар, а Ты – попутный ветер.
Я – свеча, а Ты – душистый воздух.
Я – горю. Тобою. И – я светел,
потому что Ветер
зажигает
Дух.

Хранитель Вселенной

 

Тесный лаз из лабиринта извилин между неприступной скалой Эго и жутко-манящими катакомбами Подсознания – меж левым и правым полушариями человеческого мозга, меж гордыней и похотью человеческого сердца, меж Содомом и Гоморрой Ветхого Завета, меж Тартаром и Адом Мироздания…

Агния. Узкие Врата.

Единственный путь к свободе Духа, выход на звёздные просторы Вселенной, дорога к самому себе со всем несметным богатством, нам принадлежащим – неомрачимым счастьем Божественной Любви.
Единственный выход из темницы вечной Смерти на свободу вечной Жизни.
Единственный выход…

 

Древо Жизни.
Легендарное Дерево Эдема, горько-сладким плодом которого угостила наших прародителей Шри Ади Шакти, представ перед ними в облике таинственной змеи – извечного символа Божественной Мудрости, сакральной энергии Кундалини, дарующей озарение и вечную жизнь Духа. Корни Древа, бесчисленные и бесконечные, – в недрах тайн. Ствол его – три бездонных потока Бытия:
прошлое, будущее и настоящее, Тамо, Раджа и Саттва гуны, украшенные лотосами Чакр – жилищами величайших Божеств. Крона его – Господнее Творение, сверкающее миллиардами миллиардов метагалактик, прославляющее величие своего Творца. И каждый её плод – вселенная, каждый лист – сердце вселенной, каждая ветка – древо жизни, в чьих извивах и переплетениях внимательный взгляд посвящённого различит могущественные символы Мироздания и светлое Имя его Создателя.
Древо Жизни.
Древо-Вселенная. Символ её духовного устройства, её величия, её тайны…
Древо-Путь. К Богу, к самому себе, к Истине.
Древо, которое растёт в каждом из нас - в тебе и во мне.

Приглашение

Кучевые Облака… Обладатели таланта наделять простые мысли силой мыслить Тайну Мира. Кочевые Облака… Перелётные гиганты - скалы, горы, альбионы, где живут мечты и Боги. Ключевые Облака, изливающие с кручи водопады горных речек на изжаждавшие души. Я люблю вас, Облака! И, любуясь вашей лепкой, проникаюсь вашей сутью: плыть по Воле, без упрёков, и, меняясь беспрестанно, конденсируясь, сгущаясь, выливаясь, испаряясь… оставаться Облаками!

Я дома

Дом-фантазия, названный в честь сказочно красивой птицы, истреблённой человеком, который умеет путешествовать по сакральной воле своего хозяина.

Многими столетиями, вплоть до начала прошлого, XX-го, небо над североамериканским континентом расцвечивали стаи удивительно красочных птиц, чьё рубиново - сапфирово - изумрудное оперение долго не давало покоя многочисленным эстетам, натура¬лис¬там, коллекционерам.... до тех пор, пока не была поймана последняя из них. Звали птаху Paloma migratoria – Странствующий голубь.

Лет восемьдесят спустя после этого печального события свою многоцветную мечту о собственном доме я назвал этим же именем, во-первых, потому что дом умеет путешествовать по воле хозяина, в одно мгновение оказываясь там, где укажет прихотливое воображение; во-вторых, потому что странствующего голубя не существует, моего дома – тоже. И смысла нет его строить, особенно после того, как уразумеешь: единственно надёжное жилище для человека – его дом, его крепость – его неизмеримый, неуничтожимый, божественный Дух.

Дом странствующего голубя. Лето

Ангельски сияющая глина
на гончарном круге синевы.
Ярче перьев пёстрого павлина,
выткан луг на скатерти травы.
Как большая пористая губка,
лес пропитан сладостью сиропа
из дождя стеклярусного кубка
под замысловатые синкопы,
трели, дроби, арии, глиссандо
вечно гениального оркестра.
Дом в лесу. Лучистая веранда,
башенка с пюпитром для маэстро.
Странствующий голубь отдыхает
на покатой крыше мезонина.
С океанским шумом бор вздыхает,
парится во фраке пианино.
Всласть налюбовавшись озерцом,
ангельски сияющая глина
под незримым скульптора резцом
обретает признаки павлина,
повторяет форму мезонина,
лес, колодец, башенку с крыльцом.
Странствующий голубь пьёт водицу
из кувшина ласковой хозяйки
и глядит, как цедят медуницу
ос и пчёл танцующие стайки.
А на башне гения-маэстро
цедит скрипка медуницу дня,
как павлин, раскрашенного пёстро,
тайну вдохновения храня.

Дом странствующего голубя. Весна

Журчит ручьём рояль в гостиной.
Вплетаясь в водопад волос,
витает флейта. Парусиной
над плёсом солнечных полос
взметнулись шторы. Рой осиный
взлетевших с партитуры нот
клубится в комнате, и синий
гудит басами небосвод.
Покинув горнюю обитель
и вечные дела отставив,
сам ангел бережный хранитель
внимает музыке, расправив
над нами крылья-облака.
И дом летит, влекомый музой...
Иль, может, Господа Рука
влечёт туда, где я обузой
тебе не буду.

Дом странствующего голубя. Осень

Я безнадёжно болен Вами, Мастер Осень, и мой недуг, как жизнь, неизлечим. Он души смертных наповал, как листья, косит, мы вместе с листьями срываемся, летим. Летим сквозь Вашу Мастерскую, вечный гений, чтобы упасть у Ваших ног и умереть. Не насовсем – пока от скучных тлений не отвлечёт весна, не убедит прозреть.

Но цель цветка всегда – осенний плод поспевший, а роль плода – догнить и прорасти. И чем цветение пышнее и поспешней, тем раньше плод и прах его в горсти. Искусству увядать, возвысив смерть до счастья, нас обучает осень каждый Божий год. Беру у Вас урок, мой гениальный Мастер, чтоб духом прорасти, как новым древом плод!

Дом странствующего голубя. Зима

Сквозь чёрной кроны филигрань – холодная эмаль восхода, янтарь, сапфиры и рубины в оправе тёмного окна. В слегка светлеющую рань за грань нагрянувшего года гляжу в алмазные глубины и дней не различаю дна. Вот жизнь, налитая в сосуд в узорах звёздных инкрустаций – держи в ладонях осторожно, не расплещи, не урони.

Чтоб не взойти на Божий Суд под взоры грозных инкарнаций с горшком дырявым и порожним – в сосуде сердце сохрани. Чтоб не сойти в чадящий ад с горшком смердящих вожделений, храни в сосуде свет и воздух, горящий дух в себе храни. И пусть житейский твой уклад слагается из восхождений к тем Небесам в цветущих звёздах, где каждая тебя хранит.

Зимнее утро

Хрустально-праздничный январь! Как в мастерской у стеклодува, достойные шедевров Лувра, как мастерить умели встарь, когда в искусстве правил Мастер, когда душа жила в вещах, и мир душой не обнищал, и не в вещах искалось счастье, – стоят деревья на заре – большие белые кораллы, и тех кораллов – залы, залы… Дом розовеет на горе.

В тот дом влечёт зари прилив. Я только там смогу быть дома, избавив душу от Содома, Тебе – себе не изменив. Повешу Твой Портрет в гостиной напротив окон на восток, чтоб утра розовый росток, чуть акварелью тронув стены, смог поклониться Божеству, войдя в самадхи вместе с нами, расправив радужное знамя – подарок Богу к Рождеству –

хрустально-праздничный восход
над медитирующим миром,
свободным, светлым, добрым, мирным,
над бесподобным и безмерным,
как этот вечный небосвод.

День Рождения

Снег идёт. Тебе идёт,
т.е. снег тебе к лицу.
Ко двору, как ко дворцу,
он пришёлся. Он придёт.

Он придёт январским днём с приготовленным подарком, небогатым и неярким, – ничего не будет в нём, кроме хлопьев, кроме белых, кроме крупных с ветерком. Ты их сваришь с молоком и добавишь сладких, спелых

обожаемых бананов, и заваришь лучший чай. Рафинад на дне стаканов – растворимая печаль, чьи пустячные остатки мы допьём на посошок, пирожком закусим сладким и допишем тот стишок.

В нём неспешно снег идёт…
Снег идёт. Тебе идёт.
Т.е. снег тебе к лицу.
В нём душе нигде не жмёт,
в нём уютно, как скворцу
в обихоженной скворешне.
Ты с ним дружишь, с ним «на ты».
Он земной и он нездешний,
т.е. вылитая ты.

Моя Луна, портрет лучшей половины

Зима пришла

Васькин снег

Утро зимнего дня

Утренний чай

Она заваривает чай, а на другом краю пространства, куда не досветить лучам, творит и низвергает царства. Она готовит вкусный чай на чаепитие Вселенной, а на столе горит свеча ядра Земного раскалённей. Над чашкой пар и аромат, на дне - из ревеня варенье. Она у врат в мятежный ад. Она, хранящая Творенье. Она помешивает чай, вращая тысячу вселенных. Она - невымышленный Рай. Она - услада вдохновенных. И Ей дарили ветви пальм, и Душу жалили хлыстом, и забивали в сердце сталь, и распинали тем крестом. Любовью Сына воскресив, Она всю Землю воскресила. Кто сок и хлеб Его вкусит, того Её наполнит Сила. Она отламывает хлеб, любуясь кроткими цветами. На небе ясный лунный серп. На плитке - розовое пламя.

Катюшкин дом

Девочка и лев

Олег Майоров участник более 20 выставок в России и за ее пределами. Около сотни его работ находятся в частных коллекциях России, Англии, Франции, Германии, Швейцарии, Италии, Израиля, Индии. Основной инструмент художника – цветные карандаши, которыми он владеет с непревзойденным мастерством.

Для большинства взрослых людей цветные карандаши остались где-то там, в далёком - предалёком, ярко раскрашенном детстве… Если вам наскучило быть серьёзным и озабоченным взрослым, взгляните на мир, нарисованный цветными карандашами Олега Майорова, и, может быть, вам захочется поменять к лучшему что-нибудь в мире, вас окружающем, который Бог когда-то нарисовал для нас и попросил рисунок продолжить…