Кто бы что ни говорил, я уверена, что мы управляем нашими проблемами, а не они нами.
Кто-то назовет это черствостью, малодушием, легкомыслием, но пренебрежительное
отношение к возникшим неприятностям  оттесняет их от нашего сознания,
не дает им проникнуть в нас и создать в нашей голове ту непрозрачную пленку из нервов,
суеты и паники. Чем больше мы думаем о проблеме, чем больше отдаемся ей,
затягивая ее в свою душу, тем меньше вероятность, что эта проблема уйдет, а если это и случится, то
после нее останется противное ощущение послевкусия - мы так или иначе будем ощущать ее присутствие, будто
она какой-то незримой материей проходит по нашему телу вдоль и поперек,
задевая жизненно важные органы.

Наверное, лет с 12-13 я усвоила единственно важный урок:
если ты хочешь жить в согласии с самим собой, научись относиться к жизни так, будто она твой случайный знакомый.
Достаточно спорное и рискованное утверждение, но оно опробованно временем
и я ему верю. Я не задумываюсь о жизни,
о проблемах, о возможных решениях -
живу в соответствии с обстоятельствами,
но никогда не пускаю их к себе внутрь. Именно поэтому,
наверное,
я так много думаю о чем-то, но слишком мало переживаю.

Не хотите потерять - не приобретайте. Смотрю с разных сторон на произошедшее, понимаю, что с самого начала людям не дано держаться на расстоянии, потому что основная их жизненная миссия - непреднамеренно попасть в рабство отношений и мучаться от отсутствия взаимопонимания. Я всю жизнь была одна и я умею коротать время, не чувствуя дискомфорта, поэтому что бы ни произошло, я справлюсь. Но сегодня, почему-то именно в этот день я чувствую ужасную усталость, ком, скользкий и подступающий к самому горлу, не дает мне расслабиться и наслаждаться временной свободой. Невозможно уйти от ощущения полной раздавленности, потому что оно теперь все чаще меня преследует, это оттого, что я вообще не встаю с постели и мне нечем себя занять. Моя проблема в том, что зная все прописные истины, я продолжаю следовать своим, даже не понимая этого. Я верю людям, открываюсь им и выкладываю самые потаенные мысли исключительно в надежде на то, что ими кто-нибудь воспользуется, они будут кому-нибудь нужны. Но они не нужны никому, каждый смотрит на них как на потрепанную колоду карт, залитую постоявшем на окне и пропитавшимся светом чаем, смотрит и молча отодвигает подальше от собственной души, не желая, чтобы какая-нибудь из этих карт вдруг коснулась их самих. В итоге я могу надеяться только на недалеких людей, но и они отталкивают меня, потому что не понимают резона всех моих поступков, ход моих мыслей кажется им абсурдным, я для них слишком скучна и занудна.
Люди идут к комфорту, поэтому они так часто уходят. Уходят друзья, знакомые, любимые. Как стадо овец, уставшее от неплодородных пастбищ, они направляются туда, где им было бы легче, где были бы благоприятные условия для существования. Надо смириться с этим, потому что никакие отношения не вечны. Не стоит стараться вернуть тех, кто бежит от вас к чему-то более незамысловатому, не дорожит приобретенным человеком, просто уходит и оставляет на той изъеденной почве только свои следы. Это печально, от этого тот самый ком оседает в горле надолго, но так происходит со всеми. Каждый ищет комфорт, который можно грамотно использовать себе во благо, а вовсе не того, кто будет выкладывать ему себя в надежде на то, что это пригодится собеседнику.

                     Решила писать с фото. Обычно я не зацикливаюсь на визуальных ассоциациях, но тут захотелось пересмотреть свое отношение почему-то.  Некоторые кадры необъяснимо меня влекут и неправдоподобно честно рассказывают о моем текущем настроении или же просто придают атмосферности.

 Скрыла весь дневник, чтобы не беспокоить себя лишний раз неприятными мыслями, возникающими каждый раз, стоит только взяться перечитывать какой-нибудь пост. 

 Конечно, то смешное время, когда дневник я вела ради развлечения, прошло, и я теперь отношусь к своим постам более серьезно. Хватит уже играть.

Я подумала и снова взялась за свои стишки, они облегчают мое теперешнее состояние и я хожу по квартире, из одного угла в другой, и читаю их громко и с выражением - так у них появляется лицо. Мои стихи смешные, за это я их люблю. Они мне напоминают о том, что я еще глупый подросток, невольный пленник детских обязанностей и проблем, и поэтому я не могу оставить их, как ни стараюсь. В них нет совсем-совсем ничего, и человеку, незнакомому со мной, они покажутся чередой нелепых срифмованных предложений. На самом деле же я просто не умею определять четкую тему написанному - у меня все расплывчатое, перетекающее из одного в другое, что говорит о моей вечной неопределенности.

 Я решилась писать чаще, просто чтобы вести мысленный разговор, ни на секунду не прекращать целенаправленное движение, это же лучше, так мне спокойнее. Я пишу нечто отвлеченное, царапаю стишки, и все эти мысли меня собирают, я сосредотачиваюсь и отхожу на шаг от беспрестанных шумов в моей голове, которые всё твердят что-то да твердят, как маятники, от которых отскакивают отголоски чужих усталых разговоров.

        ***

Хочу провести вечер со всеми неважными в жизни мелочами, собранными из разных комодов и шкафов в одной точке моей квартиры, которые вроде не имеют никакого значения для окружающего мира, но создают определенный антураж и действуют на меня ностальгически. Я все еще что-то планирую, хотя давно уже поняла, что ничего уже не произойдет, ничто уже не двинется с места, потому что вода в моей реке превратилась в стоячую, а потому мутную.
Во мне нет ни амбиций, ни силы к чему-то двигаться. Даже если представить на минуту свою будущую жизнь, она будет мне казаться туманным островом, на котором никто не высаживается, потому что там не существует благоприятных условий для чего-то дальнейшего. Я сама закапываю в землю все, что у меня есть, хотя мне этого не хочется. Я не игрок и не борец, и от скуки во мне нет никакого азарта, потому что нет мотивации, чтобы играть и строить. Такие люди, как я, бесполезны, по сути, их существование утопическое, их можно заставить жить, но всю свою жизнь они будут прожигать, стоя на месте.

Несмотря ни на что, я смирилась с такой участью, и если передо мной когда-нибудь возникнет стена, где будет предначертана вся моя жизнь, я не буду доказывать, что мне требуется большее, потому что какие бы мысли меня не посещали, я никогда не стану действовать, потому что пускаю все по течению.  Все чаще я переживаю, что я сама себя веду на расстрел, и главное, что никак не могу упасть - все мои падения витиеватые и слишком долгие, я вроде бы уже вижу землю, но никак не могу разбиться. Наверное, бог дает мне шанс, надеясь, что я исполнюсь духом и стану другой, но я испорчена, во мне слишком много плохого, и эти шансы мне не нужны, я их попросту не заслуживаю.

Наверное, во мне все-таки ни на секунду не умирала какая-то доля романтизма. Именно поэтому я, вопреки сознанию, делаю кучу абсолютно вредных и лишних вещей только из-за их символизма, из-за того, что они наполнены каким-то абсолютно иным духом, а вовсе не потому, что они мне действительно требуются. К сожалению, я делаю это неосознанно, а потому не в дань моде. Я ощущаю, что просто хочу вернуться к той красивой оболочке тех веков, что меня привлекают. А меня привлекает все, кроме роковой цифры 21, отзвук которой мелькает в нашем городском "сегодня". Потому что я ценитель, как говорила Арбенина, скорее созерцательной красоты, а в инновациях я не вижу ровным счетом ничего, кроме технической холодности и такой же холодной металлической пользы.
Делать некоторые вещи красиво. Они бессмысленны по своей сути и с практической, и с иных точек зрения, но именно красота наполняет их другим, особым смыслов, одухотворяет их, рисует им лица. Ведь в жизни, если оглянуться, естественно красивых вещей так мало. Зачастую мы сами отыскиваем в окружающем что-то ностальгически особенное для нас, культивизируем это и обыгрываем. Да, как бы я себя ни уверяла в том, что для каждого человека характерны свои глупости, я все-таки живу ощущениями. У меня нет реальной жизни, я наполняю себя впечатлениями, кадрами, мелодиями и множеством других, совершенно нематериальных вещей, у которых нет собственной оболочки. Это хорошо, может быть, для меня, но мир со мной не согласен. Потому что несмотря на желание балансировать на грани каких-нибудь двух миров, которые бы кардинально отличались друг от друга, нужно встраиваться в общество, встраиваться в цепь бесконечных зависимостей, иначе существование невозможно. Это объясняет мое увлечение наркотиками. Именно из-за собственной составляющей, из-за того, что мне сложно найти место в настоящем мире, которое будет для меня ценно, я отгораживаюсь, может быть, защищаюсь, с помощью чего-то искусственного и лживого.

В последнее время меня устраивает, что у меня есть над чем подумать, у меня множество мыслей, которые растекаются при попытке собрать их в один плотный клубок. За это время многое произошло и многое открылось, потому что я предпринимала попытки себя понять. У меня есть люди, которых я люблю и которых мне хочется добиваться. А еще мне очень нравится, что мои посты представляют из себя бред, непонятный никому, но очень близкий мне. Я учусь шифроваться. Пригодится, мало ли.

Подумал о том, почему творчество многих людей вызывает больший интерес именно к тем годам, когда писались их самые сырые произведения. Возможно, дело именно в возрастающем профессионализме, а потому в совершенно стеклянных эмоциях, песнях, написанных отнюдь не с той целью, что ставилась первоначально - выражение собственных переживаний через тетрадные исписанные листы.
Я всегда восхищаюсь ранними стихами, кинолентами, неизданными домашними треками, потому что в них чувствуется некая человечность. В плане чувств.
Начало творческого пути характеризуется воодушевлением, эмоцианальной приподнятостью, а потому атмосфера песен или стихов всегда ближе к каждому из нас - к аудитории слушателей. Потому что как бы мы ни проглатывали постоянную коммерцию, где-то на духовном уровне мы невольно улавливаем искренний всплеск, обращенный к нам. Именно потому я предпочитаю кинематограф прошлого столетия и того же века музыку. Неопытность в мире искусства тем и хороша, что пока человек только вступает на его территорию, он творит по-настоящему, и именно в такие короткие периоды его по-настоящему слушают. Это как гипноз, что ли. Когда люди слышат настоящий крик, а потом уже не понимают, что со временем человек привыкает и уже кричит ненатурально, наигранно. Слушатель, может быть, ждет, когда повторится настоящий, а издавший крик знает, что ожидание будет тянуться годами. Людям, к сожалению, забыть собственные убеждения легко, поэтому все чаще наши мысли предлагаются именно публике, которая заведомо их примет, а не нам самим - подумать и принять решение. Когда мы осознаем, по какой тропе идем, когда внедряемся в чужой мир, но знаем его законы  - начинаем творить в соответствии с ними, а потому в разладе с самим собой. Не знаю, плохо или хорошо то, что человек начинает делать искусственное для, собственно, искусственно воспринимающей публики. Может быть, так и должно быть.

У меня в очередной раз бессонница, я покурил и меня потянуло на занудные размышления.

"Убивая себя, ничего не изменишь, будешь рождаться снова и снова, и грязные кухни и мерзкие рожи сограждан будут тебя преследовать,
покуда ты не переживешь это все и не растворишь внутри себя до маленького комочка генных воспоминаний, называемых опытом твоей души" © 7раса

Все иногда складывается в настолько причудливый узор, что остается только догадываться об изменениях в тебе самом, от которых вся жизнь встала под прямой угол в 90 градусов. Моя депрессия завершилась непонятным ощущением потребности в ком-то, а в какой-то момент просто пришло переосмысление. Я не думаю ни о чем уже несколько дней, и мне до сих пор, по сути, нечего писать, кроме коротких и незначительных постов.
Мы сегодня все вместе отчаянно забывались на залитых предвесенней слякотью улицах, на которых еще встречались налипшие островки снега. За это время я успел понять, что даже если мне по-настоящему не страшно оставаться одному, я все равно не один. Просто я не вглядываюсь. И если кто-то меня бросает или находит лучшую замену, значит, мне нечего бояться, потому что терять что-то искусственное, но то, что окружало тебя большую часть жизни - не так печально, как потерять то настоящее, что только появилось в твоей жизни, но уже прочно засело в душу. Все мы привыкаем к чему-то, и за этими привычками не можем разглядеть истинной ценности вещей. Отпускать иногда бывает больно не потому, что кто-то тебе действительно нужен, а просто потому, что сложно проститься с тем, что долго сопровождало тебя в этой жизни и оставило свой определенный отпечаток. Человеку нелегко дается пережить потери, но не каждый может осознать, сколько в действительности он потерял и не превышают ли его переживания цены той самой потери. Все мы невольно драматизируем и чаще всего принимаем в свою жизнь ненужные нам вещи, которые отягощают нам существование, а когда они исчезают, списываем все на везение и какие-то там белые полосы. Мы можем смотреть, но не умеет видеть, к сожалению.

Этот день, холодный и какой-то бесцветный, привел меня к мысли, что весна еще начнется нескоро. Сегодня я также понял, что буду просто терпеливо ждать.

Теряя, человек обретает ощущение неповторимости прожитого.

                                        "Как странно я умираю весной                                                       
Под шорох растущей травы...
Мое время уносят к дали морской
Впитавшие грязь ручьи
Ветер сдувает пыль с облаков,
Строит свои дома
Я скоро, наверное,
                          Буду готов отправиться жить туда... "           

Я никак не могу смириться с тем, что в моей жизни слишком много недомолвок и этих сопутсвующих скуке разговоров. Разговоры текут сквозь рваную сеть моей жизни, их так много, от них невозможно освободиться, словно темно-сиреневые щупальца, обвивающие затонувшее судно. Такие тягучие и вечные, перерастающие то в ураганные споры, то в обиды, то во что-то еще, такое непонятное, будто сталкиваешься с этим впервые и оттого никак не можешь охарактеризовать. Я всегда хотел научиться говорить меньше, или говорить исключительно с самим собой, хотя бы на время, хотя бы на час. Ночью меня ничто не тревожит, я лежу в кровати, перед глазами плывут эти мертвенно-черные приевшиеся пятна, и везде такая всепоглощающая темень, что очертания предметов становятся устрашающими и какими-то далекими от меня, будто по ту сторону жизни.
Я хочу разбить эту идиллию, которая меня так тревожит, превращая меня в оголенный провод под февральскими снегами, тяжелыми, как покрывало в больнице. Я чувствую ее, как она бредет по моей комнате, задевает потоком воздуха, вырывающимся из ее губ, вишневые шторы, как оставляет на паркете царапины, тени на подоконниках. Идиллия. Восковая. Я пытаюсь абстрагироваться и быть незаметным призрачно-бледным трупом, и все вроде тоже успокаевается, я ничего не слышу, словно все здесь звукоизолированно. Мои мысли накрывает эта бледная полоса тумана, а я все о чем-то пишу под музыку Моби. Под музыку, и вообще не соображаю ничего, даже не перечитываю. Когда-нибудь, но только не сейчас, я осознаю, что все мои годы были прожиты единожды в бесконечных скитаниях найти кого-то, кого-то отыскать, запоминающееся лицо так же, как Гренуй мечтал создать тот волшебный аромат, средотачивающий в себе весь мир. Обыденность все тревожит меня, и я не могу заснуть, а засыпаю только в ванне под самое утро, расплескиваю остывшую воду. Я совсем перестаю есть, забываю курить и спать не могу, не могу освободиться от невозможных апатичных мыслей, которым противится все мое сознание. За мной шлейфом простирается предвесенняя депрессия, я так жду зелени весны, что в ее преддверии не могу видеть этот заснеженный мир с беспорядочными сугробами, точно точками на одной из географических карт. Все меня влечет, а потом влечение затмевают эти клубки мыслей из дешевых жестких нитей какой-то обреченной неопределенности. Я так больше не могу, что-то мучает меня, не отпуская и не давая передохнуть, внутри забили гвоздь и повесили на него картину настоящего в тяжелой прогнивающей раме. 

Никто не запомнит тебя за твои мысли. Никто не запомнит твоих мыслей.

Воздержитесь от прочтения те, кого приводит в неистовство пафос и все вытекающие из него, потому что здесь лишь миллионы моих рассуждений и непростительное кол-во букв. Считайте, что я Пауло Коэльо, поэтому все так самодовольно и по-быдляцки возвышенно. Настроение обязывает. (да, у меня диагноз тупой пизды, но мне был нужен этот пост)

Во всей моей жизни, во всех ее усыпанных воспоминаниями дорожках, невообразимых сплетениях высушенных и только наполнившихся жизнью ветвей, во всех ее глубинках живут и отдельно существуют друг от друга два океана. "Ф." и "И."  Ф. - это океан свободы, иссиня-черный, с вкраплениями солнца, которые ложатся на его поверхность мелкими, игольчатыми узорами. В океане ф. я пребываю каждый день, когда я в него погружаюсь, то должен обязательно коснуться дна, каменистого и неровного, чтобы оттолкнуться и выплыть на поверхность. В этот океан невольно выходят и все те мои лучшие друзья, которые об этом не подозревают. Ежедневно я складываю свой карточный домик из той самой ф., заставляя их верить и быть со мной подозрительно откровенными. Сегодня я собственноручно поджигаю колоду карт, из которой он сложился бы в скором времени снова, все в той же последовательности карты совершенно разных мастей легли бы поперек и поверх друг друга, уступили бы и легли бы к самому его основанию.

Я с вами, чтобы не казаться антисоциальным аутсайдером. Представили бы вы себе хотя бы на минуту, как сильно вы мне противны и как я вас презираю. За то, что вы так легко поддаетесь завуалированной лжи, путаетесь в ней, как слепцы не можете найти дорогу, приведшую бы вас к такой близкой истине. Эта истина, как сцифоидная медуза, плавает в моем океане Ф. Я действительно вас презираю. За то, что вы корчите из себя альтруистичных придурков, а потом возмущаетесь, получая плевок в спину от зачахлого безразличного общества. Я хочу плавать среди вас не в качестве редкой рыбы, а самой обыкновенной, такой же, как и вы. Я хотел бы встретить не вас хотя бы единожды в своей жизни. Чтобы я шел к человеку, а передо мной рассыпалась массивная деревянная дверь, в которую я ранее упирался лбом и не мог преодолеть. Как барьер. Я встречал такое в одной из сюрреалистических картин какого-то неизвестного автора, когда посреди пустыни человек ломал свою тонированную реальность, предрассудки и все окружающее его, оказавшееся ненужным, не несущим того смысла, что он видел в своей жизни. Пустыня - это то, что случилось с ним после того, как он единожды встретил кого-то, кто смог понять все его существование и предназначение от начала до конца. Переосмысление, новое начало, закрытие жизненных прогулов. Пустыня являлась не пустотой в общем, а свободой от пустоты вещей, сделавших его жизнь рутинной, главным звеном в цепи скучных и однообразных дел. Весь смысл был в том, что иногда, чтобы обрести счастье и понять ценность своей жизни, лучше сделать ее пустыней, чем антикварным магазином. По крайней мере, я так считаю.

Об океане И. можно рассказать немногое, потому что вы не смогли его открыть и он не вырисовывается ни на одной из карт, что вы приобретете. Его воды, неспокойные, с набегающими волнами, не выйдут в океан Ф., с его чернильной солоноватой водой, не смешаются и не станут едины. Они не станут едины даже тогда, когда вы что-то осознаете, потому что время, отведенное вам на это, рассыпалость, разбилось в дребезги, как если бы стекло, под давлением чьего-нибудь веса, треснуло и теперь сотни кусочков, ранее составляющих единое целое, валялись бы у ваших ног. Пока вы тратили свое время, оно выиграло у вас пари, на которое вы согласились уже тогда, когда вознамерелись его потратить.

Так вот, я раздумал писать правду о том, что все-таки произошло. Причины есть, но, говоря более коротко: не хочу. Я никогда не упоминаю в днявке о чем-то таком, что может быть известно только узкому кругу лиц или только мне одному, и что могло бы меня скомпрометировать, ведь мне на самом деле не нужен дневник, чтобы выливать туда все свои мысли. Для этого у меня есть время, когда я могу все обдумать, и собственная голова. А все это, начиная с первых страниц - вещь совершенно несерьезная и, по сути, крайне ненужная, которая ведется исключительно в силу периода скуки и дефицита новых ощущений. Я могу писать здесь размышления о чем-то, могу писать про моих мальчиков-котов, потому что они часто не понимают моего к ним отношения, могу описывать красоту зимы, свои воспоминания, но никогда чего-то действительно личного. Того, над чем можно погрустить или пожалеть. Да не хочу я, честно, чтобы меня читали как раскрытую книгу. Не хочется мне, чтобы кто-то лицезрел мою точку зрения по отношению к тем или иным жизненным нюансам, чтобы знал меня. Если я не говорю этого в жизни вам в лицо, то я никогда не напишу этого и здесь.

Я несерьезно отношусь к дневникам. Потому что все твои мысли должны быть только у тебя в голове. Ты никому не обязан их дарить, а если подарил бумаге или электронному ее варианту - это твоя глупость, совершенная по собственной инициативе. Слова - это что-то абстрактное, такое бесформенное, забывающееся слишком часто. Проходит время, в нашей памяти остаются только размытые словесные узоры, темные пятна, будто чернильцу опрокинули. А мысли остаются полностью, въедаются в бумагу. А иногда их перелистывают, читают, внимательно вглядываются в каждый символ, выведенный твоей рукой. И их как-то невозможно забыть, зато возможно ткнуть ими в лицо. А слова... "Я такого не говорил" или "Ты путаешь, я говорил другое". Вот в чем разница.

Не хочу я сочувствия и искусственной поддержки. Легче сказать, что у тебя все хорошо или написать краткое "Мне уже просто похуй", чем выкладывать на всеобщее обозрение собственные переживания, а спустя несколько часов увидеть под всей той горой чувств, что ты преподнес, скудный комментарий:"Держись". Да нахуй оно, а. Ведь можно обойтись и без этого. Какая разница, рассказываю ли я вам пафосную историю в стиле интеллектуального снобизма или открываю душу без всякой цензуры? Реакция все равно будет предсказуема. Реакция будет одна.

А все вроде бы хорошо. Я завиваю волосы, привлекаю внимание, не-еду-в-Мюнхен. Отец сказал, что это даже к лучшему, т.к. с тамошним образом жизни и нашими вечными перемещениями я только заработаю себе гастрит и не смогу нормально подготовиться к егэ, т.к. стану объектом обсуждений со стороны моих родственников и потеряю тонну времени. А отец хочет вернуться туда с концами после того, как появятся итоговые результаты моих знаний. В этот раз он уезжает на 3-4 недели, и я уже мысленно обрисовываю все нюансы расположения вещей и предметов интерьера в нашей квартире. Вообще, множество моих родственников живут в Берлине, бабка с дедом не смогли покинуть мест, где родился отец - Магдебург, и всю жизнь мой отец колесил по Германии от одного пристанища к другому. Остановка - Мюнхен. Я родился уже там. И я действительно хотел бы туда вернуться.

Сегодня мы говорили о браке, о его значении и итогах такого союза. Отец отказался принимать мою точку зрения, несмотря на мои циничные(а цинизм - это у меня от него) рассуждения: мне кажется, что если двое людей решились создать полноценную семью и закрепить ее узами брака, то они обязательно должны не любить друг друга. Любовь, на мой взгляд, не та вещь, за которую нужно подписываться на листочке, давая друг другу ненужные и не всегда выполнимые обещания. Для того, чтобы любовь была - необязательно даже жить вместе. Любовь заслоняют обязанности, требования, всевозможные бытовые проблемы, из-за которых отношения рано или поздно становятся пресными. Когда люди целые сутки(а потом и недели) проводят в непосредственной близости, им становится нечего обсуждать, нечего говорить и нечего делать друг с другом. У меня был сумасшедший период, когда мы съезжались. И это окончательно пройденный этап, не повлекший за собой ни единого плюса. За усталостью приходит безразличие. А безразличие так или иначе влечет за собой скуку. А скука в отношениях сносит под откос любые компромиссы. Все это закономерно на самом деле. А про здоровый брак и говорить нечего. Я не понимаю, как двое влюбленных людей, с их ревностью, непониманием, ссорами, могут быть образцовой семьей и создавать здоровые браки. Не понимаю, честно. Любовь и брак - вещи настолько противоположные и зачастую несовместимые, что их можно даже сравнить с химической реакцией, когда одно вещество вытесняет другое. Брак зачастую полностью вытесняет любовь - без остатка. Реакция замещения: на смену любви приходят обязанности. Именно поэтому я всегда был против, чтобы узаконить свои отношения и выйти к новой ступени. Вниз. Ступени "любви, подкрепленной заявлением в ЗАГС" всегда ведут вниз. Как ни печально.

Творчество некоторых женщин кажется мне настолько приземленным и несерьезным, что я даже не берусь его оценивать. Извечная тема - любовь, незатыкаема, простите. А они все посвящают кому-то оды, отдаются, ищут. Не люблю. Только в искусстве нет пределов и рамок, что несерьезно. В наш век люди умеют посмотреть на стихотворение с настолько разных углов, что могут найти отблеск совершенства и новаторства даже в том, на чем обыкновенно располагаются мухи. Есть и те, кто полагает, что обыкновенная глупость, совершенная напоказ, может свидетельствовать о творческих зачатках. Боже. Я же развлекаюсь, поэтому никогда не смогу называть себя поэтом. Нет, серьезно. Я играю на бумаге, не пытаясь с нужной серьезностью вникнуть в то, что делаю. Если пишется - пишу, и похуй мне, насколько это облицовано эстетикой. А наши современные авторы, конечно, натуральные поэты. Им не нравится Пушкин, Есенин, Блок, зато нравится какая-нибудь девочка, которая умеет грамотно рифмовать, объединяя между собой ничем не связанные строчки. Мне давно хотелось написать об этом пост.

Вчера я нашел трех-четырех абсолютно одинаковых авторов, которых в их "стихах" различает только набор слов в разном порядке и, собственно, хронологогическая последовательность написания их шедевров. Они даже мыслят одинаково, красиво оформляют свои мысли, стремятся, чтобы их рукотворства представляли эстетическую ценность и пищу для разума. Думаю, мои ПЧ даже знают об их существовании и иногда читают их днявки. Раньше они казались мне совершенными, до тех пор, пока не вырос и не перестал смотреть мультики. А сейчас я, понятное дело, не нахожу в их мнимом творчестве ни отголоска гениальности. Конечно, 21 век - это выход к чему-то абсолютно новому, но ведь стихи никогда не должны были являться предметом хвастовства, тщеславия, а человек перед их написанием не должен ставить цель и писать только ради того, чтобы выдать парочку новых совершенно бессмысленных речевых оборотов на съедение группе людей, которая даже не представляет, что такое творчество. Высокопарность встречается и у меня, но это все-таки разные вещи. Одно дело: сидеть и калякать мыслишки в днявке, а другое - рваться к Олимпу, не имея в запасе ничего, кроме искусственных фраз.

Мой пост сейчас напоминает одному человеку, что я претендую на неординарность и мои "революционные" мысли по поводу признанного(проглоченного) есть не что иное как желание выделиться и принять определенную позицию всилу своего образа. Собственно, это не так.

                                                                             Наверное, это было слишком опрометчиво с моей стороны - поступать на рекламный фак. Почему-то именно сегодня, часов в 5 утра, я наконец-то осознал, что все долгие годы мечтал быть режиссером. Нет, конечно, я мечтал об этом и раньше, но после относительно недавнего разговора с отцом режиссура и кинематограф показались мне чем-то настолько далеким и непостижимым, что я оставил эту идею.

                                                     Это последний год моей учебы, после чего меня либо ждет длинная, наполненная разнообразными прелестями жизнь студента-будущего рекламщика, либо... либо я буду поступать во ВГИК. Там никто не сможет протолкнуть меня "по блату" - это единственное заведение, где у папы пока нет хороших знакомых. Да и мои родители - вечный предмет гордости в школах и с отличием окончившие юрфак МГУ - всегда хотели, чтобы я тоже там учился - на журфаке или хотя бы на историческом. А я долгое время даже представить себе не мог, чего я хочу, хотя у меня была масса возможных вариантов. До сих пор не знаю и до сих пор мне с трудом удается принять решение.

Пока, конечно, у меня есть возможность сидеть на чужой шее и проматывать такое кол-во денег, которые мои ровесники и в руках никогда не держали, но такое положение дел меня уже не устраивает, потому что теперь я осознаю отвратительность такого образа жизни. Меньшее, чем можно такое охарактеризовать: наплевательское отношение и неблагодарность. Даже если твои родители - обеспеченные люди столицы, которые ни доллара не потратили на себя и отдают все своему единственному ребенку.

Единственное, на что я хочу потратиться в этот последний год: Монако, Ницца. В общем, Лазурный берег. И Лондон на пару недель. Большие запросы, да. Но если я смогу поступить во ВГИК - это будет заслуженно. Тогда мне не нужна будет материальная поддержка, а после окончания я уеду к себе домой - в Мюнхен, где три года будет идти работа над моим первым фильмом.

                                          И не факт, что я во второй раз из Германии вернусь в Россию. Это меня угораздило без моего же на то желания и согласия.

Мне бы хотелось наличия у жизни кнопки перемотки: вперед, назад.

Когда мне будет скучно, я буду видеть себя в темно-красном длинном свитере, рядом с детьми, готовящими уроки, ощущая выполненный долг, а потому идиллию. Когда мне будет скучно, я буду смотреть на себе чужими глазами, видеть принципиальные различия, поэтому радоваться. Когда мне захочется изменить прошлое или пережить его еще раз, я буду засыпать под Марка Эрмана, думать о ней. Я буду в 2007, и меня будет душить непередаваемое ощущения наполненности - любви. Я буду любить ее до ежедневных слез, что так несвойственны мне, в прошлом 2007. До легких улыбок - одними уголками. До счастливой безмятежности. И под тяжелыми сугробами.

А когда мне наконец покажутся неправильными и нечестными все мои действия, я вернусь сюда, в этот почти 2010. Встречу город бесснежным. Буду расплачиваться за совершенные ошибки.

Ведь у жизни нет кнопки перемотки. И ее, увы, невозможно изобрести. Поэтому единственная кнопка, которая пока еще существует - это твои мечты.

А ведь знаете, он вернулся. Вернулся так, как возвращается только он - принося с собой едва уловимый горьковатый запах полыни и отчет о целевом валютном аукционе. Банковские расписки и чувство, от которого сводит скулы. Это ведь так просто - вновь встретиться с внимательным антрацитовым взглядом, полным молодежной распущенности и безнравственности. Герой фильмов Тарантино. Вечный любитель Туве Янссон. И запах полыни  в спутавшихся волосах. Красиво? Нисколько, но он вернулся. Как будто бы просто зашел пообедать, как будто старый приятель с нагрянувшей ностальгией о былом, как будто живет неподалеку. А у тебя такие моменты - редкость, поэтому руки становятся подобием капилярных трубок, и ты их просто не чувствуешь.

Только знаете что? Во всем этом правда только в полыни. Потому что она действительно горькая. Такая же, как и эта самая правда.

Я ем слишком много конфет. Мятная карамель, "Мишка на севере", "Мишка косолапый", суфле...слишком много фантиков, мусора, "художественного" беспорядка.  Моим почкам пиздец, потому что я пью слишком много зеленого чая, а желудку - потому что слишком много горячего, почти кипятка. Моим нервам пиздец, потому что у меня уже трясутся руки и краснеют глаза, легким пиздец от сигарет и того, чем я дышу. Когда-нибудь я догоню главного призера Каннского фестиваля, врежу ему по солнечному сплетению паленом из деревни за 70 км от Москвы, и окончательно превращусь в этот самый "пиздец". А пока я это предвкушаю, от меня еще что-то осталось. Есть время записаться на курсы, чтобы сфокусировать свою жизнь на главном кадре в жизненном горизонте  : карьера. Есть время, чтобы написать тонну сочинений и стать лучшим. Записать песню на португальском. Сменить имидж. Сменить мысли. Расставить приоритеты. Учеба - работа - учеба - сначала добейся.

Хочется ли мне этого, если я завязываю быть человеком?

А хуй его знает. 

С чего ты взял, что я буду плакать, если ты умрешь?

Друзья. Такое эфемерное, но одновременно очень важное для каждого из нас понятие. Оно может возродиться из пепла за несколько мгновений, а может рассыпать в этот самый пепел за долю секунды. Наверное, это понятие не может прилагаться к современной модели этого мира и уже вряд ли сможет принимать участие в заложении хотя бы одного кирпичика к построению современного общества. Просто теперь дружба - это безучастные разговоры "просто так", нежелание слушать и, кажется, ставить себя наравне с твоим собеседником, которого ты иллюзорно обозначаешь своим другом, вложив в понимание дружбы чуть меньше, чем старания в неинтересующую тебя работу. Да, может быть, сегодня другие нравы, приоритеты, в конце концов, но какое оправдание даже в 21 веке можно найти тому презрительному контакту с окружающими с его гордой формулировкой: "дружба"?

Жизнь учит нас иногда прогибаться, когда того требует ситуация. Я прогибаюсь. Я не требую сатисфакции. Я не тешу себя красивыми фразами, чтобы за светящейся словесной оберткой не оказалась реальность - грубый нождак. Зачем продолжительное время лицезреть расписную оберточную бумагу, чтобы позже вскрыть и обнаружить ненужную пустышку? Не лучше сразу взять эту пустышку в руки и посмотреть ей в лицо? Глаза в глаза. Просто без масок.

Люди способны на все, и меня это ничуть не удивляет. Просто мое время "оберточной бумаги" прошло. И больше никакого глянца. Пройдено. А дружба... она остается там, где заканчивается гранитный горизонт прошлого столетия. Собственно, в другом мире.

Одному человеку я могу сказать только одно: Если перестать искать в людях, которым ты открываешь свою душу и, в том числе, разум, сволочизм, когда-нибудь это сможет сыграть тебе на руку. А так - пока всё против тебя. Пускай ты этого и не спешишь заметить. Наши пути все равно разойдутся. Я буду с каждым днем умнеть, а ты - решать свои иллюзорные проблемы. Как там Гитлер говорил? Ах, да... Каждому свое.

Жизнь меняется или, может быть, налаживается. Нет больше тех осенних воспоминаний, связанных с ВДНХ, когда ждешь ее, смотришь по сторонам, а она стоит сзади и глупо улыбается, потому что, хоть она и приехала ради меня на другой конец Москвы, приехала все-таки раньше, а я опаздываю по своему обыкновению. Я все это помню настолько хорошо, что хочется отвернуться и начать рыдать по-детски, но все же тихо - чтобы тебя не услышали. Воспоминания, даже хорошие, всегда вызывают печаль и тоску по чему-то прошедшему, потому что в какой-то момент все так или иначе начинает ухудшаться. У меня появилось увлечение - совсем новое, еще неопробованное, на которое интересно любоваться со стороны, ловить ответные улыбки этого "нового увлеченья", понимать, что ты тоже нравишься. Мы не зацикливаемся друг на друге, просто раз в день даем понять, что "ты вроде ничего. Симпатичный/ая". Я уже мысленно прокручиваю в голове, как мы будем трахаться в спортивном зале, а это свидетельствует лишь о том, что это увлеченье - ничто, если оно исчезнет из моей жизни, я с полнейшим хладнокровием отнесусь к потере. Это все не то, совершенно не то. Мне не нравится падать с первого этажа, мне нравится падать с двадцатого, и если уж больно - то больно, а не просто какие-то неприятные ощущения. Увлеченье мне ничего не говорит, я молчу и даже не пытаюсь подобрать какие-то фразы, чтобы завязать разговор. В следующем месяце я куплю себе что-нибудь особенное, действительно дорогое и со вкусом. Пойду в салон красоты, займусь собой в сто тысяч раз усерднее, чтобы увлеченью действительно захотелось именно меня. Это бессмысленно, но новый роман убьет во мне скуку. Правда придеться ограничиться только сексом и оставить поцелуи - увлеченье грызет ногти, а я не переношу людей с подобными привычками.

Думаю о смене ника. Вещь, к которой я обязан отнестись серьезно, но в голову совсем ничего не приходит.  Это означает, что медленно начинается творческий кризис. Всему виной скука и лень. Хотя сентябрь еще не так плох.