…Сирано сидел в кордегардии роты гасконцев и что-то быстро писал. Перо стремительно носилось по бумаге. При этом он так энергично тыкал пером в чернильницу, что его кончик долго не выдерживал и ломался. Бержерак чертыхался, искал новое, а, не найдя, бывало, выдергивал перо из собственной шляпы, очинял его и продолжал строчить.

Его сослуживцы делали вид, что ничего не замечают. Если бы на месте Сирано был кто-то другой, в его рукопись заглядывали бы из-за плеча, отпускали бы двусмысленные шутки. Но Боже упаси шутить с де Бержераком! Вон как он тычет пером в чернильницу и так же орудует шпагой.

...Во всей роте, да, пожалуй, и во всем Париже, один только Анри Лебре знал правду о происхождении своего друга и о том, что при рождении родители нарекли его Савиньеном  в честь покойного деда, державшего в Париже рыбную лавку… Знаменитый француз не был аристократом. Сирано  в действительности не имя, а фамилия...

Предки Сирано вышли из третьего сословия. А по рождению и духу он был истинный парижанин! Дед его по отцовской линии по имени Савиньен Сирано, торговец рыбой, еще в середине XVI века поставлял свой товар в аббатство Сен-Дени и даже ко двору. Дела шли в гору, Савиньен-дед открыл в Париже лавку, построил большой дом, а в 1582 году купил в долине Шеврез дворянское поместье Бержерак. Следуя распространенному обычаю, Савиньен Сирано присоединил к своей фамилии название этого небольшого поместья отца — Бержерак (Мовьер), где провел детство.

Долина Шеврез

Городок Бержерак

Дед умер в 1590 году, оставив четверым детям значительное состояние. Старший его сын Абель женился только в 47 лет и до шестидесятилетнего возраста шесть раз становился отцом! В 1619 году родился сын, названный в честь деда Савиньеном и крещеный 6 марта в приходе Св. Спасителя.

Но вот отцовской хватки Абель не унаследовал. Он оставил торговлю и дом брату Самюэлю, а сам с семьей перебрался в поместье, где жизнь была куда дешевле.Там маленький Савиньен начал учиться у приходского священника. В 1631 году отец отправил Сирано-сына учиться в столицу.
Савиньен поселился в дедовском доме под опекой своего дяди Самюэля.

Савиньен Сирано и его друг детства Анри Лебре поступили в известный тогда колледж Дорман в Латинском квартале. Колледжем руководил Жан Гранжье, весьма эрудированный ученый, автор трактатов на французском языке и на латыни.

Тем временем родители Савиньена продали поместье и вернулись в Париж, вернее, обосновались в предместье столицы. Но Савиньен продолжал жить отдельно и, разумеется, по-прежнему звался «де Бержерак». В 1638 году он закончил обучение в колледже. Его друг Анри Лебре по настоянию и по рекомендации своего отца поступил на военную службу в роту, которой командовал господин де Карбон де Кастельжалу. Теперь уже Савиньен последовал за другом. Он был таким гордецом и забиякой, что один стоил целой роты гасконских дворян!

Эта «агрессивная» грань личности Савиньена Сирано де Бержерака прославила его чуть ли не больше, чем литературные занятия. Савиньену Сирано де Бержераку исполнилось всего 19 лет, а его имя уже было на устах у многих. Анри Лебре впоследствии вспоминал: «Дуэли, которые в то время были, пожалуй, единственным и наиболее быстрым средством прославиться, тут же снискали ему такую известность, что гасконцы, почти целиком составляющие эту роту, взирали на него как на истинного демона храбрости и числили за ним столько поединков, сколько дней он находился на службе»
.
«Ни дня без дуэли!» – такой девиз мог бы избрать себе Сирано в эти годы. Тогда он еще не писал ничего, кроме картелей – вызовов на дуэль. Справедливости ради надо сказать, что    он обнажал свою шпагу исключительно по дружбе. Еще при его жизни в фонд столичных легенд вошел такой эпизод, много позже использованный в одной из ключевых сцен ростановской пьесы. Мушкетер и поэт Франсуа Линьер, автор множества злых и метких эпиграмм, чрезвычайно разозлил одного вельможу. Тот, оскорбленный до глубины души, нанял целую сотню головорезов, чтобы разделаться с обидчиком. Линьер, не долго думая, решил выступить против «мстителей»  вдвоем с одним из своих друзей…

Друга звали, разумеется, Сирано де Бержерак. «Сверхъестественное сражение», как назвал его Анри Лебре, произошло неподалеку от печально известной Нельской башни. В результате него «из этой сотни двое поплатились за свои злокозненные намерения жизнью, а семеро  тяжкими увечьями». Остальные наемники, увидев, что дело плохо, ретировались. Другой свидетель драки, де Бургонь, с того дня прибавлял к имени Бержерака новый титул  «Неустрашимый».

Неустрашимым он был и на войне, в которую Франция вступиоа в 1635 году.   (Имеется в виду Тридцатилетняя, она же и первая общеевропейская война, в которой участвовали   коалиции государств, воевали династии (Габсбурги с Бурбонами), дрались католики с протестантами.    Война была настолько жестокая и страшная, что  до заключения Вестфальского мира в 1648-м Франция потеряла столько солдат и мирных жителей, что прирост населения в стране начался лишь спустя столетие.

В эту бойню очертя голову бросился 20-летний Сирано де Бержерак. В 1639 году при осаде Музона он ранен мушкетной пулей навылет. Но уже в следующем году под Аррасом еще более тяжелое ранение – шпагой в горло! Там же и тогда же был ранен и другой наш знакомый – Шарль де Батц, граф д’Артаньян.

Кстати, в бою под Аррасом был убит прототип еще одного героя ростановской пьесы – Кристоф де Шампань, барон де Невильет, действительно муж родственницы Сирано де Бержерака – Мадлены Робино (Роксана из пьесы Ростана).

После второго ранения Сирано долго лечился, надеялся вернуться в строй. Но потом рассудил, что военная карьера окончена.Зато впереди была  и карьера Сирано де Бержерака как литератора и свободного мыслителя.Оставив службу, Сирано   ходил на лекции знаменитого философа Пьера Гассенди,знаменитого  автора трехтомного труда «Свод философии».(Кстати, его прилежным слушателем был еще один наш знакомец – Жан-Батист Поклен, более известный нам как господин де Мольер). 

Что же касается, де  Бержерака, то  он наравне с литературными упражнениями  продолжал упражняться в фехтовании, чтобы «рука не отвыкла» от выпадов, фланконад, ударов терцой и квартой, и вдобавок брал уроки танцев. Эти два искусства имеют схожие движения, позы, фигуры и па, но цели их противоположны: Любовь по окончании танца и Смерть на кончике клинка.

 В это время полемические и сатирические послания Сирано де Бержерака,посвященнеы разным современным явлениям и личностям, быстро расходились  по Парижу в рукописных копиях.Особенно громкую известность приобрели стихотворные сатиры Сирано на всесильного кардинала Джулио Мазарини, любимца и любовниак королевы-регентши Анны Австрийской   -   так называемые «мазаринады».

А в 1645-м Сирано  вдруг пропал из поля зрения друзей и единомышленников. Спустя какое-то время вернулся, и даже с новыми текстами. Объяснял, что для вдумчивого творчества нужно одиночество.  Однако нельзя было не заметить, насколько сильно  писатель изменился: побледнел, осунулся, густые пряди волос поредели.

Анри Лебре потом написал о снедавшем его товарища неназванном недуге. Позднее была обнаружена нотариально заверенная долговая расписка Савиньена Сирано де Бержерака Эли Пигу, «парижскому цирюльнику и хирургу», на 400 ливров (большие деньги!) за «лечение и избавление от тайной болезни».

Тайная болезнь именовалась тогда «grosse verole» (позднее она стала известна в России как «дурная»). Для Европы XVIXVII веков, кроме полного воздержания, защиты от нее не существовало. Но какое там воздержание! В период неслыханных насилий во время войн Реформации и Тридцатилетней войны самый грубый разврат считался нормой. Армии наемников всюду прирастали отрядами проституток. Призрак сифилиса бродил по Европе гораздо «эффективнее» своего позднейшего коммунистического коллеги. Вспыхивали даже эпидемии.

Лечить это заболевание пытались, и лечение зачастую приносило временное облегчение, снимало симптомы, но причину их, конечно, не побеждало. Широко применялся итальянский рецепт  ртуть в малых дозах. Не исключено, что так пользовал пациента и «парижский цирюльник и хирург»  во всяком случае, страдания на время утихли. До поры. (Кстати, ртуть обезображивала несчастных еще до того момента, как их начинал  на поздних стадиях  уродовать сам сифилис.)

Сирано Неустрашимый сотни раз смотрел в глаза смерти и не боялся ее. Но тогда враг был видим и победим, а теперь он пожирал его изнутри. Впрочем, как все оптимисты, он надеялся на лучшее. Верил, что окончательно выздоровел. Не унывал. Тут кстати пришелся и первый театральный успех: в 1646 году состоялась премьера «Одураченного педанта».

Живой язык комедии особенно нравился публике, многие реплики и bon mot («словцо», «острота») из «Одураченного педанта» вошли в поговорки. «Какая холера понесла его на эту галеру?»  повторяли парижане, подобно тому, как мы до сих пор повторяем к случаю: «Шел в комнату  попал в другую».

 Вообще пьеса эта была так свежа и оригинальна, что две сцены почти без изменений Мольер включил в свои «Плутни Скапена» (правда, это произошло уже после смерти Сирано.) Свифт в своем знаменитом «Путешествии Гулливера» и Вольтер в «Micromegas» также пользовались произведениями Бержерака, могущего по справедливости назваться отцом французской реальной комедии.

В 1648 году скончался отец Савиньена. Небольшое наследство позволило сыну расплатиться с долгами, но на жизнь после этого не осталось ни су. Снова последовали советы принять покровительство  литератору оно требовалось еще больше, чем офицеру. Но он только отнекивался.

В 1650 году в Париже стала ходить по рукам рукопись самого главного и причудливого произведения Бержерака  «Другой мир, или Государства и Империи Луны». С оговорками его можно назвать первым европейским научно-фантастическим романом. Герой, возвращаясь с пирушки, вступает с друзьями в спор о том, что такое Луна. По его собственному мнению, это «такой же мир, как наш, причем наш служит для него луною». Друзья поднимают фантазера на смех, и тогда он решается полететь и проверить…

Перед нами  свободный экзерсис, местами напоминающий утопию, местами  антиутопию, а местами  философский трактат. В нем есть и научные прозрения (идеи о множественности вселенных, о неравномерности течения времени на Земле и в космосе), и точные технические предсказания (воздушный шар, парашют, аудиозапись), и социально-политические проекты в духе Кампанеллы, и многое другое. Наряду с серьезными мыслями книга, естественно, содержит множество выдумок, вроде того, что селениты («луняне») живут в домах на колесах, которые можно время от времени перевозить на новое место; охотятся специальными патронами, которые одновременно ощипывают и поджаривают дичь (не из этого ли источника вырос рассказ из серии Распе о Мюнхгаузене  «Куропатки на шомполе»?). Сирано, вообще, полагал остроумие главным достоинством человека. Тем более  сочинителя. Причем понимал его в духе своей эпохи  то есть не как чувство юмора, а как оригинальность мышления. С этой точки зрения «Империи Луны»  образцово остроумное произведение. Кстати, автор наделил ее обитателей большими носами, потому что: «большой нос  признак учтивости, приветливости, благородства…» Тут он польстил себе, ибо, как известно, сам обладал таким.

К сожалению,литературная слава Сирано не сопровождалась финансовым успехом. В кошельке по-прежнему гулял ветер, и настал момент, когда писателю пришлось, по выражению Лебре, «превозмочь свою великую любовь к свободе» и принять «опеку» герцога д'Арпажона. Он переехал жить во дворец этого вельможи и отныне все тексты вынужден был посвящать ему.Однако покровителю , не слишком нравился «его» поэт:  от Сирано ожидали «изящной словесности», а он оставался задиро.


Но как бы там ни было, именно в эти годы   состоялась премьера его трагедии в стихах «Смерть Агриппины» на античный сюжет. и появилась долгожданная печатная книга «Разные произведения господина де Бержерака». (Вероятно, для этого издания художник Эйнс создал гравированный портрет Сирано де Бержерака.)

Несмотря на стесненную свободу, Сирано мог быть удовлетворенным, но… роковой удар обрушился на его голову. Вечером, когда писатель возвращался во дворец герцога, с верхнего этажа строящегося здания на него упала балка.

Упала или была сброшена?

Враги Сирано, конечно, мечтали расправиться с ним, но одолеть Неустрашимого в бою еще никому не удавалось. Поэтому хитро подстроенный «несчастный случай» был предпочтительнее. Сирано выжил, но не вставал с постели. Герцог д’Арпажон тотчас отказал ему от дома. Ему пришлось скитаться, что называется, «по квартирам».Но самое печальное, что   сильная травма и общее ослабление организма, вероятнее всего, спровоцировали рецидив «тайной болезни» в самой тяжелой форме

В последние 14 месяцев жизни он продолжал работать. Друзья  старые и новые, навещали Сирано. Он окончательно примирился с Богом и особое утешение находил во встречах с основательницей двух женских монастырей в окрестностях Парижа матерью Маргаритой, а также со своей родственницей баронессой де Невильет, которая после смерти супруга жила замкнуто и всех удивляла набожностью и милосердием. И, конечно, с ним был Лебре.

К великому несчастью, во время одного из переездов вор похитил сундук с рукописями. Среди них были новые фантастические сочинения Сирано де Бержерака «История Искры» и «Государства и Империи Солнца» (первое исчезло бесследно, а неоконченная рукопись второго была опубликована в 1662 году).Трактат «Иной свет, или Государства и империи Луны» был напечатан после смерти автора в 1656 году с предисловием школьных друзей Сирано братьев Анри и Никола Лебре.

 Незадолго до кончины Сирано попросил перевезти его в Саннуа, в дом двоюродного брата. Там 28 июля 1655 года он и умер, «по-христиански», как записано в приходской книге местной церкви, где его похоронили в семейном склепе.

Шато Мовьер

Сирано попросил перевезти его в Саннуа, к двоюродному брату. Там он и умер 28 июля 1655 года, и был похоронен в местной церкви, в склепе семьи Сирано.После смерти Сирано де Бержерак был почти забыт. Интерес к нему возродился только с пьесой Ростана.

Памятник "тому самому"Сирано на родине.

Вероятно, именно  благодпря пьесе Бержерак сегодня  "живее всех живых". Иначе, чем объяснить, что Долина Шеврез и маленькийц городок Бержерак входят во все в туристические путеводители по Франции. Сюда приезжают туристы со всего мира.   А сами французы частенько называют  Долину Шеврез     «страной де Бержерака». Земляки отождествляют славного Сирано с героем знаменитой пьесы Эдмона Ростана «Сирано де Бержерак». Здесь вам покажут памятник «тому самому» Сирано и повсюду предложат «стаканчик старого доброго вина», заверив, что это его любимое вино. Покажут и «замок» Мовьер, а скорее, господский дом, где жила семья де Бержерака, хотя от тех времен уцелело немногое, здание было перестроено еще в XVIII веке. Несмотря на это и сегодня,  как и во времена Людовика XV, шато де Мовьер представляет собой небольшой уютный замок, семейную обитель, которая хранит память  о том, кто послужил прототипом бессмертного литературного героя - остроумного, храброго и благородного Сирано де Бержерака.
                                                                        

По материалам сети