О гордом племени интеллектуалов



Да, лукавство, сплошное лукавство. Снисхождение в пессимистическую тьму грянуло после «ознакомления» с гордым племенем «интеллектуалов». Надо только пристально вглядеться сквозь линзы «утружденных» окуляров, чтобы за тончайшей интенсивностью мыслей или построением гипер-сложных закономерностей столкнуться с первобытнейшей «бихевиористской» логикой «стимул – реакция». Забейте на искусные восторги бытием, чрезмерное тщеславие, или несносную мыслящую душу, здесь нет ничего претендующего на сложность, многоцветие. В этом механизме крутиться одна шестерня: твое имя обязано как можно чаще соприсутствовать с самыми мудрыми и популярными концептами, сентенциями, размышлениями. Об остальном даже глупо беспокоиться. Сделай собственный «ник-нейм» добрым соседом актуальных концептов, установи четкую ассоциативную цепочку меж «собой» и текстами признания, успеха, сотвори, в конце концов, из своих паспортных данных нарицательное «чудище». Собственно, мегабайты застроченных текстов, тысячи часов мозгового напряга, примерно столько же времени утраченной молодости, инвестированы в несколько «абсурдное» соприсутствие имени со знаками мудрости. Новая очевидность, претендующая на высокую степень обобщения, но пока располагающаяся на периферии мыслей. Именно «очевидность», потому что к ней способен подойти каждый, именно «новая», так как в душной среде доминирующих истин выглядит поистине маргинальной и аутсайдерской. В самом деле, нескромно серьезную философскую рефлексию низводить до болезненно аутистских выходок со знаками. Изначально философема была простейшим, именно «поверхностным», как говорится «по касанию», взглядом, своей очевидностью недоступным обывателю, по той причине, что нормальный человек не станет смотреть на действительность с подобных позиций, не соблазниться бессмысленными, анти-прикладными словами. Всегда было и будет жонглирование странным образом выкопанными очевидностями, вызывающее у обывателя личину недоумения: «ну, и какого вы ребята-умники туда поперлись?». С неизменной периодичностью появлялись витиеватые «эйдосы», здравомыслящие «категории», сложносочиненные «интенции», - оригинальные в своей открытости обобщения, к которым мог прийти любой, но вряд ли они когда-то были необходимы большинству. Вот так, беспокойное племя интеллектуалов на месте утилитарной «утки» молчаливых масс выдвигала бесполезного «кролика», награждая последнего ворохом, воспевая ему «осанну», чтобы, утрудившись и утомившись, сместить старого кумира новым зверьем. Вся бесценная соль как раз затаилась в этом гениальнейшем моменте смещения. Всегда тягостный период ученичества, мучительный «кайрос» с беспрерывным поглощением текстовой действительности, заканчивается разрывом с предшествующей традицией, «модернистски» юношеским взрывом, окончательным неприятием бесполезных затрат прошлого. Именно тогда приходят инсайты, прозрения, вдохновения: суть оборотная сторона однмоментного облегчения, освобождения от давящего груза. Иллюзия полета наделяет гигантским зарядом безосновательных надежд, интеллектуалистских ожиданий, как будто это не разгрузка, а загрузка. Усталость сменяется просветлением, тяжкая ноша – полезной весомостью гаджетов. Все более светятся новые концепты, как-то подслушанные на рынках или салуна, но приглашенные для новых применений и значений, «элитарных» что ли. Рецепт доступен: ни в коем случае ни стоит изобретать новых слов, они будут проглочены и «выплюнуты», надо сконструировать им новую связь с реальностью. Свежесть здесь утрачивается со скоростью «окисления» летнего молока. Новые концепты обязуют строить «академические» связи меж собой, «народ» требует очередных смыслов жизни, куда уж здесь до позывов освобожденной молодости, мгновения назад бурляще деструктивной. Сухость таланта требует погружения в системность, где недавно скромнехонькие концепты обретут полновесный статус философских воротил через старания уважаемых глаголов-связок и превосходных прилагательных. Имя хозяина приобретает те порции силы, посредством которых любая банальность «расцветает» мощным сорняком. Вещи стандартные, общеобязательные – цикличность, медленное умирание в здравомыслящей старости и быстротечное обновление буйством молодости. Банальная закономерность, которая абсолютно «не работает» сегодня - здесь и сейчас все перемешано, синхронизировано. Современный интеллектуал привязан к грузу прошлого – ни жесткая критика традиций, ни детализированное изобретательство концептов, ни гарантируют ни капельки значительности. Поэтому в ход идет весь доступный инструментарий вне зависимости от его назначения. Критик, гимнограф, летописец, интеллигент, ремесленник, пророк в одно лице. То, что было показателем определенного этапа, органичным знаком следующей стадии развития, синхронизировалось в главе настоящего «бриколера». Мыслитель буксует на первом же повороте под наименованием «быть услышанным многими». Эта трудно исполнимая цель и занимает весь жизненный цикл постсовременных философов, подменяя собой все «предметные» цели. Так крайний скепсис начинает соседствовать с живородящим «графоманством», живым письмом по любому поводу, выявлением самых тонких и разнообразных закономерностей. Глупо набивать статистическую репутацию «интеллектуала», но это единственное, что нам оставили.