Автор: Виталий Даренский

11 сентября 2023 г. на территории штаб-квартиры Службы внешней разведки России в Ясеневе открыт памятник, который является уменьшенной копией памятника Дзержинскому, установленного на Лубянской площади Москвы в 1958 г. и снесенного в 1991-м. Символично, что это произошло на церковный праздник Усекновения главы пророка Иоанна Предтечи, что четко соответствует духовному смыслу этой акции, ведь Дзержинский был прямым наследником царя Ирода, казнившего праведников и невинных.

Этот палач, организатор красного террора и член партии национал-предателей, утопивших Россию в крови, не имел никакого отношения к внешней разведке СССР, которая создавалась совсем другими людьми уже после его смерти (в основном на базе сети и финансов Коминтерна). Тем самым здесь имеет место либо вопиющее невежество, либо сознательный обман. На самом деле и то, и другое. Но цель этой акции очевидна: новый виток ресоветизации. Нет лучшего подарка для антирусской пропаганды – лишний раз подкинули ей повод заявить о «возрождающейся империи зла».

Если на Западе господствует культура отмены (cancel culture), т.е. отмена всех ценностей, на которых основано общество с целью его полной деградации и вымирания (soft-геноцид), то в РФ действует её местный аналог, который можно назвать культурой подмены (substitution culture), имеющей ту же самую цель по отношению к русским. Только в рамках такой «культуры» – точнее, антикультуры бывший уголовник, живший на деньги иностранных спецслужб, готовивших его для уничтожения России, стал «символом» внешней разведки России. Напомним, что Дзержинский в 1916 г. был приговорен к 6 годам каторги за госизмену, отбывал её в Бутырской тюрьме в Москве, откуда был освобождён 1 марта 1917 г. Февральским антигосударственным переворотом. То есть «символом» внешней разведки России стал иностранный агент – тот, против кого она должна бороться.

Главная деятельность Дзержинского была связана с подавлением народного сопротивления большевистскому террору. 6 (19) декабря 1917 г. Совет народных комиссаров РСФСР, обсуждая вопрос «О возможности забастовки служащих в правительственных учреждениях во всероссийском масштабе», поручил Дзержинскому «составить особую комиссию для выяснения возможностей борьбы с такой забастовкой путём самых энергичных революционных мер», и уже на следующий день он сделал доклад «Об организации и составе комиссии по борьбе с саботажем». Тогда же была образована «Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем», Дзержинский был назначен её главой и оставался до её преобразования в ГПУ в феврале 1922 года. То есть он несет личную ответственность за все зверства и массовые убийства, которые творила ЧК. И теперь ему ставят памятник. Комментарии, как говорится, излишни.

Однако в этом действе есть один очень важный и принципиальный момент: оно фактически имело закрытый характер, куда были допущены только «свои». Памятник поставлен не в городе для всеобщего обозрения, а на закрытой территории охраняемого секретного учреждения – по сути, «подпольно». Это показывает, что ресоветизаторы сейчас явно организуются в своего рода закрытую секту, отдельную от всего народа.

И это далеко не единичный пример, но лишь один из многих. Недавно подобный же произошел у нас в Луганске, где 3 сентября 2023 г. открыли обновленный мемориал «Острая Могила», реконструкцию которого сделало Российское военно-историческое общество (РВИО). Как сообщается, «в церемонии торжественного открытия мемориала участвовали первый заместитель руководителя администрации президента России Сергей Кириенко, врио главы ЛНР Леонид Пасечник и председатель РВИО Владимир Мединский». Однако, что характерно: об этом «торжественном событии» в городе никто не знал, сами луганчане о нем узнали только из выпусков новостей. И это не удивительно, т.к. туда была приглашена только местная властная номенклатура и «высокие гости» из Москвы. То есть опять такое же закрытое действо, как и с памятником Дзержинскому.

Однако я узнал немножко раньше других, когда мне сообщили, что во время концерта «торжественного мероприятия» прочитали фрагмент моего стихотворения «На передовой» (оно публиковалось в «Литературной газете», а потом в нескольких антологиях современной военной поэзии).

Смысл реконструкции состоял в сознательной подмене исторической памяти – были поставлены новые фигуры красноармейца, солдата Великой Отечественной, ополченца 2014 г. и солдата идущей сейчас СВО. Подмена смыслов состоит в том, что солдаты Великой Отечественной, воины Русской весны и СВО – это якобы наследники красных интервентов, захвативших Россию по заказу и при поддержке Уолл-Стрит. Важно знать, что в годы Гражданской войны в боях на Острой Могиле участвовали, с одной стороны, главным образом бойцы латышской Инзенской дивизии, с другой – казаки Всевеликого войска Донского, которые разгромили этих латышей в мае 1919 г. и освободили Луганск. Выходит, что латышским стрелкам, сражавшимся против русских в Гражданскую войну на памятнике защитникам Отечества место есть, а русским казакам, сражавшимся за единую и неделимую Россию, места на этом памятнике не нашлось. Так же, как и самим луганчанам, освобождавшим тогда родной город от красных террористов и латышских оккупантов в составе Луганского полка русской Добровольческой армии. (Сейчас прямым наследником этого полка является 6-й гвардейский казачий полк имени Платова, созданный в ЛНР в 2015 г. из казаков-ополченцев).

Здесь мы видим такую же сектантскую акцию подмены смыслов, как и в позорной установке памятника Дзержинскому – все это звенья одной цепи. Однако радует и то, что все это делается почти тайно и народ об этом узнает уже задним числом из новостей. Это означает, что ресоветизаторы прекрасно сознают, что народ не за них, что они являются сектой, которая пытается удержать власть с помощью обмана и манипуляции исторической памятью.

Вообще, вся советская мифология по поводу Острой Могилы – это классический пример манипуляции и обмана, который из советского времени контрабандой протаскивают в наше. В ходе боев за Донбасс Донецкая группа войск генерала В.З. Май-Маевского, несмотря на большие потери, тем не менее увеличилась в численности с 9600 до 26 тыс. человек за счет новых добровольцев из числа местного населения. Это четко опровергает миф о «пролетарском Донбассе», который якобы был «за красных». Основным человеческим ресурсом Добровольческой армии было само население Донбасса. Здесь в Добровольческую армию вступил выдающийся русский поэт Владимир Алексеевич Смоленский (1901, Станица Луганская – 1961, Париж). Он ушел из Луганска с Добровольческой армией в декабре 1919 года и покинул Россию с остатками армии П. Врангеля в 1920-м. Позже за участие во французском Движении Сопротивления он был удостоен высших наград Франции: ордена Почетного легиона, Военный крест с мечами.

В то же время красные полки, мобилизованные из местного населения и громко названные «коммунистическими», сразу показали свою полную небоеспособность. В книге воспоминаний чекиста И.В. Крылова «Записки красногвардейца» (1968) есть свидетельства об обороне красными Луганска. Он пишет о том, как в апреле 1919 г. один из красных полков самовольно и без приказа оставил позиции на Острой Могиле. Узнав об этом, казаки провели разведку боем, дошли до центра города, но не имея еще средств удерживать Луганск, вернулись обратно, изрубив некоторое количество латышей. В Луганске срочно была проведена «добровольно-принудительная» мобилизация рабочих, но она привела к весьма плачевному результату: «У железнодорожной насыпи мы обнаружили сосредоточенный уже там полк. Бойцы, прикрытые железнодорожной насыпью, чувствовали себя как на отдыхе: лежали, курили, громко смеялись, ругались, резались в карты, выставляя на кон из карманов пухлые пачки керенок… Разложение полка и его полная небоеспособность были налицо» (Крылов И.В. Записки красногвардейца. М., 1968. С. 154), – пишет чекист. Тогда наспех набранный полк расформировали, а его командиров расстреляли по решению трибунала. Этот дезертировавший с Острой Могилы и затем расформированный полк был из насильно мобилизованных рабочих – «коммунистический».

Известно, что французы предлагали атаману Войска Донского П.Н. Краснову прислать в Луганск из Севастополя французскую дивизию на условии подчинения Луганского района генералу Франше д’Эспере и оплаты французским предпринимателям убытков, понесенные ими в Донбассе в 1917-1918 гг. П. Краснов передал это предложение главкому Вооруженных сил юга России А. Деникину, на что тот ответил телеграммой: «Никогда не допущу никакого вмешательства в наши внутренние дела и считаю, что все вопросы должны решаться только нами, русскими, и никакие чужеземные власти не смеют даже претендовать на какое-либо руководство». Это очень ясно показывает ложь о поддержке белогвардейцев так наз. «интервентами» – поскольку эти якобы «интервенты» (союзники России по Антанте) лишь стояли в портах и в Гражданской войне не участвовали. Они предали Россию и Белое движение, хотя могли бы её спасти – хотя бы в благодарность за спасение Франции в 1914 г. Но зато у большевиков самыми стойкими частями были иностранцы – латыши и китайцы, воевавшие и под Луганском (китайцы, как обычно, отличились особыми зверствами над пленными).

Советская мифология вещала, что Острую Могилу в 1919 г. обороняли красные, а в 1943 г. – немцы. На самом деле не было ни того, ни другого, поскольку эту местность всегда обходили с флангов. В 1919 г. Луганский полк освободил свой город от красных со стороны Вергунки, т.е. вообще с другой стороны. В 1943 г. немцы ушли из Ворошиловграда организованно, чтобы избежать окружения, и тогда тоже в районе Острой Могилы никаких боев не было (небольшие бои были, но в других местах). Собственно, холм Острая Могила – всего несколько десятков метров в диаметре, и на нем можно расположить только наблюдательный пункт, а если там расположить позиции, то их легко уничтожить артиллерией за несколько минут. Поэтому оборонять его никто и не собирался, бои происходили далеко в стороне от него. Очевидно, что в советское время этот холм был мифологизирован.

Причем мифологизация была явно рассчитана на невежественных людей, которые не имеют представления о реалиях войны. Самая нелепая советская сказка состояла в том, что якобы до этого холма от патронного завода стояла живая очередь луганчан, которая из рук в руки передавала боеприпасы. На каких идиотов рассчитана эта легенда? В городе тогда даже не было столько людей, чтобы их выстроить в 10-километровую очередь. Не говоря уже о том, что эту очередь было бы легко уничтожить артиллерией. И кому они могли передавать боеприпасы, если там вообще не было серьезных боев? Однако на этом мифе основано наименование одной из наших главных улиц – «Оборонная», на которой стоит университет, в котором я работаю. Она якобы проходит там, где стояла эта «очередь». На самом же деле, это просто старая дорога на Краснодон и дальше на Дон, которая старше, чем сам город. Впрочем, это название оказалось пророческим сто лет спустя: в 2014 г. по Оборонной проходили по ночам военные колонны, и утром по свежим следам танковых траков на асфальте мы понимали, что город не сдадут укропам. И сейчас, в 2023-м, когда я пишу этот текст, вижу в окне военную колонну, которая идет по Оборонной мимо универа, и тягач с танком на большой платформе остановился на светофоре.

Советский мемориал «Острая Могила» расположен за городом и является чисто официозным местом – туда возили детей принимать в пионеры, а в обычные дни там никогда никого не было. Эта пустыня тоже очень символична. А после 1991 г. это место перестали убирать, и оно стало обычным бомжатником. 20 лет назад, в 2003 г., я работал в медицинском университете и смотрел в окно на Острую Могилу, которая возвышалась над лесом. Однажды сходил туда посмотреть. Мемориал зарос бурьяном, был завален пустыми бутылками и загажен. И вот сейчас он вдруг стал очень востребован для новой советской пропаганды. Но это ненадолго.

https://rusnasledie.info/kultura-podmeny/