вот так вот бывает, что лечишь себя месяцами
учебой, друзьями, но чаще, увы, алкоголем..
но вдруг просыпаешься ночью, обнимешь руками
колени. и плачешь.. опять вспоминая о боли.

и все те попытки забыть и быть сильной – никчёмны.
попытки начать всё с нуля – без тебя – все впустую..
ведь помню, малыш.. я тебя каждой клеточкой помню..
без права тебе позвонить и сказать, что тоскую.

полгода – в аду.. истерики, страх, алкоголь,
порой не могла найти силы даже для вдоха.
все мысли о том, кто ушел и оставил лишь боль.
и фразы одна за другою: «блин, лучше бы сдохла..»

но время затянет раны. не вылечит. но затянет.
и надо потом осторожней, чтоб заново не содрать..
и кто-то другой, быть может, когда-то роднее станет..
а я бы сейчас – всё на свете.. чтоб снова тебя обнять..

Кружится сверкающий, лёгкий снег
В жёлтом уличном свете,
И мрак начинает искриться.
Убаюкан холодный ветер.
Тишина.
Только стук моих каблуков
Разрывает её...
На прозрачные, невесомые лоскутки.
Эхом разлетается звук шагов.
Эхом одиночества и тоски.
Прошлое? Потеряно навсегда.
Будущее? Скрыто в кромешной тьме.
Слишком просто было тебя отдать. 
Слишком трудно будет шагнуть к тебе.
Страхом припорошена жизнь моя,
В сердце ею воткнуто сотни игл
Я теперь потеряна.
Я -не я :
Памятью расколота на двоих.

Где-то рядом со мной свет,
Но глаза застилает тьма.
Как понять, я иду вверх,
Или глубже спускаюсь в туман?
Мой мирок как-то резко оглох,
Затерялся в густой тишине.
Робкий голос ведущий вперёд
Как в болоте увяз в ней...
На распутье стоять тяжело,
Но однажды придётся шагнуть,
И когда я пойду вперёд...
Невозможно будет свернуть.

Мы прячемся все за стальными дверьми:
В нашем мире человек человеку - волк.
Мы просто забыли, как быть людьми
И больше не видим, какой в жизни толк.
Мы рычим друг на друга
И чаще вгрызаемся в глотки, чем говорим,
И в зеркале каждый всё ещё видит себя,
Но дикие звери засели у нас внутри.

Карие глаза - песок,
Осень, волчья степь, охота,
Скачка, вся на волосок
От паденья и полета.

 

В голове мешанина чувств,
Я не знаю, куда идти.
Клином клин,
Только так я лечусь,
И иначе меня не спасти.
Всё снести, начиная с ноля!
Больше я не поддамся тоске!
Ты всё прошлое стёр...
Вот же блять!
Мир подвешен на волоске!

Время шагает вперёд,
И мы потихоньку  черствеем.
Становимся старше и глуше.
За годом год:
И вот - мы уже разучились слушать.
В погоне за счастьем, деньгами, успехом,
Хорошей жизнью
Мы больше не слышим друг друга…
Себя не слышим.
Несёмся в потоке будней.
За ворохом дел и проблем
Мы больше не видим,
Кто честен, кто лжёт нам всем.
Нас много -  толпа,
Но каждый, кто в ней – один.
И всякий считает,
Что он уникален и непобедим.
Возводит границы и стены,
Деля на касты.
Стремится туда,
Где разум отравлен властью.
Теряется среди лжи, на осколках судеб.
Не думает, как умрёт  или
Что с ним будет,
Оправдываясь «временами» и «этим веком»…
А нужно всего лишь вспомнить,
Что значит,
«Быть Человеком»!

27/05/2014 L.R.

Я открываю скрипучую дверь,
я выхожу из тьмы.
Я - это я.
Зверь - это зверь.
Мы - это мы.
Тень от ствола клеймит висок,
как вечности печать.
Я слышу голос - это Бог
идет меня встречать.
Ниру Бобовай.

Целую ночь соловей нам насвистывал,
Город молчал, и молчали дома,
Белой акации гроздья душистые
Ночь напролет нас сводили с ума.
Белой акации гроздья душистые
Ночь напролет нас сводили с ума.

Сад весь умыт был весенними ливнями,
В темных оврагах стояла вода,
Боже, какими мы были наивными,
Как же мы молоды были тогда.

Годы промчатся, седыми нас делая,
Листья, срывая с акаций пустых,
Только зима да метелица белая
Может быть, снова напомнит о них.

В час, когда ветер бушует неистовый,
В час, когда в окнах не видно не зги,
Белой акации гроздья душистые,
Ты мне хоть вспомнить на миг помоги.
Белой акации гроздья душистые,
Ты мне хоть вспомнить на миг помоги.

В тебе килотонны фальши,
Ты вся пропитана ложью. 
Не знаю, что будет дальше,
Но прошлое только в прошлом.
Есть пошлое подобие дружбы,
Прикрывшее тонким шёлком
От глаз моих то, что «не нужно»:
Жизней чужих осколки.
Есть сладкие, как мёд речи.
На деле, за ними пустошь.
Смертельна с тобой встреча:
Заманишь, но едва ли отпустишь.

Есть музыка, звучащая в тебе,
Рождённая невидимой рукой.
Прекрасней не услышишь на Земле!
В ней мир и свет.
Она - покой.
В ней шум дождя.
В ней свежесть утра,
Шёпот трав.
В ней нежный колокольный перезвон.
В ней переливы миллиардов арф.
Мелодия рождения души,
Живущая в веках.

В колонках играет - sleepyboris – do you dream?

Скажи, ты всё ещё можешь летать?
Скажи, сумел ли ты спрятать свои мечты?
Скажи, ты душу надёжно укрыл
От холода, тьмы и пустоты?
Скажи, осталось ли место в ней
Для Веры, для Нежности и Теплоты?
Ты знаешь? В тебе ведь горит огонь...
Он светит так ярко...что аж до слёз!
Он теплится в сердце, он как маяк,
Он греет и манит сквозь тьму миров.
Он мал бесконечно и так же велик.
Он важен как солнце, как воздух.
Он - сила твоя, твой голос, твой крик.
Он тебя поведёт 
"Через тернии к звёздам"!

В колонках играет - sleepyboris – do you dream?

Почему-то иногда вспоминаешься.
В снах несбывшихся
Ночным маревом,
Из туманов моей памяти
Твой размытый образ является.
Он во мне.
Серебром вытканный,
И укутанный в бархат сознания,
Чтоб достать его, когда выпьется ,
Чтобы помнить былые страдания.
Он мне щит:
От невзгод, от отчаянья.
Нерушимый,
Он крепче стали!
Он хранит гробовое молчание.
Он со мной навсегда останется.

"...Грехи чужих судить
Вы все усердно рвётесь,
Начните со своих
И до чужих не доберётесь..."

На улице давно уже стемнело,
И спирт в термометре стекает плавно вниз,
И вместе с осенью,
Вдруг всполохи холодного огня 
В сердечке нежном взорвались.

Алым, оранжевым, жёлтым
Всё полыхает снова.
И прошлого больше нет,
Всё можно уже стереть...
К такому я не была готова.
Стихает в душе пожар:
Жизнь ставит на место ловко.
И сколько бы ты не бежал,
К ней ты привязан стальной верёвкой.

Ах, дверь не запирала я,
Не зажигала свеч,
Не знаешь, как, усталая,
Я не решалась лечь.

Смотреть, как гаснут полосы
В закатном мраке хвой,
Пьянея звуком голоса,
Похожего на твой.

И знать, что все потеряно,
Что жизнь - проклятый ад!
О, я была уверена,
Что ты придешь назад.

 

А ты думал - я тоже такая,
Что можно забыть меня,
И что брошусь, моля и рыдая,
Под копыта гнедого коня.

Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе странный подарок -
Мой заветный душистый платок.

Будь же проклят. Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь,
И ночей наших пламенным чадом -
Я к тебе никогда не вернусь.

АННЕ АХМАТОВОЙ

Узкий, нерусский стан -
Над фолиантами.
Шаль из турецких стран
Пала, как мантия.

Вас передашь одной
Ломаной черной линией.
Холод - в весельи, зной -
В Вашем унынии.

Вся Ваша жизнь - озноб,
И завершится - чем она?
Облачный - темен - лоб
Юного демона.

Каждого из земных
Вам заиграть - безделица!
И безоружный стих
В сердце нам целится.

В утренний сонный час,
- Кажется, четверть пятого, -
Я полюбила Вас,
Анна Ахматова.

Небо проливается дождём,
Мысли утопают в тишине.
В сердце гулом отдаётся гром,
Дрожью отзывается во мне.
Яркой вспышкой молния
Сверкнёт
И погаснет где-то в глубине
Глаз твоих... холодный огонёк
Светом озаряет всё во тьме.

Вера Полозкова

Здесь мы расстанемся. Лишнего не люблю.
Навестишь каким-нибудь теплым антициклоном.
Мы ели сыр, запивали его крепленым,
Скидывались на новое по рублю.
Больше мы не увидимся.
Я запомню тебя влюбленным,
Восемнадцатилетним, тощим и во хмелю.

Знали только крайности, никаких тебе середин.
Ты хорошо смеялся. Я помню эти
Дни, когда мы сидели на факультете
На обшарпанных подоконниках, словно дети,
Каждый сам себе плакальщик, сам себе господин.
Мы расстанемся здесь.
Ты дальше пойдешь один.

Не приеду отпеть. Тут озеро и трава,
До машины идти сквозь заросли, через насыпь.
Я не помню, как выживается в восемнадцать.
Я не знаю, как умирается в двадцать два.
До нескорого. За тобой уже не угнаться.
Я гляжу тебе вслед, и кружится голова.

 

 

Страх…Безотчетный,
Дикий, животный ужас
Сердце сжимает,
Кружит,
Как ворон чёрный
В небе безбрежном,
В небе бездонном.
Следит, разъедая душу.
Ждёт, выжидает.
Ему ты смертельно нужен.
Таится безмолвным призраком
В каждой тени
И любит нагрянуть в гости
Тихо, всегда без спроса,
По воскресеньям.

Мы не бессильны,
Не стоит обманываться!
В нас стержень из стали,
В нас воля - алмаз!
Мы не бездушны,
В нас небо бескрайнее!
В нас песня о вечности,
В нас глас поколений,
В нас жизнь без прекрас!
В нас силы немерено,
Чтоб двигаться далее!
Мы - смелость!
Мы - буря!
Мы - горный поток!
Не смей говорить,
Что с чем-то не справишься!
Упал? Отряхнись
И запомни урок!

 

Где-то 
оторопь зноя 
с ног 
человека валит.
Где-то метель по насту 
щупальцами 
тарахтит…

А твоего 
солнца 
хватит 
на десять Африк.
А твоего 
холода – 
на несколько 
Антарктид…

Снова, 
крича от ярости, 
вулканы 
стучатся в землю!
Гулким, 
дымящимся клекотом 
планета потрясена…
А ты – 
беспощадней пожаров.
Сильнее 
землетрясений.
И в тысячу раз 
беспомощней 
двухмесячного 
пацана…

Оглядываться 
не стоит.
Оправдываться 
не надо.
Я только всё чаще спрашиваю 
с улыбкою и тоской:
- За что мне 
такая мука?
За что мне 
такая награда?
Ежеминутная 
сутолока.
Ежесекундный 
покой.

 

Неписец - это грустно!

Мы о стольком молчим,
Хоть порой и готовы орать
До безумья, до слёз, до "без сил",
До разрыва аорты.
Выть пока не охрипнем в ночи.
Проверять свои нервы на сталь,
Когда хочется просто отправить всё к чёрту,
Лечь и сдохнуть во тьме и тиши,
Молясь в глубине души;
"Прошу, не зови, не звони, не пиши!"

Давай поговорим,
Вот просто так, без слов,
Глаза в глаза,
Касаясь душами.
Нам звуки не нужны,
Мы выше их,
Мы больше неба,
Ярче света,
Нам мир не нужен!
Давай поговорим,
Вот просто так,
О чём-нибудь пустом,
Совсем не важном!
Давай поговорим! Давай!
Ведь о таком не просят дважды...

Перегорело. Уже не больно.
Сижу напротив, смеюсь, шучу...
- Как жизнь?
- Нормально
- И я довольна
- Давай за встречу?
- Давай чуть-чуть..

- Ты замуж вышла?
- Ну да. А что мне?..
- Да, ну, конечно. Что за вопрос. А помнишь?..
- Помню..
- Я тоже помню..
- Ну вот и ладно. Давай без слез.

- Ты стала жесткой.
- Прошло три года.
- Не так уж много.
- И это срок...
- Сегодня жарко.
- Ага, погода...
- Да, очень жарко, я прямо взмок.

- А он, твой этот...
- А, ты о муже? Хороший парень.
- А он...какой?
- Как муж - он лучше, любовник - хуже.
- Зато надежный и под рукой.

- Такой как надо?
- И что такого?
- И даже любишь сильнее чем?...
- Ты разве знаешь такое слово? А если знаешь, тогда зачем...

- Ну да, конечно. Прости.
- Не надо.
Перегорело...Одна зола.
Но только, знаешь, я встрече рада.
И даже лучше, что я пришла.

Теперь я вижу: перегорело.
А ветер пепел уносит вдаль.
Не шевельнулось, не заболело.
И я спокойна. И мне не жаль.

Как ты уходишь, ссутуля плечи..
Как в черно-белом немом кино.
И все же грустно от этой встречи.
Перегорело, а все равно...

Давай будет так: нас просто разъединят,
Вот как при междугородних переговорах –
И я перестану знать, что ты шепчешь над
Ее правым ухом, гладя пушистый ворох
Волос ее; слушать радостных чертенят
Твоих беспокойных мыслей, и каждый шорох
Вокруг тебя узнавать: вот ключи звенят,
Вот пальцы ерошат челку, вот ветер в шторах
Запутался; вот сигнал sms, вот снят
Блок кнопок; скрипит паркет, но шаги легки,
Щелчок зажигалки, выдох – и все, гудки.

И я постою в кабине, пока в виске
Не стихнет пальба невидимых эскадрилий.
Счастливая, словно старый полковник Фрилей,
Который и умер – с трубкой в одной руке.

Давай будет так: как будто прошло пять лет,
И мы обратились в чистеньких и дебелых
И стали не столь раскатисты в децибелах,
Но стоим уже по тысяче за билет;
Работаем, как нормальные пацаны,
Стрижем как с куста, башке не даем простою –
И я уже в общем знаю, чего я стою,
Плевать, что никто не даст мне такой цены.
Встречаемся, опрокидываем по три
Чилийского молодого полусухого
И ты говоришь – горжусь тобой, Полозкова!
И – нет, ничего не дергается внутри.

- В тот август еще мы пили у парапета,
И ты в моей куртке - шутим, поем, дымим…
(Ты вряд ли узнал, что стал с этой ночи где-то
Героем моих истерик и пантомим);
Когда-нибудь мы действительно вспомним это –
И не поверится самим.

Давай чтоб вернули мне озорство и прыть,
Забрали бы всю сутулость и мягкотелость
И чтобы меня совсем перестало крыть
И больше писать стихов тебе не хотелось;

Чтоб я не рыдала каждый припев, сипя,
Как крашеная певичка из ресторана.

Как славно, что ты сидишь сейчас у экрана
И думаешь,
Что читаешь
Не про себя.

И катись бутылкой по автостраде,
Оглушенной, пластиковой, простой.
Посидели час, разошлись не глядя,
Никаких "останься" или "постой";
У меня ночной, пятьдесят шестой.
Подвези меня до вокзала, дядя,
Ты же едешь совсем пустой.

То, к чему труднее всего привыкнуть -
Я одна, как смертник или рыбак.
Я однее тех, кто лежит, застигнут
Холодом на улице: я слабак.
Я одней всех пьяниц и всех собак.
Ты умеешь так безнадежно хмыкнуть,
Что, похоже, дело мое табак.

Я бы не уходила. Я бы сидела, терла
Ободок стакана или кольцо
И глядела в шею, ключицу, горло,
Ворот майки - но не в лицо.
Вот бы разом выдохнуть эти сверла -
Сто одно проклятое сверлецо

С карандашный грифель, язык кинжала
(желобок на лезвии - как игла),
Чтобы я счастливая побежала,
Как он довезет меня до угла,
А не глухота, тошнота и мгла.
Страшно хочется, чтоб она тебя обожала,
Баловала и берегла.
 
И напомни мне, чтоб я больше не приезжала.
Чтобы я действительно не смогла.

http://vkontakte.ru/club147174

 

x x x

Имя твое — птица в руке,
Имя твое — льдинка на языке.
Одно-единственное движенье губ.
Имя твое — пять букв.
Мячик, пойманный на лету,
Серебряный бубенец во рту.

Камень, кинутый в тихий пруд,
Всхлипнет так, как тебя зовут.
В легком щелканье ночных копыт
Громкое имя твое гремит.
И назовет его нам в висок
Звонко щелкающий курок.

Имя твое — ах, нельзя! —
Имя твое — поцелуй в глаза,
В нежную стужу недвижных век.
Имя твое — поцелуй в снег.
Ключевой, ледяной, голубой глоток…
С именем твоим — сон глубок.

15 апреля 1916

 

Дни так быстро уходят в прошлое,
Растворяются как туман.
В них плохое есть и хорошее,
Эта жизнь уже не обман!
Эта жизнь - настоящее с будущим,
А не странный, несбыточный сон.
И я знаю, она не упущена,
И я верю - всё хорошо!
Будет много и перца, и сахара,
Что за мёд без порции дёгтя!
Нам судьба не прощает слабости,
Но от силы не отвернётся!

 

Ничего.
Ты знаешь?
Я мертва.
Нечем даже паузу заполнить.
Собственные мысли, как тюрьма,
Сердце ничего не хочет помнить.
Всё это один большой обман,
Пустота ума и детства глупость.
Ничего.
Ведь я уже мертва.
Всё, родной, 
Прощай!
Прости за скупость.

 

Мне кажется,
Что я вот-вот погасну,
Как лампочка
В плафоне старой люстры.
И жёлтый свет,
Совсем уже не яркий,
Моргнув, вдруг пропадёт...
И станет пусто...

Ты знаешь?
А мне теперь хорошо.
В пустоте так легко...
Как в детстве когда-то.
И стало неважно,
Что кто-то ушёл.
Все правы...
И нет среди нас виноватых.

 

Я устала кричать в пустоту!

Пора вычеркнуть всё ушедшее…

Невозможно быть там,

Где не ждут.

И ничто не бывает вечным…

Невозможно собрать прах,

Что с тобою развеяли по ветру.

Невозможно в руках удержать

То,

Что было другим отдано.

Вишневый лак и яркая помада…
На сердце он… желание быть ближе..
Почти в ловушке от хмельного взгляда
твоей рукой узор по телу ниже…
Мой отпечаток ярких губ на шее
Постельных сцен потребует сценарий...
и сигарета медленно дотлеет -
к чему еще нелепый комментарий?
Вишневый лак сотру немного позже…
Закрою дверь… открою окна шире
Что я творю? Куда ты смотришь, Боже?!
Любовь вдвоем, запретная в эфире…
Украдкой телефонные позывы…
Твоя жена, моргнет в сети он-лайном
И мои нервные… уставшие порывы:
"Все тайное когда-то станет явным…"
Вишневый лак въедается под кожу…
Замученное сердце я разбила …
Ты знаешь… скоро кажется я брошу…
Так ярко красить ногти… я остыла…
(с) Ирина Ульянова
http://vk.com/wall-33080885_28238

Тебя не согреет холодный металл,

Кровавым огнём полыхают гранаты,

И сколько бы ты от судьбы не бежал,

Кроме себя не найдёшь виноватых.

И как не молись, вина не уйдёт,

А яд сожалений прожжёт твою душу.

И вот уже рядом жизни финал,

А ты одинок…

Ты безоружен…

и в лучших традициях незваного гостя

В колонках играет - А.Вивальди Жизнь как вспышка... – Tosco Fantasy (исп.Эдвин Мартон на скрипке А. Страд

Засунь ка суды свои
Знаешь куда?
Хотя, думаю, сам догадаешься!
Запомни, дружок мой,
Раз ты судья...
Ты судами своими
Однажды подавишься!
Я ворчу и ругаюсь матом,
Не пускаю людей в свою жизнь.
Кто-то скажет:"Грешков маловато!"
И кого-то, наверно, это смешит.
Я такая, какая есть!
И всё это до дрожи правильно...
Жизнь не ждёт,
Жизнь всегда спешит.
Я не буду давиться
Чужой моралью!

Мы сами ставим себе препоны,
Всердцах забывая о нежности, верности.
Принять эту жизнь мы, увы, не готовы
И лица мы прячем за маской небрежности.
Невежества грань преступаем бездумно мы,
Клянём этот свет словами последними...
А что если проще всё?
А что если люди
Просто не помнят,
Просто забыли,
Кто жизни наследники?

 

 

 

В колонках играет - подборка любимой музыки

Обрывки слов и колких фраз
Звучат сквозь призму нашей смерти.
Ну кто сказал, что сказки есть?
Не верьте им!
Прошу, не верьте!

Вновь разлетаются друзья,
Как листья в воздухе осеннем.
Жизнь набирает обороты,
И нам уже не до веселья.
Все разбредутся, кто куда,
И нет нам дела друг до друга...
И те, кто был когда-то близок,
Всё дальше будут
Круг за кругом.