Сонет

Весенний лес мне чудится... Постой,
прислушайся... На свой язык певучий
переведу я тысячу созвучий,
что плещут там средь зелени святой.

И ты поймешь, и слух прозрачный твой
все различит: и солнца смех летучий,
и в небе вздох блестящей легкой тучи,
и песню пчел над шепчущей травой.

И ты войдешь тропинкою пятнистой
туда, в мой лес, и яркий и тенистый,
где сердце есть у каждого листка;

туда, где нет ни жалоб, ни желаний.
где азбуке душистой ветерка
учился я у ландыша и лани.

Владимир Набоков

Sir Frank Dicksee. " Spring Maiden."

John Collier " Весна."

Lavery Sir John " Spring. "

Нет-нет-нет, я не о той разгорячённой поре организма, когда яркая свежая вспышка этой болезни охватывает всё тело и мозг, выворачивая душу локтями наизнанку. Нет. Об этих первых эволюциях любви в самом её начале сказано немало. Я о другой слепоте.

***

Проходят дни, месяцы, годы. Ты живёшь с человеком, деля с ним тепло двух общих пар тапочек. Ты знаешь её... Наизусть? Нет, ещё сильнее. Как... Как очерк собственной щетины в отражении - до волоска, до родинки, до "а вот здесь бритвой надо поосторожнее"... То есть, тебе это даже не надо проговаривать в мыслях - это просто есть всё перед тобой всегда: родинки, складочки, пупок, изгиб рук, смех от фильма или смех от твоей шутки (ты уже выучил все эти переливы-отличия), глаза, в которые ты даже не то, что смотришь, а просто смотришь в их - глаз - сторону, чтобы убедиться, например, что тебя слушают... Ты всё это больше, чем просто "знаешь". Но это присказка.

Главное в том, что твоя и её любовь с момента первых свиданий опустилось из глотки (где она сладко душила и ослепляла) куда-то прочно вглубь - в кишки, в самое нутро твоё. О, крепости этого чувства позавидовали бы пятнадцатилетние, считающие, что их неловкий двухминутный секс - это и есть точка высшего наслаждения.

Оттуда, из глубины, из самого чуткого центра тебя, любовь всё видит и знает во сто крат лучше. По стуку чайной ложки на кухне ты точно понимаешь: задумчиво ли она размешивает сахар, глядя в окно или улыбается, предвкушая, как сейчас зайдёт в комнату и расскажет тебе что-то забавное. По шагам (босые пятки тыкают мягкий ковёр) ты понимаешь, как она не хочет завтра на работу... По оттенку того, КАК чуть стукнула чашкой по журнальному столику - почувствуешь внезапную перемену настроения, упадок сил и приступ тихой беззащитности.

Нырнула под одеяло, рядом с тобой сидящим. Не оглядываясь, сунешь руку в тёплую растерянность постели и погладишь по лодыжке, наощупь найдёшь мизинчик на левой ноге и сладко, осторожно его сожмёшь... Дыхание там - на подушке - сменилось. (По дыханию знаешь, что не спит, но глаза точно закрыты). Она успокоилась и по движениям твоих рук поняла, что "Люблю, люблю. Что такое? Пустое это всё, не бери в голову. Сейчас вот чай чуть остынет - попей, да пойдём погуляем." Вздохнёт уже совсем сладко. В тишине через этот вздох, через твою руку и её мизинчик пройдёт тугая волна мысли: "И я тебя. Знаешь, как сильно?!.." Не выдержит, привстанет с подушки, и вы обнимитесь. Молча. С закрытыми глазами.

Зачем тут зрение-то?.. Любовь слепа.

Доброе утро всем тем, кто в тридцатиградусный мороз встречался взглядом с воробьём, сидящим на ветке. А потом бежал на кухню, доставал мешочек крупы, открывал окно и сыпал на подоконник пшеничные зёрнышки счастья для не верящего в это счастье пернатого оборванца...

Всем тем, кому мяуканье в подъезде не давало уснуть. И вы вставали из-под тёплого одеяла, напяливали какие-то кофты и штанишки и щёлкали удивлённой дверью квартиры. "Ну, где ты?" - и в ответ на пронзительное, но уже с ноткой надежды мявканье, шли в спадающих тапках на девятый этаж, чтобы у мусоропровода найти дрожащий пушистый комочек горя. И ни разу не задумавшись о гигиене, прижимали свою чумазую находку к груди, под свитер, и несли домой...

Доброе утро всем, кто ни разу не гадил в лифте. Такая простая вещь для многих...

Доброе утро всем, кто с ужасом смотрел на пенсионерок с тележками рассады, штурмующих автобус. Вы не толкались, не пихали их локтями, хотя это был уже третий автобус, который вы пропускали из-за озверевшей толпы дачниц...

Всем тем, кто не стал хамить замусоленной продавщице. Метать молнии гадкого остроумия в ответ? К чему?..

Всем тем, кто отделялся от толпы, идущей по переходу, и с извиняющимися глазами клал десятку в кепку одноногого парня, стоящего на единственной ноге и костылях в переходе метро. Оно, конечно, да - мафия попрошаек и всё такое... И большая часть этих денег перекочует в карманы ушлых организаторов этого "бизнеса", расставляющих одноногих парней то тут, то там - в нужных, стратегически сердобольных точках города... Но вы идёте двумя ногами, а он стоит на одной. И для вас нет вариантов. Вы подходите и кладёте свою десятку...

Доброе утро всем тем, кто единственный в автобусе тёмным пятничным вечером осадил матерящихся на весь салон балбесов. Они были пьяны и с радостью вытащили вас на ближайшей остановке "разобраться, кто тут такой умный". Да только один сам ничком упал в снег и больше не двигался (сильно пьяны), а другой, увидев потерю в своём строю, молча и удивительно быстро даже для трезвого припустил наутёк. А вы тронули за плечо оставшегося на снегу - "Эй, вояка, ты живой там?" Он встал на четвереньки, сплёвывая снег. Протёр лицо ледяными хлопьями. Встал, пряча глаза, и пошёл куда-то... Но потом не выдержал, оглянулся. Он так и не понял, что так бывает, что вместо того чтобы по-доброму попинать, его спросили "Эй, вояка, ты живой там?" (А дружок-то убежал, бросил...) Вот и оглянулся. А вы поправили на плече соскользнувшую было сумку, достали сигарету и стали ждать следующий автобус. И в клубах сигаретного дыма ожидания всё тихонько сами с собой удивлялись: и убежавшему дружку, и безропотному смирению пассажиров автобуса, молча проглатывающих безобразные маты двух пьяных балбесов...

Доброе утро всем тем, кому никогда в голову не придёт "мстить" в ответ, выдумывать ответную психологическую оплеуху человеку, сделавшему гадость. Интриги? Наветы? Сплетни? Да идите вы со своей мелкой грязью... Вы просто перестаёте прикасаться к этой грязи, а вместе с ней - и к её носителю. А человек только некоторое время спустя поймёт, что привычной для него реакции не последовало (а он стоял, стоял как спаниель в охотничьей стойке, ждал, родимый, привычного "Фьюить!", чтобы ввязаться в свору). А вы просто прошли мимо, оставив его стоящим в своём маленьком болотце в этой нелепой позе... И этим выиграли.

Доброе утро всем маленьким воинам добра! Хотя на самом деле ваше солнце, незримо бьющее изнутри, больше всех этих мелких душонок вместе взятых. Всех штурмующих с локтями наперевес автобусы, выкидывающих на улицу щенков, радостно, со звериным оскалом ввязывающихся в разборки, кто кому наступил в очереди на ногу...

Какие же вы маленькие? Вы большие! Ведь вам надо быть хоть на капельку больше всех остальных, потому что внутри у вас, под самым сердцем, живёт маленький розовый беззащитный зверь - доброта. Вы должны быть ему надёжным защитником: чтобы никто снаружи не мог уязвить её, но!.. и чтобы она сама не захотела покинуть эту пока уютную для неё обитель у вас под сердцем. А это, может быть, ещё сложнее... Непросто, но - всё получится. Удачи и...

... Доброго утра всем маленьким воинам добра!

- Вы не разменяете пятисотку?..
-Да как же... Это же ваша пятисотка, неразменная. Вам с ней теперь и жить. Вон, на ней так и написано, что ваша...

Начинаю вглядываться в неё... Холодок сжимает кишки - словно дежавю... Вчитываюсь: "Пятьсот записей... Банкнота "Зазеркалья"...

В пятисотый раз пишу в своё "Зазеркалье". Проняло. Год, полтора года и то как-то прошли, в общем-то, мимо. Не стали прямо уж "датами". Но сегодня впечатлило. Вскрикнули тихим, пронзительным, как во сне, криком ненаписанные тексты. Довольно икнули написанные...

***

Ты зажмуриваешься и словно сжимаешься в маленький плутониевый комочек. Откуда-то изнутри -  и-з--Б-о-г-а--т-е-б-я  - приходит маленькая, но самая сильная искра на свете. В том смысле, что ты понимаешь в эту секунду как никогда больше - ты просто проводник, пастух букв, которые тебе поручил выстроить главный Пастырь. Это не шиза, это нормальное такое подсознательное ощущение, что просто именно тебе доверили написать сейчас и здесь ЭТОТ ТЕКСТ.

И в следующий миг этот плутониевый запал детонирует... Страшно, больно, слаще всего на свете...

Разрывая на ошмётки твои внутренности и все те мелочи, которые ты в совокупности привык называть "Я".

И в облаке, в сиянии этого взрыва (по сравнению с которым ядерный - кажется детской хлопушкой) начинает струиться гамма-излучение текста... Успеть, успеть нажать медленные неповоротливые клавиши, повернуть брёвна пальцев.... Скорей, скорей... Струится, струится излучение текста, успевай, успевай...

***

Но очень короток, стремителен период полураспада. О, это ужасное чувство ГОРЕНИЯ ТЕКСТА!

Например, ты лёг спать. По-мещански сладко накинул себе на ноги одеялко, раскинулся этак на подушке... И тут - жжах! Детонация... И гриб взрыва внутри... И пошло, попёрло излучение!.. А ты лёг спать! Ты не планировал ничего такого сокрушительного! Тебе вставать в шесть, а сейчас полвторого и надо спать!! Но оно прёт - не спросясь, сквозь голову идёт гамма-излучение, горение текста, которое ты не в силах остановить...

... Буквы, буквы, буквы... Целыми фразами, ЦЕЛЫМИ АБЗАЦАМИ, питаясь твоими кишками они сладко горят и потрескивают... ГОРИТ!!! Текст сгорает у тебя на глазах, перед твоим внутренним взором... И ты понимаешь, что завтра к утру не останется НИ-ЧЕ-ГО...

Один пепел... Нет, ты, конечно, схватишь телефон и в "заметки" забьёшь "никогда октябрь", но на утро ты даже не сможешь понять, узнать эту зашифрованную мысль... Никогда? Октябрь?... Текст сгорел, и лишь два обугленных гвоздика ("никогда" и "октябрь") на пепелище скажут, что здесь вчера была целая дворянская усадьба текста - текста, которого ты не написал...

***

А которые написал... Они хорошие такие, розовые. Они благодарны тебе - хотя бы за то, что ты, стиснув зубы, успел доехать с работы домой и записать тот поток букв, который медленно, но быстро иссякая, струился из тебя... Они благодарны тебе за сидение в одном ботинке за компьютером и за игнорирование голодного воющего кота на кухне...

За то, что ты встал в полтретьего ночи и, крадучись от самого себя, включил компьютер. За то, что ты что-то невнятное промычал в ответ на недовольство, доносящееся с соседней тёплой подушки. И забыл на час о том, что завтра в девять ты должен быть за тридевять земель побритый-выспатый-в галстуке...

***

А ты благодарен... За те секунды, когда в тебе детонировал самый страшный, самый разрушительный, самый сладостный взрыв на свете... Выжигающий тебя каждый раз заново, чтобы в следующий - ты увидел "чистый лист", с которого можно снова всё "начать" - начать писать новый текст.

Разучился в выходные спать "до посинения". Так, чтобы безмятежно валяться до двенадцати, до ча-а-а-су... Сладко потягиваясь... На мгновение выныривая из сна - лишь затем, чтобы понять, что сегодня выходной, а потом, глотнув (как кит, вынырнувший из глубины) свежую порцию этого понимания, опять провалиться в приятную глубину-пучину нежных недомолвок сноведений, приглушённых красок внутреннего космоса, драгоценного тепла и уюта укутывающего тебя одеяла...

... Чтобы недовольно, но с улыбкой отворачиваться от назойливого солнечного луча, нашедшего лазейку в шторах. Чтобы сладко выматериться от пришедшей в одиннадцать (в такую рань!) смс-ки... И снова - удерживать себя на кончике этого дивного покачивающегося одуванчика - сна выходного дня...

Разучился. Встал в восемь с "копейками". Понял, что обратно в "пучину" вход заказан. Прошлёпал на кухню заварить кофе. По пути впился пятернёй в мохнатое пузо спящего каралькой Васьки ("Что, Чебурашка, тебе тоже не спится?"). В ответ - как две стрелы - вытянулись потягивающиеся кошачьи ноги. И взгляд - хлоп-хлоп. "Чё, уже утро? Уже надо жрать бежать, да? Ой, хозяин, можно я ещё..." - на полуфразе мягкая тяжёлая голова упала на лапы, и Васька снова проваливается в сон...

... Но через пару мгновений нелепые - спросонья - шаги мохнатой любимой клячи наполняют кухню.

- Не выдержал? - улыбаюсь я.

Васька в ответ стукается головой о ножку стола, изображая одновременно: нежность, преданность и просьбу о завтраке. Хвост дугой обвивает мою ногу....

... Пью кофе, смотря, как причудливо струится пар, пронзаемый невнятным светом субботнего утра. Откуда-то снизу и слева доносится задумчивое полудрёмное чавканье...

далее...

далее...

Ничто не вечно под луной, никто не вечен!
Над сумашедшей тишиной зажгите свечи!
И станьте чуточку добрей и человечней -
В своей душе, как в алтаре, зажгите свечи!