Ребята, а я сегодня не удержусь и выставлю для вас не рецепт, а кое-что совсем другое. Но я уверена - вам будет интересно.
Есть такой писатель - Феликс Кривин. Он один из писателей, у которых острый глаз и совершенно парадоксальный ум.

Мне переслали его целую книжку. Она достаточно объемная, но я читаю ее с удовольствием, смакуя каждый маленький рассказик или стишок. Как чудесно он пишет о частях речи, алфавите, цифрах и многом другом - мы и внимания бы на это не обратили, а тут - целые очень умные взрослые сказки, которые и детям полезны. Ну просто чудо!!!!

Хочу одним рассказиком дать всем попробовать на зуб, что такое этот Феликс Кривин! И уверяю вас, если вы почувствуете вкус его рассказов и захотите почитать еще и еще - то это такой натуральный продукт, что никаких "Е" там быть не может.

Итак:
******************************************************
КОРОЛЬ ГОДЯЙ


В те далекие, теперь уже сказочные времена, когда все слова свободно употреблялись без "не", жили на земле просвещенные люди - вежды. Король у них был Годяй, большой человеколюб, а королева - Ряха, аккуратистка в высшей степени.

Собрал однажды король своих доумков, то есть мудрецов, и говорит:

- Честивые доумки, благодарю вас за службу, которую вы сослужили мне и королеве Ряхе. Ваша служба была сплошным потребством, именно здесь, в совете доумков, я услышал такие лепости, такие сусветные суразицы, что, хоть я и сам человек вежественный, но и я поражался вашему задачливому уму. Именно благодаря вам у нас в королевстве такая разбериха, такие взгоды, поладки и урядицы - благодаря вашей уклюжести, умолимости и, я не побоюсь этого слова, укоснительности в решении важных вопросов.

- Ваше величество, - отвечали доумки, - мы просто удачники, что у нас король такой честивец, а королева такая складеха, какой свет не видал.

- Я знал, что вы меня долюбливаете, - скромно сказал король. - Мне всегда были вдомек ваши насытность и угомонность в личной жизни, а также домыслие и пробудность в делах. И при вашей поддержке я бы и дальше сидел на троне, как прикаянный, если б не то, что я уже не так домогаю, как прежде, бывало, домогал.

- Вы домогаете, ваше величество! - запротестовали доумки. - Вы еще такой казистый, взрачный, приглядный! Мы никого не сможем взлюбить так, как взлюбили вас.

- Да, - смягчился король, - я пока еще домогаю, но последнее время стал множечко утомим. Появилась во мне какая-то укротимость, я бы даже сказал: уемность.

Удержимость вместо былой одержимости. Устрашимость. Усыпность.

- Вам бы, ваше величество, частицу "не"! - сказал доумок, слывший среди своих большим дотепой. - Вместо того, чтоб восторженно восклицать: "Ну что за видаль!" - пожимали бы плечами: "Эка невидаль!" Вместо того, чтоб ласково похлопывать по плечу: «Будь ты ладен!» — махали б безучастно рукой: "Будь ты неладен!" И вся недолга... То есть я хотел сказать, что если раньше у нас была вся долга, то теперь было бы немножко другое.

И король Годяй, который и сам уже почти не употреблялся без "не", тщательно скрывая это от своих подданных, решил: а чего в самом деле?

- Эка невидаль! -; сказал он и подписал указ.

Вот радости было всем веждам, доумкам, честивцам, что они могут не скрывать отныне частицу "не", а появляться с нею открыто в приличном обществе! И уже какой-то поседа, который был одновременно дотрогой - сидел на своем скромном месте, всеми затроганный, - оседлал частицу "не" и помчался по белу свету, оповещая, что у них в королевстве произошло. Но никто не верит его былице, потому что как же поверить ей, если былицы тоже без "не" не употребляются?
*****************************************************
Надеюсь, вам было вкусно.