Лето и кризис были в разгаре, когда я устроился на работу.
Фирме нужны были клиенты, а мне — проценты за этих клиентов. Мне поручили вести один проект, но на подхвате. Вскоре мой старший менеджер проекта уехал от летней городской жары и духоты в отпуск, а я занялся поиском клиентов. Оптимизма не было, потому что в это время потенциальные клиенты тоже, как правило, бегут в южные края. И я звонил, и звонил, и звонил до звона в ушах, до одури в голове. Постепенно я приобрел умение уговаривания по телефону. Я мог заставить собеседника хотя бы выслушать меня минуту-две, а не бросать сразу трубку, как только я представлюсь.
Офисные светы-лены-оли-оксаны посмеивались надо мной – новичком, наблюдая мои тщетные попытки найти покупателя. Но новичкам обычно везет.
Примерно на сотый звонок мне ответили вполне вежливо, переключили на заместителя руководителя, который заинтересовался проектом, попросил приехать к нему в офис со всеми документами и чертежами. Я ликовал!
Ночь перед визитом к потенциальному клиенту я почти не спал, волновался. Сам проект я уже знал наизусть, до мелочей и интимных подробностей, кроме того, я проявил инициативу и сделал в Повер Поинте красочную презентацию проекта. Утром я тщательно побрился, надел самую белоснежную сорочку, самый черный костюм, самые лучшие туфли, сделал самое добродушное и умное лицо и отправился по пути к карьере и деньгам.
В офисе меня встретила милая и симпатичная секретарша, которая сразу пригласила меня в кабинет зама.
– Проходите, пожалуйста, Эдуард Николаевич уже ждет Вас, — прощебетала секретарша своим ангельским голоском.
За большим столом, заваленным бумагами, сидел седовласый мужчина лет пятидесяти – классический зам. На лице его застыла некая брезгливость, а может это была и профессиональная озабоченность, свойственная людям этого поколения. Руки он мне не подал, но предложил кофе. Пока я пил ароматный кофе, возможно, что напиток показался мне чудесным от того, что его подала очаровательная секретарша, зам ознакомился с документацией и чертежами проекта. При этом он не промолвил и слова, а на чело его легло выражение озабоченности за судьбу мира. Но потом вопросы посыпались, как горох из дырявого мешка. Я довольно подробно отвечал на все вопросы зама, достал ноутбук и предложил Эдуарду Николаевичу просмотреть презентацию проекта, которая могла бы снять многие будущие вопросы. И тут случился первый прокол. Ноутбук отказывался включаться. Но я был во всеоружии и протянул заму флешку, на которую предусмотрительно была скопирована презентация. Презентация Эдуарду Николаевича понравилась, он даже пригласил своих коллег посмотреть на мое детище. А я любезно разрешил ему скопировать презентацию на ПК. Потом в кабинет заходили еще много всяких сотрудников, которые обсуждали проект, спорили, соглашались, хвалили, критиковали.
Когда все технические вопросы были обсуждены, ангельская секретарша опять принесла нам божественный кофе, а мы с замом обсудили порядок подготовки документов и контракта, обменялись визитными карточками и я стал собираться. На выходе Эдуард Николаевич пожал мне руку. Я был на седьмом небе от таких результатов переговоров, настроение немного подпортил неработающий казенный ноутбук. Впрочем, в офисе, при подключении к сети ноутбук включился, оказалось, что просто разрядился аккумулятор.
Наш генеральный должен был приехать к вечеру, и я решил подготовиться к докладу о результатах переговоров. Я собрал всю документацию в отдельную папку, красиво подписал ее, а затем решил выложить в локальную сеть свою гордость – презентацию проекта. Шеф точно будет доволен, вот он – мой звездный час!
Я воткнул подключил к ПК флешку и обмер… Я не поверил своим глазам! Хорошо, что никто не видел монитора моего компьютера. На флешке оказались весьма откровенные фотографии обнаженной женщины. Женщина была очаровательна, восхитительна, сексуальна, а фотографии были выполнены профессионально в студии с хорошо поставленным светом… Фотографий было много, очень много, и женщина там была запечатлена в различных, даже самых немыслимых и откровенных позах, и я невольно засмотрелся на ее великолепное тело, лицо и прочие прелести, на все ее порнографические подробности, которых хватало с избытком. Я понял, что эта флешка попала ко мне по ошибке, поскольку она была точной копией моей. Я пытался вспомнить, как эта флешка оказалось у меня, как я собирал документы в портфель в кабинете Эдуарда Николаевича, но не мог вспомнить. Я пришел к единственному выводу – флешку я принес из его кабинета. И еще я испугался, что меня могут обвинить в краже.
Но на следующий день и через неделю все было тихо, никто не звонил и не требовал вернуть флешку. Я успокоился, и только фотографии женщины редкой красоты не позволяли мне забыть эту историю. Дома я рассматривал эти фотографии, там было на что посмотреть, поверьте. Великолепная женщина примерно лет тридцати с идеальной фигурой, прекрасным лицом и вьющимися платиновыми волосами. И там, на фотографиях она вытворяла такое! Женщина явно позировала фотографу, она пробовала себя в различных образах: распутной девки, невинной девушки, холодной женщины-вамп или простушки-хохотушки. На всех кадрах она была раскрепощена, профессиональна и неотразима. Даже на фото явно порнографического содержания она была очень сексуальна, и это не выглядело слишком пошло. Никогда ранее я не видел такой высокохудожественной порнографии. Признаюсь, что это была первая женщина, которую я так подробно изучил. Нет, я не был и не стал маньяком или вуаеристом, не получал от просмотра этих фото сексуального удовлетворения, скорее я получал эстетическое удовольствие, но эта женщина притягивала, она посещала мои сны, я даже немного ревновал ее к неизвестному фотографу.
А когда я посмотрел EXIF информацию и увидел там наименование модели камеры, которой были сделаны фотографии, то весьма позавидовал фотографу. Этот комплект тянул на довольно крупную сумму, я и мечтать не мог о такой камере.
Порнографическая женщина так бы и осталась для меня «девушкой из журнала», если бы не …
Шеф вызвал меня в кабинет и сообщил, что мне ещё раз следует подъехать к потенциальному заказчику. Оказалось, что у них там сменилось руководство, и мне придется доказать нужность нашего проекта повторно.
Я позвонил, договорился с секретаршей о времени визита. На следующий день рано утром я уже был в офисе. Знакомая ангельская секретарша встретила меня очаровательной улыбкой, как старого знакомого.
— Проходите, Наталья Георгиевна готова принять Вас, — сказала она несколько торжественно.
— Наталья Георгиевна?..
— Да, Наталья Георгиевна новый заместитель генерального.
Я вошел в уже знакомый мне кабинет Эдуарда Николаевича. Кабинет разительно изменился: появились большой стол, шторы, картины на стенах, цветы, кофе-машина и женщина…
Да, это была она – порнографическая женщина с флешки. И я боялся посмотреть ей в лицо, я вообще боялся ее присутствия. В жизни она оказалась строгой и недоступной, умной и непорочной, а еще она выглядела несколько старше. И мне было стыдно, если так можно охарактеризовать мое странное чувство, за то, что я видел ее такой, какой, наверно, не должен был видеть.
Она встала из-за стола, сделала несколько шагов мне навстречу, дежурно улыбнулась и протянула мне руку тыльной стороной кверху. Я осторожно коснулся ее руки, моя рука чуть дрогнула. Мы представились друг другу. Наталья Георгиевна быстро перешла к делу, и мы занялись обсуждением проекта. К моему удивлению, эта женщина очень хорошо разбиралась во всех технических тонкостях, и я быстро увлекся разговором. Я разложил планы и чертежи на большом столе для совещаний, а Наталья Георгиевна склонилась над документами, я встал рядом. Когда она задавала вопросы, называя меня то Михаилом, то Мишей, она пристально смотрела мне в глаза, и мне иногда казалось, что в ее словах скрывается какой-то скрытый подтекст, мне показалось, что она знает про флешку. И я, как бы невзначай, отводил взгляд на схемы и чертежи, очень неудобно я чувствовал себя от таких взглядов.
Когда мы стали обсуждать место расположения холодильной установки, Наталья Георгиевна попросила меня перейти на противоположную сторону стола. Я даже обрадовался, уж очень неловко было стоять рядом с ней, ощущая иногда прикосновения ее бедер, которые, казалось, пышут пламенем. Но когда я встал по другую сторону стола, а Наталья Георгиевна склонилась над схемой, моему взору открылся вид на ложбинку ее груди, и я не знал, куда деть взгляд. Куда бы я ни смотрел, мой взгляд невольно упирался в эту ложбинку, Наталья Георгиевна вроде как будто нарочно подставляла свою грудь моему взгляду. Я сел на стул, ложбинка сбивала меня с мысли, мои ответы стали не очень уверенными и вразумительными. Казалось бы, я видел и больше, но одетая Наталья Георгиевна притягивала ничуть не меньше раздетой.
— Давайте, Михаил, выпьем кофе, — сказала Наталья Георгиевна задумчиво, не глядя на меня, — там, в углу кофе-машина, справитесь?
Я налил две чашки кофе.
— Мне без сахара, Михаил, и несите кофе сюда.
Я взял обе чашки, руки мои дрожали, боясь пролить кофе, я медленно двинулся к столу… Наталья Георгиевна, наклонившись к чертежам, стояла ко мне спиной, юбка обтягивала и подчеркивала то, что должна была обтягивать и подчеркивать, а Наталья Георгиевна, медленно покачивая бедрами то влево, то вправо, приговаривала: «Если холодильную установку мы воткнем сюда, то войдет очень тесно, а если сюда, то будет просто замечательно..» Та еще картина открылась передо мной!
Мы молча пили кофе, при этом Наталья Георгиевна беззастенчиво меня рассматривала. Она села на стол, положила ногу на ногу и смотрела, прихлебывая кофе. У меня во рту пересохло от этого взгляда, от ее скрещенных ног, от этой женщины.
Наконец все вопросы были решены. Наталья Георгиевна предложила пойти перекусить в соседний ресторанчик. Я опять смутился, но был вынужден признаться, что не могу позволить себе такую роскошь.
— Я угощаю, Миша, повод имеется, отметим наше успешное сотрудничество, — сказала она легко, как будто каждый день кормила меня в ресторанах за свой счет.
В ресторане она расспрашивала меня о жизни: женат ли, где учился, где живу, нравится ли работа… Я напомнил ей о том, что она должна подписать заявку, на основании которой наши юристы и экономисты составят договор.
— Заявку я подпишу только с одним условием, — сказала она, улыбаясь и пристально глядя мне в глаза.
Я замер от неожиданности. В моем воображении моментально родились и ожили эротичекие сцены с этой женщиной. Неужели она такая?! Как ответить?! Отказаться?! Согласиться?!
— К-к-акое условие?
Ее горячая рука накрыла и сжала мою руку. Внутри меня вспыхнул пожар, лицо запылало, захотелось сбросить костюм, рубашку и броситься в воду. Эротические сцены в моем воображении начали приобретать некоторый порнографический оттенок. Наталья Георгиевна медленно наклонилась ко мне, очень близко и очень медленно наклонилась и повелительным голосом отчеканила: «Флешку верни?!!!»
Я посмотрел на нее. Видимо мое лицо выражало высшую степень удивления. Я готов был услышать что угодно, но не требование вернуть флешку.
— Вот только не надо делать такие удивленные глазки, – прошипела она, — твоя флешка с презентацией, как две капли похожа на мою, ты оставил ее в нашем офисе у Эдуарда Николаевича.
— Я не нарочно, это случайно получилось, — начал мямлить я.
— Давай флешку! – потребовала она и протянула ладонь.
— У меня ее нет с собой, честно!
— Где она?!
— Дома…
— Поехали домой! – решительно сказала она, — Только ты не думай, что я тебе заплачу за это, хватит с тебя заказа от нашей компании и обеда в ресторане.
— Наталья Георгиевна, я и не собирался шантажировать Вас, я Вас сегодня впервые увидел…
— Копии сделал?!
— Нет, копий нет, и никому не показывал.
— Врешь?!
— Нет, честно!
— Поехали.
Когда она расплачивалась, официант одарил меня кривенькой циничной и едва заметной улыбочкой, я понял, какие мысли посетили его холуйскую голову. Ну что он мог подумать, глядя на нас?
Пока мы ехали в машине Натальи Георгиевны, она весьма красочно поведала о последствиях невозврата флешки, о том, что будет со мной, если фотографии вдруг где-то «всплывут». Я поражался ее перевоплощению. Из милой красивой и деловой женщины, она превратилась в деспота, демона, это уже была другая женщина, только отдаленно похожая на женщину с флешки. Я постепенно привык к ее угрозам и решил провести контрудар.
— Сколько Вам лет, Наталья Георгиевна? – спросил я.
Она не ожидала такого вопроса, смутилась, но быстро совладала с собой.
— Двадцать восемь. Что старая? – спросила она несколько сконфужено.
— Нет, Вы выглядите значительно моложе, — высказал я банальный комплимент.
— Михаил, я замуж собралась, и эти фотки мне, как нож в сердце, как кость в горле.
— Я понимаю, я все Вам отдам. А если и где они появятся, то я в этом не виноват, честно. Флешка у Эдуарда Николаевича была в кабинете, если только он…
— Да я сама там ее и забыла, черт! Но, думаю, что он фотки не видел, надеюсь очень.
— Скорее всего, иначе бы он мне флешку не отдал.
Приехали домой. Дома оказалась мама, которая не ожидала гостей. Наталья Георгиевна вежливо поздоровалась, тут же представилась моим клиентом, мы прошли в комнату. Я протянул ей флешку. Она буквально вырвала ее у меня из рук.
— Включи комп!
Наталья Георгиевна убедилась, что это та самая флешка, включила поиск картинок на компе, внимательно просмотрела все превьюшки, вздохнула облегченно. – Точно нет копий?
— Клянусь!
— Смотри, если у меня будут неприятности, тебя навестят веселые мальчики, проводи меня до машины.
Отказавшись от кофе, предложенного мамой, Наталья Георгиевна вышла на улицу, я последовал за ней.
Садясь в машину она пристально посмотрела на меня и спросила, нисколько не смутившись:
— Ну и как тебе фотки?
— Супер! – ответил я.
Наталья Георгиевна гордо улыбнулась и, не прощаясь, уехала. А мне почему-то захотелось ее поцеловать в губы, сильно и властно поцеловать.
Вскоре наша фирма подписала с заказчиком договор, я получил свои комиссионные и благодарность от шефа.
На новогоднем корпоративе я неожиданно встретил Наталью Георгиевну под ручку с нашим генеральным, она кивнула мне приветливо и спросила: «Михаил, как у Вас дела?»
Я ответил, что все хорошо. А она сказала, что рада за меня.
— С Новым годом, Михаил!
— С Новым годом! С новым счастьем, Наталья Георгиевна!
— Спасибо, Мишенька! И она громко и заразительно рассмеялась.
