Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется. Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим... Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется. Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим... Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется. Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим... Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется. Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим... Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется. Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим... Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется. Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим... Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...

Мы живем внутри истории. И от того, что мы редко вспоминаем об этом, ничего не меняется.
Мы живем в мире, построенном людьми, жившими до нас. Живем в домах, построенных людьми из прошлого, читаем книги, написанные ими; в чем-то подражаем предкам, а иногда яростно спорим...
Мы - их наследники, пусть не по праву крови или по праву родства, но по праву одного места и единого потока истории, в котором мы находимся...