Нес однажды Пэкалэ мешок с ореховой скорлупой и кричал : — Хей, вот орехи!
А навстречу ему шел Тындалэ, тоже с мешком на спине. В мешке у него была болотная трава, но он кричал:
— Хей, вот шелк!
Повстречались они, и Пэкалэ, конечно, заговорил первый:
— Слушай, брат, ты не поменяешь свой мешок на мой? Тындалэ подумал, подумал, почесал затылок, решил, что
сделка будет неплохой, да и согласился. В минуту они покончили с делом и пошли — один туда, другой сюда.
И видели бы вы, как они обрадовались, заглянув в мешки и увидев свою добычу!
— Ох, хитер же этот человек! — сказал один. — Ну и гусь этот прохожий! — сказал другой.
И вот то ли земля кончилась, то ли еще почему, но, как и следовало, Пэкалэ опять встретился с Тындалэ.
— Привет, брат! — кричит Тындалэ.— Скажи, как тебя зовут? Очень уж мы подходим друг к другу!
— Меня Пэкалэ зовут,— ответил тот, смеясь,— а тебя как кличут?
— Меня Тындалэ.
Так они друг друга узнали, подружились и даже побратались.

— Мы,— сказал Тындалэ,— с тобой побратимы, давай наймемся к одному хозяину и будем всегда вместе!
— Давай,— ответил Пэкалэ. И нанялись они к попу. Дело было летом, и поп послал Тындалэ на гумно, а Пэкалэ велел корову пасти.
Корова у попа была с норовом и пугливая — упаси бог, какая пугливая! Начнет щипать траву да как вдруг рванется и помчится, проклятая, до седьмой межи. Несчастному Пэкалэ пришлось целый день бегать за нею. К вечеру бедняга совсем с ног сбился.
Но и для Тындалэ на молотьбе было не легче: весь день без передышки водил он коней по кругу. А поп знай себе погоняет, да так, что у Тындалэ перед глазами все кругами заходило.
Вечером, за ужином, встретились они.
— Ну, Тындалэ, как тебе работалось на гумне? — спросил Пэкалэ.
— Э, какая там работа! Между нами говоря, поп этот в хозяйстве ничего не смыслит! Вот и пришлось мне целый день сидеть сложа руки. Удивляюсь, как все-таки удалось раз-другой пройти с лошадью по кругу. Словом, на молотьбе одно безделье; так и харчей не отработаешь.
— А с коровой, брат, и того хуже! — сказал Пэкалэ.— Хоть бери из дому подушку да спи с утра до вечера: корова пасется, а тебе и делать нечего!
— Правда?
— Точно так!
— Пэкалэ, давай тогда сделаем так: я пойду корову пасти, а ты побудешь на гумне. Не все ли равно, где спать?
— Хорошо, Тындалэ!
Так и сделала. На другой день Пэкалэ чуть с ума не сошел, бегая по кругу за лошадьми, а Тындалэ едва не отдал богу душу, гоняясь за коровой.
«Ну и гусь же этот Пэкалэ!» — думал про себя Тындалэ.
«Нет, этот Тындалэ невозможен!» — говорил себе Пэкалэ.
А вечером, когда увидали друг друга, чуть со смеху не лопнули. Затем подумали и бросили работу у попа.
Мол, легкая-то она легкая, только пусть поп сам ее делает.

Жил-был старик со старухою. Просит старик: "Испеки, старуха, колобок". - "Из чего печь - то? Муки нету". - "Э - эх, старуха! По коробу поскреби, по сусеку помети; авось муки и наберется".
Взяла старуха крылышко, по коробу поскребла, по сусеку помела, и набралось муки пригоршни с две. Замесила на сметане, изжарила в масле и положила на окошечко постудить.
Колобок полежал - полежал, да вдруг и покатился - с окна на лавку, с лавки на пол, по полу да к дверям, перепрыгнул через порог в сени, из сеней .на крыльцо, с "рыльца - на двор, со двора за ворота, дальше и дальше.
Катится колобок по дороге, а навстречу ему заяц: "Колобок, колобок! Я тебя съем". - "Не ешь меня, косой зайчик! Я тебе песенку спою", - сказал колобок и запел:



Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон,
Да в масле пряжон,
На окошке стужон;
Я у дедушки ушел,
Я у бабушки ушел,
У тебя, зайца, не хитро уйти!


И покатился себе дальше; только заяц его и видел!.. Катится колобок, а навстречу ему волк: "Колобок, колобок! Я тебя съем!" - "Не ешь меня, серый волк! Я тебе песенку спою!"


Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон,
Да в масле пряжон,
На окошке стужон;
Я у дедушки ушел,
Я у бабушки ушел,
Я у зайца ушел,
У тебя, волка, не хитро уйти!


И покатился себе дальше; только волк его и видел!.. Катится колобок, а навстречу ему медведь: "Колобок, колобок! Я тебя съем". - "Где тебе, косолапому, съесть меня!"


Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон,
Да в масле пряжон,
На окошке стужон;
Я у дедушки ушел,
Я у бабушки ушел,
Я у зайца ушел,
М у волка ушел,
У тебя, медведь, не хитро уйти!


И опять укатился; только медведь его и видел!.. Катится, катится "олобок, а навстречу ему лиса: "Здравствуй, колобок! Какой ты хорошенький". А колобок запел:


Я по коробу скребен,
По сусеку метен,
На сметане мешон,
Да в масле пряжон,
На окошке стужон;
Я у дедушки ушел,
Я у бабушки ушел,
Я у зайца ушел,
Я у волка ушел,
У медведя ушел,
У тебя, лиса, и подавно уйду!


"Какая славная песенка! - сказала лиса. - Но ведь я, колобок, стара стала, плохо слышу; сядь - ка на мою мордочку да пропой еще разок погромче". Колобок вскочил лисе на мордочку и запел ту же песню. "Спасибо, колобок! Славная песенка, еще бы послушала! Сядь - ка на мой язычок да пропой в последний разок", - сказала лиса и высунула свой язык; колобок сдуру прыг ей на язык, а лиса - ам его! и скушала.