... Он шёл, не без удовольствия глотая влагу, даруемую с избытком питерской осенью. Ему безумно нравилась эта пора. Любимый Питер наряжался в свои самые изысканные наряды, смотрясь даже немного эксцентрично в оттенках жёлтого и серого.
А он летел по Невскому, такому родному и понятному. На лицо ровным, невесомым полотном ложилась изморось и ветер, считая себя хозяином положения, пытался бороться с чётко продуманной причёской на его голове.
Он был ловцом. Ловцом взглядов… И ему это нравилось. Не считая себя красавцем, он чётко знал, как и умел - быть интересным, обаятельным, таким… интеллектуалом со вкусом и претензией. Как правило, данное являлось безошибочным попаданием в любую цель. Одним словом, он умел нравиться.
Она двигалась, как маленькая венецианская гондолка, затерявшаяся в чужом огромном порту. Что-то сказочное, такое необъяснимое таилось в её взгляде, такой надолго оставался в памяти у любого, поймавшего его на себе.
Питер никогда не был для неё родным. Она давно жила в этом городе и даже научилась обманывать себя, считая, что любит его. Пряча почти половину лица в мягкий тёмно – синий шарф, она вдыхала тёплую влагу своего дыхания, смешанного с нотками её туалетной воды.
Неожиданный резкий порыв ветра буквально швырнулся ей в глаза, заставив наполниться их прозрачной влагой. Как раз в этот момент их взгляды столкнулись друг с другом. Они просто по чистой случайности двигались по направлению друг к другу. Почему его взгляд задержался именно на ней, он сам не знал. Что привлекло его или заинтересовало? Какая-то необъяснимая гармония в совокупности этого создания и осени. Её бежевая куртка и мокрые опавшие жёлтые листья, тёмно – русые волосы и разбрасывающий их в разные стороны ветер, и даже её синий шарф нашёл своё повторение в клочке темнеющего неба, проглядывающего сквозь монотонность бесцветных облаков.
Поравнявшись с ней, на него обрушился аромат её духов, а вместе с ним воспоминания. Она напомнила ему одноклассницу. Ту самую Юлю Солнцеву, за которой он ухаживал на протяжении почти двух лет. Нежная грусть тут же окутала этот отголосок прошлого. Те отношения так и остались платоническими. Возможно от того и были ему так дороги. И вдруг мысль как–то самостоятельно прокралась в его разум : «А как бы всё могло повернуться, если у нас с Юлькой тогда что–нибудь сложилось? Повлияло бы это на мои дальнейшие поступки и решения? Возможно, шёл бы сейчас с такой вот девицей в безумном шарфе… и радовался, что она рядом. И даже…»
Мысли о ребёнке часто будоражили его воображение. В такие минуты его уверенный взгляд становился мягким, отчасти беспомощным, и терялся в себе самом.
Эти мысли начали кружиться в бешеном вальсе, заглядывая то в прошлое, то в будущее, не находя себе места только в настоящем.
«Чёрт!»
Пробегающие мимо первоклашки, в радости от ещё одного прожитого учебного дня, забрызгали не только его замшевые ботинки, но и идеально выглаженные брюки.
«Гостинка» - место, где, наверное, ежеминутно происходят встречи. Он огляделся по сторонам. Сигарета прикурена, новых смс не обнаружено. Ну вот, можно спокойно погрузиться в ожидание, как и десятки окружающих.
Чёрная ворона, скакавшая неподалёку, рядом с урной, обнаружила яркий фантик и с довольным видом уставилась на него.
«Дура какая-то»
Потом смешными подскоками она приблизилась к нему, остановилась, не выпуская добычу из клюва, подмигнула ему сначала, а после стала рассматривать. И так нагло, заинтересованно.
Рука опустилась на его плечо. Он обернулся. Один только взгляд этого парня мог его отвлечь от чего угодно.
«Привет»
Их руки соединились в приветствии, и указательный палец одного тут же нежно и быстро забегал по ладони другого. Будучи социально-адекватными людьми, как они сами себя называли, большего позволено не могло быть. Зато, оставаясь наедине, они возмещали все возможные пробелы…
«Устал страшно. Пойдем, бахнем кофейка где-нибудь»
... Она сначала совсем растерялась. Конечно, ошибиться она не могла. Это именно тот аромат, который давно уже является для неё единственно любимым. Она обернулась, но обладатель этого аромата, милый пижон, с которым они встретились взглядами минуту назад, уже потерялся в толпе.
Образ Тёмы моментально возник в её сознании. И так … Ярче чем обычно. Улыбка появилась на её губах. Раньше, в такие минуты, слёзы обязательно начинали непослушно проситься наружу. Но не сейчас. Она ещё раз обернулась с долей благодарности вслед умчавшемуся парню. Он был, в данный момент, как частичка из её прошлого. Прошлого, где она была счастлива. Прошлого, которое она никак не хотела отпускать.
Три года назад Тёмы не стало. У неё остались только пара его фотографий, плеер и зубная щётка. Всё. Могилу на Южном кладбище она не вносила в этот список.
Она шла и улыбалась необыкновенной, чуть загадочной улыбкой.
«Я жалею только об одном, Тёмка. Что не успела сказать «люблю» тебе… при жизни… после я произносила это очень часто… и это правда… и ты это знаешь… А я ведь пыталась, пробовала. Но ничего не получалось. Мне встречаются иногда достойные парни. С ними бывает вполне комфортно. И не более. И всё равно я счастлива. У меня есть ты, и ты всегда рядом. Когда-нибудь мы обязательно будем вместе. Я верю…»
Она вспомнила его губы и неподражаемые ямочки, в которые так любила его целовать. От этого у неё захватило дух. Вдох. Выдох.
«Я люблю тебя»
... Они шли по осеннему Невскому, разговаривали, шутили, иногда позволяя прикоснуться друг к другу, как бы невзначай. Дойдя до своего любимого кафе и заглянув вовнутрь, Антон предложил прогуляться и найти другое место, здесь сегодня было слишком многолюдно. И он конечно же согласился. Они вместе почти три года. И не смотря на различные разногласия, споры и ссоры, они не разучились улыбаться друг другу. А сегодня особенно хотелось это делать. Однажды он сказал Антону: «Знаешь, когда-то я влюбился в твою улыбку, а потом уже в тебя».
Антон был опытным автолюбителем, поэтому сразу заметил, ещё издалека, аварию, которая буквально парализовала всё движение на проспекте.
«Ничего себе! Посмотри, сколько тачек поцеловалось. А-а… Всё понятно… Видишь. Девица лежит. Полагаю насмерть.»
Антон продолжал что-то говорить на тему этой чудовищной аварии, а он смотрел на дорогу, где на ветру в причудливых позах металась синяя тряпочка. Ему вспомнилась большая чёрная ворона, которая на его глазах ловила цветной фантик, бегавший, подобно этой тряпочке, наперегонки с ветром.
Они остановились на противоположной стороне улицы. Зевак прибавлялось с каждой секундой вокруг той несчастной, угодившей под колёса.
«Колёса судьбы»- подумал он.
. « Пойдём! Не уподобляться же этим зевакам, которых завораживают такие зрелища. Лично мне не доставляет это ни малейшего удовольствия».
Он потянул Антона за рукав куртки.
« Посмотри», - Антон глядел куда-то под ноги.
Ему тоже пришлось опустить свой взгляд. Прямо вокруг его замшевого ботинка на левой ноге, буквально обняв его, лежала та самая синяя тряпочка, которая ещё пару минут назад билась в конвульсиях на проезжей части дороги. Тряпка оказалась вязаным шарфом. Он освободил ногу из своеобразного замкнутого «кружка».
« Наверное, кто-то потерял», - сказал он.
« Слушай», - голос Антона стал напряжённым, - « А может это её?»
Он махнул рукой в ту сторону, где к толпе присоединились люди в белых халатах.
« Может и так».
« Наверное, плохая примета. И чего ты к нам привязался?!»
Антон швырнул шарф ногой так, что тот отлетел метра на два.
« Перестань. Что за ерунда! Успокойся».
« А кто знает? Кто она такая? Была. Чужие вещи могут нести в себе всякую дурную энергетику. Никогда об этом не слышал?!»
« Но не только же дурную. Правда?»
Он улыбнулся. Антошка забавлял его в такие минуты, когда вдруг, без повода, начинал заводиться и нервничать.
« Идём уже. Может, она была вполне счастливым человеком. Почему ты это исключаешь?»
Оба достали сигареты, молча прикурили и пошли, подгоняемые ветром в спину.
«Я люблю тебя»
Неожиданно и почти незаметно проскользнула мысль в его голове.
Он на самом деле любил своего Антошку и верил во взаимность. Тем и был счастлив. Он осознавал это.
Так же, как она осознавала свою любовь 34 минуты назад.
Миг её счастья уже никогда не рассеется в вечности.
А миг его счастья разобьётся безвозвратно ещё через 34 минуты, когда Антон сообщит, что им нужно расстаться…
А сейчас, и он, и она улыбались разными и такими похожими улыбками.