Чубчик "по-Советски" |
http://kp.ru/link/9may/dec41/
Страницы можно увеличить и перелистать подшивку военных лет. Я смотрела 41 и 42 годы, так как Вера Георгиевна в 42 году узнала о заметке той от Петра Константиновича.
Так что, скорее всего это были спецвыпуски-листовки, которые забрасывали в ту же оккупированную Одессу. Иначе, откуда об этой публикации узнал бы Петр Константинович. А он знал и переживал, об этом Вера Георгиевна рассказывала. Если все же это Савич писал, то в семье мог остаться архив его статей. Может племянница Савича - Маргарита Семёновна Лунден откликнется.
Да, прочитав, а не услышав в пересказе, поверила, что Савич мог написать это. Лихо, но ни слова правды. Хочется только верить, что его заставили и позже он раскаялся, поэтому Вере Георгиевне выдвинули версию коллективного творчества. Так действительно было, когда "сверху" на кого-то поступал заказ. Ведь во времена поисков Веры Георгиевны, Савич здравствовал, но встретиться не захотел с Верой Георгиевной. Ей преподнесли версию: Савич - псевдоним. И подхватили эту версию поклонники. Здорово, что нашли статью.
Возьмемся за руки, друзья, и сможем другие тайны приоткрыть.
Но, видимо, листовки все же были. То есть некоторые статьи перепечатывались и разбрасывались в оккупированных областях. Почему так думаю? По описанию Веры Георгиевны было две колонки, а между ними рисунок: Петр Лещенко в фашистской форме у микрофона во весь рост. В газете рисунок другой.
Как же грязно работала пропаганда. А может так было надо. Как героев додумывали, так и врагов.
Вот только непонятно, почему Прага упоминается? Савич не мог не знать, что Лещенко жил в Румынии.
=============================
ЧУБЧИК У НЕМЕЦКОГО МИКРОФОНАЭта статья за подписью О. Савича появилась в «Комсомольской правде» в год знакомства Веры Георгиевны с Петром Лещенко. Желание Петра Лещенко – посмотреть в глаза автору заметки очень хотела исполнить Вера Георгиевна. Переговоры с «Комсомольской правдой», походы в газетные архивы ничего не дали. Вере Георгиевне сказали, что Савич – псевдоним, что статья писалась коллективно и по указанию сверху. Какая удобная, на все времена формулировка. Для нас долгое время Савич было именем нарицательным. Но вот биография Овадия Герцовича Савича:
– «Савич Овадий Герцович родился в 1896 году (прим. авт. - всего на два года старше Петра Лещенко) близ Варшавы, с четырёх лет жил в Москве. Первая мировая война помешала ему окончить юридический факультет Московского университета, на котором он доучился до третьего курса. Был «солдатом, не имеющим права на производство». Два года до революции и три после был актёром. С 1924 жил в Германии, в 1929 переехал в Париж. Печатался одновременно и в СССР, и в эмиграции. С 1932 стал парижским корреспондентом «Известий», а затем и «Комсомольской правды». Два года, с 1937 по 1939, провёл в Испании как фронтовой корреспондент ТАСС. Савичу в Испании посвящена одна глава книги И.Эренбурга «Люди, годы, жизнь». В 1939 вынужденно вернулся в Москву (его жену, уехавшую в 1936 в СССР к умирающей матери, не выпустили обратно). Во время Великой Отечественной войны работал в Совинформбюро, используя свой опыт европейской жизни и знание нескольких европейских языков. Послевоенные годы посвятил переводам испаноязычной поэзии, более всего переводил поэтов стран Латинской Америки. Публиковался с 1915: стихи в альманахе «Альфа». В 1922 в двух номерах альманаха «Свиток» напечатал поэмы Белые пустыни и Поэма сна и ночи. В 1927–1928 выпустил четыре книги рассказов, в 1928 под псевдонимом Ренэ Каду (вместе с В.Корвин-Пиотровским) – иронически-фантастический роман Атлантида под водой. В 1828 в Ленинграде вышел роман Воображаемый собеседник, получивший положительные оценки самых разных литераторов, в том числе, Тынянова и Пастернака. Четыре издания выдержала книга «Два года в Испании» (первое – в 1960). Посмертно были напечатаны автобиографические заметки Савича («Вопросы литературы», 1968, № 8 и 1988, № 8), а также подборки стихов («Литературная газета», 1996, № 29 и «Звезда», 1998, № 4)».
Мне удалось прочитать книгу Савича о Испании, подборку стихов. Не знаю, как вам, а мне не верится, что Савич написал ту заметку. Видимо, действительно, «Чубчик…» – коллективное творчество. Заметки Савича и «Чубчик…» – разные по стилю, по отношению к людям. Возможно, я неправа, ведь, если коллеги использовали его фамилию для пасквиля, то Савич еще был в здравии, почему не возразил, пусть позже, до его ухода из жизни, до 1967 года времени было достаточно. Неужто не пытался очистить себя от наговора? И все же верить хочется, что не Савич – автор «Чубчика у немецкого микрофона».
И все же приведу выдержку из книги Веры Георгиевны «Скажите, почему?» о реакции Петра Константиновича на эту статью:
…– Самыми отвратительными и несправедливыми в оценках оказались статья
журналиста Савича из «Комсомольской правды» «Чубчик у немецкого микрофона» и песенная пародия Леонида Утесова «Журавли». К счастью, о пародии ты не узнал, больно было бы такое услышать от коллеги да еще одессита. За что так тебя? Не могла понять. Неужели ты виноват, что праздник одесситам подарил?
Думаю, во многих ты тогда вдохнул жизнь, прибавил терпения и веры. Больше полувека минуло, одних воспоминаний о твоих триумфальных одесских выступлениях столько написано! Пинавшие со своими опусами ушли в небытие, а ты звучишь. Ну, хорошо, я не права, Утесов тоже звучит, но пародию-то его на тебя забыли. Кстати, Утесов в последние годы своей жизни признался, что было указание свыше «заклеймить Лещенко», а вообще он к тебе хорошо относится. Что тут скажешь? Знаю точно, что тебе тоже указывали, да ты испол-
нять не спешил. Ты вообще по характеру был человеком очень верным своим принципам, но не отстаивал их на баррикадах, держал нейтралитет в политических играх, в то же время не склонял головы, не потворствовал хозяевам жизни. О заметке Савича в «Комсомольской правде» от 5 декабря 1941 года ты знал.
Савич тебя охарактеризовал как оборванного белогвардейца, бывшего унтера, продажного лакея, кабацкого хама и как фашистского пропагандиста, подручного немецких оккупантов, предателя Родины и своего народа. Каждое определение тянуло на самый смешной анекдот. Но, видимо, Савич слов других не знал, как и тебя самого. Ты об этой заметке упомянул мельком, когда мы во второй день нашего знакомства гуляли у моря. Сказал: «Мне очень хочется, чтобы этот человек мне повторил то же самое, но глядя в глаза. И знаешь, когда я получил первый отказ на въезд в Одессу, решил не ехать и отказаться от гастролей. А когда появилось такое обвинение, то решил приехать. Я-то знаю, что меня любят не оккупанты, а люди. И вот я здесь. А “писатель”? Бог ему судья».
Ты рассказал без подробностей и цитат, без названия газеты и дат. Но я смогла найти эту заметку и узнать фамилию автора. Эту публикацию тогда многие расценили как приговор. Пусть заочный, но приговор. И ты, и Селявин, который о статье тоже знал, это прекрасно понимали…
Ольга Петухова
--------------------
***Вера Георгиевна Белоусова-Лещенко
При использовании материалов ссылка: http://petrleschenco.ucoz.ru/forum/2-141-1, сайт: обязательна
Рубрики: | Поговорим! Петр Лещенко |
Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |