Цветы, с одной стороны, простая и ясная тема, с другой стороны очень сложная для выражения своей индивидуальности, уж очень легко начать подражать кому-то из великих. Лилии Цибизовой удалось найти свой неповторимый стиль в изображении цветов. Каждая работа Лилии Цибизовой - это такой импульс от ее души к нам, зрителям.

"Монотипия – источник радости и восхищения. Это так просто: стол, кусок стекла, несколько листов бумаги, гуашь, кисти, вода. Вот и все условия для праздника души: тысячи оттисков сделала, а всё равно перед каждым отрывом бумаги от стекла дух захватывает – что на этот раз получилось? Конечно, в сыром оттиске почти всё случайно. Но я не устаю любоваться этими случайностями. Всегда что-то новое. И неповторимое! При вглядывании, неторопливом изучении оттиска, как в голографической картинке из узоров, структур, хаоса красок возникают – проявляются лепестки будущих цветов или ветви деревьев будущего пейзажа. Остаётся взять тонкую кисть и помочь выйти на плоскость новорождённым формам." - Лилия Цибизова

Лишь один раз сошлись и совпали акценты
Нашей речи, ладоней, биенья сердец.
В пёстром кружеве дней жемчугами моменты
Образуют узор: сложно-светлый венец.
Тот венец мне к лицу, но его разбираю
На состав завитков, полукружий, колец,
И одну за одной к небесам пришиваю
Звёзды наших мгновений для зрячих сердец.
Вспомнишь ночь и меня. Неотрывно следила
За своим управляемым сектором звёзд.
Я, наверно, тогда поняла, полюбила,
И венец мой жемчужный прибавил мне рост.

Белые ночи

Чтоб жить, мне нужен горизонт,
Простор и удалённость линий,
Как в ливень требуется зонт,
Если не хочешь слиться с ливнем...

А тайна бабочка в груди,
Полужива, полутрепещет,
И даже слова не найти,
Определения порезче.
Едва-едва, как брезжит ночь
В купели северной столицы,
Взмахнёт крылом, стремится прочь,
Но не сойти со шпиля - спицы.
По абрису её крыла
Такие странные болота,
Лучей прозрачных веера,
Проход в небесные ворота,
Где тайна северной ночи
В узорах крылышек сокрыта,
И сердце - бабочка в груди
К столице намертво пришито.

Учеба в Ленинградском художественном училище им. В. Серова проходила под руководством Леонида Ефремовича Буракова. Мудрый человек, глубокий художник, Учитель с большой буквы верил в творческое будущее своей ученицы. Красный диплом. Преподавание в Одесской школе искусств. Романтика моря, раковины, сухие бессмертники, цветущие абрикосы и акации впечатались в память, много раз варьировались уже на севере, под Санкт-Петербургом.

Южный ветер

Щебечут дети или птицы.
О, моря сладость и солёность!
Как позволяешь ты резвиться
Всем впавшим в детство или юность.
Раздеться. Тел не будет видно,
Песчаник точно того цвета,
Загаром и волной облитых,
Как доказательствами лета.

Ты робок словно в первый раз.
Опомнись, просто поотвыкли
Все наши выемки и стыки
От радости заветных ласк.
Прикрой ресницы от небес.
В них чаек острое звучанье
Нам чертит карту обитанья
Ещё не утолённых мест.
Из кучевых небесных строф
Похожие на нас созданья
Нам демонстрируют слиянье,
Сорвав светящийся покров.
Акаций нежных переплёт
Вбирает в сень свою разлуку.
Ты медленно отводишь руку,
Боясь предложенных щедрот.

Приближение ночи

Уснуть хочу! Во сне вернуться
В блаженство тёплого песка,
В свободной позе изогнуться
И море предвкушать слегка...
*****
Мне сон приснился:
Мы плывём с тобою
В светящейся воде.
Наверно, август,
Тишина, тепло, безлюдье
И мириады звёзд.
Мы сотканы из звёзд,
Мы сами звёзды.
Плывя, наверно,
Трудно целоваться,
Но как-то получалось -
Всё же сон.

Медузой - туча, щупальцами - дождь,
В студёном куполе проглоченное солнце,
Как в плен попавший по ошибке вождь,
Пытается протиснуться сквозь донце.
Уже дожди. Уже везде дожди.
Но веером лучистым осветило
Тот сектор непромоченой земли,
Где море, рассердясь, о берег било.
Остатки звёзд, как крошки со стола,
Под влажной губкою смахнутся
с небосвода...
Мне чудятся какие-то слова,
Которым помешала непогода.

Третья, определяющая жизнь встреча - с художником Владимиром Пантелеевым. После многолетней дружбы создали семью. Воспитывают двух дочерей. Редкий гармоничный союз. Общность интересов: оба знают и любят историю искусства, литературу... "Володя наполнил наш дом музыкой, от лютни Возроджения до Альфреда Шнитке", - говорит Лилия. Классическая музыка плюс открытое до горизонта небо, тишина Любани, возможность сосредоточиться на работе и легкие касания кисти: скоро будет закончен новый неповторимый букет. К красоте земного мира прибавится еще страница.

Сирень

В дорогу дождь - хорошая примета.
Отцветшая сирень, и парно от земли.
Дни не последние свои и лета
Я проведу, но трудно провести...
Ты будешь далеко. Ты будешь даже дальше,
Чем вечная полярная звезда.
Избави Бог меня в любви от фальши,
Куда б не уносили поезда.

Корельский пейзаж

Три цвета в осени, не больше
В заснеженный ноябрьский день.
На черном - белая пороша
И небо серое, как тень...

Первоцветы

Улыбкой маскирую боль.
Какой я всем кажусь весёлой!
Как мне подходит эта роль,
Не знающей беды солёной.
Как хорошо, что мокрый снег,
И ночь без звёзд, и с ветром холод.
Не видно слёз, припухших век,
И сердце бьётся, точно молот.
Вперёд, подальше от огней!
Там есть пространство для рыданий.
Как птица из души моей
На волю вырвется страданье.

Вот встреча.
Губы облизну.
Глаза ладонями закрою.
Отмечу пены белизну
И напитаюсь синевою.
Песок сквозь пальцы пропущу.
Отвечу чайкам их же криком.
Ещё чуть-чуть - и научусь
Здороваться
С бесстрастным ликом.
*****
Ах, чего захотела! Чтоб ещё и любили,
Чтоб гроза освежала, и молнии били,
Чтоб не только сама, но к тебе тоже рвались,
Ты готова отдать, и тебе чтоб отдались...

Я зарастаю чешуёй.
Недолго длилось моё счастье.
В глубоком омуте, в ненастье
Живу под белою звездой.
Уже из щиколоток видны
Пластинки гибкого хвоста;
Моя кувшинка - белая звезда.
Мой талисман - малюсенькая рында.
В ладонях сжав две раковины, плачу,
Мне свет померк, мне не решить задачу:
мой принц из света, воздуха, огня,
И, значит, недоступен для меня.

Здесь моря нет, но есть простор полей;
А море в удалённости—волшебней;
И бьются волны памяти моей,
Былое превращая в украшенье...

*****

Любань окончилась. Тепло.
Ромашки спутаны с травою.
И только мысль в веретено
Закручена о нас с тобою...

Охряным золотом встаёт
Водоворот небесных пенок,
А синий с охрой придаёт
Глазам несвойственный оттенок.
Шестьсот молитв, шестьсот ночей,
Переплетясь, запечатлились
В строеньи облачных речей
И белым золотом горели.
На стали синего клинка
Морской страницы горизонта,
Цветами свежего венка
Для успокоенного Понта.

Бессмертников сухой букет
И расцветающая верба
На расстоянии сует
Морского времени и ветра,
Морского воздуха степей
Где ожерельем стынут чайки...
. . . . . . . . . . . . . . . . .
А в линзе моего окна
Берёзы, снег, поля, весна,
Полёты воробьиной стайки
. . . . . . . . . . . . . . . . .
И смерти нет: вот он - простой,
Колючий, розовый, сухой...

Любви цветок из перьев голубых,
Из раковин и камешков округлых
Оставлю на песке в честь золотых,
Горячих рук твоих, просоленных и смуглых.

Удивительна Жизнь, удивительны встречи!
Каждый встречный—особенно прожитый миг.
Научиться бы ей не мешать, не перечить,
Сохранить и запомнить тень и отсвет, и блик…

"Стихи писались для себя и нигде ранее не публиковались" - Лилия Цибизова

В более чем в 50 выставках участвовали работы Лилии Цибизовой: Москва, Париж, Санкт-Петербург, Стокгольм, Одесса, Лос-Анжелес, Дортмунд, и всегда и везде неизменный успех, сегодня ее работы находятся в престижных коллекциях современного искусства.